You saved my soul

Зейн закричал, но не успел даже начать сопротивляться, как грузовик подъехал к мосту и Лиам вытолкнул его, тут же прыгая следом. Эта громадина продолжила ехать до тех пор, пока не столкнулась с несколькими припаркованными на ее пути машинами, после чего взорвалась, создавая черное облако дыма, над которым взялся наматывать круги полицейский вертолет. Этот нехитрый маневр помог им скрыться, ведь спецназ в вертолете и сам пилот видели все только сверху, но не видели «изнутри». Они добрались до порта, благодаря тому, что был уже поздний вечер и работников осталось меньше половины, они незаметно пробрались к одной из кабинок на втором этаже. Поскольку приземление Лиама было не таким мягким, как Зейна, он довольно сильно повредил руку. Малик не был уверен, но казалось, что она сломана. Вдобавок к этому, на нем были порезы, которые, судя по всему, оставил Пол, и это только то, что Зейн успел увидеть или понять. Он не знал, что Пейн успел сломать, пока падал, и сильно ли ему досталось от полицейских, или что случилось до того, как Лиам нашел его. И если бы он не провел с Лиамом последние полтора дня (ну и если бы не его окровавленная от плеча до запястья руки), то даже не подумал бы, что с ним что-то не так, что он что-то сломал или повредил, что ему больно, может быть, не только физически, но и морально. Да, это не так уж и много времени, но Зейну этого было достаточно, чтобы отметить в голове сотни маленьких пунктиков, мельчайших деталей, касающихся Пейна. Начиная от его смелости и физических способностей, которые иногда (всегда) ставят под сомнение его человеческую сущность, и заканчивая его профилем, когда они уничтожили чьи-то ворота. Лиам закрыл дверь небольшой комнаты и сразу же нашел аптечку. Такое чувство, что это его дом и он просто все время знает, где что находится. Он сел (точнее, плюхнулся) на стул, положил аптечку на стол, и достав все нужное, начал обрабатывать ссадины на коже. Закончив, он попытался наложить повязку, но, конечно же, одной рукой у него не очень получалось. Зейн, который все это время стоял и молча наблюдал за Пейном, подошел к нему, и осторожно забрал эластичный бинт из его рук. Лиам окинул его взглядом, тихо хмыкая, но ничего не сказал. Он стал ждать дальнейших действий от мальчика, а тот будто застыл с бинтом в руках, не сводя глаз с Лиама. Поняв, что он не двигается слишком долго, мальчик несколько раз моргнул и посмотрел на рану наемника. — Могу я...помочь? И, ладно, если Зейн когда-то чувствовал себя самым тупым в мире, то это было ничто по сравнению с тем, что он чувствует сейчас. Так еще и на фоне Лиама... Он готов взять одну из его гранат и просто тихонечко взорвать ее в своей руке, где-то в сторонке, даже если не знал, как это делать. Лиам, будто прочитав его мысли, просто кивнул, то ли делая вид, что ничего не понял, то ли просто наплевав на все. Это то, чему Зейн очень хочет научиться, - просто не обращать внимания на что-то, каким бы глупым это «что-то» не было, но...он просто не такой. Он не может не обдумывать свои действия будто специально ища в них то, за что будет себя ругать еще долгое время. — Прижми его сюда. — Лиам указал пальцем на свое плечо, где была самая большая рана, откуда без остановки текла кровь, и согнул руку в локте, зашипев. А Зейн стал следовать его указаниям. Он начал осторожно перевязывать руку Пейна, другой рукой еле прижимая начало бинта сверху. Он просто не мог заставить себя надавить сильнее, хотя знал, что нужно. Лиаму пришлось положить поверх ладони Зейна свою, и прижать его руку к своему плечу, потому что от того, что делал парнишка не было никакого толку, а им все еще нужно остановить кровотечение. Знал ли Лиам, что от этого незамысловатого действия по телу мальчика пробежит стадо мурашек, которое они оба почувствовали секундой позже? Определенно нет. Но и в этот раз он не стал задавать вопросов или вообще делать вид, что что-то заметил. Он просто продолжил говорить Зейну, что и как нужно делать, пока его рана не скрылась за практически идеально белой тканью, которая тут же стала впитывать в себя ярко-алую кровь Пейна, становясь красной. Лиам откинулся на спинку стула переводя дыхание, его телефон завибрировал и он достал его, сразу же отвечая на звонок. — Твоего дружка зовут Пол Метью, бывший спецназовец, работает на отца Зейна. — Софи без лишних прелюдий стала объяснять Лиаму ситуацию, а Зейн сел на стул и стал молча слушать, не сводя взгляд с Пейна. Он выглядел мягко говоря не очень: вся его левая рука была в крови, как и почти все лицо, дыхание все еще было тяжелым, а на лбу и шее виднелись капельки пота. Но он все еще выглядел так, будто сошел с экрана какого-нибудь боевика, где, вместо обычных актеров, снимались олимпийские боги, потому что смотреть на это, а затем не пытаться подобрать свою челюсть с пола, было невозможно. — Нас кинули. — продолжила девушка спустя несколько секунд молчания. — Они дождались пока мы все сделаем, но не собираются платить. — А что с остальными? — Они все мертвы. — Черт... — Город оцеплен. Ты скрылся? — Да. — А мальчик? — Он со мной. — Сразу за городом есть укрытие, я пришлю за тобой вертолет. — Далеко отсюда? — Четыре километра. Парня придется оставить, Лиам. Лиам опустил взгляд на свою руку, а затем перевел его на окно, обдумывая слова Софи, но не торопясь отвечать. — Лиам? — повторила брюнетка, но по прежнему не получила никакого ответа — Лиам... — Значит все зря... — Да плевать. — Достань мои деньги, Соф. — Лиам убрал телефон и, сбросив, откинул его куда-то на стол. Он подпер голову рукой и прикрыл глаза. — Ты оставишь меня на улице?..— тихо спросил Зейн, так и не сводя взгляда с Лиама, и тому все же пришлось посмотреть в его сторону. — Телефон...я все слышал. — Ты мой единственный шанс получить деньги, так что, нет. — Лиам вновь закрыл глаза. — Выходит, я посылка. — Зейн поджал губы. — Да, почти. — В красивой упаковке... Лиам посмотрел на него чуть приподняв бровь, но Зейн теперь смотрел куда-то в сторону, пока его пальцы в непонятной для Лиама поочередности касались его коленки. Это не было похоже на простое постукивание, когда ты нервничаешь в ожидании чего-то и так отвлекаешься. — Что ты делаешь? — Это? — мальчик посмотрел на свою руку и пожал плечами. — Фортепиано...Я так успокаиваюсь, помогает. Отец не любит, когда я играю. Для него я то же, что и для тебя. — Зейн поднял глаза к потолку, старательно пытаясь не заплакать, но его голос предательски дрожал. — Скорее вещь, чем человек. Лиам, увидев эти полные боли глаза, почувствовал укол вины. Ему впервые за долгое время стало стыдно. Черт, как он мог ляпнуть такое? — Я не...не это имел ввиду. — Он даже не смог осмелиться посмотреть мальчику в глаза. — Ничего... — тихо, и как можно спокойнее, произнес Зейн, опустив голову и вновь начиная имитировать игру на фортепиано.