~
Эмили очнулась ближе к вечеру выкрикнув толи чье-то имя, то ли просто какое-то слово.~
— Где я? Спросила испуганная Эмили, приняв сидячее положение на кровати, но тут же легла обратно из-за сильного головокружения. — Ох, Эми! Ты очнулась! Лотти быстро отреагировала на поданный сигнал жизни, и тут же принесла стакан с водой и льдом. Привстав на локтях, Эмили приняла стакан. Немного отпив, она задала еще один вопрос: — Что произошло? — Ты упала в обморок ни с того ни с сего. Просто рухнула на Дэна без сознания. — Дэна? Что еще за Дэн? — А вы разве не знакомы? Он вел себя так, словно вы всю жизнь были знакомы — Ничего не понимаю… А где Фил? — О, вот это уже поинтересней вопрос. Феликсу сильно досталось от Дэна. — В каком смысле досталось? И кто это вообще? — Так много вопросов из такого маленького ротика. Ну для начала, ты в больнице, врачи сказали ты упала в обморок из-за стресса или что-то подобное, пока не определили. А Дэн — один участник хоккейной команды Джейкоба, когда ты только потеряла сознание и начала падать, он тут же подхватил тебя на руки и велел вызвать скорую, Феликс чуть было не ударил его, но тот сказал ему, что его глупая ревность ни к чему не приведет, а еще он сказал, что вместо этой глупости лучше просто уйти с его глаз, а еще он шептал что-то на подобии «- зря я тебя оставил» и все в этом роде, поэтому я и подумала, что ты его знаешь. Эмили тут же погрузилась в свои мысли, пытаясь вспомнить этого Дэна, но из раздумий ее вырвал знакомый голос: — О, придурочка очнулась. Мейсон подходит чуть ближе. — Мейсон? Ты тут как очутился? — Ты посмотри на нее, она что, не рада меня видеть? Мейсон с негодованием на лице подходит еще чуть ближе и прикладывает тыльную сторону ладони к моему лбу — Вроде температуры нет. — Эй! Не держи за меня придурка! Говорю я и ударяю его ладошкой по плечу. — А нет, с ней все в порядке. Говорит Мейсон и заливается звонким смехом. — Мейсон, будь добр замолчи, и выйди отсюда не на долго. Попросила его Лотти, тот цокнув вышел из палаты пародируя истеричную девочку. — Зай, может расскажешь, что у вас происходит с этим «леонардо недавинчиным»? — Ничего. Сухо прыскает Эми. — Ты же знаешь, что можешь рассказать мне все. — Просто я не в настроении сейчас обсуждать это. Да, я согласна, у меня есть недостаток — я не понимаю дураков. — Ладно, потом это обсудим. Попробуй уснуть, я завтра к тебе загляну. Сказала Лотти и поцеловав меня на прощание в лоб, ушла, выключив свет и прикрыв за собой дверь. Меня больше волновал тот факт, что Феликса не оказалась рядом когда он так нужен, просто его присутствие повлияло бы на многое. Я долго размышляла, почему он оставил меня. А еще я пыталась вспомнить этого загадочного парня, но теперь хоть имя его знаю, может что и всплывет в памяти. После часа моих раздумий, я все-таки задремала, но тут, кто-то очень тихо заходит в темную палату, и присаживается рядом со мной, беря мою руку с катетером в свою, я чувствую легкое прикосновение губ и горячее дыхание на моих пальцах. Я чувствую запах апельсинов или что-то вроде этого, и в моей голове стали появляться мутные картинки из прошлого. Затем этот кто-то начинает шептать какие-то слова, не открывая глаз и в полудреме я прислушиваюсь, но слышу лишь небольшие обрывки фраз: — Как сложен все же этот мир — Самое страшное любить настолько сильно, чтобы, когда потеряешь человека, потерять часть себя. — Если бы у меня было одно-единственное желание, я бы загадал вернуться в прошлое - туда, где ты ещё меня любишь, туда, где все еще помнишь. Не поняв, что это, реальность или сон, Эмили уснула.~
Проснувшись, я увидела рядом сидящего Феликса. — Фил? — Вечерочка «зайчонок». Сказал Феликс, даже не взглянув на меня. Это звучало настолько фальшиво и омерзительно чем приятно. Холод и безразличие в его голосе прошлись по мне волной какого-то непонятного чувства, толи волнения, толи раздражения. — Что с голосом? — Все в порядке. И опять эта раздражающая интонация. Я не стала больше ничего говорить, просто прикрыла глаза и еще больше зарылась в одеяло. Феликс ни с того ни с сего резко соскочил со стула и быстрым шагом покинул палату, так ничего и не сказав. Больше спать я не могла, поэтому просто смотрела в потолок. Дверь в палату снова открылась, но очень медленно, я прикрыла глаза и стала ждать, что произойдет дальше. Снова этот запах апельсинов. Кто-то очень тихо садится рядом с мной и сейчас я отчетливо могу слышать, что он говорит: — Ну как дела зайчонок? Врач сказал, что ты идешь на поправку, я очень этому рад, еще больше рад тому, что могу снова видеть тебя. Мое сердце бьется вместе с твоим, оно слышит его трепетание, я навсегда запомню твое дыхание и твой взгляд, потому что ты — единственная, на кого я готов променять все звезды в небе. Помнишь, когда мы дни напролет проводили время в библиотеке, почти во всех романах, что мы читали, была одна фраза: «Любовь существует до тех пор, пока жив страх, потерять любимого», дак вот, я все еще боюсь, все три года боялся, боялся потерять тебя, боялся, что больше никогда не вспомнишь, а ведь я все также вижу только тебя. Я скучаю. Это единственное объяснение моей тяги к прошлому. Не помогают никакие советы и психотехники. Можно только смириться, стараться скучать все тише и тише с надеждой когда-нибудь научиться просто помнить. Но у меня просто не получается, я не хочу больше ждать. В моей памяти всплыли все воспоминания, их оказалось настолько много, что даже начинала болеть голова. Я вспомнила все, вспомнила прогулки с друзьями, вспомнила старую школу, вспомнила лед и коньки, свет софита, снежинки и прекрасные платья, блестящие на свету, я вспомнила Дэна, вспомнила наши совместные работы, вспомнила наши посиделки в библиотеке за романами, вспомнила о его прозопогнозии, вспомнила о наших с ним прогулах и конечно же то страшное падение, когда моя жизнь буквально потеряла половину себя:Пять лет назад.
Я сижу в раздевалке, внешне полностью готова к выступлению, к моему решающему выходу на лед. Прекрасное лавандовое платье, на котором невероятно красиво переливаются серебряные стразы, коньки такого же цвета и диадема. Но… Я была морально убита. Я поругалась с очень дорогим мне человеком и мое психическое состояние оставляло желать лучшего, тренер не хотела выпускать меня на лед в таком состоянии, потому что одно падение, и я могу больше никогда не встать, ни то, что на лед, а вообще. Но я шла с мыслью, что каждый может упасть и это попросту не причина оставаться за кулисами, медаль сама на грудь не упадет. С более-менее серьезным настроем, но морально убитая, я вышла на лед, мой партнер поддержал меня, сказав, что все будет в порядке, по началу так и было, все было идеально, от банального Акселя до прыжков, но… Выполняя последний элемент нашего выступления — поддержку, все пошло не по плану, я не смогла приземлиться нормально, и упала. А дальше темнота. Затем белый свет, какая-то суета и паника, вспышки и звон чего-то железного, я ощущала металлический привкус, а после снова темнота и долгий сон. Иногда сны заводят людей в странные места. Мозг — вообще штука непонятная: никогда не знаешь, в какую игру он предложит тебе сыграть. Стоит потерять контроль, и из подсознания на свет начинают выползать страшные картины. Сейчас же мне казалось, что я провалилась под лед, и умирала, долго и очень мучительно, смотря на верх, где еще видны тусклые лучи света. А потом, таблетки, процедуры, белые стены они давят на тебя и душат медленно день за днем. Я очнулась… и…и потеряла память, которая не возвращалась ко мне на протяжении трех лет.Наше время.
— Ведь жизнь слишком коротка… Я обрываю его на полуслове и продолжаю: — Слишком коротка, чтобы ждать еще секунду. Дэн резко соскочил с места, его глаза загорелись, а руки начали подрагивать. — Зайчонок? Он подошел ближе и взял мои руки в свои. — Дэн… — Ты… ты помнишь меня? — А ты все еще видишь только меня? — С того дня и навеки.