бутылка белого и он стал моим

— Кончилось, — досадно заметил Черри, смотря на стеклянную бутылку в его руке. — В следующий раз приноси своё, — слегка нагнувшись над барной стойкой, громко произнёс Джо. — Меня вообще-то покалечили, — скептический взгляд на Коджиро. — Нашёл, чем хвастаться, — сказал тот, но все равно пошёл в сторону склада с вином и прочим алкоголем, хранящимся в заведении. Зайдя в комнату с алкогольными напитками, Нанджо принялся выбирать — что же может понравиться ему? У Каору был феноменально необычный и придирчивый вкус, а Джо в свою очередь очень хотел ему угодить. Правда, вслух он это никогда не скажет, а признаться в этом самому Черри — только через труп зеленоволосого. Обойдя все стеллажи с содержимым этого склада, Коджиро выбрал к себе в фавориты два напитка: «Cervaro della Sala» — белое сухое вино 2018 года, достаточно дорогое для скейтеров, не получающих ни гроша, но вкус этого вина Джо помнил ещё со своего семнадцатилетия, потому что его было просто невозможно забыть; вторым вариантом было «Olivier Tricon» того же года, что немного уступало первому в цене, да и в целом отличалось по вкусу. Когда обе бутылки находились в сильных руках Джо, он, не задумываясь ни секунды, выбрал первое и, поставив оставшуюся бутылку на своё законное место, он вышел из комнаты. — Белое подойдёт? — будто незаинтересованно произнёс Коджиро, выходя из-за ограждения, закрывавшего вид на его друга. Друг. Джо не был уверен, что Черри был ему другом. Друзья ведь не могут любить друг друга так. Но ведь Нанджо не был уверен в чувствах Сакараяшики, хотя бы из-за подростковой влюблённости второго в Адама. Вспоминая юность парней, Джо начинал чувствовать себя очень паршиво: он был влюблён в своего друга ещё тогда, и замечать все эти взгляды и «случайные» прикосновения между двумя своими лучшими друзьями было, как минимум, неприятно. Коджиро хотел признаться в своих чувствах всего лишь через месяц после знакомства с Черри. Слишком рано, он это прекрасно понимал, но розоволосый излучал такую энергетику, что не влюбиться было почти невозможно. Поймав себя на таких слащавых мыслях, Джо старался думать о друге как можно реже. Выходило хреновенько. И вот, наконец посмотрев на барную стойку, Нанджо понял, что Каору точно не будет ворчать ни из-за времени, что он выбирал алкоголь, ни из-за возможной ошибки в его выборе: Каору сопел, опустив голову на дубовую поверхность барной стойки. Когда на лице Черри не было его фирменной саркастичной ухмылки, он выглядел очень даже мило. Вздохнув, Нанджо пошёл к месту рядом с временной обителью сна своего друга. — Сейчас Адам катается один, — чисто символически наливая в оба бокала вино, начал Коджиро, — он нереально крутой скейтер, только не похоже, что он счастлив. Наверное, поэтому он и стал таким… Но у нас с тобой есть мы, и мы с тобой не одиноки, правда ведь, Каору, — Джо тепло улыбнулся, смотря на приоткрытый из-за сна рот так называемого собеседника. Он подумал: «Сейчас или никогда.», — А знаешь, я очень давно хотел тебе кое-что сказать. Это глупо, не вовремя и странно, конечно, я это понимаю, но мне, действительно, надоело молчать. Каору… — он опять посмотрел на розоволосого. Это было ошибкой, потому что в следующую же секунду он выпалил то, что, если бы Каору не спал, изменило жизнь обоих, — Я влюблён в тебя. Я влюблён в тебя практически с первой нашей встречи. Мне было невероятно больно смотреть на тебя с Адамом ещё тогда, в юности, но я не мог ничего тебе сказать, ведь знал, что этот ублюдок радует тебя, а я не мог как-либо ранить твои чувства. И мне, действительно, жаль, что я настолько трус, что спустя столько лет так ничего тебе и не сказал. Мне, действительно, жаль, что я осмелел, только когда ты спишь, такой весь беззащитный. О господи, что я несу. Ты вообще представляешь, что со мной творишь? Нет, не представляешь. Я так задолбался флиртовать с каждой второй девушкой на своём пути. Но я просто действительно не знаю, как обратить твоё внимание на себя. Да я даже качаться начал, чтобы ты перестал пялить на Адама… А ничего не получилось, и, — Джо оборвался на половине фразы, потому что только что заметил, что лежащий уже давно не спал, — Черт… — Если ты именно так общаешься с девушками, ты уверен, что они по своей воле находятся рядом с тобой? Признания в любви — это не твоё, Коджиро. — Боже, Черри, ты не должен был это услышать. Какого черта ты не спишь вообще? — уже достаточно покрасневший Джо отвернулся, смотря на отделку стен в ресторане. Услышав то, как Черри фыркнул, Джо хотелось провалиться сквозь землю, но в следующую же секунду он почувствовал руку на своей шее, слегка сжимающую его воротник. Посмотрев на Каору, Нанджо вопросительно поднял бровь. — Я же называл тебя гориллой, верно? — получив ещё один вопросительный взляд от Джо, Черри продолжил, — забудь. Гориллы в разы умнее, — не дожидаясь ответа от зеленоволосого, Черри потянулся к нему, уверенно поцеловав. Джо был в ступоре, поэтому не сразу ответил на поцелуй, но, как только Сакураяшики прошёлся языком по его нижней губе, позже слегка прикусив, Коджиро тут же взял инициативу на себя, проталкиваясь языком в рот Каору. И даже тут парни умудрялись соревноваться: каждый пытался доминировать, но после того, как Джо схватил лицо Черри, где между прочим все ещё находились раны после скотского поступка Адама, розоволосый немного проскулил и отдал все в руки Нанджо. Но, осознав, что они оба уже задыхаются, Коджиро немного отдалился от Каору, все ещё держа его лицо в своих крупных ладонях. — Я люблю тебя, селёдка ты очкастая, — ухмыльнувшись сказал Джо, все ещё не пришедший в себя. В ответ на это он получил такой знакомый скептический взгляд. Правда, сейчас Черри был значительно краснее обычного. — И все же признания в любви — не твоё. Я тебя тоже, — прошептал Каору, перед этим, конечно же, фыркнув.