Воссоединения и спасения

Он медленно просыпался, тело болело, как будто он пробежал марафон, ощущая мягкие голоса на заднем плане, теплоту к себе, руки нежно взъерошивали его волосы. Он слегка поерзал, дыхание перехватило, когда он зажмурился и прищурился от света в замешательстве. — Что… — он моргнул, когда в поле зрения появилось лицо Паттона с облегчением, — Пэт? Что, где мы? — спросил он, приподнявшись, задыхаясь и зажмурившись, когда мир закружился вокруг него, головокружение заставило его сжать кулаки. — Легко, — он дернулся назад, услышав этот голос, резко выдохнул, широко открыв глаза и встретившись с темными глазами Реми поверх очков. От их последней встречи не было злой боли, которая сменилась мягким беспокойством, острым беспокойством. — Ты слишком много потратил, чтобы достать их сюда. Ты уничтожил себя, — его глаза расширились еще больше, когда он вспомнил, как, качнувшись с дивана, отчаянно искал Романа и Логана, он вытащил их, он должен был их вытащить… — Верджил. У нас все в порядке, — Логан был перед ним, положив руки ему на плечи, и у него снова перехватило дыхание, когда он сложился напротив Логана, удивив его на мгновение, прежде чем Логан удержал его. — Я здесь, мрак и мрак, — пробормотал Роман, обнимая его сзади, крепко прижимая к Логану, и он был счастлив этому, рад остаться таким навсегда, если мог, дыша безопасностью своих друзей, — ты вытащил нас, Вирг. Мы в порядке. Реми наблюдал за ними мгновение, прежде чем отвернуться, поправив очки, чтобы полностью скрыть глаза, скрыть напоминающую боль, пронзившую его. Верджил отстранился от него. Боялся его. Он так и не понял, почему Верджил ушел. Это сбивало его с толку в течение многих лет, он тысячу раз перебирал это в уме, но все еще не мог понять этого. Они были друзьями. Янус любил их, воспитывал, учил, защищал, он любил Вергилия, а потом буквально в мгновение ока Вергилий ушел. Он исчез в ночи, как один из монстров, на которых они охотились. Он был так уверен, что вернется. Но теперь он находился у других. Другая группа охотников. Другой набор правил. Он доверял вампиру. Он презирал магию, которой когда-то был очарован и гордился. Он не знал этого Вергилия. Он не знал, знал ли он когда-нибудь Верджила. И было больно. Однажды они делились ночными фильмами. Шутки внутри. Цитировал виноградные лозы туда и сюда, пока Янус не загнал Януса на стену. Он научил Вирджила сражаться, владеть своим оружием и магией в тандеме, чтобы защитить себя. Он усыпил Вирджила, когда кошмары приходили, бесконечно, охраняя его от них всю ночь. Он дрался с Верджилом, мирился с Верджилом, рявкнул взад и вперед и всегда, всегда заботился о нем. И он ушел. Не сказав на прощание слов, он вышел за дверь, не оглянулся и ушел. — Реми? — он резко вздохнул при использовании этого прозвища, схватившись за край кухонной стойки, к которой он наклонялся, крепче прижался к ней, как удар в живот. — Не надо. Верджил, не надо. Его голос не был резким, просто усталым. — Мне очень жаль, — он издал резкий лай, опустив голову, пытаясь сдержаться. — Все в порядке. Вы вышли и нашли новых друзей. Лучших друзей. Конечно, ты не придешь. Конечно, вы не приедете, не напишете, по крайней мере, не скажете нам, что с вами все в порядке. В конце концов, ты с нами закончил. Ты достаточно ясно дал понять, — наконец он обернулся, темные линзы закрыли ему глаза, хотя его поза говорила обо всем, — зачем? — Вирджил вздохнул, запустив руку в волосы. — Мне не нравилось то, кем я был. Мне не нравилось то, во что меня лепил Янус. Я хотел охотиться, защищать людей, уберегать их. Но мы не этим занимались, Реми. Не в большинстве случаев. Я больше не мог лгать себе об этом, я не мог больше позволять Янусу говорить мне обратное. Мне нужно было место. Мне нужно было подумать. У меня никогда не было бы такого места с Янусом. Я никогда не смог бы ослабить бдительность, я все еще не могу выбросить его из головы, Реми, я… — он замолчал, качая головой, — я был зол. И я плохо с этим справился. Ты прав, я должен был написать или позвонить, или что-то такое. Но я боялся, боялся, что не смогу вернуться. Я не переставал заботиться о тебе, Реми. Я не переставал заботиться о Яне, но с ним это сложно. Он причинил мне боль, Реми. Он использовал меня. Я знаю, что он тоже заботился, но я никогда не мог сказать, сколько было настоящей любви и сколько было желания власти. Я не мог доверять его словам. Я не мог себе доверять. Руки Вирджила были обвиты вокруг себя, он смотрел в пол, качая головой с долгим вздохом. — Я не знаю, Реми. Есть еще кое-что, но это так запутано. Но мне очень жаль. За то, что причинил тебе боль. За то, что причинил ему боль, — его глаза были широко раскрыты и уязвимы, когда он снова посмотрел на Реми грустными глазами, — я просто не мог больше этого делать. Я не мог больше оставаться. Реми тяжело сглотнул и отвернулся. — Ты их очень любишь, а? — Ага. Да, я знаю, — прошептал он, оглядываясь на гостиную, где разговаривала остальная группа, пытаясь понять, что делать дальше. — Хорошо. Вот и все, не так ли? — Реми. — Мы вернем Януса, снесем это гнездо, и тогда ты сможешь отправиться в путь со своими друзьями. Вернуться к нормальному, — он прошел мимо Вирджила, пряча трясущиеся руки в карманах, высоко подняв голову и остановился, когда Вирджил схватил его за запястье. — Позволять. Идти, — его голос был стальным, синий мерцал на его оправе, искрился в глазах. — Реми… — слабо прошептал Вирджил, уронив руку, и он надеялся, что этого будет достаточно, чтобы Вирджил сбежал обратно в свою счастливую идеальную дружбу. Вместо этого он напрягся, потрясенный, когда Вирджил притянул его к себе, обнял, прижался лицом к плечу Реми. — Я скучаю по тебе. Он сдался, сдавленные вопли вырвались из его губ, когда он обнял Вергилия в ответ, прижав одну руку к затылку Верджила, прижимая его ближе, прижавшись лицом к Вирджилу, не желая отпускать. — Мне очень жаль, Реми. Мне жаль. Обещаю, мы его вернем, — голос Вирджила заглушили вопли, и Реми крепче прижал его к себе, потирая голову большим пальцем, не в силах произнести ни слова из-за комка в горле. — Замолчи, ты заставляешь меня расслабляться, — он справился, голос был слабым и водянистым, но это вызвало смех у Вирджила, который отстранился, вытирая глаза и нерешительно улыбаясь. Реми улыбнулся в ответ, позволяя Вирджилу взять его за руку, когда они возвращаются в гостиную, чтобы составить план. Чтобы вернуть Януса. *** Его голова была низко опущена, не обращая внимания на цепь, вонзившуюся ему в шею в этот момент, он был настолько истощен и истощен, что не мог даже изобразить безразличие. Он пытался, изо всех сил стараясь вызвать достаточно магии, чтобы дотянуться до Реми, даже Верджила, несмотря на то, что их связь почти не существовала, он был в отчаянии. — Янус, — он не отреагировал, уверенный, что это его разум играет с ним, уверен, что у него галлюцинации по разным причинам, — пожалуйста, скажи мне, что ты цел, Реми уничтожит меня, если это не так. Его голова вскинулась вверх, когда он огляделся. — Верджил? — его голос был шепотом, хриплым, широко раскрытыми глазами. — Сзади, идиот, пытаешься подобрать эти дурацкие наручники. — Нет, нет, нет, ты не можешь быть здесь, Вирджил, тебе нужно идти! — Теперь ты хочешь, чтобы я ушел? Немного неудобно, я вроде как в центре чего-то здесь. — Верджил, пожалуйста, я говорю тебе, просто возьми Реми и беги! — он упал вперед, когда кандалы ослабли, не в силах поддерживать себя, его ноги окоченели и остановились, и он был удивлен, когда Вирджил поймал его. — Этого не будет, — Янус застыл от этого голоса, пытаясь вызвать свою магию, но от этого его мир закружился, закружилась голова, не на что было опираться, он был пуст. — Пожалуйста. Верджил, уходи, — он говорил, чувствуя, как Вирджил стоит прямо перед ним, и от него исходит сияние. Вирджил сделал шаг вперед, темная молния сверкнула на его ладонях, гнев вспыхнул, когда он посмотрел на этого вампира, чувствуя, как Янус рушится позади него, и он не позволил бы ему еще больше пострадать. — Итак, это печально известная тревога. Честно говоря, подумал, что ты будешь немного более устрашающим. И немного умнее, — вампир ухмыльнулся, и сердце Верджила вздрогнуло, когда он отступил. Паттон сжимал руки Реми, скрючившись за его спиной, его лицо исказилось яростью и болью, но это не то, что привлекло его внимание. Глаза Паттона светились зеленым, его лицо было совершенно пустым, без всего, что делало Паттона Паттоном. Он понял за одну секунду, его гнев превратился в ярость, холодный лед окутал его душу, знакомое одеяло оцепенения, которого он не чувствовал с тех пор, как действительно был Тревожным. — Ты. Ты чуть не уничтожил его, — его голос был шепотом, но он отражался эхом, растягиваясь и искажаясь, пока не стал громким в тишине, пустота шума, поглощающая любой другой звук. — Я? Ну, как хорошо, что я этого не сделал. Это, безусловно, сделало это намного проще. Представьте себе, если бы я не мог услышать каждую деталь вашего маленького плана, пробраться сюда, отвлечь миньонов, повести их в погоню за гусем, пока вы освобождаете своего маленького друга. Он сделал такую ​​полезную игрушку. И я даже не представился! Как грубо, Ремус, к твоим услугам, — он зарычал, делая шаг вперед, когда вампир погладил щеку Паттона, выражение которого не изменилось, хотя он рассеянно наклонился к нему, и Вирджил практически мог видеть, как вампир дергает за ниточки. — Позволять. Им. Идти, — он зашипел, дрожа от гнева, едва сдерживая гнев, потому что все, что он бросил, также поразило бы Паттона и Реми. — Дай мне подумать, нет? — он резко вдохнул, глядя на Реми, который хмурился, борясь с хваткой, его магия явно каким-то образом сдерживалась. — Паттон… — пробормотал он, и на мгновение, на мгновение, ему показалось, что он увидел мерцание на лице Паттона, легкий сдвиг в его выражении, малейший намек на узнавание в его глазах, прежде чем они снова погасли. Но это было там. Этого было достаточно. — Отлично. Как насчет чего-нибудь еще? Как насчет игры? — спрашивает он жестким голосом, но он видел искорку интереса в глазах Ремуса, искру жестокого восторга. — Игра, а? Теперь я могу наслаждаться. Как вы думаете, во что нам играть? Прятки? Призрак? Заморозить тег? — Захват флага, — он парирует, чувствуя, как Янус пытается встать позади него, чтобы заставить его замолчать, и глаза Реми расширились, на его лице появилась паника. На этот раз он почувствовал себя странно уверенно. — Вы отпустите их. И возьми меня. Если они найдут меня и вытащат отсюда, они выиграют, а я и все мои товарищи, включая Паттона, выйдем на свободу. — А если проиграешь? — вампир склонил голову, обнажив острые клыки. Верджил глубоко вздохнул, он знал, что вампир хотел услышать. Он был готов дать это. — Вы должны держать меня. И делай что хочешь со мной, — Ремус на мгновение задумался, постукивая пальцем по подбородку, хотя Вирджил видел волнение в его глазах. — Очень хорошо. Я дам вашей команде двадцать минут, чтобы собраться снова, двадцать минут, где я спрячу вас где-нибудь в этой собственности. У них есть время до заката, чтобы найти и потребовать вас. Если они не… — его глаза вспыхнули, и быстрее, чем он мог моргнуть, вампир оказался перед ним, крепко взявшись за подбородок руками, заставляя смотреть ему в глаза, — ты стал моей новой любимой игрушкой. Он вздрогнул, не в силах сдержаться, вампир засмеялся, позволив оттолкнуть себя на шаг. — Если эти условия приемлемы, давайте уже начнем вечеринку! — Ремус протянул руку, тускло засветившуюся зеленым, — обязательный договор. Он сделал еще один успокаивающий вдох, выдох, зная, что Реми извивается изо всех сил, пытаясь вырваться из хватки Паттона, зная, что Янус борется за любой клочок энергии, чтобы наложить любое заклинание, вытащить его оттуда. Он проигнорировал их обоих. — Имеем дело, — он вложил свою руку в руку Ремуса, его собственная аура ярко вспыхнула, привязывая его к условиям, — не беспокойтесь обо мне. Бери Яна и беги. Остальные могут заполучить Паттона. Он сказал, встретившись глазами с Реми, затем мир закрутился, зеленые глаза смотрели в него, его разум и эмоции ускользнули, когда он погрузился в транс вампира, мир стал черным, когда он рухнул на пол, и вампир исчез вместе с ним в его руке.