Архонт боли

— Добрый день, Господин! Что вас привело в Ли Юэ? Прошу покажите нам свои документы. В последнее время… — Держи. Невысокий парень угрюмо посмотрел на миллилета. В его руках блестела бумажка с именем «Каэдахара Казуха», а на обратной стороне красовался герб Инадзумы, а так же знак клана Каэдахара. Проверяющий быстро кивнул и пропустил парня в Гавань Ли Юэ. Несмотря на грубый тон со стороны парня, миллелит даже не был зол. У него бывали гости намного хуже. — Казуха! — Ху Тао сразу ярко улыбнулась увидев друга у воротах. Брюнетка со скоростью света побежала к нему и прыгнула к его объятиям. От такого столкновения Казуха чуть не упал, но стойка бывшего ронина дала о себе знать. — Я ждала тебя тааак долго! Как дела? Как Инадзума? Как Райден? Расскажи мне всё! — Как обычно. Ронин тихо посмеялся. Директорша совсем не изменилась, как и сама гавань. Разве что, теперь люди не плачут из-за смерти своего Архонта и охрана усилилась. Теперь они поняли, что от врагов им придётся защищаться самим, без всякой Божественный помощи. — Ну, куда пойдём? Покушать? Повеселиться? Или зайдём к нашей бабульке? — Ху Тао захихикала, пока другие с осуждением смотрели на девушку, что создаёт столько шума. Время идёт, но старшее поколение всё такое же. Осуждает каждого юнца в Ли Юэ. С Казухой можно было спокойно обсудить смерть великих защитников Тейвата, при этом не боясь, что собеседник назовёт тебя больной или заплачет. Он относился к этому более спокойно чем остальные люди, даже если это были его друзья. Иронично. Совсем чужой человек мог заплакать от истории спасение, хотя даже не зная самих героев. — Я приехал сюда только, чтобы навестить Сяо. А мои…они в Инадзуме. — Эй! Я вообще-то устроила самые лучшие похороны для них троих! Да и тем более, Мидзуки попала же сюда в Ли Юэ, а не в Инадзуму. — Закрыли тему. Пойдём к Сяо, — Резко ответил Казуха. Он давно перестал быть мягким и добрым ко всем друзьям, но Ху Тао понимает его. Они как-то сдружились, хоть и Ронин пытается оттолкнуть её. Ей правда жаль его. Быть может и это стало главной причиной не бросать его в одиночестве? — Так точно, капитан! Побежали! Но сначала зайдём в бюро! Ху Тао схватила бледную руку Казухи и побежала вперёд, тащя за собой ронина. Она засмеялась как маленький ребёнок, пока Казуха без интереса наблюдал за ней. Ничего нового. Опять пусто. Он искал замену Мидзуки и Скарамушу во всех людях и адептах, которых он встречал. Даже в Ху Тао. Но он так и не нашёл. Другие были слишком… неправильными для него. Слишком честные, слишком умные, слишком открытые, слишком злые, но совсем не те. Первый месяц после их смерти, почти неделю он просто сидел в домике одной незнакомой бабушки, что приютила его. Увидев его под сакурой в сильный дождь, она пожалела ронина. Он выглядел просто ужасно. Побитый, весь в ранах и ссадинах, грязный и определённо не лучшего запаха. Он так и не спросил её имени, но очень благодарен ей. Второй месяц он встретил на небольшом острове Цуруми где, и сделал надгробие для Скарамуша и Мидзуки. Конечно уже в более лучшем состоянии, он даже подстригся очень коротко. Некогда длинные волосы мирно лежали на земле, а он сам стоял напротив зеркало с ножницами в руках. Он до сих не понимает для чего он это сделал. А остальные месяца он провел в неведении. Он забыл что делал и кто он вообще. Алкоголь стал его лучшим другом в те времена, но и эту плохую привычку он бросил. Мидзуки же не любит пьяниц. И вот… чтобы он не делал, всё упиралось на его друзей. — Тадаааа~ Вот мы и пришли. Зайдешь со мной? — У меня есть выбор? — Определённо нет! Мне нужно забрать подношение для адептов. Мы должны уважать традиции и соблюдать их. — Ладно, — Без энтузиазма ответил ронин, неохотно заходя внутрь здания. Он сразу узнал некоторых работников, но здесь всё также мерзко. Те же самые книжки валяются на полу. Было ощущение словно с того момента, когда он впервые сюда зашёл абсолютно ничего не изменилось. — Утречко, Чжун Ли! А стой мы же с тобой уже здоровались… Привет, Аякс! — Казуха? Приветствую в Ли Юэ. Ты давно не был у нас, — Чжун мягко улыбнулся, несмотря на хмурый вид собеседника. Казуха никогда не сможет подружиться с ним, как и с Чайльдом, который мило улыбается ему. С новой стрижкой Казуха и его грозный взгляд смотрелся довольно пугающе. — Хватит. Пара ласковых фраз не помогут забыть то, что вы натворили. Тем более после истории с Скарамушем, Моракс, — Последнюю фразу он буквально выплюнул в лицо бывшего архонта. В комнате от этого на секунду повисла неловкая тишина, лишь выражение лица Чайльда изменилось. От дружелюбный улыбки до тихой ненависти, что всегда испытывал Чайльд к Казухе. Ронин правда пытался забыть обиды на эту пару, но позже после своего путешествия по Инадзуме, он вернулся в Ли Юэ. Конечно навестить могилы Скарамуша и Мидзуки, но на месте своего друга он обнаружил статую девушки с двуручным мечом в руках. Не сложно было догадаться кто это. На его вопрос почему здесь нет Скарамуша, Чжун спокойно ответил: " У твоего друга была очень плохая репутация и кровь на его руках не смыть. Его статуя разозлила бы народ Ли Юэ, тем более после истории с Осиалом. Я понимаю и ценю то, что он сделал, но Ли Юэ сейчас…» Казуха был в гневе. Он бы напал на архонта голыми руками, если бы не Ху Тао. Считай после этого дня он не возвращался в Ли Юэ. Для него это место не существует, но Сяо навестить он должен был. — Казуха! — Ху Тао повысила голос и ударила по столу, но он даже не обратил внимание. Алые глаза изучали лицо ребёнка рядом с Чайльдом. Он видит её впервые. Веснушки на её лице и тёмные глаза светились от счастья. Ребёнок растёт в полной заботе и любви, это видно по ней. — Кхм… Мы тоже рады видеть тебя, дружище. А это бестия — Мария, — Чайльд погладил её волосам, а ребёнок тепло улыбнулась ронину. — Супер сильная и крутая! — Крикнула девочка и своими маленькими кулачками начала бить рыжего отца. — Ах, ты! Не жди пощады от могучего воина Аякса! Черноволосая девочка побежала с криком вверх по лестнице, при этом переворачивая все вазы на своём пути. С каждым треском ваз улыбка Ху Тао исчезала, сменяясь на ужас в глазах. В этих вазах был прах очень великих людей и их цена очень крупная… — Дай Аяксу счёт за эти вазы, — Чжун Ли устало посмотрел на своего мужа, — Ты её избаловал. — Да брось. Она же наша принцесса. — Да, но. — Вот и всё. Пойдём лучше играться с нами! — Казуха, ты ведь пришёл навестить её? — Архонт резко перевёл тему. Чайльд обиженно хмыкнул. Бывший Архонт всегда так делал, когда был не согласен с мнением Рыжика. — Он не пойдёт с нами, — Резко Казуха сказал Ху Тао, даже не смотря на архонта. Ему противно. Они счастливы. Это его бесит. Какого чёрта, каждый после всех событий нашёл своё счастье, а он нет. — Казу, он знает традиции адептов лучше меня и тем более, — Она наклонилась к нему и прошептала в ушко, — Может стоит поговорить с ним нормально, а не убегать постоянно? — Хорошо. Только потом его труп ты будешь хоронить сама. — А кто ещё? Это моя работа ~ Она захихикала и ринулась искать своё подношение в огромных полках. — Если что, мы с Принцессой будем рядом, — Чайльд недоверчиво посмотрел на ронина, — Очень рядом. Рыжий поднялся на второй этаж и уже через минуту оттуда был слышен смех маленькой девочки. Казуха был готов срезать себе уши, но лишь бы не слышать этот детский голос. А ведь пару лет назад, он был бы рад такому счастью в доме. — Сегодня уже второй год, да? Казуха промолчал. Ему слушать его даже противно. 2 года. И он всё ещё не может смириться с потерей друзей. Кажется уже никогда не сможет. — В этом году построят статую для Скарамуша в центре Ли Юэ. Народ начал потихоньку забывать обиды на Фатуи и понимать, что сделал для них Скарамуш. И в ответ снова молчание. Люди приходят туда только из-за красоты фарфорывых статуй и не больше. Нет никакого уважения или почтения умершим. — Ике… он тебя больше не тревожил? — Приходил пару раз, — Казуха сжал ладонь в кулак. Одно упоминания этого мусора просто приводило его в бешенство. Ике не насмехался над Казухой и ничего не говорил про Мидзуки. Он просто стоял и наблюдал за ронином. Что-то в глазах Ике было неправильным или грустным? Насколько Казуха помнил у него были чёрные глаза, но в те дни и ночи когда ронин видел Ике, у бога были абсолютно чистые голубые глаза. Однажды в этой из таких встреч, Ике произнёс: " Хочешь отомстить?» «Нет. Месть глупая вещь.» И Казуха прав. Да, он одержим. Он не будет счастлив, но ещё одна кровь за кровь? Ронин не такой. После этого Ике больше не навещал Казуху. Может понял, что это пустая трата его времени. — Он оборвал с нами связь, после того как Селестия была уничтожена. — Потому что вы ему больше не интересны. — Он может вернуться в любой момент. — Тогда это уже ваши проблемы. — Тейват всё ещё в опасности. Думаю ты знаешь о Ике больше чем мы. — Я же сказал… — Слушайте, давайте без этого. Мы идём навещать Сяо, а не решать глобальные проблемы, — Вмешалась Ху Тао, наконец вытаскивая из полки цветы и ленточки, а также свечи чёрного цвета. Они сразу же заткнулись, но Казуха продолжал недовольно глядеть на архонта. Через некоторое время, они стояли у огромных скал с прекрасными цветами. Тут уже красовались статуи Якши и Архонта. Казуха сжал кулаки, увидев статую Мидзуки. Всё ещё больно. Всё ведь произошло на этой поляне. Тут он потерял их из-за своей слабости. — Привет, Зуки. Вот и снова встретились. Он провел ладонью по статуе, ощущая какая она грязная. Когда он был здесь в первый раз, здесь было намного чище. Люди быстро забывают все заслуги других, потому и статуя такая нечистая. Никому уже нет дело до них. Ху Тао начала свой обряд. Черные свечи были обставлены вокруг статуй и горели кровавым пламенем. Она сложила руки в печать и начала читать молитву: — Пусть их души найдут дорогу в Селест. В космосе, где они и были созданы. Мидзуки, Сяо, Мурата, Скарамуш, благодарим вас за спасение Тейвата и примите наше подношение. Пусть ваш дух продолжит защищать земли Тейвата. Взгляд Чжуна потемнел, когда он услышал имя Скарамуша. Это обряд для адептов, а не для кукол. Он конечно уважает Скарамуша, но и традиции должны соблюдаться полностью и по правилам. Обряд прошёл довольно быстро и нудно для ронина. Ничего необычного не произошло. Ху Тао собрала все вещи и мягко улыбнулась другу. «Настал момент» — говорила эта улыбка. Казуха устало вздохнул. Что она от него хочет? Чтобы они стали дружить? Никогда в жизни. Брюнетка ушла, оставив их двоих одних рядом с Мидзуки и Сяо. Казуха ожидал напряжённую и долгую тишину между ними, но Чжун Ли заговорил первым. — Я понимаю тебя, Казуха. -… — Я не хочу тебя обидеть, но ты должен понимать, что в их смерти нет моей вины или Чайльда, — Грустно сказал Чжун. Ведь Казуха ему очень понравился с их первой встречи, но позже… Больно видеть то, как счастливые души угосают и как смотрят на тебя с ненавистью, прежне добрые глаза. — Она с самого начала верила тебе, Моракс. Даже когда ты её предал и бросил, она продолжала любить тебя, представляешь? Такая глупышка. — Мы с ней разъяснили это дело. Я поступил так… — Чжун запнулся. Почему он каждый раз должен объясняться перед другими? — Знаешь, ты прав, и я не виноват во всём. Но с Мидзуки у меня были отличные отношения до этого. Я уверен, она сама знала, что произойдёт. Она была готова к смерти. — А ты хотя бы пытался остановить её? Конечно нет. Вы все вели себя так, словно её невозможно было отговорить. Вся возможность была именно в твоих руках, Моракс, но ты всё упустил. Ты стоял там. Ты смотрел на нас. Мы нуждались в твоей помощи. Но ты ушёл. — По-твоему я не пытался? Тебя не было в наше время, потому не смей обвинять меня. Повторюсь, Мидзуки знала на что идёт. — Я даже не удивлюсь, если это произошло из-за контракта. Я прав? — Прав, но даже с или без контракта, я бы сделал то, что должен. — А Скарамуш? Почему-то Чайльда в Ли Юэ никто не трогает, а про Шестого так и услышишь гадости. Архонты, мне так противно сидеть с тобой, Моракс. С каждой секундой я вспоминаю всё что произошло и мне отвратительно. — Казуха. Успокойся. Казуха тоже внезапно застыл. Что он творит? Разве этого бы хотели Зуки и Скар? Почему из-за смерти друзей, он продолжает злиться на Чжуна, что готов его убить на месте. Два года он провел в слепой ненависти, даже не осознавая, что просто искал виноватых, пытаясь заглушить внутреннюю боль. И вот Чжун Ли с Чайльдом как раз попались. Венти ведь пропал, его он не смог обвинить, а значит оставались только эти двое. Он просто нашёл тех, кого легко было бы обвинить. Ике не было рядом, и вся ненависть полилась на них. От этой мысли Казухе стало как-то легче… Словно он наконец проснулся от долгого сна. — Аякса не трогали потому что, я скрыл его причастность к Осиалу. И он сделал это по моему контракту с Царицей. Такой простой ответ. Контракты и контракты. Интересно, даже их брак с Аяксом он тоже сделал из-за контракта? Этот вопрос язвительно хотел выйти наружу, но Казуха вовремя прикусил язык. Может именно сейчас тот момент про который Ху Тао всегда болтала? Когда все забудут обиды и снова будут дружить вместе. — …А Мария ваша дочь, да? — Думаю да. Принцесса из приюта Ли Юэ. Нашли её когда она пыталась сбежать оттуда, — Чжун тепло улыбнулся, вспоминая об этом радостном событии. Они с Чайльдом были в огромной ссоре в те времена, но сиротка, что упала на голову Чжуна в прямом смысле, вмиг стала решением всех их проблем. Ребёнок быстро уладил их конфликт, что Аякс перестал злиться на него. Да и Чжун начал понимать людей намного лучше. Иногда решение колоссальных проблем находится в самом неожиданным месте и в неожиданное время. — Хах…характер у неё видимо ого-го. — Тут она пошла в Аякса. — Венти не приходил? — Нет. С их смерти он не навещал ни меня, ни их. Думаю в этот раз он сломан окончательно. Можем зайти к нему в гости, если. — От его вида тошнит, — Резко бросил Казуха и его глаз бога на миг засветился. Наступила тишина в которой Чжун Ли хотел бы остаться навсегда. Казуха совсем изменился. Нет прежнего спокойствие и доброты, но бывший архонт был уверен, что настоящий всё ещё сидит там. Просто нужно время. Много времени. Чайльд и он обязательно помогут ему выбраться. Пусть он сохранит хоть кого-то целым от Мидзуки. — Извини. — Как в Инадзуме? — Решил перевести тему Моракс, смотря на своего юного друга. — Райден отменила свой указ, а так всё обычно. И я был не в Инадзуме, а в Цуруми. А у вас с Чайльдом как? — Всё отлично. Он ушёл из Фатуи, я тебе говорил? — Казуха отрицательно покачал головой, — Царица дала выбор, и он выбрал семью. — Как прекрасно! — С сарказмом ответил Казуха, за что захотел вырвать себе язык. Почему он просто не может порадоваться за него? Моракс кажется понял, что разговор не идёт в нужное русло, и потому просто решил уйти. Впрочем как всегда. — Я пойду. Нужно закончить дела в бюро. — Ты её любил? Чжун застыл. Почему-то этот вопрос застал его врасплох. Действительно… любил ли он её? А может это была привязанность? Или благодарность за то, что Мидзуки тогда не бросила его? Любить слишком громкое слово. Он даже не совсем уверен, что может сказать такое Чайльду, а тут Мидзуки. Но если поразмыслить, то она была его единственной поддержкой на тот момент и одновременно разрушительницей. Она обучила его всему. Подарила родительскую любовь, при этом твердя, что на войне нет место любви. Такая удивительная личность. Чжун тепло улыбнулся, когда вспомнил один хороший момент в жизни. Их первая тренировка. Их первая готовка. — Она моя семья, Казуха. Ветер резко поднялся, словно ожидал этого момента. Осенние листья быстро закружились в танце вместе с ветерком, а маленькая пыль с поверхности статуй исчезла. Чжун с усмешкой кивнул себе, словно ветерок что-то нашептал ему. Кажется кое-кто решил напомнить о себе. Чжун вытащил из своих волос застрявший зелёный листик и повернулся к ронину. — Знаешь, мой старый друг научил меня кое чему, когда я был в похожей ситуации. — И чему же? Чжун неуклюже обнял Казуху. Да… Так давно он этого не делал. Точнее его всегда обнимает Чайльд, но первым он никогда никого не обнимал. Тем более того, кто его ненавидит. — Возвращайся в Ли Юэ. Корабль Бэй Доу все ещё открыт для тебя, ты и сам знаешь. Казуха застыл словно его обняла сама анаконда, чтобы задушить. Напряжение внутри него росло, и он даже на секунду уже приготовился ударить или же оттолкнуть его, но почему-то не стал этого делать. Неожиданная грусть резко нахлынула на него и алые глазки закрылись. Он устал. И Чжун понимает его как никто другой. Смерть друзей, тем более самых близких… Чжун Ли сам проходил через все это, но конечно в одиночку. Он правда не пытался помочь другим, считая, что это лишь пустая трата времени. Каждый раз он работал усердно, и совсем позабыл что такое эмоции. Теперь же…у него есть шанс на исправление. Попробовать все это снова. Теперь он может помочь Казухе. Никто не должен проходить такое в одиночестве. Никто. Ответ самурая был еле слышен из-за сильного ветра, но кажется он и не рассчитывал на это. — Я один. Казуха нашёл любовь и заботу в тех, кто причиняет и питается болью, а когда они исчезли… он остался с такой болью внутри, что не даёт ему заснуть или умереть. Теперь самурай просто будет существовать. Один