Немного Гримма

Он редко впадал в гнев — поводов не было. Семья была далеко, а в маленьком Портленде случались маленькие события, вызывавшие недовольство или досаду, не более. И он почти всегда предвидел эти события либо знал их причины. Люди не менялись. Они могли быть странными, забавными или полными психами — но закон нарушали старыми добрыми способами. Жнецу-мстителю удалось вызвать в капитане приступ ярости, чего не случалось с Ренардом уже давно. Впрочем, он не собирался ставить этот факт Жнецу в заслугу. Его ярость была льдом, сдерживавшим пламя, — явление, в представлении многих невозможное, но для Ренарда вполне обычное. Пламя бушевало, пожирало само себя, ярилось и ревело. Но твердые прозрачные стенки были несокрушимы. Жнец был очень разговорчив. Следовало отрезать ему язык, но это трудно сделать косой. И все-таки спрашивать, не защищает ли капитан Гримма, было опрометчиво. Жнец не отличался умом. Следовало отрезать ему голову. Но тогда Портленд могло ожидать нашествие мстителей, шпионов и любопытствующих. Пришлось ограничиться ухом. Вопящий Жнец был неприятен на слух. Но по крайней мере он перестал нести чушь. Ренард понадеялся, что урок усвоен. Да, он защищал Портленд и защищал Гримма. И ни одна тварь ни одного из миров не имела права спрашивать, почему. И приезжать в город ради мести — тоже. Ренард намеревался вдолбить это в горячие головы любым методом. Просто это был его город. И его Гримм. Пусть тот пока и не знал об этом.