Тишина

Длинные пальцы потянулись к мягким, словно шёлк, волосам. Жест был неосознанным, как под гипнозом, но таким привычным и желанным. Сумерки, что витали в тишине кабинета, были похожи на вечерний или предрассветный туман, а потому определить время суток казалось почти невозможным. К часам Мишель обращаться не хотелось - да и какое до них дело? Она удобно устроилась на кожаном диванчике рядом с Клэр, которая обещала подождать её. Однако Мишель незначительно задержалась с последним учеником, а когда он, наконец, осилил плавный разворот в танце и ушёл, довольный, восвояси, Клэр провалилась в сон, а в её голове эхом отдавалось "Пять-шесть-семь-восемь" - и непонятно было, от голоса Мишель этот бесконечный счёт, или от внутреннего голоса Клэр, который зациклился в ней после собственной репетиции... ...Мишель дотронулась до темно-каштановых волос, и ритм пропал. В такие моменты ей всегда было немного страшно: стиралась грань между чем-то определенным, как бой метронома, и между неосознанным, словно погружение в воду. Но этот страх стирал и сам себя, потому что новый, но непредсказуемый ритм, Мишель находила в пульсе на шее Клэр, а хаотично укрывал его шёлк её волос. Мишель была по-особенному влюблена в спящую Клэр: она любила слушать её размеренное дыхание, её случайно цепляющиеся за край одеяла пальцы, и даже морщинку над переносицей, которая появлялась у Клэр только во сне или в гневе. Послышался глубокий вздох, поглотивший кусочек этого тумана тишины, и Клэр во сне повернулась к Мишель, угодив к ней в руки. Хореограф позволила тишине укутать и себя. Мишель почти неосознанно поймала ритм дыхания Клэр у себя на груди и, с трепетом первого поцелуя, прикоснулась губами к голове Клэр. Осязаемый только для них двоих туман стал тяжелее и помешал бы, если бы Мишель могла слышать сны Клэр, но этого она не умела, а потому туман просто нагнал сон, который на деле пришёл сам собой. Тишина студии почти развеялась с первыми лучами солнца, пронзившими жалюзи в кабинете Мишель. Остатки вчерашнего тумана поймали серые глаза Клэр, и теперь, в короткие мгновения до первых звуков города, который вот-вот оживёт, она, легонько улыбнувшись, протянула руку к Мишель, чтобы убрать прядь немного потрепанных от сна русых волос.