***
На следующий день Енджун снова пошел на занятие к Тэхену, на этот раз с другими учениками. Он тихо сидел в углу, наблюдая за группой, но когда студенты разошлись, Тэхен потянул его за руку, предлагая потанцевать. Он немного подергал старшего за плечо: — Давай же, — его лицо светилось от предвкушения. — Почувствуй музыку, хен. Енджун рассмеялся, немного смущенный тем, что они остались вдвоем посреди большого зала, и громкая музыка эхом отражалась от стен. Прошло некоторое время с тех пор, как он танцевал последний раз, и он не был уверен, что помнит, как это делается. Но стоило ему закрыть глаза, тело расслабилось само по себе и он начал слегка двигаться в такт музыки. Это неплохо, если не задумываться о движениях. Он безмятежно покачивался под тихий смех Тэхена. Енджун чувствовал себя спокойно, будто тяжесть в груди испарилась, оставляя ощущение легкости. Он подумал о Тэгу, о мирных днях, когда ему казалось, что он может достичь чего угодно, об освещенном закатным солнцем крыльце дома, где он любил сидеть и представлять будущее - и вот в памяти всплыл он. Знакомая улыбка, загорелая кожа, большие глаза - мальчик из Тэгу. Он вспомнил ночь перед переездом в Сеул, как они лежали на кровати, не глядя друг на друга. Енджун помнил тишину, как Бомгю слабо сжимал его руку, и он знал, что тот старается сдержать слезы. Они долго лежали в темноте, пока Бомгю не встал и не включил какую-то тихую медленную музыку. Когда он посмотрел на Енджуна, его глаза были красными, но парень улыбался. Он протянул руку и старший немедленно ухватился за нее. Енджун не помнил, как долго они танцевали, но будто снова ощущал их переплетенные руки и тепло чужого тела. Бомгю уже тогда был выше него, всего чуть-чуть. Енджун рассмеялся, когда тот немного приподнял его и закружил по комнате. То, как Бомгю стиснул его плечи, задержавшись на несколько секунд, прежде чем отступить - был его способ попрощаться. В его взгляде читалось отчаяние, желание провести больше времени вместе, просьба остаться. — Гю, — позвал он, вкладывая все невысказанное в эти слова, надеясь, что тот услышит его, услышит его прощание. — Прости. Не было нужды пояснять, потому что Бомгю все понимал. Он только кивнул в ответ, грустная улыбка не достигла его взгляда. — Все хорошо, — произнес он, прислонившись лбом ко лбу Енджуна. — Просто… Только попробуй забыть обо мне. Помни, что кто-то в Тэгу все еще ждет тебя. Енджун помнил первую ночь в Сеуле, первый телефонный разговор и как он был полон решимости сохранить их отношения. Это был их последний совместный танец. Воспоминания о нем разбивали сердце. Эмоции волнами захлестывали, но он не мог прочитать ни одну из них, только в голове всплывал голос Субина: “Ты выглядишь намного счастливее, когда танцуешь”. Конечно, танцы помогали ему больше чего бы то ни было. Он танцевал потому что это заставляло тело парить, стоило почувствовать музыку всем телом. Даже сейчас, в пустой студии, с другом, которого он обрел лишь вчера, это чувство захлестнуло его: будто все проблемы испарились, будто он больше не был собой, только единение с музыкой, с эмоциями, цепляющими за сердце. Он не думал ни о чем, просто позволил Тэхен потянуть себя за руку, позволил музыке послать себя, позволил себе снова стать собой. Когда музыка остановилась, Енджун медленно открыл глаза. На него уже смотрел Тэхен с широкой улыбкой, ожидая реакции старшего. — Эм, — Енджун сглотнул, внезапно переполненный чувствами. Он благодарно сжал плечо Тэхена. — Спасибо. Они снова пошли в ресторанчик на углу, засидевшись до темноты, слишком увлеченные разговором. Тэхен дошел с ним до остановки, снова вцепившись в его руки и Енджун подумал: да, он хочет снова танцевать.***
Неделя прошла быстро. В среду Енджун остался дома, потому что у Тэхена не было занятий. К тому же, ему было, чем заняться: он еще не рисковал вглядываться в интерьер спальни, боясь увидеть что-то, к чему он не был готов. Когда он проходил мимо зеркала, то нарочно отводил взгляд от прикрепленных к нему фотографий. Но сейчас ему было любопытно, он действительно хотел знать. Енджун видел свадебное видео и документы, но это все, что он знал об их семейной жизни. Енджун видел, что следы обоих можно было встретить тут и там по всей квартире, особенно в спальне, но присмотреться было слишком пугающе. Было ошеломляюще вернуться после больницы в незнакомую квартиру, где он провел последние несколько лет. Енджун взял одну из фотографий, аккуратно сжимая кончиками пальцев. На фото был изображен невероятно счастливый Субин. На его губах широкая улыбка, в уголках глаз - морщинки, а ямочки выделяются на щеках, и на мгновение Енджун задумался, как ощущалась бы кожа младшего, если бы он провел ладонью по его щеке. Снимок был сделан в ресторане - за спиной Субина были видны столы, люди и официанты, и Енджун практически мог слышать звон посуды и заглушаемые ковром шаги. В углу знакомым почерком было написано: “Субин-а, сегодня я снова влюбился в тебя. P.S. Спасибо, что сказал “да”. На снимке рядом был Енджун, он широко улыбался, прикрыв глаза. Почерк снизу фотографии ему был незнаком: “Для меня есть только ты. Ты знаешь.” Енджун догадался, что снимки были сделаны в день предложения. Енджун взял следующее фото, на этот раз там были изображены они оба, судя по вытянутой руке, селфи сделал Субин. Вокруг темно, на фоне парк развлечений, оба выглядят моложе, а волосы Енджуна голубого цвета. Сверху фотографии было две надписи: “Давай повторим. Второе свидание?”, другая, почерком Енджуна, смазана, как будто написана второпях: “Да”. На другом фото снова они вдвоем, но теперь оно более личное, сделанное в кровати на фоне белых простыней. Они выглядят сонными, на лице Субина не та широкая улыбка с первого фото, она теплая и наполненная любовью, она принадлежит только им. Енджун положил голову ему на плечо, его лицо светится от счастья. На этот раз надпись располагалась на футболке Енджуна, в области сердца. “Моя любовь”. Енджун снова и снова прокручивал это обращения у себя в голове, вспомнив, что Субин назвал его так в своей клятве. Было что-то особенное в том, чтобы называть кого-то своей любовью. Это заставляло сердце трепетать, хоть он и не слышал этого от Субина вживую. В четверг, возвращаясь домой, Енджун столкнулся с Каем. — Привет, хен! — с улыбкой поприветствовал тот. — Я купил разные закуски, не хочешь заглянуть? Разве мог Енджун отказаться? Квартира Кая выглядела в точности так, как он ее себе представлял: уютная и полная красок, похожая на своего хозяина. Они провели остаток вечера разговаривая, пока на фоне тихо играл телевизор, и поглощали купленные Каем закуски. Енджун не думал, что сможет так быстро поладить с ним, но оказалось, что у них намного больше общего, чем можно было подумать, поэтому разговор ни на секунду не утихал. Когда Енджун вернулся домой, Субин сидел на диване и что-то печатал на ноутбуке. — Хей, — поздоровался Енджун. Субин поднял голову, часто моргая. Видимо он только сейчас заметил присутствие Енджуна, не услышав звук открываемой двери, а может просто слишком сфокусированный на работе. Когда взгляд остановился на Енджуне, он улыбнулся. — Привет. Енджун кинул ему упаковку конфет, которую Кай впихнул ему перед уходом. — Я принес тебе кое-что. — О? — Субин неверяще перевел взгляд на коробочку в своих руках. — Для меня? — Ага, — подтвердил Енджун, внезапно смутившись. — Я видел, что тебе нравится есть во время работы, так что… — Спасибо, — благодарно произнес Субин, аккуратно открывая упаковку, будто это самая драгоценная вещь в его жизни. Мило. В пятницу вечером они столкнулись в дверях ванной. Енджун вздрогнул. — Можешь пойти первым, — вежливо сказал Субин, уже отступая обратно в коридор. — Нет, иди ты, — ответил Енджун. — Я просто хотел почистить зубы. В конце концов они оказались бок о бок около раковины, окруженные только звуком воды из крана, пока Субин, с полным ртом зубной пасты, не спросил: — Ты уже собрал вещи? Енджун нахмурился, только сейчас вспоминая о завтрашней поездке. Это совсем вылетело у него из головы. — Нет. — Тебе помочь? — Все в порядке, я справлюсь. — Как ты себя чувствуешь? Субин часто спрашивал о его самочувствии. Енджун не был уверен, началось это после аварии или он сам по себе такой, но это было довольно мило. — Скучаю по родителям, — Енджун выплюнул зубную пасту и поставил щетку в стакан. — И по брату тоже. Субин еще не закончил, поэтому Енджун подождал его, стоя плечом к плечу и наблюдая за ямочками на его щеках. — Я тоже по ним скучаю, — задумчиво ответил он, глядя на их отражение в зеркале. — Мы разговаривали недавно, — сказал Енджун, все еще не отрывая взгляд от скул младшего. — Они сказали, что у Тэхен-хена есть сюрприз для меня. — О? — Ты не знаешь, они все еще вместе с Чимин-хеном? Последним воспоминанием о брате был их разговор о новом парне старшего. Когда Енджун поступил в университет, те только начали встречаться. — Ага, — кивнул Субин. — Ах, — Енджун надул губы: его предположения могли подтвердиться. — Думаю, они обручились? Не знаю. Моя семья не умеет хранить секреты. Они все продолжают говорить о свадебных тортах, будто меня нет в общем чате. Субин выплюнул пасту в раковину и рассмеялся. — Уверен, так и есть. — Пожалуйста, подыграй, когда они расскажут новость. Сделай удивленное лицо и все такое. — Конечно. Позже ночью, прежде чем сонный Енджун смог отправиться в спальню, Субин придержал дверь, не давая открыть ее. — Енджун, — Субин выглядел неуверенно, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Подожди. — Да? — Можно обнять тебя? Просьба была внезапная, и на мгновение Енджун не знал, что сказать. Он вдруг осознал, насколько Субин высокий, он возвышался над ним, макушка Енджуна едва доходила до носа младшего. После почти минуты неловкой тишины, во время которой Енджун пытался подобрать слова, Субин побледнел и немного отступил. — Прости, это слишком странно. Забудь, что я сказал. — Нет! Нет, — перебил его Енджун, качая головой, боясь, что Субин понял его неправильно. — Все нормально, ты просто застал меня врасплох. — Ладно. Субин вопросительно посмотрел на него и Енджун кивнул. Он не знал, почему согласился, еще неделю назад он бы точно ответил отказом. Енджун все еще не знал этого мужчину, не видел в нем ни одной знакомой детали, но чувствовал, что может полностью ему доверять. Дело в его взгляде, то, как он всегда смотрел, с такой искренностью, - никто никогда не смотрел так на Енджуна. “Тепло,“ — первое, о чем подумал Енджун, когда Субин аккуратно обернул руки вокруг его плеч. Он услышал вздох облегчения, как будто младший ждал этого очень долго и не мог полностью вдохнуть с тех пор. Енджун положил голову ему на плечо и обнял в ответ, стискивая руки вокруг талии. Енджун чувствовал его сердцебиение, тихое тук тук тук, как успокаивающая мелодия. Он выдохнул в мягкую ткань его футболки, внезапно почувствовав себя сонным, ощущение безмятежности и умиротворения накрыло его и веки сами собой опустились. Удивительно, что его тело помнило запах младшего, и поэтому немедленно расслабилось, стоило голове коснуться плеча Субина. Он не знал, как долго они стояли так, но когда Субин отпрянул, все еще держа руки на его плечах, Енджун тут же огорчился потерей тепла. — Спокойной ночи, — прошептал Субин, и Енджун задался вопросом, почему в его словах казалось всегда так много смысла, что даже простое “спокойной ночи” не звучит как стандартная фраза прощания, он действительно имеет это в виду. Енджун не отступил, вместо этого он сильнее сжал в пальцах футболку младшего, внезапно не желая отпускать его. Он всматривался в глаза Субина, снова видя это внутреннее сияние. Как бы он хотел понять, что оно означает. — Спокойной ночи, — ответил Енджун, почувствовав тянущую боль в груди.***
Следующим утром Субин снова влюбился. Ничего особенно, просто когда он покинул комнату, Енджун как раз вышел из душа. Он был одет в простую футболку, заправленную в джинсы, а его рюкзак лежал на диване. Он сделал тосты, какими их обычно делал Субин, напевая какую-то веселую песенку. Енджун слегка покачивался под звук собственного голоса, полностью погруженный в свой мир. Субин отметил две тарелки на обеденном столе. Прежде чем сделать что-нибудь глупое, Субин проскользнул в ванную, позволяя воде смыть все мысли. Когда они позавтракали, Субин вызвался нести сумки к машине. Все закончилось тем, что Енджун забрал их из его рук, уверяя, что для него это как зарядка, и со стороны Субина было бы мило позволить ему это. Младший сдался и теперь смотрел на Енджуна, идущего по коридору к лифту. Собственный рюкзак был у него на плечах, а сумку Субина он держал одной рукой, слегка покачивая, будто она ничего не весила. Это так невероятно мило: его небольшие шаги, тихое хихиканье, отражающееся от стен подъезда. Это напомнило Субину о прежнем Енджуне, в которого он влюбился так много дней назад - и вот они снова здесь, Субин смотрит на того же мужчину, с той же любовью во взгляде. Субин мысленно завизжал.***
Субин смотрел вперед на переполненную улицу, пока Енджун не взял провод и не подключил к своему телефону. Заиграла медленная романтичная песня, обычно он слушал такие во время дождя. Енджун ничего не сказал, просто слегка кивал головой в такт мелодии и смотрел через окно на пролетающие мимо улицы. — Хей, — сказал Субин, нарушая тишину. — Как ты себя чувствуешь? Когда тот заговорил, Субин мог слышать улыбку в его голосе, хоть и не смотрел на него. Уголком глаза он видел, что Енджун повернулся и теперь изучающе рассматривал его. — Нечестно, что ты всегда за рулем, — сказал он. — Давай вести по очереди. — М? — Как ты себя чувствуешь? Субин моргнул, захваченный врасплох и смущенный. — Как я себя чувствую? — Да, расскажи мне, — Енджун поудобнее устроился в кресле. — Я тоже хочу знать. — Ладно, эм, я… взволнован? — Почему? — Мы довольно давно были в Тэгу последний раз. Я скучаю по домашней еде твоей мамы. — Насколько ты близок с ними? С моими родителями. — Мы довольно близки, — сказал Субин, вспоминая их традиционные совместные празднования Нового года. Обычно они хорошо проводили время, собравшись в гостиной и смотря ужасные фильмы, которые становились не такими ужасными, если смотреть их вместе. — Мы были как семья, получается? Субин мягко посмеялся, глядя на горизонт. — Мы и есть семья. — О, да, точно. Прости, — в голосе Енджуна слышалась паника, но Субин улыбнулся, успокаивая его. — Я не имел в виду ничего такого. — Все нормально. — Что еще ты чувствуешь? Субин подумал о Енджуне и как сильно он скучает по нему. Это странно, потому что он здесь, Енджун здесь, но Субин все еще скучает. На задворках сознания он понимал, что скучает по своему Енджуну - который помнит его, за которого он вышел замуж, за того, который любил его. Но он понимал, что перед ним все тот же человек. Этот Енджун для него не чужой, он все еще его. Он не смотрел на Субина как раньше, но его взгляд по прежнему открыт, будто он все еще ищет что-то на глубине глаз младшего. Немного иначе, но с тем же любопытством, что и раньше. Субин знал, что не важно, как сильно он любит его Енджуна, этого он любит не меньше. Может даже больше. — Скучаю по дому, — сказал он. — По Тэгу? “По тебе,” — хотел сказать Субин. — ”Я все еще скучаю по тебе.” — Ага, — произнес он, задаваясь вопросом, как его сердце вообще выдерживает, как выдерживает всю его любовь к Енджуну.***
Субин помнил, когда Енджун в первый раз сказал, что хочет познакомить его с родителями. С начала отношений прошел год и они ужинали у него в квартире. Старший сказал это так обыденно, будто говорил о погоде. Это были первые серьезные отношения для Субина. До этого он встречался с другими людьми, но это никогда не ощущалось так правильно и верно, как было с Енджуном. Даже когда они только узнавали друг друга, ходили на спонтанные свидания и просто держались за руки - все было так волнительно. Может дело в том, что с Енджуном было так весело, это отличало его от остальных. Субин привык держать все в себе и вести себя тихо, пока Енджун не показал ему, что он способен и достоин большего. Субин думал, что этого ему и не хватало: источника энергии, что била из Енджуна ключом. Улыбка никогда не покидала его губ. Осознание того, что он хочет быть причиной беззаботного смеха Енджуна, звенело колокольчиками в груди. Тогда он расплакался перед Енджуном. Он не мог поверить, что тот хотел представить его родителям. В тот момент он понял, что все это время хотел именно этого: быть с Енджуном до конца жизни. Он вспомнил, когда первый раз увидел миссис Чхве, ее приветливую улыбку, будто она встречала его дома после долгого отсутствия. Он помнил мягкий взгляд мистера Чхве, такой же, как у его сына, когда он поприветствовал его в прихожей. Все это так много значило для Субина: их гостеприимство и как быстро они приняли его в семью. Когда они уезжали, миссис Чхве взяла его за руку и поблагодарила за то, что он заботиться о Енджуне, и как она счастлива, что тот смог найти дом в Сеуле. Дом, о котором она говорила - это Субин, — внезапно осознал он. Субин боялся, что теперь они разочаруются в нем, хоть и не было причин так думать. Он знал, что они не обвиняли его в случившемся, но разум не покидал страх быть отвергнутым и брошенным. Может потому что он чувствовал себя незнакомцем для Енджуна, он ожидал такого же поведения от его семьи. Субин не мог отделаться от опасений, что его выбросят за дверь, не моргнув и глазом. Когда они приблизились к дому, напряжение уже съедало Субина изнутри. Это просто обычный визит, но он не мог успокоить бешеное биение сердца и дрожащие руки, когда повернул во двор. — Ты в порядке? — спросил Енджун, а когда он не ответил, дотронулся до его плеча. — Субин? Субин сфокусировал взгляд на дороге и кивнул. Было бы слишком глупо рассказывать все это сейчас. — Да, не переживай. — Ты уверен? — Угу. После этого все прошло как в тумане. Он все понимал, но мир будто был покрыт дымкой: мистер Чхве, открывающий ворота со счастливой улыбкой на губах, радостный вскрик Енджуна, ожидающего, пока машина остановится. На крыльце их ждали миссис Чхве в красивой цветочной блузке и Тэхен, рядом с которым стоял Чимин. Он обнял всех по очереди, изо всех сил стараясь вести себя как обычно, несмотря на охватывающую панику и сухость во рту. Его разум будто отключился, действовал на автопилоте, и он не мог слышать ничего, кроме снедающих его мыслей. Семья Енджуна подготовила ему небольшую приветственную вечеринку: на столе было много вкусной еды, около каждой тарелки стояло по высокому бокалу для шампанского. Субин краем сознания отметил тихую музыку из колонок и голос Енджуна, доносящийся словно из-под толщи воды. Субин в нерешительности застыл в дверях гостиной, наблюдая за Енджуном. Он выглядел таким счастливым и безмятежным, полная противоположность его беспокойному состоянию в Сеуле. Енджун понемногу открывался, но все еще ходил вокруг, пытаясь понять, как подступиться и как вести себя с Субином. Он понимал, что в окружении родных, которых он знал и помнил, тот будет чувствовать себя лучше. Субину оставалось лишь надеяться, что тот снова сможет однажды и с ним вести себя так открыто. Субин едва ли мог вспомнить, что происходило с момента их приезда: разум был затуманен, а рубашка казалось слишком давила на ребра и горло. Он помнил, как Чимин взял Тэхена за руку, когда они подняли ладони, показывая блестящие кольца. Енджун громко вскрикнул, несмотря на его подозрения о помолвке, и обнял Тэхена так крепко, что тот не мог дышать. В этот момент Субин понял, что больше не может терпеть, в глазах жгло, горло саднило от чувств, что он старался подавить все это время. Он медленно попятился назад, но кто-то положил руку ему на плечо. — Субин-а, не поможешь мне? Это была миссис Чхве, она держала опустевший поднос. Она всегда казалась ему очень милой женщиной и Енджун многое перенял от нее: мягкую линию челюсти, добрые глаза, чарующая улыбка. Субин кивнул и последовал за ней на кухню. — Ты притих, — заметила она и опустила поднос на стол. Субин помог ей поставить тарелки с закусками на него, чувствую на себе взгляд женщины. — Простите, — быстро извинился, внезапно испугавшись, что она примет его молчание за что-то другое. — Я просто… устал. От поездки, — это была не совсем ложь, его мышцы ныли от желания прилечь. Она тихо рассмеялась, но он все еще чувствовал ее взгляд, отказываясь встречаться с ним, боясь, что не сможет сдержать слез или сделает еще что-нибудь смущающее. — Если ты устал, можешь отдохнуть, — она мягко сжала его ладонь. — Все хорошо, милый. Субин знал, что она понимала, что дело не только в усталости. Она всегда знала больше, чем показывала. Он потряс головой, чувствуя себя виноватым. Это должен был быть день Енджуна, но вот он снова все испортил. — Просто надо подышать воздухом. — Хорошо, — сказала она, размышляя о чем-то. — Субин-а. — Да? Миссис Чхве слегка сжала его руку, и когда Субин наконец поднял взгляд, улыбнулась. — Мы рады снова увидеть тебя, Субин. Он не знал, что ответить. Субин чувствовал, будто он вынырнул из-под толщи воды, облегчение ударило прямо в грудь. Как она поняла, о чем он так волновался? Субин пытался выдавить какой-то связный ответ, но женщина лишь понимающе кивнула, прежде чем вернуться в гостиную с подносом. Он проследил за тем, как она поставила его на стол и села на стул рядом с мужем. Енджун тоже там, он смеялся над чем-то с Тэхеном, Субин смотрел на него какое-то время, а потом тихо приоткрыл заднюю дверь. Он сел на ступени, скрестив ноги. Небо было ярко-синем, редкие облака выделялись ближе к горизонту, теплый ветер ласкал лицо. Все было таким знакомым. Это место ощущалось домом ничуть не меньше их квартиры в Сеуле. Может потому что именно здесь рос Енджун, а может потому что здесь он мог ощутить это прекрасное чувство - иметь семью. Из гостиной доносились приглушенные голоса и он тяжело вздохнул. Субин надеялся, что снова сможет быть частью семьи.***
Ранним вечером, когда еда была съедена, голос Енджуна слегка охрип от долгих разговоров. Субин вернулся в тот момент, когда Тэхен объявил, что ближе к ночи они все отправятся праздновать помолвку в ресторан. Енджун стоял прислонившись плечом к плечу Субина, когда они смотрели на отъезжающий автомобиль. Они приглушили музыку, начав убирать тарелки со стола, Субин остался с миссис Чхве на кухне, помогая с мытьем посуды. Она настаивала, что справится сама, но Субин действительно хотел помочь. Закончив, он столкнулся с Енджуном на подножье лестницы, старший нес оба рюкзака наверх. Их взгляды встретились. — Хей, — сказал Субин, внезапно вспомнив кое-что. — Куда мне идти? — Что ты имеешь в виду? — Енджун нахмурил брови в непонимании. — Ну… В какой комнате я буду спать? — О, — понял Енджун и громко обратился к матери: — Я буду спать в моей комнате? — Конечно, дорогой, — ответила она откуда-то из сада. — А Субин? После нескольких секунд тишины она ответила: — Вы не будете вместе? — Эм, — Енджун заколебался и смущенно посмотрел на Субина. — Гостевая комната свободна? — Вместо гостевой теперь кабинет твоего отца, Джун, — женщина находилась достаточно далеко, чтобы окончание предложения заглушили другие звуки, но потом она продолжила громче: — Мы делали ремонт в прошлом году. Субин поморщился. Он совсем не подумал об этом. Они не спали в одной комнате после аварии и он не хотел, чтобы Енджун чувствовал себя некомфортно. — Все нормально, — заверил он. — Я могу поспать здесь? На диване будет нормально. Енджун на секунду задумался, но в результате покачал головой. — Нет, — сказал он. — Я не позволю тебе спать на диване, это грубо. Субин рассмеялся, оглядывая упомянутый диван и пожал плечами. — Все хорошо, правда. — Нет, — возразил Енджун, поднимаясь по ступеням. — Давай, идем со мной. Нужная комната была первая слева от лестницы. Раньше это была спальня Енджуна, на стенах были пятна в виде прямоугольников, на месте которых раньше висели постеры, на столе виднелись царапины. Было видно, что комната принадлежала ему, хоть и утратила свою индивидуальность, оставляя общие черты прежнего хозяина. Енджун сел на кровать и посмотрел на Субина, застывшего в дверях. Воздух был пропитан неловкостью, потому что они первый раз оказались в спальне наедине. В квартире Субин старался дать ему больше личного пространства, да и Енджун предпочитал находиться в комнате сам с собой. Впервые они пересекли эту невидимую линию в тот вечер, когда Субин попросил обнять его, чувствуя сердцебиение старшего. Субин крепче сжал ручку рюкзака. Если бы не авария, на кровати сейчас бы сидел его Енджун, а он бы подошел, ложась рядом, и они бы рассказывали друг другу разные истории из жизни, громко смеясь. Енджун бы болтал о помолвке Тэхена и Чимина, о костюме, который он хотел бы надеть, какой торт он бы хотел попробовать. Каким-то образом все свелось бы к ним самим, они начали бы делиться воспоминаниями о собственной свадьбе, и в конце концов лежали бы, переплетя пальцы и глядя в потолок. Субин не мог не обратить внимание на то, как сильно они отличаются от прошлых себя. Между ними зияла пропасть. Енджун потер руки друг о друга, будто не знал, как следует себя вести. Субин тоже не представлял, как будто он не знал старшего как свои пять пальцев. Ему надо было просто принять это, наверное. Это все еще его Енджун. Когда они только начали узнавать друг друга, он не нервничал так сильно. Так: смотреть на своего мужа и видеть в ответ другой взгляд. — Это немного странно, — произнес Енджун, закусив губу. — Для меня. Не из-за чего-то конкретного, просто, ну, знаешь… Я не… — он замолчал, робко глядя на Субина. Субин вглядывался в маленькую царапину на поверхности двери. — Ага, — невнятно пробормотал он, кивая. — Я понимаю. Делить комнату с человеком, которого ты не знаешь - это немного странно. Енджун рассмеялся, удобнее устраиваясь на кровати. — Я постепенно узнаю тебя. Субин прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Иногда это просто добивает - такие напоминания, что перед ним не тот человек, который знает о нем абсолютно все. — Я могу спать на полу, — сказал Субин, указывая рукой на пространство около кровати. — Наверняка найдется какой-нибудь матрас. Я спрошу позже у твоих родителей. — Хорошо. — Хорошо, — Субин кивнул, наконец проходя в комнату, чтобы положить рюкзак на туалетный столик, но Енджун вдруг приподнялся и перехватил его руку. Хватка была слабая, почти не ощущалась, но Субин чувствовал тепло и нежность кожи вокруг запястья. Большой палец Енджуна упирался прямо в место, где прощупывался пульс, а указательный обернулся вокруг костяшек. — Хей, — нежно сказал Енджун, глядя Субину прямо в глаза. — Спасибо, что привез меня сюда. В груди будто горел огонь, разум затуманился, а плечи обернуло печалью. С кончика языка готово было сорваться “Я сделаю для тебя что угодно.” — Не переживай об этом, Джуни.***
Енджун вслушался в звук льющейся воды в душе. Субин был там уже довольно давно и ему было интересно, в порядке ли он. Енджун не был глуп - он много говорит, но некоторые вещи он предпочитал держать в себе. Он всегда наблюдает и подмечает детали, пусть и не говорит о них вслух. Парень наблюдал за Субином весь день и точно мог сказать, что что-то не так. Субин тихий и спокойный, но обычно он веселый и радостный. Сегодня… Сегодня свет внутри него будто стал тусклым. Большую часть времени он провел в стороне, и сначала Енджун думал, что тот стесняется, но младший сам сказал, что близок с его семьей. Это заставляло волноваться, и глубоко в мыслях от думал, не в нем самом ли все дело. Енджуну никогда не понять, как сильно авария изменила жизнь Субина, никогда не узнать его переживаний, но даже смотреть на его состояние было больно. Еще в Сеуле он замечал, что Субин часто сдерживается в словах и жестах, но сейчас все было иначе. Сегодня его тяжелый взгляд был наполнен не той болью, что висела на его плечах, - эта боль забирала всю его энергию, из-за чего парень выглядел измученным. Обычно спокойное, нежное присутствие сменилось чем-то зловещим, как затишье перед бурей. Енджун еще не видел его таким, и ему не нравилось состояние младшего. Дверь ванной внезапно открылась, испугав его. В проеме стоял Субин - уже одетый - и держал что-то в руках. — Все хорошо? — спросил Енджун, стоя у шкафа, и повернул голову в его сторону. — А? Да, — растерянно ответил Субин, его голос звучал немного разочарованно. — Я просто не могу понять почему эта штука не хочет работать. Когда Енджун подошел ближе, он увидел в руках у Субина провод, ведущий к фену. Розетка находилась прямо над зеркалом, но Субин, казалось, не заметил ее, что странно, потому что он выше большинства людей. Рассеянность не касалась фена или розетки, как внезапно понял Енджун, потому что руки Субина дрожали. Старший встревоженно взглянул на него: лицо было бледное, кровь отлила от щек. Что-то действительно было не так - больше, чем он мог заметить, больше, чем Субин мог скрыть. Енджун взял фен из его рук и воткнул в розетку. Субин смотрел на него, слегка ошеломленный и сбитый с толку, но Енджун все также беззвучно нажал кнопку. Теплый воздух ударил в лицо. Он направил поток на Субина, глядя на кожу на его щеке, и, глубоко вздохнув, начал взъерошивать тому волосы, приподнимая пальцами волосы ото лба. Субин ничего не говорил, просто позволяя ему продолжать. Тишину комнаты нарушало лишь жужжание фена. Сердце Енджуна нервно отбивало ритм. — Все хорошо? — снова спросил он мягко, на грани шепота. Енджун не знал, почему он так напряжен, они стояли друг напротив друга и их тела едва соприкасались. Если бы он хотел, с такого расстояния он с легкостью мог запомнить все детали лица младшего: изгиб носа, очертания губ, линию челюсти. — Да, спасибо, что помогаешь с волосами. — Нет, ты. Ты в порядке? Субин молчал, а Енджуну не хватало смелости встретиться с ним взглядом. Он задержал дыхание: хотел он сделать вдох или выдох - он сам не знал. Енджун посмотрел на него в тот момент, когда веки Субина медленно опустились, ресницы мелко подрагивали. Его лоб был нахмурен, губы сжались в линию. Время будто замерло. Пальцы Енджуна все еще были в его волосах, он чувствовал, как капелька воды стекла ниже по запястью. Он чуть потянул пряди на затылке, снова включая фен и наблюдая, как свет переливается на локонах в свете лампы. Енджун подумал об их объятиях в ночь перед отъездом. Вспомнил фотографии на зеркале, голубые волосы на фоне парка аттракционов. В мыслях всплыл великолепный алтарь, их клятвы, скрепленные руки и сердца, стремящиеся к одной мечте. Он подумал о Субине: как много потребовалось времени, чтобы влюбиться в него? Когда в груди щелкнуло? Когда он понял, что этот мужчина - все, что ему надо? Было ли это внезапно - что из множества улыбок, смешков, тихих “моя любовь” заставило его понять? — Хей, — осторожно прошептал Енджун и внезапно набравшись храбрости провел рукой по щеке Субина. Он легко прислонил ладонь - быстрое касание - прежде чем опустить руки. — Все готово. Когда Субин открыл глаза, мир будто очнулся вместе с ним, время снова ускорило ход. Шум фена был громким, но взгляд Субина каким-то образом кричал громче, и это ощущалось так, будто все застыло в невесомости, где существовали только они вдвоем. — Позволь мне, — мягко сказал Субин, забирая фен так быстро, что Енджун не успел возразить. Енджун и раньше замечал его красоту. Даже в больнице, когда не было никакого желания разговаривать и даже встречаться взглядом, Енджун украдкой наблюдал за незнакомцем в своей палате, за загадочным мужчиной, который готов был часами сидеть в коридоре только чтобы помочь ему поесть. Да, Енджун не мог отрицать того, насколько привлекателен был Субин. Сейчас, стоя напротив него всего в нескольких сантиметрах, прямо как прошлой ночью, он мог оценить его красоту сполна. Субин не смотрел на него, так что Енджун мог спокойно наслаждаться. Субин нежными движениями перебирал волосы на затылке, его ладонь накрыла шею, а большой палец мягко погладил кожу на линии роста волос. Эти прикосновения посылали мурашки по спине, и когда младший снова провел по волосам, Енджун невольно прикрыл глаза. — Твои волосы все еще влажные, — объяснил Субин. Его голос казался нежнее, чем обычно, он очаровывал. — Хм… — промычал Енджун, наслаждаясь теплым потоком воздуха. Они слегка приблизились друг другу, рукав рубашки Субина коснулся щеки и старший хихикнул: — Щекотно. Енджун почувствовал, как грудь парня вздымалась от тихого смеха. — Прости, — робко прошептал он. — Все нормально. Это… — Енджун сглотнул. — Хорошо. — Ладно. Они стояли так еще какое-то время, пока напряжение не покинуло плечи Енджуна и он не почувствовал, как расслабилось тело, а все, что ему хотелось, - слышать тихое тук тук тук, прислонившись головой к груди Субина. В тишине витала безмятежность, будто все вокруг расплывалось, и Енджун чувствовал себя в безопасности. Субин внезапно убрал руку от его волос и Енджун открыл глаза от потери контакта. — Все готово, — выдохнул он, но не сдвинулся с места. Енджун смотрел на него в ответ. Субин снова выглядел измученно, а в его взгляде - пустота. Не та печаль, которая была в нем в Сеуле, и не та боль, что появилась в больнице. Это мерцание, тусклый свет огонька в глубине глаз, будто тень вот-вот поглотит и его. Это взгляд человека, готового сдаться. Енджуну это не нравилось. Прежде чем он смог сказать что-то, Субин нежно положил ладонь на его щеку. Кажется, он хотел сказать что-то, споря с самим собой, но в конце концов произнес: — Пора собираться на ужин. Когда Субин отошел от него, Енджун почувствовал, как скатилась по шее капелька воды, и поежился.***