Купол

      — Это Мистер Брокет, знакомься…- доктор Лэм указал на странное существо, сидящее на его плече, и Лекс не сразу поняла, что перед ней настоящая живая птица. Таких она видела лишь в школьных учебниках по естествознанию. Лига заботилась о том, чтобы дети Нового мира знали, что на Земле кроме спасительного Купола когда-то была богатая флора и фауна, которую им уже не довелось увидеть вживую.       Удивлению Лекс не было предела. Она с восторгом разглядывала черное оперение, острый желтоватый клюв, блестящие бусины мудрых глаз. Чем —то он смутно напоминал своего хозяина.       — Откуда? — не могла не спросить она.       — Я нашел его во время последней экспедиции, это было еще до твоего рождения.       — Но за пределами Купола ничего нет…       Лэм загадочно улыбнулся. — Отдельные виды сумели продержаться некоторое время, врановые всегда были удивительно живучими созданиями. Но остальным повезло меньше, как и нам- людям.       — Если там еще есть жизнь, это значит…       — Не забивай голову Лекс, как я уже объяснил, выживание человека, за пределами купола невозможно. Исследования наших ученых это неоднократно подтверждали, — его голос стал угрожающе суровым.       — А ты сам в это веришь?       — Не надо вновь задавать такие вопросы. Ты уже не ребенок… Конечно же верю, как и твой покойный отец, с которым мы вместе создавали эту лабораторию.       Она растерянно посмотрела в глаза, самого редкого в ее жизни, травянисто зеленого цвета, всегда напоминавшие ей об утерянном мире.       — Никакой надежды? — в ее собственных глазах засверкали призраки слез. Лэм кивнул, отеческим жестом потрепав ее по плечу. О, как же она ненавидела эту его покровительственную манеру. С тех пор как не стало отца, его лучший друг и коллега Уилл Лэм взял на себя миссию заботиться о судьбе Лекс. Навещал ее в интернате, приносил книги и самодельные игры, радовался ее успехам и огорчался вместе с нею, если ей не удавалось набрать нужный балл по какой-нибудь дисциплине. Но он и не догадывался, что Лекс уже давно не может смотреть в его глаза, не испытывая при этом сладкого тайного трепета. Это огорчало ее едва ли не больше, чем его уклончивые ответы.       В конце концов, жизнь под Куполом была не так уж плоха, утешала себя Лекс по дороге до кампуса. У них была еда и жилье, было некое подобие государства, которое воплощала строгая, но справедливая Лига. Все было отлажено, все работало как единый огромный механизм, в котором каждый гражданин был на своем, строго определенном месте. Но зачем тогда ей снится зеленое марево густого леса, из того роскошного журнала, что когда-то подарил ей Уилл?       Она помнила тот день, как будто он был вчера. Лэм аккуратно развернул принесенный сверток. В нем обнаружилось старое, очень редкое издание из того мира, в котором родились и жили ее отец, Лэм и все их сверстники, выжившие в чудовищной катастрофе, превратившей Землю в заледеневшую мертвую пустыню. Журнал сохранился плохо, некоторых страниц просто не было, но разворот… О, это был чистый восторг. Яркая глянцевая фотография лесного массива, сделанная с высоты птичьего полета до сих пор висела у нее над кроватью, подогревая мечты о невозможном.       С тех пор, как ей наконец-то разрешили помогать доктору Лэму в лаборатории, она не могла дождаться своего единственного свободного дня. Большинство студенток ее центурии проведывали родителей, родственников, или просто проводили это время с друзьями. У нее же не было никого, кроме Уилла. Сколько удивительных историй он знал!       Хотя ей с трудом удавалось раскрутить его на воспоминания о Старом мире, но каждый раз это было чем-то волшебным. Он выбирал для нее самые яркие образы, самые впечатляющие слова, так что она начинала чувствовать запах моря, свежескошенной травы, слышать шум дождя за окном маленькой фермы посреди бескрайних зеленых лугов, ощущать на коже покалывание бестелесных снежинок. Словом, все то, что ей, рожденной в Новом мире под спасительным Куполом, никогда не суждено было испытать. ---       Знакомство с живой птицей, воскресило в ней какую-то призрачную надежду, которая никак не покидала ее сознание. Почему-то ей никак не удавалось поверить словам Лэма, что за пределами Купола нет никаких признаков жизни. Той же теории придерживалась Лига, те же слова звучали в выпусках новостей и научно-познавательных телепередач.       Сегодня был тот самый свободный день, когда воспитанникам многочисленных государственных интернатов разрешали встречи с родителями, родственниками, опекунами.       Лекс тщательно умылась, стянула гриву непослушных каштановых волос в аккуратный «хвост». Что касается одежды, то выбор был небольшой- один набор формы для учебы, другой, почти ничем не отличавшийся — на выход, для свободных дней. Оба- скромного темно-синего цвета. В комплекте- футболка, брюки, легкая куртка. Но дети Нового мира не были притязательны в этом вопросе. Система равного распределения (СРР) работала уже давно, обеспечивая немногочисленную, сохранившуюся под Куполом популяцию людей всем необходимым, пусть и в очень ограниченном ассортименте.       В лаборатории на удивление было немноголюдно. Ей сообщили, что сейчас все сотрудники находятся на экстренном совещании, в том числе доктор Лэм, попросив подождать его в приемной.       Рассмотрев все информационные стенды, полистав несколько оставленных на маленьком стеллаже книг по микробиологии, Лекс начала скучать. А это никогда не приводило ни к чему хорошему.       «Уилл не станет возражать, если я немного приберусь в его кабинете. Он не выходит из лаборатории сутками, наверняка там жуткий бардак» — убедила она себя, представляя горы скомканных листков на полу, так и не доброшенных до урны и несколько забытых наполовину опустошенных кружек крепкого кофе.       Убедившись, что в коридоре никого нет, Лекс с ловкостью ящерицы проскользнула в приоткрытую дверь. Рабочее место доктора выглядело так, словно его оторвали от дел непредвиденные обстоятельства. Папки которые он недавно просматривал, были открыты. Мистер Брокет послушно сидел на спинке кресла и чистил свои перья. Его умные черничные глаза следили за ней. — Привет! Можно я составлю тебе компанию, пока не придет твой хозяин? — сказала она птице, вновь залюбовавшись ею.       Нет, ей совсем не хотелось шпионить, но природное любопытство взяло свое. Взгляд упал на скромную фоторамку, неприметно стоявшую около поставки с карандашами. Красивая улыбающаяся женщина, запечатленная на ней с маленьким мальчиком на руках выглядела очень счастливой. «Жена? Сестра? Подруга? Нет, скорее первое» Лекс поймала себя на мысли, что рассматривает этот артефакт из прошлой жизни Уилла с ноткой хорошо различимой ревности.       Как бы там ни было, она знала наверняка, что у Лэма нет семьи. А он никогда не любил вспоминать о своей личной жизни, о том что было до…       Лекс и сама не заметила, что уже минуту рассматривает не фото в рамке, а то что было в открытой папке на столе. Перед ней были фотографии деревьев и кустарников, на фоне высоких заснеженных гор. Можно было подумать, что это кадры Старого мира, но в глаза бросилась дата, стоявшая в углу каждого снимка. Они были сделаны около месяца назад.       На секунду ей стало нечем дышать, кровь бросилась в лицо, и сердце забилось так сильно, что она прижала руку к груди.       — Как ты сюда попала? –голос Лэма прозвучал сокрушительным эхом в тишине кабинета.       Лекс испуганно отпрянула от стола. Притворяться было поздно и бессмысленно. Уилл видел как она разглядывала бумаги на его столе.       Но его собственный испуг бы ни чуть не меньше.       — У меня сегодня свободный день…       — Почему не стала ждать в приемной? –его голос был неумолим       — Я…просто мне…       — Ок, послушай Лекс, сейчас у меня в работе очень важный период, я должен закончить срочное безотлагательное дело, поэтому не могу уделить тебе столько времени, как обычно., — он подошел к столу и поспешно собрал папки.       Он усадил ее в кресло, сам же устроился на стуле напротив.       — Скажи мне честно, Лекс. Ты ведь заглядывала в те файлы?       Она кивнула головой вместо ответа и густо залилась краской. Ее бесила эта особенность, выдававшая то что она хотела скрыть.       Уилл тяжело вздохнул, потер бровь. Так он делал в минуты особого волнения.       — Давай притворимся, что ты ничего не видела. Это очень своеобразная информация, и ты не должна была…       — Но я видела.- пара упрямых голубых глаз впились в него мертвой хваткой.       -Я обещал твоему отцу, что ты всегда будешь в безопасности. Понимаешь?       — Тогда объясни мне, что все это значит? Ты ведь всегда говорил, что Земля мертва, ты убеждал, что кроме Купола на ней нет ничего живого!       — Шшш, Лекс говори тише пожалуйста. Я старый болван, о чем я только думал…       — Во-первых, ты не старый- надулась Лекс по своему обыкновению, - А во-вторых, объясни мне все. Обещаю, я никому не скажу.       -Это не игры, Лекс…- попытался образумить ее он.       — А я уже не ребенок, как ты сам заметил…-парировала она.       -Понимаешь, экспедиции, которые ранее спонсировало правительство не находили никаких признаков жизни. Пробы грунта показывали, что все вокруг пропитано ядовитыми веществами, не дающими ни единого шанса растениям и животным. Некоторое время было именно так… Пока …-он загадочно посмотрел на Мистера Брокета.-Пока я не последовал обычаю древних карабельщиков       - Что это значит?       - Когда мореходы давно ушедших эпох сбивались с курса, их единственным спасением были вороны… Их брали с собой в любое плавание и выпускали, когда это было необходимо. Если вороны возвращались назад это значило, что земли поблизости нет и участь несчастных предопределена. — А если не возвращались? — Это значило, что земля близко, что спасение возможно. — И ты выпускал Брокета? — Да. — Но он же здесь. Я не понимаю… —  Мы давно прекратили попытки искать что-то живое за передами Купола,ведь по нашим расчетам на восстановление планеты должны уйти тысячелетия...Не знаю, на что я рассчитывал, это было полным безумием. Но иначе я не мог проверить свои предположения, меня подняли бы на смех. На шее Брока была установлена камера, которой и были сделаны снимки. Он улетел очень далеко, но почему-то предпочел вернуться обратно.       —  Это значит, что мы тоже сможем отправиться в Старый мир! Уилл, Уилл! Я увижу облака, траву, летний дождь, все как ты рассказывал! Великая Весна все же наступит! - при этих словах девушка вплотную приблизилась к своему собеседнику, порывисто обхватив его за шею, не отдавая себе отчета в том, как это выглядит со стороны, и что в эту минуту почувствовал Уильям. Ее внезапная близость заставила его сердце замереть.       Он почти грубо отстранился от нее, смерив вмиг посуровевшим взглядом.       - Ты же слышала, он вернулся, а значит, Земля по-прежнему замерзшая и безжизненная пустыня! - резко бросил он, тут же пожалев, что не сдержался.       - Но ведь это можно проверить! Отправить экспедицию!       - Это невозможно Лекс! Даже если найдутся смельчаки, готовые рискнуть жизнями, мы не сможем им помочь в случае опасности. Каждая экспедиция - это огромный риск. Предыдущие изыскания показали,что мы еще долго не увидим как Земля оживает. Вот почему я не хочу обнадеживать кого-то случайными снимками.       Огонь надежды в ее глазах медленно угасал, словно в догорающая свеча в вечернем окне, но кроме этого было что-то еще, хорошо читаемое Уиллом, то что он пытался отогнать как наваждение.       Лекс смотрела на него долго, пристально, а потом всхлипнула словно обиженный ребенок, по ее щеке скатилась слеза, потом другая. И вот она уже плакала навзрыд, прикрывая лицо руками.       "Чертов дурак!"- чуть ли не вслух выругался на себя Уилл, почувствовав как завозилось в сердце чувство вины и щемящей нежности. И чего же он собственно испугался! Зачем так бесцеремонно разрушил ее мечты?        — Ну что же ты? Малыш… Не надо так убиваться. Жить фантазиями опасно, ведь ты в конце концов начинаешь в них верить… — сказал он , покровительственно притянув Лекс к себе и чмокнув в макушку, пытаясь успокоить.       Но вместо этого почувствовал, как девушка прижалась к нему теснее, не оставляя пути к отступлению, а потом дерзко прильнула к его губам. На какое-то мгновение разум изменил Уиллу, он подался вперед, сминая в ответном поцелуе ее нежные чуть припухшие от слез губы... По его венам начал расходиться хорошо знакомый дурманящий жар. Но почти сразу же он оторвал ее от себя, встряхнув и поставив на ноги.       - Что это черт возьми было, Лекс?! - отдышавшись процедил он, смерив ее строгим взглядом.       - А ты и не понял? - она не отвела заплаканного, но уверенного взгляда, словно бросая ему вызов. И откуда в этой "птичке-невеличке" как он называл ее с самых ранних лет, было столько несгибаемой воли?       - Тебе бы завести парня, а не забивать голову ерундой.       - Мне не нужен какой-то глупый мальчишка!       - Как знаешь...Думаю, тебе уже пора возвращаться. И в следующий раз, не приходи ко мне в лабораторию. Я буду навещать тебя в "Родительской комнате" кампуса.       "Ну да, у всех на виду значит. Чтобы не дай Бог не повторилось то, что минуту назад пронзило их электрической вспышкой и навсегда впечаталось в каждую клетку тела, то что быть может никогда уже не повторится.." - с отчаянием подумала Лекс, глядя с каким отсутствующим видом Уилл прибирает бумаги на своем рабочем столе, словно она была здесь лишним, раздражающим элементом.В ней поднялась волна гнева и обиды. Как он может быть таким упертым идиотом!       - Не утруждайся. Не хочу больше тебя видеть! - зло выкрикнула она, - Да, вот еще что: я уже не твой "малыш", а ты мне не отец и никогда им не будешь! А еще ты самый обыкновенный трус, который не может довериться ни своей интуиции ,ни своему сердцу! - бросила она уже на пороге, с силой захлопнув дверь, грохот которой заставил Брокета разразиться ей в след возмущенным карканьем.       Лекс пролежала в темноте всю ночь, не сомкнув глаз. Нет, он никогда не повторит свой случайный поцелуй, никогда. Не подмигнет с такой же лукавой чертовщинкой, которую она замечала в его взглядах на других женщин. Да и вряд ли простит ей те злобные,сказанные при последней встрече слова...       Ее подозрения подтвердились через неделю, когда в день посещений он не появился в кампусе. Лекс все равно ждала до вечера, не согласившись на уговоры подруг отправиться на прогулку. А когда погасло искусственное солнце, девушка поняла, что не дождется своего доктора Лэма. Надо было признаться самой себе, что она по глупости обидела дорогого ей человека, того кто столько лет бескорыстно заботился и оберегал ее, единственного , кому до нее было дело в их странном подкупольном мире...       И с чего это она возомнила, что он должен ответить на ее чувства! В его жизни есть женщины и получше какой то зеленой и взбалмошной девчонки вроде нее, к тому же он никогда и не давал повода усомниться в своей исключительно отеческой привязанности к Лекс. Разве что тот короткий но страстный, украденный поцелуй не давал покоя. Может быть это был лишь закономерный ответ его мужской природы, которую он не смог подавить, а может и что-то большее чем минутная слабость...У нее не было ответа и от этого сердце ныло еще хуже, хотелось поскорее поехать в лабораторию, попросить прощения, повиниться как в детстве за плохое поведение, увидеть добрые огоньки в его потеплевших зеленых глазах. А потом устроиться в большом кресле у окна в его кабинете, выпросив старинную иллюстрированную энциклопедию по географии Старого мира. И все будет между ними по прежнему, или нет?       С этими мыслями Лекс заснула, дав себе обещание запрятать свои отвергнутые чувства подальше и в следующий свободный день поехать мириться с Уиллом.       Выпуски новостей включали в кампусе во время общего обеда. Обычно в них не было ничего интересного, сводки о температуре воздуха и давлении, результаты чемпионатов и конкурсов, достижения промышленности и науки, новые правила, изданные Лигой, тошнотворно оптимистичные речи членов правительства. Лекс слушала все это вполуха, но сегодня все было по другому. Их всех собрали во внушительного размера зале для торжественных мероприятий, в воздухе раздавались звуки гимна, а на экранах была заставка государственного флага. " Сегодняшний день особенный для всех нас!" - знакомый до боли голос заставил Лекс вынырнуть из своих невеселых мыслей и поднять глаза на экран. Он был в своей любимой серой рубашке, как всегда безупречно выбритый, с пронзительным взглядом своих невероятных глаз, около которых едва угадывались родные ей мелкие морщинки. Очки в строгой темной оправе придавали ему строгости, но делали лишь ещё более притягательным. «Мы долго шли к этой экспедиции, и мы хорошо понимаем, что риск велик. Но я не вижу другого выбора как для себя, так и для моих коллег, решивших разделить со мной это опасное предприятие. Но только так, ставя на кон собственные жизни мы можем рассчитывать, что Великая весна станет ближе»       Он говорил что-то ещё, но Лекс уже н могла слушать, ее душили подступившие рыдания.       Остатки человечества, укрывшиеся под спасительным Куполом в ожидании "Великой весны" ценили жизнь как никогда раньше. Лишь тот, кто пользовался непререкаемым авторитетом мог встать во главе рискованного исследования,заручившись помощью верных соратников. Поэтому у Лэма не было иного выбора,чем возглавить экспедицию, несмотря на возраст.        Его сверстники уже давно отошедшие от "грязной работы" и осевшие в правительстве или Академии, поглядывали на него с непониманием, а порой и с усмешкой. Ему бы наконец завести семью, остепениться, выбраться из своей лаборатории передав дела более молодым коллегам. Но нет, упрямится, держится за свои мечты о Старом мире, как будто нет у него ни других интересов, ни слабостей, которые может позволить себе человек его статуса.       Уилл сверил последние показания, чтобы убедиться в исправности оборудования, подготовленного для завтрашней экспедиции, отпустил коллег пораньше попрощаться с близкими, но все еще сидел за рабочим столом, глядя как Мистер Брокет чистит роскошные черные перья, собираясь вместе с ним в дальнюю дорогу. А потом написал для Лекс первое после их ссоры электронное сообщение, в ответ на десятки ее сегодняшних посланий с просьбами о встрече. Нет... он знал что не сможет снова посмотреть ей в глаза... не справится с собой и своими чувствами, которые будут написаны у него на лице. Так лучше для нее, так лучше для них обоих...Завтра не останется ничего кроме неприветливого,скованного ледниками внешнего мира , в котором нужно будет думать только о том чтобы выжить.

***

       Неужели это ее слова, полные злобы и обиды заставили Уилла решиться на экспедицию? Или он просто сбегал от нее? Так или иначе, Лекс не могла не винить себя в том, что он поставил под угрозу свою жизнь, подав пример другим ученым-добровольцам, вызвавшимся ему помогать.       Дни тянулись медленно, словно кто-то нарочно затормозил ход времени. Так казалось Лекс, проводящей дни и ночи в ожидании последних новостных сводок. По прогнозам ученых, экспедиция Лэма должна была выйти на связь максимум через три дня. Этого времени должно было хватить на небольшой переход,разбивку лагеря и установку оборудования. Если все сложиться хорошо...       Маленькая красная точка на дисплее старшего помощника Лэма в лаборатории все мигала, не находя канал связи.       Каждый день, как по часам, девушка спешила в лабораторию, чтобы до позднего вечера вместе с коллегами Уилла ждать первой весточки. Даже через несколько недель, когда уже никто не сомневался ,что экспедиция провалена и никто не вернётся назад, Лекс продолжала дежурить возле монитора, неотрывно наблюдая за красной точкой,словно та была спасительным маяком, который мог указать дорогу заблудившимся путникам.       Так прошла ещё неделя, и еще... Ее перестали пускать в лабораторию,видя что из здоровой цветущей девушки, она превращается в собственную тень. Лига устроила торжественное прощание с Лэмом и его коллегами, но Лекс не пришла на него.       "Нет. Он не мог так просто сдаться. Это не правда!Он вернётся! " - убеждала она себя, каждый раз после того,как кто-то пытался объяснить ей, что ожидания напрасны.       Вскоре и ее собственный разум начал брать верх, только в душе, на самом доннышке ещё теплилась, жила слепая и необъяснимая надежда.       Под куполом время шло своим чередом. Порой казалось, что этот хрупкий мир уже не помнит жертвы, принесённой учёными во главе с Уиллом Лэмом. О новых экспедициях тоже не упоминалось. Жизнь возвращалась в прежнее русло, красивая мечта о Великой весне окончательно потускнела.       Порой Лекс видела сны, где шла по бескрайнему ледяному полю ,вглядываясь в горизонт, за мигающей красной точкой, и все никак не могла её догнать. Просыпаясь в холодном поту, она долго приходила в себя, привыкая к реальности. Ей говорили, что нельзя жить бесплотной иллюзией, приводили сотни фактов и доказательств, что экспедиция Лэма изначально была лишь опасной авантюрой и не имела никаких шансов на успех.       Это было жестоко, но Лекс понимала,что рано или поздно ей придется признать - она никогда больше не увидит Уилла. Нужно научиться жить с этой мыслью. Пусть он останется воспоминанием, всякий раз разрывающим душу, но только воспоминанием ...       Когда спустя два месяца пришло сообщение из лаборатории, она от волнения не сразу смогла разобрать ,что в нем написано. Но уже через четверть часа, запыхавшаяся ,с бешено колотящимся сердцем стояла на пороге бывшего кабинета Лэма.Все здесь осталось как раньше . Вот его письменный стол,заваленный неразобранными бумагами..., маленькая библиотека.. потертое кожаное кресло. Лекс почувствовала,как подкатывают рыдания. Но резкий вороний крик заставил ее обернуться. Лекс подумала, что не устоит на ногах.Там, в углу у окна, со своим обычным нагловато-любопытным видом сидел Мистер Брок...       Птица разглядывала ее внимательными черными глазами-бусинами. Только несколько минут спустя,оправившись от шока, Лекс поняла, что не одна в кабинете.       Сотрудница лаборатории протянула ей крошечный помятый конверт.       - Это было в капсуле, прикрепленной к лапке ворона - сказала она улыбнувшись.-Думаю , тебе нужно взглянуть.       Лекс словно в трансе раскрыла бумагу. На ее ладонь скользнул маленький белый цветок, она знала из книг,что такие раньше всех появляются из под снега. Он был чуть примявшимся, но живым ,настоящим, пахнущим чем-то удивительно нежным. "Ты была права, Лекс.Во всем права. Весна близко. Мы скоро будем вместе." - было написано знакомым почерком на клочке походного блокнота.       Через неделю,когда экспедиция вернулась на базу, среди всеобщей эйфории и ликования, поздравлений и восторженных возгласов, она не видела и не слышала ничего кроме его голоса и его родного,немного осунувшегося лица. И когда наконец, она оказалась в его объятьях, уткнувшись в его шею не сдержала слез, а потом робко потянулась к губам, он уже не отстранил ее от своего измученного сердца. Все надуманные принципы были не нужны, как и защитный купол. Весна вступала в свои права.