В ожидании скандала

Кэйа залез в постель, в одинокую и холодную постель. Опять. Нет, они с Дилюком не поссорились и не расстались, но до ссоры скоро точно дело дойдёт, ведь этот Полуночный, мать его, Герой снова шлялся где-то за городом. Понять-то, конечно, его можно: из-за ослабевшего Мондштадта, раненых рыцарей и прочих последствий войны монстры как с цепи сорвались, и кто-то должен был их сдерживать, но не каждую же ночь! Кэйа, может, соскучился! А Дилюк пропадал всю ночь, возвращался под утро совсем без сил, вяло отбивался от приставаний, спал несколько часов, подрывался, толком не выспавшись, и зарывался в дела винокурни, пострадавшей, как и все окрестности Мондштадта, от нападения Каэнри’ах. На Кэйю у него совсем времени не было. Сам он тоже, если быть до конца честным, днём пропадал безвылазно на работе, так что их графики жёстко расходились, но всё же это надоедало. Кэйа чувствовал себя одиноким и невероятно неудовлетворённым. Он уже готов был попроситься в ненавистные ночные смены, лишь бы хоть иногда бывать с Дилюком, в конце концов, после отбития атаки пустынной страны, Джинн не то что не морщилась от «выходок» Полуночного Героя, но и сотрудничала с ним, предоставляя информацию о самых проблемных местах (неофициально конечно, но всё же). А на следующий день с помпой и апломбом в город приехал Одиннадцатый из Предвестников Фатуи по имени Тарталья (он же Чайльд), объявил, что слышал историю о сильнейшем воине Мондштадта, о некой девушке в красном, и хочет вызвать ту на бой для выяснения, кто тут круче. Подвалил к Эмбер, только заметив ту, мол, ты ли это. Эмбер пискнула, спряталась за Кэйей и только головой помотала. Кэйа, впрочем, просто заржал. – Хочешь увидеть легендарную воительницу в красном? – отсмеявшись под недоумённым взглядом Тартальи, спросил Кэйа. – Окей, пошли. И привёл-таки. Естественно, к Кли. Предвестник весь из себя зарделся, буркнул, что с ребёнком он точно драться не будет. А потом на выходе из штаба Ордо Фавониус вновь заблестел глазами. – Я пришёл сюда ради битвы и достойного противника! И я их получу! – аж кулак взбросил и закричал на всю площадь: – Объявляю, что вызываю на бой таинственного Полуночного Героя! Если не трус, то пусть приходит через три дня в полночь на эту площадь и докажет свою славу! – а потом добавил чуть тише: – Что у вас тут из лучших ресторанов? Я проголодался. Кэйа вновь заржал. Неделька будет весёлая. Дилюк отреагировал на новость предсказуемо и лаконично: – Да пошёл он нахуй, – буркнул он и вернулся к расчётам сметы на восстановление западного виноградника. – Что, трусишь? – не смог не поддеть его Кэйа. – Не собираюсь участвовать в подобном балагане и подыгрывать Фатуи. Всё равно не убить этого дипломата при всех, так смысл? – Унизить? – Я сам себя унижу, если соглашусь. Пошёл он нахуй. Весь город тотчас стал судачить о предстоящем (или нет) событии. Потекли ставки. А Кэйа решил, что раз безобразия не остановить, то неплохо бы его возглавить, так что объявил себя официальным букмекером. И, решив побыть хоть чуточку честным, добавил и пункт ставок, что боя вообще не будет. Предвестник тем временем сорил деньгами так, будто владел всей Снежной в одночасье. Угощал всех в тавернах, заказывал самые дорогие блюда в ресторанах, дарил самые лучшие букеты всем встречным девушкам. Сначала думавший раскрутить Тарталью на бабло Кэйа понял, что его содействие и не нужно. Ну и хорошо, пусть помогает экономике Мондштадта восстанавливаться. В назначенную ночь на площади собралась толпа зевак. Предвестник во всю бахвалился, потрясал луком, пытался собрать побольше оваций. Через пять минут после полуночи к его сапогам прилетел метательный кинжал с запиской. Кэйа умудрился подскочить к нему и прочитать послания из-за плеча. И вновь заржал. На записке значилось лаконичное «Пошёл нахуй». – Вот же трус! – взъярился хвастунишка из Фатуи. – Ну ничего, я его ещё одолею! Не в бою, так докажу, что я лучше него! С этого дня я сам вычищу все окрестности города от монстров! Дилюк на это чуть позже сказал: – Ну и хорошо, возьму отпуск и закончу с виноградником. Кэйа крайне обрадовался такому его решению. И этой ночью он впервые за долгое время стонал от ходящего члена в заднице, ласкающих рук да зубов на загривке, а не от досады и даже обиды. Дилюк вообще словно пытался наверстать упущенное за эти недели, вертел его как куклу, вставлял под разными углами, то жёстко и быстро, то медленно и тягуче, всего пальцами и губами изучил, подвёл к пику раз пять, Кэйа и испугаться успел их общей выносливости. Теперь сомнений не было: Дилюк тоже скучал, пусть и выражал это по-своему. В Мондштадте было не менее спокойно, чем под крылом Ордо Фавониус и Полуночного Героя вместе. Тарталья во всю бахвалился своими победами, Кэйа хмыкал себе в воротник, да советовал новые способы пораскидываться деньгами во время того самого бахвальства. Дилюк больше отдыхал и больше же времени тратил на восстановление как собственного бизнеса, так и всего города. Вновь стал появляться в таверне, подменяя бармена. И сегодня был именно такой день. Тарталья тусил в «Доле Ангелов», заказывая самые дорогие бутылки вина себе и своим благодарным слушателям, девицы ахали, рыцари хмыкали, парочка капитанов, что тоже была в таверне (а они с того самого собрания помнили о личности Полуночного Героя) изредка косились на невозмутимо работающего Дилюка. Тот подавал напитки, протирал стаканы, смешивал коктейли и словно внимания не обращал на Предвестника Фатуи, пусть Кэйа, как человек, что знал его как облупленного, замечал некое недовольство. Даже наверное не из-за славы как таковой, а просто Фатуи не любил. Но что ему оставалось? Ввязаться в прямой конфликт? Согласиться на тот «балаган»? Дилюк этого делать не хотел, так что просто подчёркнуто игнорировал и Тарталью, и всю ситуацию. – Да я любого в любом виде битвы сделаю! – продолжил Тарталья, рассказывая об очередной своей великой победе над каким-то сильно крутым врагом, что послали его уничтожить по работе Предвестника. Кажется, пока остальные занимались интригами и дипломатией, Тарталья являлся кем-то вроде цепного пса – его просто спускали на врага и смотрели, что будет. Обычно это заканчивалось, судя по историям, полной победой Предвестника. Интересно. Если хоть половина из его историй правда. Кэйа уже не был так уверен, что случись битва между Тартальей и Дилюком, последний сможет выйти победителем. Хорошо что отказался, а то было бы очень неловко быть половой тряпкой на площади собственного города... А каков будет удар по репутации Мондштадта, сложно представить! – Так уж в любой? – Дилюк неожиданно оказался совсем рядом со столиком. Кэйа едва своей «полуденной смертью» не подавился. Неужели не выдержал? Все разом затаили дыхание, в особенности Кэйа и сидящий рядом капитан Ордо Фавониус Питер, знающие тайну личности таинственного защитника города. – В любой! – твёрдо ответил Тарталья. – Давай проверим, – хмыкнул Дилюк и опустил на стол складную доску для шахмат. Кэйа тихо выдохнул и расслабленно глотнул коктейля. На это будет интересно посмотреть. Тарталья кивнул, показушно задрал рукава, но выглядел немного разочарованным. Что, надеялся на кабачную драку? Нет, Дилюк такого в своём заведении не позволял, и уж точно не стал бы устраивать сам. Тарталья был всё ещё шумным, комментировал свои ходы и противника, Дилюк – тихим, только хмыкал себе иногда под нос, все напряжённо смотрели на битву умов. И тут Кэйа вступил: – Господа и дамы, ставки делать будем или как? И потекла звонкая Мора в любезно предоставленную одним из Гильдии Искателей Приключений шляпу с пером. Весь поединок занял от силы минут пятнадцать-двадцать, и в итоге, Тарталье пришлось положить на доску своего белого короля. Впрочем, сам Тарталья особо раздосадованным не выглядел, даже учитывая, что и сам потерял немаленькую часть Моры на ставке. А потом, когда Дилюк вернулся к своей стойке, этот идиот Питер наклонился к Тарталье и произнёс «Ну вот ты и получил то, зачем приехал: тебя сделали». Вот же... Да Дилюк ему голову свернёт же, если только узнает! Каким придурком надо быть, чтобы настолько явно спалить личность? Если этот выскочка имеет хотя бы каплю ума, то поймёт же! Сам бы он никогда не подставил так Дилюка даже после бочки вина, а этот капитанишка... В чём-то Дилюк да был прав по поводу многих из Ордо Фавониус... Кэйа еле сдержался, чтобы не выволочь Питера за шиворот из таверны прямо в тот же момент, но нет, так он ещё сильнее намекнёт на личность Полуночного Героя, если есть ещё куда. Вот же... Зато после того, как все разошлись, он не выдержал и хорошую такую затрещину выдал. – Ауч! Ты что, с дуба рухнул?! – А ты?! Так явно сдавать чужую личность грёбанному Предвестнику Фатуи! Ты идиот?! – Но я просто хотел... – Идиот, – ответил сам себе на вопрос Кэйа, не дожидаясь толком объяснений. – Проваливай и надейся, что этот пижон ещё больший идиот, чем ты. Не идиот, раз сложил всё-таки два и два. Так что уже на следующий день Тарталья припёрся к поместью, где на веранде сидели Дилюк с Кэйей за бумагами – Дилюк работал, Кэйа в меру своих сил помогал, отдавая долг за то, как и Дилюк подсобил ему тогда с бумажками Ордена. Припёрся и уже в лицо стал требовать поединка. – Нахуй иди, – в который раз послал его Дилюк, теперь уже в лицо. – Так боишься? – Так не хочу давать ничего представителю Фатуи. Не собираюсь рисковать ни здоровьем ради желаний какого-то выскочки, ни возможным дипломатическим скандалом, если покалечу или убью Предвестника. Так что просто иди нахуй. Или можешь попробовать взять реванш в шахматы. – Ну хоть на деревянных клинках! – а теперь Предвестник почти канючил. – Нет. – Но... – Нет. У меня есть другие дела, кроме как развлекать избалованного мальчишку. – Эй, я не младше тебя! – А ведёшь себя как ноющая малышня. Может сделаешь одолжение и сходишь, всё же, нахуй? – Тебе совсем плевать на свою репутацию? Что ты выглядишь трусом? – зашёл с другого конца пижон. – То, что я делаю, я делаю не ради славы. Я делаю это только потому, что больше некому. И да, спасибо за несколько выходных, мне они были нужны. – И из благодарности ты согласишься на спарринг? – Всё ещё нет. И тут глаза Тартальи опасно блеснули, Кэйа весь подобрался. – А если я заставлю? – протянул он. – Что, нападёшь на известного гражданина Мондштадта на глазах у капитана Ордо Фавониус? Так хочешь, чтобы тебе дома по голове настучали за охренеть какое скандалище? – Ты невозможен, – Тарталья аж застонал. – Мне часто об этом говорят, – кивнул Дилюк. – Предложил бы дуэль интеллектуальную, но, как вижу, мой оппонент безоружен. – Ну почему ты такой засранец? Тебе жалко что ли? – Как я уже сказал, не собираюсь тебя развлекать. В первый раз в чём-то отказывают, да? Такое бывает с людьми, да. Поздравляю с новым опытом. А теперь проваливай с моей земли. Пижон засопел носом, но развернулся на каблуках и пошёл прочь с очень недовольным видом. Явно, на этом дело не закончится. – И кто меня сдал? – то ли у самого Кэйи, то ли в небо спросил Дилюк. – Ты же убивать болтуна не собираешься? – Только не говори, что это ты, – Дилюк опасно прищурился. – Нет, конечно. И тот, кто проболтался тоже не собирался этого делать. Он просто идиот. – То есть кто-то из капитанов? Определение не сильно сужает область поиска. Кэйа даже не стал высказываться по поводу такого пренебрежительного отношения к его коллегам. Более того, он иногда его разделял, вчера и сегодня так точно. – Пожалуйста, не надо. Разборки делу не помогут. И он просто идиот, я уже сам ему всё высказал. Не надо, ладно? Дилюк недовольно фыркнул и вновь зарылся в бумаги. Вот же недовольная лисичка. Дилюк вжимал Кэйю в подушки и делал с ним нечто невообразимое. Буквально мучил собой, своим великолепным телом, великолепными руками и не менее великолепным членом. Подводил к самому оргазму, а потом внезапно останавливался, пережимал основание члена, не давая кончить. Это было форменным издевательством, самым настоящим. И когда Кэйа уже не просто готов был умолять, а по-настоящему умолял в прямом смысле слова, Дилюк совсем замер, нависая над ним и удивительно твёрдо, прижимая его запястья к изголовью кровати, сказал: – Назови мне имя того, кто сдал мою личность. Назови, если хочешь кончить. – Ты... ты п-правда хочешь, чтобы я... мгх... с-стонал имя другого мужчины в нашей кровати-и?.. Дилюк что-то недовольно рыкнул, но, всё же позволил Кэйе утонуть во вспышке чистого наслаждения. – Ты ведь знаешь, что виноградники сильно пострадали из-за нападения? – спросил Дилюк через пару часов. – Ну... да? А что? – Ещё пострадали запасы вина. – Печально. – Но пару бочек твоего любимого игристого остались нетронутыми. – Это... хорошо? – Одна из них полностью твоя за имя. – Дилюк... – Кэйа рассмеялся. – Ты правда станешь ко мне лучше относиться, если я кого-то сдам за бочку бухла? Дилюк вновь что-то заворчал. Пришлось ещё раз чмокнуть его в нос, Дилюк заворчал ещё сильнее, но это было так забавно и мило, сил нет. И как снег на голову в город вернулся магистр Варка. Без армии, только с небольшой свитой. Вернулся, и тут же собрал всех капитанов и уже не действующего магистра Джинн в кабинете уже тоже не Джинн. И начался разбор полётов. Конечно, их сначала поздравили с победой над Каэнри'ах, но вот далее... – Кстати, о вражеской армии. У нас в рядах был вражеский тайный агент и он среди нас до сих пор? Кэйа крупно вздрогнул. Ну всё, теперь ему крышка. Работы он точно лишится, хотелось бы верить, что хоть не свободы... Вот же... – Капитан Кэйа доказал свою преданность нам, – тут же бросилась на его защиту Джинн. – Он сделал свой выбор, правильный выбор. На моих глазах он, не жалея себя, сражался за свой дом, за наш дом. И если вы хотите что-то сделать с ним, то начните с меня, магистр. – Ладно. К этому вопросу вернёмся позже, я рассмотрю ваши аргументы, – Кэйа перевёл дыхание. – Далее. Я правильно понимаю, что вы позволяете бывшему отколовшемуся от Ордена рыцарю, уже гражданскому лицу носить глупое прозвище и подрывать авторитет ордена своими ночными геройствами? Кэйа тихо фыркнул, уже вернув самообладание. Если Джинн чего-то решала, то она от этого не отступалась. Значит, его она не отдаст так просто. – Что-то смешное сказал, пока ещё капитан Кэйа? – взгляд магистра его колко выцепил. Н-да, не стоило привлекать внимание, когда его чуть не выперли. – Да нет, просто он тоже считает своё прозвище жутко глупым, магистр, – честно ответил Кэйа. – Магистр Варка, – вновь привлекла к себе внимание Джинн. – А что мы можем с ним сделать? У нас нет закона, запрещающего геройствовать. – Это недопустимо. – Но мы обязаны соблюдать свободы наших граждан, как завещал нам наш Архонт, даже если нам не нравится, как эти свободы используются. Мы обязаны придерживаться этих заповедей, – неожиданно было то, как Джинн настолько явно встала и на защиту Дилюка, и его образа жизни. То есть понятно, что и его не бросила бы на растерзание, но... – И поэтому вы чуть ли не сотрудничаете с ним? – У нас были трудные времена, нас чуть не захватило другое государство, нам нужна была любая помощь. Я уже не говорю о том, что вступать в прямую борьбу с тем, кто имеет наибольшую долю в налоговых поступлениях, на которые и существует Ордо Фавониус, не слишком умно. Мой выбор был сопряжён с наименьшими потерями. Или вы предлагаете ещё и винодельческий бизнес у него отнять? Мы же не Фатуи какие-нибудь. – О, и о них тоже. Может кто сказать, что за мальчишка из Предвестников скачет тут уже неделю и пытается вызвать на бой того самого обсуждаемого Полуночного Героя? – Это уже вопрос к Фатуи, мы не можем силой выдворить иностранного дипломата, – продолжила держать удар Джинн. – Мало того, что многие теперь связывают силу Мондштадта с Полуночным Героем, так теперь и его выставляют непонятно кем этим ребячеством. Если он согласится и проиграет, то опозорит Мондштадт, если согласится и выиграет, то у нас будут проблемы с Фатуи, если продолжит игнорировать, то может выставить, опять же, Мондштадт в плохом свете, как трус. Ладно, я сам разберусь с мальчишкой, но, Джинн, постарайся, чтобы ситуация совсем не вышла из-под контроля, когда я вернусь к армии. И правда ведь разобрался. Вышел к Тарталье, тот сначала обрадовался, витиевато вызвал магистра на "тренировочную дуэль", на что магистр Варка только ухмыльнулся и передал официальное письмо из Снежной. По прочтении, пижончик резко помрачнел, откланялся и на следующий день свалил из города. Магистр потом объявил, что просто связался с начальством Предвестников и детально объяснил им ситуацию, вот те и отозвали своего неуправляемого агента. Ещё он что-то за закрытыми дверями долго обсуждал с Джинн, возможно, самого Кэйю. И Джинн, видимо, его убедила, так что его даже не понизили. А потом он тоже отбыл обратно к своим людям. Всё вернулось на круги своя.