Свадьбы не будет!

— Никакой свадьбы не будет! Николя грохнул кулаком по столу так, что задрожали стены, а столешница едва выдержала удар. Элен, не ожидавшая такой реакции, вжалась в стул. Однако быстро взяла себя в руки, посмотрела на бывшего любимого: — Ошибаешься. Церемония состоится в день святого Валентина, как и планировалось. — Ты совершаешь непоправимое! Элен, ты же его не любишь. — И снова мимо. — А как же мы? Ты клялась, что любишь меня. Напомнить, что это было совсем недавно? — Это всё вино. Прости, мне нужно идти. — Я люблю тебя… Элен встала, бросила тоскливый взгляд на Николя и вышла из столовой. Да, она лукавила: после ночи, проведённой с ним, которая стала следствием крупной ссоры с нынешним женихом, она не могла не думать о произошедшем. Переполняли эмоции, и самая главная и страшная из них — вновь вспыхнувшая любовь, казалось, давно забытая, излеченная, но на поверку это оказалось лишь самовнушением. Элен корила себя за ту полную нежности ночь, но не жалела о ней. Да, она совершила ошибку, но больше никогда не предаст будущего мужа, сотрёт из памяти случившееся, снова убедит себя, что Николя — прошлое, что больше не было в душе никаких чувств, и их ничего, кроме дружбы и воспоминаний не связывало. Стиснув зубы, чтобы не заплакать, Элен накинула пальто и шарф, выбежала из дома, села за руль своего автомобиля, громко хлопнула дверью, пытаясь тем самым поставить точку в отношениях с Николя. Щёки горели от непонимания и плохо скрываемой ревности во взгляде мужчины. Чёрт возьми, как же он прав! Но никто об этом не узнает. Пусть эта боль и самые нежные чувства к Нико будут лишь для неё одной. Пусть она утонет в них, увязнет как в болоте, но будущего мужа не предаст больше никогда. Элен выдохнула: пусть это будет местью за измену жениха, которого она смогла простить только после ночи с Николя. У последнего же девушки менялись со скоростью звука, и не было никаких шансов на правдивость его слов. Одинокая слеза всё же скатилась по щеке, оставив мокрый след. Элен поспешно стёрла её ладонью и опустила руки на руль — она уже опаздывала на финальную примерку свадебного платья. Отбросив воспоминания о той роковой ночи и недавнем разговоре с Николя, запустила двигатель, выжала педаль газа и вырулила на просёлочную дорогу под пристальным взглядом Николя, который наблюдал через окно гостиной. Солнце слепило глаза, пригревало уже вполне по-весеннему, растопив остатки грусти в сердце. Элен была уверена, что впереди её ждала счастливая жизнь с человеком, которого она, может, и не любила, но безмерно уважала и хотела сделать счастливым. Измена давно померкла в памяти, и глядя в голубые, полные раскаяния, глаза, Элен поверила, что у них всё сложится, всё будет хорошо. Только было уже поздно — она провела ночь с Николя, двумя часами ранее застав жениха в постели с другой, но признаться в этом так и не осмелилась. Лишь поэтому сочла за благо для всех простить, сделать вид, что ничего не произошло. «Никакой свадьбы не будет!» — этот возглас Николя всё ещё эхом отзывался в сердце. Сколько мольбы и отчаяния в нём было! Но всё было решено, да и не могла Элен позволить вмешаться в её жизнь. Хватит! Она слишком долго ждала его, многое пережила, чтобы сейчас из-за одной ночи и пары вряд ли искренних фраз разрушить бережно создаваемое и хранимое. Сколько противоречий появилось в душе Элен и её жизни! Свадьба переплелась с изменами, любовь — с запоздалым раскаянием и совершенно дурацким чувством долга. Она не узнавала собственную жизнь и себя. Что с этим делать Элен не знала, поэтому отмахнулась от навязчивых мыслей и сосредоточилась на дороге и предвкушении очередной примерки. Эта процедура каждый раз приводила её в совершеннейший трепет. Едва Элен надевала свадебное платье, пульс учащался, пальцы подрагивали, а необъяснимое ощущение счастья разрасталось до горизонта и дальше. Наверное, подготовка к свадьбе была даже волнительнее, чем само торжество! Столько всего нужно было успеть сделать, заказать, проверить! Хлопоты были изнурительными, но приятными, и каждый вечер Элен была на пике восторга от прожитого дня. Она оставила автомобиль на парковке и вошла в свадебный салон, где ей шили платье по индивидуальному эскизу. Мгновенно навстречу бросилась администратор Софи. — Мадемуазель Жирар, добрый день! Вы как всегда пунктуальны. Присаживайтесь, — указала девушка на удобный диван у дальней стены торгового зала, — я приглашу мадам Жюло. — Спасибо, Софи, — благодарно улыбнулась Элен — эта девушка всегда вызывала у неё тёплую улыбку. Софи бросилась в служебное помещение, где располагалось ателье, а Элен пересекла зал и присела на краешек дивана. Сердце трепетало, ладони похолодели от волнения. Буквально через минуту в зал вышла мадам Жюло, бережно держа в руках облако белоснежного материала — свадебное платье, расшитое вручную искусственным жемчугом. Элен, затаив дыхание, поднялась навстречу. Женщина поздоровалась, повесила платье на подиуме и повернулась к заказчице. Элен же, не дыша, смотрела на невероятной красоты произведение искусства. Мадам Жюло смотрела выжидательно, явно беспокоясь о впечатлении в общем-то довольно некапризной, непритязательной Элен. Последняя же приблизилась к наряду, бережно провела пальцами по вышитому витиеватыми узорами лифу, по гладкому атласу подола, скользнула по неощутимым швам. — Оно… волшебное! — выдохнула наконец Элен. — Как же я рада, что вам нравится! — в голосе мадам Жюло звучало облегчение. — Разве может быть иначе? Нет слов, чтобы описать мой восторг. — Примерим? — С удовольствием! Женщины прошли в примерочную, где мадам Жюло помогла Элен переодеться. Невеста старалась не смотреть на отражение, поэтому повернулась к зеркалу только тогда, когда мадам закончила необходимые манипуляции, оглядела и удовлетворённо кивнула. Элен ахнула — платье сидело идеально! Когда она вышла в зал, Софи захлопала в ладоши: — Мадемуазель Жирар, вы неотразимы! Настоящая королева! Жених сойдёт с ума от счастья, а остальные гости — от зависти. Почему-то стало интересно, понравится ли она Николя. Элен вздрогнула от собственных мыслей, в глазах скользнула тень грусти, улыбка на мгновение стала натянутой. «Никакой свадьбы не будет!» — снова в мыслях услышала она голос Нико. «Будет», — вздохнула про себя Элен, отчего-то уже не радуясь этому обстоятельству. — К вашему наряду идеально подойдёт этот искусственный мех, — в руках мадам Жюло оказалась маленькая, почти кукольная белая шубка, которая мгновенно покорила сердце Элен. Она с благодарностью приняла её и накинула на плечи. Продавец вновь оказалась права, и Элен, глядя на собственное отражение в огромном зеркале, откровенно наслаждалась зрелищем, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Она чувствовала себя девчонкой, попавшей в любимую сказку. Это были какие-то невероятные, неизведанные раньше ощущения, но они не пугали, а наполняли сердце теплом и радостью, и Элен просто излучала счастье. «А если бы у алтаря меня ждал Николя…» Она вздрогнула от этой крамольной, грязной мысли, только вот сердце предательски заныло, словно крича, что было бы, если… Подобрав туфли, довольная, нагруженная покупками Элен вышла из салона, всё ещё улыбаясь от моря тёплых пожеланий, что наговорили Софи и мадам Жюло. Она искренне надеялась, что так и будет. «Да нет же, непременно будет так, если удастся выбросить из головы и сердца Николя». Она бережно сложила пакеты в салон машины и села за руль. Осталось проверить готовность ресторана и заказать букет невесты. Элен решила продолжить баловать лично себя и отправилась в цветочный салон, который выбрала, едва определившись с датой свадьбы. Он был совсем рядом, поэтому уже через пять минут Элен вошла в благоухающий зал, наполненный всевозможными цветами. Тут были и готовые букеты, и цветы поштучно, и флорист всегда был готов составить индивидуальную композицию. — Добрый день, — улыбнулась Элен, принюхиваясь к аромату расположенных рядом роз нежного сиреневого цвета. — Здравствуйте. Вам нужен свадебный букет? — с ходу определила флорист. — Это так заметно? — рассмеялась Элен, и лёгкий румянец коснулся щёк. — Вы счастливы, а это может означать только одно. Только вот ваши глаза… — А что с ними? — В них плещется грусть. Затаённая, но она не даёт вам покоя… Извините, — смутилась флорист, заметив, что посетительница изменилась в лице. — Я лезу не в своё дело. «Никакой свадьбы не будет!» Голос Николя словно застыл под сводами салона. Элен отчаянно захотелось заткнуть уши, но эти слова раздавались где-то внутри, и спасения от него не было. Она вымученно улыбнулась: — Поможете с букетом? — Конечно, — улыбнулась девушка и выложила два внушительных размеров каталога. Элен, расположившись в зоне для посетителей, внимательно рассматривала фотографии букетов, изумляясь мастерству флористов. Они создавали поистине шедевры, жаль только, что очень уж недолговечные. Она никак не могла выбрать: хотелось и букет только из роз — то белых, то бордовых, то розовых, — и вперемешку, например, с лилиями, и разноцветные герберы, и нежные хризантемы. Элен потратила почти час, но наконец показала флористу снимок самого нежного букета из роз, украшенного, как и платье, бусинами и искусственным белым жемчугом: — Четырнадцатого февраля мне нужен такой букет. — Отличный выбор, мадемуазель. Девушка записала время и адрес, по которому нужно доставить цветы, и Элен, попрощавшись, вышла на улицу. Остался ресторан, а вот силы были на исходе. Ещё этот утренний разговор с Николя никак не отпускал из цепких лап, которые звались любовью. Элен всё-таки поехала домой, предварительно позвонив распорядителю и договорившись о другом времени встречи. Мысленно порадовавшись, что дом был пуст, она поднялась к себе, достала из огромного бумажного пакета платье и шубку и разложила покупки на постели. «Никакой свадьбы не будет!» Фраза, брошенная Николя в сердцах, всё ещё витала в стенах помещения, отзываясь горечью в сердце, участившимся пульсом и тупой болью в висках. Элен знала, что никогда не переставала его любить, но было поздно. Да и он своими руками разрушил всё, что им когда-то удалось построить. Но лгать жениху, играть в любовь… Как же это низко, подло! Элен стало противно от самой себя. По щекам текли слёзы, но решение было принято мгновенно и окончательно. Она вытряхнула содержимое сумки прямо на платье, нашла телефон и набрала номер жениха. — Мне некогда, — без приветствия недовольно сказал мужчина, не дав Элен даже поздороваться. — Что-то срочное или может подождать до завтра? — Это касается торжества… — Элен пыталась не подать виду, что тон мужчины её глубоко ранил. Она глотала слёзы, но ещё не разобралась — от обиды на жениха или от любви к Николя. — Значит, терпит, — заключил мужчина, явно намереваясь отключиться. — Подожди! — в отчаянии выкрикнула Элен, выдохнула и уверенно сказала: — Никакой свадьбы не будет! Сбросила вызов и разрыдалась — это оказалось не так легко. Платье искрилось в свете люстры, раздражая. Теперь оно было символом разрыва, предательства и боли, который хотелось искромсать в клочья, на что Элен так и не решилась. Словно во сне летело время, приближая день святого Валентина и несостоявшегося торжества. Элен жила отстранённо, автоматически, почти не ела, а больше лежала в постели и смотрела на аккуратно развешанное Лали свадебное платье. Подруги дежурили в доме, боясь оставлять её одну, а вот ни Николя, ни несостоявшийся муж так и не появились. Последний лишь прислал водителя, который привёз Элен вещи, которые она успела перевезти к жениху. У неё не было сил отменить торжество: церемонию, ресторан, доставку цветов и что там ещё было заказано. В этом вопросе надеялась на друзей или жениха. Она словно вдруг очутилась в чужой жизни, где всё было незнакомо и не нужно. Элен с трудом выдерживала присутствие подруг, радуясь, когда они были чем-то заняты в кухне или гостиной. К счастью, никто не лез с расспросами, довольствуясь тем, что Элен сочла возможным рассказать. С самого утра четырнадцатого февраля в дверь комнаты постучали. Тут же на пороге довольно бесцеремонно возникла Лали. Она сложила руки на груди и смотрела на скривившуюся подругу. — Так, хватит лежать! Вставай! У нас есть дела. — Неправда. Я ничего не планировала, — возразила Элен, раздосадованная нахальным вторжением подруги в её апатию. Лали же буквально силой подняла её с постели и подтолкнула в сторону ванной комнаты. — Принимай душ, а мы ждём тебя здесь. — Мы? — Иди уже, и поторопись. Иначе опоздаем. — Куда? — Быстрее, Элен! — Лали втолкнула подругу в ванную и закрыла за ней дверь. Элен не смогла не заглянуть в зеркало, а увидев отражение, ужаснулась. На неё смотрела постаревшая женщина с всклокоченными волосами, забывшими о расчёске, потухшим взглядом, почти скрытым внушительными синяками под глазами, искусанными в кровь губами. Элен открыла воду, скинула пижаму и встала под горячие струи. Наслаждаясь, она закрыла глаза, ощущая, как в тело возвращалась жизнь, которую она едва не потеряла, заперев себя в четырёх стенах. Мысли рассеялись, подарив голове восхитительную лёгкость пустоты, и Элен улыбнулась. Она могла ещё долго стоять, чувствуя, как по телу быстро сбегали капли, смывая прошлую жизнь и боль, но из неги её грубо вырвал требовательный голос Лали. — Хватит плескаться! Выходи скорее! Элен, прекрасно зная, что подруга не отстанет, вздохнула и закрыла воду. Возникшая тишина не украла лёгкость, и даже стало интересно, что там придумала Лали. У неё всегда были самые сумасшедшие идеи, но, может, сейчас это как раз то, что нужно? Быстро вытерлась полотенцем, словно боясь, что подруга могла передумать, завернулась в него и вернулась в комнату. Оторопела, увидев рядом с Лали незнакомку. Хотя… Элен напрягла память… Конечно, это же стилист, призванный сделать невесте макияж и причёску! Элен смутилась. — Доброе утро, мадемуазель. Простите, я совсем забыла вас предупредить, что всё отменяется. Оплату можете не возвращать — тут полностью моя вина, — Элен, пытаясь сгладить возникшую неловкость, слабо улыбнулась. — Ничего не отменяется! — заявила Лали, усадила подругу напротив зеркала и обратилась к удивлённой девушке: — Прошу, мадемуазель. — Она оценивающе посмотрела на Элен и покачала головой. — Легко, конечно, не будет, но я уверена в вашем профессионализме. — Сделаем в лучшем виде, — улыбнулась она и принялась за обговоренную ранее причёску. Элен недоумевала, но не препятствовала. В конце концов нужно было возвращаться к жизни, так почему бы не начать с ухоженных волос и красивого макияжа, пусть даже для пустой болтовни с подругами за чашкой кофе на собственной кухне. Да и перечить Лали могло дорого стоить. С удовольствием наблюдала, как в отражении исчезала замученная старушка, превращаясь в милейшую, молодую женщину. Депрессия отступала нехотя, но уверенно. Едва стилист нанесла последние штрихи, в комнату вошли Бенедикт и Лали. На первой было сиреневое вечернее платье «в пол», а вторая облачилась в брючный костюм бежевого цвета. Волосы обеих были уложены в замысловатые причёски, макияж был неброским, но вполне праздничным. — Куда это вы собрались в таком виде? — попрощавшись со стилистом, обратилась к подругам Элен. Бенедикт лишь загадочно улыбнулась, словно услышала несколько странную шутку, а Лали сняла свадебное платье и бросила его на кровать. — Одевайся. Мы поможем. — С ума сошли?! — Элен не понимала, что происходит. — Вы издеваетесь? — А по-моему, тут ты дурью маешься, — безапелляционно заявила Лали, взяла подругу за руку и подвела к постели. — Одевайся, если не хочешь опоздать. — Куда? Свадьбы не будет! — Вот заладила! Лали, психанув, подошла к Элен и сорвала с неё полотенце. — Что ты делаешь?! — возмущение захлестнуло, Элен схватила платье — первое, что попалось под руку — и прижала к себе, прикрывая наготу. Она умоляюще посмотрела на Бенедикт, а та лишь молча достала нижнее бельё и чулки и протянула ей. — Что здесь происходит? — Элен разнервничалась так, что на щеках проступил яркий румянец. — Я и не подумаю это надевать. — Уверена? — голос Лали прозвучал угрожающе. Элен вздохнула — участвовать в каком-то непонятном ей цирке не хотелось, но она была уверена, что переубедить подруг не получится. Если они были заодно — могли свернуть горы. И заставить кого угодно сделать то, что им нужно. В конце концов, возможно, ей самой это было нужно, чтобы справиться, отпустить ситуацию и жить дальше. Поэтому она, опустив платье, взяла из рук Бене бельё, быстро оделась, принялась за чулки. Платье надела с помощью подруг. — И что будем делать? — поинтересовалась Элен, глядя в зеркало. — Пойдём готовить обед? — Цветы сажать! — Лали от возмущения так затянула корсет, что Элен охнула. — Сама не понимаешь? Хватит прикидываться дурой! — Она была раздражена глупыми вопросами подруги и всем своим видом это показывала. Бенедикт накинула на плечи Элен шубку и улыбнулась: — Ты прекрасна! Вот твои туфли, — она подвинула ближе обувь в цвет свадебного платья. Элен безропотно обулась и с вызовом оглядела подруг: — Что дальше? — Пробежка в парке, — закатила глаза Лали, схватила подругу за руку и вытащила из спальни. Элен довольно долгое время провела в постели, поэтому сейчас каждый шаг давался с трудом. Она путалась в длинном платье, спотыкалась и мысленно проклинала этот день и высокие каблуки. Они вышли на улицу, и Элен зажмурилась от яркого солнца, бьющего прямо в глаза. Небо было прозрачно-голубым, снег, которого и так было немного, чуть растаял, и женщина заволновалась, что испортит подол платья, поэтому приподняла его и удивлённо уставилась на украшенный белоснежный лимузин. Он был чистый не по погоде, словно его доставили сюда на вертолёте. Лали уже открыла дверь машины и от нетерпения переминалась с ноги на ногу в ожидании подруг. — Скорее, — подгоняла она. — Мы же опоздаем! — Девочки, вы, кажется, не поняли, поэтому устроили весь этот цирк! — яростно зашептала Элен, чтобы водитель лимузина не посчитал их идиотками. — Мы с… женихом расстались, — она намеренно избегала называть этого мужчину по имени — просто хотелось навсегда вычеркнуть его из жизни и воспоминаний. — Свадьбы не будет! Прекращайте этот балаган. Лали и Бенедикт, уставшие от препирательств, объединёнными силами затолкали Элен в машину, закрыли дверь и распорядились отправляться по известному адресу — в мэрию. Водитель кивнул, и шины мягко зашуршали по асфальту. Злость захлестнула Элен, но что она сейчас могла сделать? Не выпрыгивать же на ходу! И она, сжав кулаки, отвернулась к окну, глядя на пробегавшие за ним пейзажи — ещё по-зимнему унылые, но успокаивающие. Мэрия… У входа друзья… Элен отчаянно искала глазами того, кому сейчас могла с уверенностью сказать: «Никакой свадьбы не будет!», признаться, что всегда любила только его, прильнуть поцелуем к родным губам, чтобы остаться вместе навсегда. Но Николя нигде не было. На глазах блеснули слёзы. — Вы издеваетесь? — всхлипнула она, не поворачиваясь к подругам. — Я не хочу замуж. Я люблю другого! Слышите? Люблю не его! Вспомнила про тщательно наложенный макияж и усилием воли сдержала рыдания. Чёрт, ну просто на церемонии скажет «нет», и все разойдутся по своим делам, а она поедет домой отмечать свободу и заливать боль кофе. Элен решительно вылезла из лимузина под аплодисменты собравшихся друзей. Попыталась улыбнуться, но получилась лишь усмешка. Всех поприветствовала кивком головы и, подобрав подол, вслед за друзьями поднялась по ступеням в здание. Шла не торопясь, чтобы дать возможность друзьям и родственникам занять свои места. Уже у входа столкнулась с отцом. — Как ты хороша, девочка моя! — улыбнулся Роже, целуя дочь. — Уверен, что вы будете счастливы! Элен злорадно усмехнулась: «Хотите цирка? Вы его получите!» Она взяла Роже под руку и жестом пригласила в мэрию. Тот, улыбаясь во весь рот, повиновался. Они вошли внутрь. Элен дрожала — ещё не приходилось отказывать мужчинам, стоя у алтаря. Но волнение лишь подстёгивало, усиливало решимость и уверенность в правильности этого поступка. Они оба изменили — этот брак изначально был обречён. Так зачем мучить друг друга, если по крайней мере один из них страстно и отчаянно любил другого человека? Элен смотрела по сторонам, видела улыбки на лицах гостей и мысленно извинялась за сорванное торжество. Хотя… Сами виноваты — устроили балаган, без её согласия отвели ей главную роль в этом спектакле и теперь наблюдали за игрой актрисы. Потом она выскажет всё, что думала о них, а пока… Она наконец перевела глаза туда, где ждал жених, и поражённая до глубины души остановилась посреди зала. — Николя? — прошептала она. Однако голоса слышно не было — волнение, удивление сдавили горло. Нико смотрел на невесту и широко улыбался, откровенно любуясь её красотой. Смутные воспоминания прошлых дней замелькали перед глазами. Слёзы на груди Бене — тогда Элен всё рассказала подруге… Потом одиночество… Звонок от Николя, разговор, признания… Он был рядом… Лали попросила что-то подписать… Сегодняшнее утро… Роже оставил дочь возле жениха и уселся на своё место в первом ряду. Элен ничего не успела сообразить, как началась церемония. Она не слушала долгую торжественный речь, просто не сводила глаз с сияющего счастьем Николя. Хотелось прижаться к нему, сказать о любви, попросить прощения за всё, что произошло в их жизни. — Согласны ли вы, мадемуазель Жирар, вступить в брак с месье Вернье? — голос регистратора звучал требовательно, и Элен вдруг поняла, что к ней обращаются не впервые. Николя тоже смотрел вопросительно. — Так всё-таки свадьба будет? — улыбнувшись, тихо спросила Элен. — Если в качестве молодожёнов мы — непременно! — Взгляд Нико был наполнен любовью и признательностью. — Согласна, — повернулась Элен к регистратору. Сейчас не хотелось думать, как Николя всё это устроил, не было желания оглядываться в прошлое или строить планы на будущее. Хотелось просто быть счастливой, и Элен была таковой, отдавая себя тому, кого любила всю жизнь.