Романс Осени

      Бикон осенью был прекрасен. Укутанный опавшей листвой как плащём, он походил на заколдованный замок из старых-старых сказок, которые каждый слышал в детстве. Не было ни плохого, ни хорошего, только тишина и спокойствие. Разнообразные оттенки жёлтого, оранжевого, красного и зелёного, на фоне города и неба, вдохновляли отвлечься от всей суеты, Гримм, работы и учёбы...       Озпину это нравилось, хоть этому вдохновению он не мог поддаться. Слишком много на нём ответственности. Ответственности за достойное обучение и жизнь студентов, людей окружающих его вне стен школы...       Но вот это волшебство мгновенно пропадает, стоит огромным часам простучать гулом, слышным на всей территории, и выползти из аудиторий уставшим от лекций и тренировок студентам. Ну, кому-то выползти, не всегда в метафорическом смысле, а кому-то и вполне активно выскочить из тренировочного зала, почти успевая убрать оружие и не уложить на лопатки проходящего рядом Арка. Ключевое "почти".       Руби Роуз, самая активная и весёлая девушка академии, по мнению её друзей и самого директора Бикона. Она примечательна, талантлива. Характером и манерами пошла в воспитавшего её Кроу в молодости. Исключая чувство такта, которое, какое ни какое, у нее есть. Вышла в одиночку на банду и даже не поняла, что сделала не так. Не чувствующая страха наивная и упёртая девочка. И это то, что беспокоило Озпина. Ей предстоит потерять достаточно прежде, чем она будет вынуждена понять, что сражается она не против Гримм, а против людей, преданных той кто создал разногласие своей жаждой любить вечно и не отпустить, и теми, кто держался ближе и стал большей опасностью, чем Селим. Каждому пути суждены потери, но мужчине хотелось, чтобы её были сведены к минимуму, чтобы решения не ломали эту яркую розочку.       И он следил за её успехами. Через других, лично. Потому что её наследие - серебряные глаза, установленное двумя богами правило, уготовили ей то же, что и всем прошлым воинам, её матери, охотницам из других родов. Ей предстояло стать сильнейшим воином, без возможности и выбора, возможности изменить тропу жизни, без наставника знающий все тонкости, только с возможностью полагаться на себя и только на себя. Команда для таких бойцов бесполезна, они прекрасные полководцы, но в бою - одиночки.       Ещё, в чём-то, девочка похожа на её мать в молодости, до того как в прямом бою познакомилась с Гримм, до того как поняла всю важность своего предназначения. Только она отличалась какой-то деталью. Возможно тем, что импровизировала по поводу и без, для неё не было непроходимых ситуаций. И ещё тем, что, даже имея команду, сомневается в верности своего решения до последнего. Ей зачастую нужен совет от того кто старше и опытнее, но никто не может ответить на её вопрос так, чтобы пошатнуть в неё ещё что-то. Заставить думать, продолжать цепочку и выстраивать новое мировоззрение даже из-за незначительного факта.       Не сказать, что Озпин собирался оставлять её в метаниях, но она должна сама перестать сомневаться в себе. Может и с лёгкого толчка. И даже так, мужчина не мог понять, как подойти к юной особе не смутив её ещё больше, прекрасно помня их прошлый разговор. Тогда она взвалила на себя то чего явно не умела, просто потому, что считала это нужным. Может и опрометчивое решение, но она хотела помочь, даже если это ей неудобно. Мысли об этой маленькой буре не покидала голову.       Кофе в полной кружке уже остыл, когда в коридоре послышался стук каблуков и в комнату директора без стука вошла женщина. Пачка бумаг в руках, серьёзный вид и армейская выправка. Отчёты, доклады, затраты на грядущее празднество. Глинда была не довольна тем, что в столь важный период подготовки к турниру Вайтела учеников отрывают на осенний бал, но эта традиция мира. Это празднование того, что Гримм отступали на это время, давая восстановить силы. И сейчас отдых надо дать этим детям.       За окнами порывами осеннего ветра вздымались листья на каменной кладке, вихрями перемешивая их словно карты на свой лад. А возле тренировочной зоны, в тени, лежало несколько розовых лепестков, напоминавших о прошедшем маленьком урагане в короткой юбке, кружащем точно так же, как и листья на осеннем ветру.

***

      Руби вся чуть ли не кипела от эмоций, весенний бал, праздник в такой большой школе, так ещё и подготовку доверили командам отличникам! Не сдержав эмоций девушка развернулась, что-то тараторя Ян, и приложила подошедшего к ним Жона косой, уложив на лопатки привыкшего к такой несправедливости парня. Сестра только посмеялась, поддерживая решение исполнить зал в жёлтых и красных тонах, перемыкая украшения с зелёными, подчёркивая переход. Она мало что знала в подобных стилях, кроме того, как лучше сочитать одежду с оружием, но сейчас было просто невозможно ошибиться с тем, как надо обустроить зал.       Уже после того как вся команда вернулась с занятий в общежитие, большей частью состава желая завалиться спать на ближайшие пол века, послышался стук и голос профессора Гудвич, которого Роуз ждала как подарок на рождество. Радостно распахнув дверь, молодая охотница чуть ли не кинулась обнимать строгую женщину от переизбытка эмоций. Но, увидев перед собой тёмный пиджак и зелёным шарф, девушка встала столбом, округлив глаза блюдцем. Переведя взгляд с изогнутых в добродушной улыбке губ, Руби обратила внимание на строгий взгляд женщины и вымолвила ошарашенное "Здрасте". Она всё ещё не привыкла, что так внезапно может наткнуться на этого мужчину. Почему-то одно его присутствие заставляло Руби тушеваться и пытаться отвлечься на всё что угодно.       - Надеюсь вы не слишком вымотались - бархатный голос вывел девушку из шока и та поторопилась замахать головой, но из комнаты раздался нечленораздельный звук от Янь. Профессор Озпин только смешливо прищурился, и Руби кажется слилась скулами с кончиками собственных волос.       - Прошу команду пройти с нами. Как лучшим ученикам этого курса вам поручено украсить зал для предстоящего бала - профессор Гудвич осмотрела раскинувшуюся над головой молодой охотницы картину притворяющихся мебелью сокомандниц. Те надеялись спрятаться за фигурой командира, но чуток не рассчитали габариты.       - Пусть только мисс Роуз пройдёт с нами и позже как командир покажет всем остальным - отпив из кажется почти всегда полной кружки, профессор отошёл в сторону впуская в коридор неловко переминающуюся задеревеневшую Руби, которая впервые в жизни не пыталась искать лазеек в приказе старших. Вайс, Янь ну сходите со мной вместе!       - Я бы хотела заранее проследить за началом выполнения подготовки, но пожалуй, вы правы - И кажеться, девушка сейчас от неловкости просто растечётся тушью.       В пустом коридоре, где были видны только отдаляющиеся высунувшиеся команды соседи, царила неловкая атмосфера и было душно до такой степени, что даже относительно лёгкое и продуваемое всеми осенними ветрами платьице юной охотницы казалось удушающим. По крайней мере так казалось Руби. Идя слегка позади она ненавязчиво осматривала мужчину, фигуру скрытую под пиджаком, серебряные волосы, явно покрытые сединой. В груди неприятно зашевелилось смущение, стало неловко и Роуз захотелось убежать, а плащ уже посыпался лепестками от несдержанных эмоций.       - Как у вас дела в команде? - девушка подпрыгнула и поспешно затараторила, безуспешно пытаясь разрядить атмосферу.       - Всё в порядке! С Вайс сработались, она оказалась очень открытой и прям очень крутой, а Янь наконец разговорила Блейк, очень сблизились и вау! А командная работа на высоте! В недавнем деле прям ух! Вайс так, шурх-шурх, звяк, а Янь залпом в крошку раскрошила доро... - Она рассказывала эмоционально, так, будто играла и стремилась кого-то рассмешить. Ребячилась. Но она не успела договорить, в разговор вмешалась профессор Гудвич.       - В последнее время групповых сражений в имитации города не было, где в условиях города... - Руби поняла оплошность, смутилась, и по помещению, куда она вошли, раздавался только звук стучащих каблуков серьёзной женщины. Мимолётно пробежал вопрос, как профессор, будучи ещё и охотницей умудряется вообще на них выходить при надобности в бой, вместе с Шни и ещё подборкой людей.       - Глинда. Прошу - тишина была разрушена учтивыми словами профессора. А заодно и предатвращён предстоящий выговор за очередные приключения, найденные на чернявую голову.       - Хорошо. - женщина вздохнула и тоном схожим с лекторским начала указывать - Подсобка в той стороне, в ней вся аппаратура, украшения и прочие материалы, если чего-то не хватает заявлять мне и уже тогда осмотрим его важность. В вашем распоряжении зал, балкон и несколько комнат в той стороне.       - А до какого момента нам надо управиться? - с лицом котёнка выпрашивающего корм у полной миски задала вопрос Руби на который фактически уже знала ответ.       - Как можно скорее - и женщина отправилась прочь. Руби оглядела помещение прикидывая масштаб идей и теотрально обречённо вздохнула. С их темпами работы это затянется на долго и профессор Гудвич их точно по головке не погладит.       - Можете не торопиться. Но управится стоит ко дню праздника. Если будут вопросы или понадобится что-то необычное для дела, можешь заходить ко мне. И советую не упоминать о ваших "неизвестных" боях при других. Не все поощряют опасные проделки студентов - и пока девушка стояла в полнейшем ступоре осыпая плащ кучкой лепестков, Оз протянул ей кружку с ещё горячим какао.       Та машинально взяла кружку и, не отводя взгляд от прищуренных глаз, отпила. Профессор поспешил удалиться, напоследок похлопав девушку по плечу. Звуку шагов вторил стук трости, плотно въевшийся в образ, почему-то так же сильно отпечатавшийся у неё в памяти. Боже, да она на этого человека смотреть без тревожного смущения не могла. Руби, честно, не знала почему, вроде о дяде Кроу или других знакомых мужчинах мысли не шалили, даже если и не должны. Хлибнув из кружки повторно и обожжя язык юная охотница вынырнула из транса, фыркнув от неприятных ощущений. Старательно прогоняя мысли, что кружка ей досталась из рук директора, Роуз заглянула в кладовую. Колонки, коробки с барахлом, шкаф с инструментами... и... вот оно! Ткани, цветов много, красный, жёлтые шторы, чёрные...       Мрачно, но сойдёт. Как никак это праздник отступления Гримм на время осенней поры, и стоит отдать дань тому, что осень и людское единение, подобно листьям покрывает страну, одолевая своей яркостью мрак голой земли.       Роуз подозрительно осмотрела кружку, по прежнему находящуюся у неё в руках. Таких далёких размышлений она не замечала за собой давно, если не сказать никогда, и к ней закралась мысль, что директор именно из-за чего-то столь спокоен и глубокомыслен. Может вид праха какой новый. Посмеявшись над глупой мыслью, юная охотница полезла глубже в коробку, от греха подальше отставляя всё ещё горячую кружку с эмблемой школы. Такие были у каждого студента, но зачастую в них обитало лишь кофе, часто, без сахара.       Таки откопав нужную ткань, Руби достала свиток, что-то пометив в записной книжке написала команде, и хитренько улыбнувшись достала ножницы, отматывая куски ткани с реквизитом.       За этим нехитрым обращением в монстра и застал её Оз, открывший свиток по приходу в кабинет. Наблюдать за девочкой было подобно чтению экшн-комедии или сказки, где герой сначала в неловкой ситуации, а через пару мгновений не жалея сил даёт отпор силам тьмы.       Сохранять светлый настрой будучи охотником окутанным в тьму, это единственное чему нельзя научить, видеть исход лучшего в отчаянии. Ему понадобилось множество жизней и не одна совершённая ошибка чтобы понять, что если утопать в этом то вернуть мир и жизни людей в правильное, мирное, русла не выйдет.       Кроу упивается алкоголем и шутит от безысходности. Айронвуд утопает в страхе, становясь очередным врагом, всё ещё пытаясь ему доверять или делать вид, но ведя себя так как должен страшащийся участи. Рейвен просто опустила руки уверяя, что дать отпор полностью невозможно не ища других путей, а Тай открестился от этого дела, единственный кто действительно не впадал в отчаяние полностью, но больше не марал руки ни о какие дела не связанные с обычным заработком на жизнь. Глинда же придерживалась гласа разума, и сильнейшей не имеющий других исходов строгости, что и хорошо, и плохо. И только у рода Роуз этот настрой полосы во тьме передавался с серебром в глазах.

***

      Еле волочащийся состав команды RWBY, за исключением командира, медленно, но верно продвигался по коридорам в сопровождении команды JNPL       - Вы видели как Руби нервничала перед уходом? - Блейк замедлила шаг поправляя ленту запутавшуюся в клоке волос - Витало сильное напряжение.       - Я полагаю вы или она опять что-то натворили и подумала что её раскрыли, раз пришёл сам директор - Рен всё так же бесстрастен       - А мне кажется причина в другом. Страшиться надо именно профессора Губвич, а не директора Озпина. - Пирра ускорила шаг, будучи одной из немногих у кого сила была в пределах нормы, а не била ключом или на нуле сохла.       - Но не все же не поощряют наши внеплановые вылазки. Высок шанс того, что именно командиров команд будут отчитывать - Вайс беспокоилась за Руби. Она так ждала когда можно будет оторваться перед праздниками, а попала так. Может не всё так плохо, но раз зашла речь о теориях она склонялась в эту сторону.       - Да ладно! Никто же не пострадал! Как минимум серьёзно... - Янг снова беззаботна и вообще веселится.       - Не верны ответы у всех! - Нора со всей гордостью заявила это на весь коридор с тоном Шерлока Холмса и учительницы детского сада одновременно.       - И что же такого ты думаешь, раз уверена в своей правоте? - Жон вообще относился со скептицизмом к заявлениям сказанным таким тоном.       - Но очевидно же! - и отстучав барабанную дробь по воздуху заявила - Она влюбилась!       Люди в командах были не готовы к подобного рода заявлениям и выглядели, мягко говоря, шокировано. На радостную Нору уставилось шесть пар глаз.       - Ты имеешь в виду, - чётко разделяя слова грозным тоном начала Янг - что наша Руби влюбилась в...       - ... Профессора Озпина! Ну или как минимум глубоко симпатизирует - последнее Нора проговорила как весёлое предположение.       - Да он Дяде Кроу в ровесники сгодится! - Шао Лонг была в состоянии между яростью и полным шоком.       - Давай начнём с того, с чего ты вообще это взяла? - уж кто кто, а Вайс умела не выказывая прямой агрессии показать, что окружающим стоит опасаться.       - А вы посмотрите, как видут себя вот эти голубки. - Валькирия скрестила руки указывая незамысловатым жестом на Пиру и Арка.       - С чего ты вообще..! - Пирра засмущалась, отвернувшись. Всё же, ей было немного неловко.       - Не думаю, что ты верно рассудила об... - Жон переглянулся с Реном и не закончил предложение.       - Не важно! Вы хоть видели, как Пирра первое время мялась? Да и не думаю, что наша розочка рассыпала плащ листиками от чего-то кроме смущения. - Нора лишь фыркнула.       - Говоришь как Торчвик.       Не успели команды возразить, каждая по своему поводу, они подошли к приоткрытым дверям ведущим в зал. Внутри было тихо, слишком тихо для места, где должна была быть Руби. Дверь в кладовую настежь открыта, зал на первый взгляд пустой, на балконе девушки тоже не было. Над головами зашедших закопошилось и зашелестело, а через мгновение на пол перед дверями приземлилось лохматое нечто, увешанное тряпками, лоскутами и прочей атрибутикой. Почувствовав под ногами землю нечто заговорило исковерканным грубо-писклявым голосом, больше смеша чем пугая.       - Я злой Гримм осенней армии! Бегите прочь, охотники, или бейтесь! - Руби еле сдерживала заливистый смех от того как отреагировали её друзья.       Янг на мгновение метнулась между выбором выпустить пару зарядов в внезапного визитёра или схватится за сердце. По помещению раздался смех Пиры, понявший внезапный розыгрыш, и высокий визг Жона.       - Руби!!!       Всё таки не сдержавшись, девушка захохотала в голос, еле удерживаясь на ногах и уже кашляя. С трудом успокоившись, Роуз отпила из чашки снова оказавшейся в руках.       - Ты чего так внезапно? Мы же с оружием. - Вайс надула щёки и отвернулась.       - Всё равно ничего бы не вышло у вас! Просто настроение хорошее. А то провожали меня, словно на казнь.       - Пф. Кофе перепила. Тебе с этим заканчивать надо. Только из комнаты, так сразу к кофеварке - и снова Арк строил из себя заботливую мамочку, от чего даже удостоился лёгкого смешка Рена.       - Это не кофе - между делом заметила охотница и задорно продолжила - Ну а сейчас за работу! Начнём с балконов. Повесим чёрный с обилием зелени, а вот внизу слабый красный на фоне чёрного. А вот у тех колонн можно спрятать колонки и пульт. Или его лучше в отдельную комнату..? - Руби прям горела идеей выдавая всё новые и новые предложения.       - Это конечно всё хорошо, - Старшая прокашлялась - но... ты в курсе, что колонки, мягкого говоря, не к Чёрту? Тут платы и пара динамиков выкручены - раздались из кладовой возмущения Янг - Видимо, кто-то из студентов решил заработать.       - А кому вообще праздник портить выгодно?       - Да просто, из вредности.       - В общем. Проще попросить новые, чем пытаться ремонтировать эти. Барахло такого типа не выпускается уже лет как 10.       - А ты откуда знаешь? - у Блейк под бантиком дёрнулись уши.       - Так большинство моих драк начинались - на это фавн только прикрыла глаза. Ну конечно же.       - А вот и хороший повод сходить к директору! - На этот раз прикрывать глаза пришлось Рену. Нора просто ликовала, хитренько прищурившись. Свою историю писать, конечно, хорошо, а за чужой наблюдать всё же интереснее. Особенно за такой необычной. Главное, чтобы Шни не просверлила её грозным взглядом, а то не увидать ей счастливого конца.       - Нора. Не лезь в чужую жизнь.       - Так. Давайте просто начнём с простого, вернее с того, что у нас имеется, а потом разберёмся - Пирра решила пойти самым быстрым и приятным путём, возвращая всех к делу.       - Хорошо. Но только после того, как Руби снимет это недоразумение - Вайс так и не вышла из образа обиженной дамы сердца.       Все посмеялись и по указанию Руби, всё же, пошли за украшениями, пока сама зачинщица допивала горячий напиток и улыбнулась сюрпризу на донышке. Задумавшись о том, все ли кружки у директора с такими необычными надписями или ей просто попалась внезапное исключение, Руби тихо захихикала.       Оторвавшись от очередной мысли, которая возможно доведёт её до тахикардии в следствии смущения, Роуз крикнула "Меня не оставляйте!" и, поспешно скинув балахон, побежала помогать. А чашку она, пожалуй, оставит себе.       Оз же, довольный таким поспешным темпом повседневной жизни, отложил свиток. Может быть в далёкой, как и все воспоминания юности, первой жизни он бы и обратил внимание на юную красавицу, но сейчас... Он был убеждён, что не может испытывать ничего кроме довольства воинами, и сперва так и было, а потом появилось красное недоразумение, унаследовавшее все самые лучшие черты тех, кто её воспитал.       Пожалуй Кроу пока лучше побыть в неведении. Иначе ворон может составить неверное, а может даже очень верное, представление, о ещё даже не понятой природе интереса и совершить какую-то глупость.       И вот, шестерёнки отделённые зелёным стеклом дёргаются, застывая и часы снова отмеряют прошедший час. Полагая, что к вечеру стоит ждать гостей, Озпин принялся за давно залежавшиеся на столе директора документы.

***

      Заходящее солнце освещало Бикон, окрашивая мраморные колонны двора в красный почти светящийся на фоне черноты потерявших листву деревьев и столь тусклой на фоне природного огня осенних листьев покрытых дождевыми каплями. Мокрые листья не шелестели, но холодный ветер пел песню свистя сквозь ветки и разбиваясь о скалу. Протяжно и тоскливо, как Руби привыкла слышать у могилы, нагоняя тёмные раздумья и доставая самые тёмные мысли из подсознания, словно в сговоре с стадами Гримм.       Со скалы открывался вид на порт и дальше, до светящейся ниточки полосы горизонта где солнце гаснет под водою. Она когда-то мечтала попасть сюда после выпуска из Сигнала и разглядывать город после долгих тренировок. Но ей удалось это раньше, и всё казалось каким-то нереальным, даже спустя несколько месяцев обучения. Накатывало чувство дежавю, словно она впервые тут, но уже видела место, даже если она бегала по этому пути не один десяток раз.       Беззаботно болтая ногами над обрывом Руби размышляла о чём-то, перепрыгивая с одной мысли на другую, доводя себя этой цепочкой до не самых хороших выводов, которых в последнее время слишком уж много.       По каменной кладке сквозь тихий шум пробивается чеканный стук знакомой трости, и охотница чуть не упала, когда профессор сел рядом. Собственные загоны её до гроба доведут.       Студентке тишина казалась оглушающей, словно она твёрдыми палочками заползала в уши и лешала её слуха, но очередная кружка протянутая в руки вернула засмотревшуюся вниз девушку в реальность. Сейчас ей хотелось и убежать залившись краской не пойми почему, и насладиться обществом, чуть придвинувшись.       - Сегодня холодно. Такого затяжного ливня не было давно и нам выпала честь застать его этим вечером. - Озпин перебирал пальцами влажную траву, откладывая трость чуть позади. Словно в подтверждение слов в лицо подул прохладный ветер с запахом увядающих цветов и земли.       - Да, - Девушка соглашалась даже не зная с чем, но продолжала, - правда прохладно. Зато завтра можно будет увидеть первые льдинки. А сейчас можно уже и натюрморт рисовать.       - Не думаю, что будет настолько холодно - голос профессора звучал низко на фоне воя ветра и создавал почти музыку для её слуха. В очках и блестящей от солнца радужке, сверкнули отблески и Руби захлестнуло жгучее смущение, а в горле стал комок от неловкости. Отпив из кружки, на этот раз осторожно, она сглотнула и помотала головой сбивая румянец.       - А что вы тут делаете? У вас вроде много бумажной работы - на Роуз взглянули прищуренные глаза и она кратенько пересказала лекцию которую прочла ей Глинда, когда они внезапно столкнулись у входа в кабинет директора, по своему естественно. - Расскажите что-то о этом занятии? - на это мужчина только улыбнулся отпивая горячий напиток.       - Тебе ещё предстоит познакомиться с бумагами лично. Отчёты охотников с некоторых заданий занимают не один лист.       - Скучно~ - девушка потянулась демонстрирую весь настрой и прищурилась когда глаза наткнулись на само заходящее солнце.       - Бои с Гримм это не только хорошее ведение боя или владение оружием, но и тактика. А если это сопровождение то ещё и ответственность. Это и требует документирования действий. - Он сам давно не бывал на охоте, если и был вообще где-то кроме как в военных походах, и знал что так можно лучше подобрать команду.       - Дядя Кроу умалчивал об этом - здесь она слукавила. Руби вполне осведомлена об этой части работы, но искренне надеялась, что это не настолько страшно.       - Кроу тоже в своё время мучился над этим, постоянно используя... непригодные для этого обороты, в особо сложных случаях. А команда за другие и не бралась. Говорил почти точно так же. А вот Вашей матери куда спокойнее удавалось расписывать действия и она справлялась легче. - вспоминать ту компанию было интересно, особенно сравнивая её с этой. Но каждое новое поколение не шло ни в какое сравнение с прошлым. Старшие учили их, но уже они сами делали из этого что-то, даже пусть только в одной черте, уникальное.       - Вы со всеми студентами такие вдохновенные речи проводите? - Роуз скептически покосилась на мужчину, которой всё так же смотрел словно не на неё, а чуть в строну, но она чётко знала, что это только так казалась из-за всегда чуть отстранённого взгляда. Он иногда совсем не в месте разговора, а в раздумьях. Но ей ли жаловаться.       - Только если они успевают учиться при этом попадая в передряги.       - Со всеми? - не могут же только они чудить.       - Нет. Только у вашего дуэта команд это выходит лучше всего. - мужчина встаёт и мельком потрепав девушку по волосам и отошёл в сторону, остановленный окриком.       - Вы хорошо знали мою мать? - девушка смутилась, резко повернувшись и расплескав какао она не сразу подумала, что этот вопрос мог звучать совершенно по другому нежели она задумывала.       - Она была лучшим членом команды в своей среде. Успевала почти во всём и была крайне интересной личностью - ничего больше он сказать не мог. Охотники что выполняли задания ассоциировались у него только с поступками ими совершёнными, в отличии от близких соратников которыми эта команда могла стать. Возможно цинично, но он военачальник на этой доске и считать потери как людей нельзя, отвлечёшься, погрязнешь в воспоминаниях и партия в войне проиграна. Но кроме этого, он ещё и директор, который помнит своих учеников и коллег. Жить с таким миром гораздо сложнее.       - Многие кто её знал говорят, что я её полная копия - она улыбается и уточняет - Только в чёрном. Но мне иногда кажется, что некоторые видят вместо меня её - раздаётся уже без обыденного тона и Озпин подходит ближе. - Это не проблема, не в коем случае! Просто, когда они рассказывают о ней, в глазах столько тепла, а на меня смотрят просто как на... как на продолжателя её дела. Это благородное знамя и мне хочется его нести, чтобы не разочаровывать никого, но я совсем неловкая и не похожа на неё от слова совсем. - Она сдаётся, выкладывая всё наболевшее. Наверное, позже столкнуться с профессором будет ещё более стыдно, но она знает, что после этого станет легче и ей помогут, так или иначе.       - Личность есть личность и даже имея идеал, человек не станет им на сто процентов. Вы это вы, на кого бы вы не равнялись. Рано или поздно ваше окружение это поймёт, а вам в первую очередь стоит понять что для всех идеальной нельзя быть. Равняясь на кого-то идеального, все забывают о том, что есть вещи о которых говорят за глаза или о которых молчат.       - Не думаю, что о моей матери могут утаить что-то, даже негативное. - ох этот щенячий пристыженный взгляд.       - Кроу когда-то говорил, что их команда вела себя примерно? - вздохнув спрашивает Оз. Не сложно понять, почему Руби померкла, а значит лучше сменить тему.       - Нет. Даже страшно вспомнить, о каких своих похождениях он рассказывал - Студентка скривилась, вспоминая какую-то историю дяди и отпила из чашки.       "О боги... Кроу" - может с девочками он и был сдержаннее, но он периодически и при нём высказывался, что явно говорит о не намерении лазать за словом в карман ни перед кем.       - Своих - Заметил мужчина и продолжил - Но чаще всего, творил он это не один, а вместе с вашей матерью. - "И в некоторых пакостях, как на зло, использовали проявление неудачи. Такие места до сих пор, те кто помнят, обходят стороной" - Они отчитывались мне чаще чем любые учителя или охотники. Даже проявление внезапно рассыпаться листьями и скрытно появляться в другом месте не помогало им этого избежать. - профессор по доброму усмехается - Ну, а когда дело доходит до активности, то вы трудитесь уже за всю команду. В чём-то вы намного лучше, вы поймёте. Всё приходит со временем.       - Главное, за это время не натворить дел - Пробормотав что-то в кружку, Роуз отвернулась.       - Что бы вы там не думали, у всех людей по взрослению накапливается ворох проблем и смущающих ситуаций, и именно из-за их переосмысления, перешагивания, словно очередного поверженного Гримм, в нужный момент, они кажется от части такими идеальными. - подытожил директор, мрачно прикрывая глаза . "Но чем больше мы преодолеваем, тем больше и сложнее соблазн зациклиться на горе позади и выстроить из них не надёжный путь дальше. Это не Гримм, они не растворятся просто так"       - Понимаю - Скрыв глаза под чёлкой, девушка медленно всё обдумала и с решительностью обратила взгляд обратно на собеседника - А можно я завтра загляну к вам? - и чуть смутившись, спешно добавила - Надо, всё же, закрыть вопрос с аппаратурой. - Хотя, чего скрывать, она бы и просто зашла поболтать, главное тему заранее подготовить, а не выкручиваться потом глупыми вопросами.       - Конечно. Только если захочешь поговорить, приходи перед обедом.       - Хорошо! Была рада с вами побеседовать, было очень интересно - девушка постаралась не улыбаться во все тридцать два, подозревая, что это возможно было неуместно. Спрятавшись за кружкой, она весело сверкнула глазами, что не укрылось от взгляда профессора. Всё время разговора она старалась говорить как можно тише, не сбивая симфонию, которая сложилась для её сознания.       Раз уж на то пошло, то и ей будет что прятать в чёрных закоулках на ровне с тем, кто съел все сладости в доме, кто чуть не утопил на мойке байк Янг и кто чуть не угробил Косу-меч дяди Кроу. К последнему, на самом деле, она причастна лишь отчасти, но тогда ей прям повезло, что всё не полетело в тартарары и под надзором самого хозяина клинка.       - Не замёрзни. - Обратившись последней фразой в никуда, директор поспешил удалиться, непривычным жестом убрав упавшую на глаза чёлку.       А Роуз продолжила сидеть на краю вслушиваясь в романс. Для неё ноты снова изменились, образую давно знакомую мелодию о тоске, почти перекрывая воспоминание песни о... Симпатии? Определённо. Возможно, когда в следующий раз она посетит могилу, в голове будет что-то кроме скорби всех прошлых разов. Насколько же они давно она к ней пришла. Возможно эти все чувства неосознанно пришли к ней, вертясь только внутри подсознания, которому не хватало собственных воспоминаний с близким человеком.       Оторвавшись от печали и таки обожжя язык Руби перевела глаза на дно, где виднелась тёмная надпись. "Отбрось печали!" и какая-то милая мордочка, маленькая, но это заставляет радостно засмеяться. "Прошлое надо знать, но зацикливаться на нём - не вариант" - это, пожалуй, единственное, что она запомнила на лекциях профессора Ублека, и под ситуацию это очень чётко подходило.       Сзади раздался взволнованный голос Блейк, и девушка встала, отряхивая подол от земли и капель, последний раз оглядывая светящийся город, обращая взгляд к тёмным, сейчас почти чёрным, башням и связанным корпусам Бикона. Вычурный замок, совсем не похожий на те, которые описывались в исторических поэмах, но это только добавляло шарма и фэнтезийности и без того чудному месту.       "Ну точно волшебный замок!"

***

      Рухнуть на кровать после активного дня было прекрасным и просто блаженным мгновением. Кружка стояла на тумбочке, ожидая очереди в ближайшем времени перекачивать на полку над кроватью.       - Хэй! А откуда у тебя у нас такие сувениры, так ещё и две за день? Без кофе даже. Не уж то парня завела? - Янг подпёрла пальцами подбородок, подмигивая и выдавая фразу словно подкатывала к кому-то - Поздравляю, давно пора попробовать!       - Я слишком устала, чтобы спорить, тем более, с тобой. Ну, а ты что думаешь? - пусть болтает, а она пока поспит.       - Точно уж не в вариант Норы. Так что, парень или друг на стороне. Моя сестрёнка повзрослела! - словно получив миллион просияла Янг, уже видя, как они будут шататься по барам и разносить всех в пух и прах.       - Эй! Я же надеюсь это не правда? Ты нам всё ещё нужна! - Вайс заметно ревновала, но Руби это просто игнорировала. Хорошая подруга, но если так, увольте.       - А что там Нора в отсутствии Рена наболтала? - совершенно сонно и нечленораздельно пробормотала девушка.       - Вообще-то в присутствии... - неловко встряла Блейк, заходя в комнату.       - Ой, да бред там всякий. Почему-то решила, что ты у нас любишь постарше - неловко помахала в воздухе рукой старшая, разгоняя шальные мысли.       На голове Роуз волосы встали дыбом и корни, кажется, посидели, от десятка пробежавщих разношёрстных мыслей. А она только решила оставить всё это на завтра и не вспоминать несколько неловких встреч, перебирая возможные их исходы. Но решив, всё же, не показывать того, что эта же мысль у неё в голове крутится уже который день, она парировала заявление.       - Это же Нора. Ты ожидала чего-то другого? - подтверждая, что это (не)бред охотница чуть приподнялась, явно на мгновение получив заряд адреналина.       - Надеялась побоится бога и внезапного хука справа - старшая пару раз ударила в воздух, показывая, что бы она сделала - Но даже Рен не помог. Только глаза закатил.       - Это было глупое предположение. Давайте закроем тему? - брезгливо фыркнула снежная королева. Между прочим, это прозвище пустила в народ как раз Руби, а за компанию и Жон.       - А я думала, ты уже не ведёшь себя как стерва - уже вечер, как раз время бодрствования Шао Лонг. Сова и жаворонок, а не сёстры.       - Поспать дайте - но страдалицу не собирались слушать.       - Нет, сестрёнка. Ты пойдёшь со мной в город и будешь отжигать всю ночь!       - Не~ет! К морю хочу, там можно поспать       - Оставь её. Сами недавно чуть не падали. Проявите уважение - Блейк запрыгнула наверх и девушке показалось, что бантик у её дёрнулся       Подруги ещё немного побухтели и сестра тихонько выскользнула из общежития, а потом и из Бикона. А дальше, когда сознание почти уплыло, в комнату заявились Пирра и Нора. На вопрос где парни отвечали уклончиво, а к середине разговора Руби и вовсе отключилась.

***

      В профессорское окно, бронированное фактически во всю толщину и теряющее основной цвет в белых бликах, светила расколотая луна. С каждым годом осколки казались на миллиметр дальше от своего спутника, словно его же цели. Сейлем наверное видела как она разбилась драгоценным хрусталём, она видела всё, а он уже застал мир таким. В хаосе, утерявшим яркие цвета. Застал мир народов, когда-то борющихся за границы, а теперь борющихся за прах, дающий преимущество в развитии обороны, которая важна в мире со страхом, ходящим на звериных ногах.       Хорошо, в такие лунные ночи, выспаться не удавалось давно, конкретно с тех самых пор, когда хороший и продуманный план пошёл под откос.       Он знал, что Сейлем не брезгует прибегать к игре "в шахматы" людьми, но столь глобального хода, именно в этот момент, он не предугадал и где именно затаилось внезапное ополчение не ясно. Она не свяжется с бойцами напрямую, а пока они не знают какого связного искать, нужно устранить сначала самый нижнее звено всей этой цепи. Но сейчас...       Именно сейчас он как никогда был близок к положительному исходу действий, но настрой важных частей механизма был похож на метроном, он должен был знать, что ОНА просто так это не оставит и не пропустит шанс воспользоваться слабым звеном, неспособностью прямо атаковать.       Но почему именно перед фестивалем Вайтела? Больше противников, охотники и его команда. Большое количество людей тоже преимущество, незаметно можно внедрить своих оперативников, но система защищена и каждый ученик проходит тщательный отбор. До момента прибытия Колизея Согласия у них нет ни одной лазейки.       Он каждую ночь обдумывал обходные пути, продумывал планы, анализируя информацию поступающую даже ночью. Иногда, каждую ночь если не приуменьшать, приходила уже родная... тоска? Обычно это называют так, но в его случае это не было ничего из привычного понимания эмоций. Нечто сопровождающее столь долго, что стало уже частью души.       И сегодня не должно было стать исключением. Но стало. Приевшийся и интересно меняющийся каждый день пейзаж поражающий и нервирующий каждую ночь отошёл на второй план, уступая место воспоминанию. День не выделялся совершенно ни чем, лишь разговором где его выслушивали. Это отличалось от того как слушали план или нравоучений, не было такого словно вкладываешь готовое в того кто ничего не понимает, не хочет понимать, или не знает даже части того, что знает он. Недоговорки, неосведомлённость, это естественное состояние человека, но не все желали это признать, имея острый ум в букете с непомерной гордостью. И естественной реакцией на заявление о опрометчивости его действий, о чём-то скрытом несказанном в первый же момент. К обычным людям это применимо лишь отчасти. Студенты, если и попадали на головомойку, слушали на отмахнись, желая учиться только на своих граблях, пусть даже и болезненных, но Роуз сама желала услышать это и понять, пропустив через себя.       За спиной засветился экран, отражаясь в зеленоватом стекле и режа глаза привыкшие лишь к слабому свету луны. Очередные сведения от Кроу. В такое время никто больше не писал откладывая иногда даже очень важные данные на следующий день, и лишь ворон решил, что почти полночь - лучшее время. Верные выводы, и если письмо приходит днём, жди беды. Несмотря на пьянки, Бранвен не изменял своей традиции выпутываться самому, иногда делая всё ещё хуже, до того как доложить. Это происходило чаще, чем следовало бы, но чего-то глобального и ставящего под удар их всех не происходило.       Догадка попала в самую точку и много часов прошло в разборе документов, иногда и не связанный с основной миссией, но это помогало отвлечься. Временами приходили худшие мысли, от которых простым "Есть запасной план" не отмахнешься. Не один век прошёл, но простое человеческое сожаление, за загубленные людские жизни, даже не ведавшие истинной причины, приходило в каждой жизни. Последнее человеческое, что в нём осталось. Научится это усмирят не выходит. Уже много-много лет. Оно уйдёт только когда его бессмертная душа угаснет навсегда в бытие. И только этом он отличается от Сейлем - муками искорёженной совести.       Темнота уходит ближе к 5 часам, тело ломит и холодит, оно почти отключается и требует передышки. Без ауры, без многообещающих отключек и мгновенных вырываний из сна. Озпин не видит смысла продолжать мучить себя ненавистным кофе и просто сдаётся на милость усталости. Скоро за окном рассветает восходное солнце и в сознании мелькает, что лучшее время дня - вечер. Всё таки это он сводит людей разлучённых восходом в дорогом им месте, смеряет разбушевавшееся празднество шумов и предвещает появление серебрянноглазого воина у обрыва. Он сам не понимал, почему его так тянуло к девушке, возможно из-за старой знакомой. Он мог лишь дать основы для истинной догадки, разложить их в ответ, но выходило абсолютно иначе.       Впервые за долгое время во сне не являлись картины прошлого, каждая жизнь переживаемая заново, облики богов из первой, сотни игл впивающихся в тело от каждого нового переселения, и вопли, вопли десятков голосов всех тех кем ему приходилось быть. Словно реки в темных землях, тьма мерцала отблесками воды, окутывая уютная пустотой, не одаряя жестокостью или злобой, лишь обволакивая чёрным одеялом.

***

      Девушка всегда отличалась богатой фантазией. Она видела миры во снах, которые невозможно вообразить будучи в здравом уме и затянутым в мирскую суету, прошедшим через естественные жизненные трудности. Когда-то ей было подвластно бескрайнее небо без праха, иногда она переживала восстания и сама совершала перевороты против циничной или здравомыслящий власти, когда-то была зладеем и стояла на месте гроев.       Сейчас в сознании жил лес и фавны, празднество, цвета и не угнетённый мир - жизнь. Школа обратилась поселением, каждый человек стал зверем, - ученики рассмеялись бы узнав о таких переменах, особенно те кто не очень ратуют фавнов - и осень, ставшая символом знаменательного дня и времени, почиталась праздником стойкости. Последний взгляд на яркий цвет уходящий жизни и готовность дать стойкий отпор зиме. Чёрно-белой, холодной, смертельной, полной отчаяния и последних стараний. Белый снег окрашенный в красную кровь, это лишь единственное напоминание для других о следе борьбы их народа. Словно бы отображение Гримм, но иное, их истоки ещё до сотворения в физическом теле. Последняя роскошь. И она, та кем она осознаёт себя, полностью погружается в старинную музыку, мечты чтобы отчаянный алый закат покрывал не только горизонты печальной осени.       Ощущая лёгкость и счастье, именно счастье, которое оставитсветлый след и в реальности, но это придёт только со сброшенными объятьями Морфея. А сейчас, не обычная селянка звонко смеясь увиливает от очередного хвостато-рогатого жениха, одного из первых кто заинтересовался неизвестной среди девушек города "птичкой". Весело кружить в танце, с удовольствием юрко избегая очередного прошения ручки дамы. Всё это так смешило.       Когда мелодия на самом пике, за руку её хватает парень, шутит и уводит в танец яркий, словно осенний цветочек. Мелодия дудки и флейты жутко напоминает что-то из реальной жизнь, воспоминания не отзываются по первому же велению. Озма, так его звали и это звучало словно порыв ветра, и почему-то именно это сравнение приходило ей в голову первым. И он совершенно другой, обычный. Человек.       Круговорот танца съедает время и когда обряд на обрыве заканчивается, день далеко не в полудне. Последний оборот и девушку прижимают к крепкому телу, она озорно улыбается поддаваясь действиям. Жрица одного из храмов, на то это и её праздник, чтобы дать волю шалостям без ограничений. Алый закат разгорается всё ярче и их губы почти соприкасаются. С другим бы она просто выскользнула из захвата, шутя и издеваясь, но сейчас совершенно не хочется прерывать контакт.       В деревне слышались крики, пылал пожар, но шелест и баллада ветра не давали этого услышать или даже почувствовать. По её собственной земле шла армия под руководством женщины, что не знала меры своего эгоизма, желая всё... и всех. Даже если она должна убить сами ростки жизни других, заточив их у себя в клетках. Это яростное желание свет чувствовал каждой клеточкой существа, но подвластные ей силы жили своей жизнью, желая наконец осчасливить заботливую хозяйку. Ослеплённые благодарностью, даже долгу не давая разрушить предрешённый момент. Сознание охотницы знает, что что-то неладно и нужно идти на перекор, тело же наоборот действует как по сценарию. В следующий раз она это изменит, обязательно. Но не сейчас. Сейчас стрела входит в живот словно острый клинок в мягкое дерево. И взгляд тухнет, высвобождая магию подвластную лишь жрицам. Последнее мгновение, и чёрные волосы парня, ринувшегося в бой мужчины, белеют обнажая (не)знакомый образ.       Как на зло блаженный, хоть немного всё же и тревожный, сон прерывается внутренним будильником, однозначно врождённым, иначе привычку подниматься ровно в 6:23 она объяснить не может. Вообще эти ранние подъёмы полезны и иногда ей даже нравились, она не так часто опаздывала на тренировки и разбудить её рано и без предупреждения было крайне сложно, во сколько бы она не лягла. Но сейчас казалось, что прервали нечто важное и заставляющее сжаться внутренности от ожидания, но не судьба, теперь лишь обрывки можно откопать под грудой естественных воспоминаний её личности и мыслей, как ураган пробежавших с утра пораньше, бережно сохраняя картины в блокнот. Не смертельная тайна конечно, но сны тоже не все понимали со стороны. После нашествия Гримм в платьях Янг перестала ясно её слушать и вообще попросила не приходить, с трудом скрывая явный шок от столь бурного высказывания фантазий. Роуз тогда обиделась, но сейчас даже как-то хорошо, что её перестали слушать. Врать она не любит.       Тихо спрыгнув с койки, девушка мягкой походкой - не дай бог снова разбудить Вайс, второго скандала она не выдержит, наверное, остальные тоже - выходя в коридор, к общей и всеми любимой кухне. Едой из столовой толком не обойдёшься и, на общие деньги, её таки оборудовали всей общагой. Где, между прочим, стояла единственная кофемашина, холодильник и шкаф с вкусняшками, да и остальное тоже не огорчало. Комната отдыха, блин. Хотя, какой отдыха у студента? Верно, никакой. Особенно, когда приходит сессия по истории и биологии Гримм, а про итоговые сдачи лучше молчать. Ох уж эти конспекты. На них в такие периоды почти спишь.       Зевая и потягиваясь Руби готовила, отработанными движениями, такими, что даже не замечала что и как, кофе. Вечно взъерошенная макушка "воробей" пригладилась парой быстрых движений влажной от воды ладонью, чтобы хоть чуточку по человечески выглядеть, не смотря на то, что глаза слипались и спина отказывалась выравниваться, держа всю остальную конструкцию тела. Ох уж этот подъём, сущие сюрпризы. Главное, чтобы во время учебно-тренировочно-боевой тревоги он такое не выдал.       Со стороны комнат послышались шаги и оттуда вышел не менее сонный Рен, с багровыми отметинами на шее и такими же на запястьях. Без задней мысли девушка присвистнула и досыпав ещё ложку кофе в кружку с горячей жидкостью в которую та пялилась на протяжении минут трёх.       - Как ночь провели с...? - и тут её коронным появление в голову влетели последние воспоминания, перед тем как она отключилась. Спустя несложную цепочку раздумий всё резко разворачивается на 360 - ООО...       - Только не начинай - такой усталости Роуз не слышала с тех пор, как Нора загорелась идеей вывесить плакат с признанием на главной башне ко дню святого и Рен сутки до праздника уговаривал её этого не делать. Таки сделала и он понял, что все старания тщетны. - Нора мне все мозги вынесла, когда вчера узнала. Еле выпроводили к вам. А про Пирру вообще вспоминать не хочется - от чего-то грустно выдохнув Рен перехватывает у девушки кружку и морщится лишь успевая поднести её к губам - Ты хоть сахар положи - Стоит только попробовать эту концентрированную гадость, как на языке чувствуется вкус залпом съеденной банки кофе и всех ягод куста шиповника в самый разгар лета.       Казалось бы, с утра она предпочитает именно такой бодрит, держит в напряжении из мести ещё часа 2 и поджигает мозговую активность не хуже огненного праха. Только вот, почему-то, она ожидала почувствовать отнюдь не это. Положив сливки и сахар, она передала кофе парню, и начала готовить какао, которого хотелось больше чем экстренно проснуться. Предложив присесть Руби открыла шкафчик, дотягиваясь до забытого всеми порошка.       - Я, пожалуй, постою. - с таким Артефактом как краснеющий, словно бархатная ткань её плаща, Реном ей не приходилось сталкиваться и взаимодействовать. На секунду даже проскочили сожаления, что свиток она оставила в комнате. - Ты, кстати, собираешься к директору?       - Да. - Пожав плечами девушка размешивает сахар дергаясь ещё сонным глазом на каждый удар ложки по стенке. - Надо уладить аппаратурный вопрос, если это можно так назвать. С профессором Гудвич это в десятки раз сложнее. Она нам скорее применением заклинаний запретного раздела недостающие детали наколдует чем даст новую, хотя бы самую дешёвую - девушка понимала, что не суждено, но всё же пожаловаться хочется.       - Её можно понять. В Вейле сейчас не спокойно, вы и сами видите. Скорее всего, не сильно, но всё же это могло отразится на школе - кажется Рену можно в ораторы-лекторы идти, потому как изрекал он очевидные вещи точно как они.       - Я знаю...       - Как туда пойдёшь, скажи Норе, что к Гудвич. Второго романтического и вдохновенного пересказа не переживёт ни кто. Как и лекции про здоровый сон. Между нами, прости за... ну понимаешь... - Да сегодня утро открытий, как можно поглядеть. Но Рену искренне жаль за наговорки Норы.       - Знаю и понимаю я всё. Янг вчера оговорилась. - в раковину фонтанном полетело кофе.       - Ещё раз прости. Увы, в ТАКИЕ моменты даже я не указ - Рен вытер остатки злополучного кофе, ероша и так непослушные волосы.       - Да ничего. Просто наталкивает на определённые мысли. Выглядит ли это настолько схоже со словами Норы, или это уже она заигралась... - нервный румянец выступил на щеках и она быстро спряталась за чашкой какао.       - Я в личную жизнь предпочитаю не лезть, лишь бы всё рамках адекватности и без насилия. - пожал плечами парень, с осторожностью скосив глаза на охотницу и отпил из кружки, без опасения снова окатить раковину.       - Воу. Ты прямо как всегда. Только эмоциональнее...!       - Только советую об этом не болтать. Студенты в этом найдут повод обвинить тебя во всех твоих успехах, так ещё и распустят злые языки. Это вещи пострашнее Гримм, их так просто не убьёшь. - Она и не собиралась этого делать. В людей она верила, но сама на примере некоторых студентов видела, что может быть просто от того, что ты им не понравился, а уж если кто-то решит пустить такой слух... Тут даже коса не спасёт, не законно. Но кто вообще сказал, что это правда, а не простые прелести переходного возраста?! Это просто бред сумасшедшего.       - Пропала надежда на спокойный год - драматургия в этой фразе вместе с позой обречённой девы просто зашкаливала.       - Не переживай. У тебя ничего страннее и действеннее заговора мафии быть не может. - опёршись копчиком о столешницу, Рен явно немного забылся в разговоре, резко подпрыгнув с таким выражением лица, словно его ужалили за самую везучую часть тела.       Разговор обрывается на радостной ноте и какао приятнее ложится на язык. Печеньки закончились обидно быстро и вскоре в комнату "отдыха" зашёл не менее сонный чем они, чашку кофе назад, Арк. Со странно расправленными плечами и хромающий. Этих двоих даже немного жаль, но они сами переборщили. Может им из милосердия расписать технику безопасности..?       Обратив внимание 2 пар глаз на вошедшего, Рен протянул наполовину заполненную кружку, а Руби откопанные где-то сухари. Без каких либо намёком на знание чего-то, что знать она не должна, девушка пригласила заспанную компанию за стол. Но вспомнив о вчерашнем, и переведя взгляд на кружку в руках, Роуз просияла озарением. Отставив свою, она по новой заваривает напиток и, стараясь не разлить, побежала одеваться. Заявиться рано утром лучше всё же при параде, а не в косплее невесть кого. С озорством подумалось, что стоило бы и за вечернее угощение как-то отплатить. Но ничего, она чуть позже на эту идею надумает план.       Больше для перестраховки захватив Кресент Роуз и зацепив её на пояс, юная студентка "вприпрыжку" направилась к главной башне где находился кабинет директора, стараясь не шуметь. Наверное её опять отчитает Глинда, но стоит признать, это того стоило. У профессора последнее время был очень усталый вид, и раз уж он её несколько раз помог, она чисто из благодарности - не потому, что хочет найти повод заглянуть в кабинет, нет! - тоже будет по мере сил студента помогать. Лишь бы остальные это за подлизывания не приняли. Не заметив в прямом коридоре дверь, девушка едва не разлила содержимое чашки и тихо выругалась. Благо строгой женщины с утра в рядом стоящем кабинете не было, и поймать её за сразу несколькими нарушениями было некому. С аккуратностью оглядевшись, она проскользнула в двери, закрывая за собой почти ворота. Поглощённая паранойей Руби не сразу заметила, что в кабинете стоит звенящая тишина, нарушаемая только ровным ходом шестерней.       За столом виднелась копна белых волос спящего мужчины. Растрёпанная больше обычного, как и пиджак аккуратно повешенный на спинку стула, всё это придавало некий домашний вид. Сглаженные сном черты, почти полностью скрытые сложенными на бумагах руками, выглядели немного свежее, но даже так понятно, что отсутствие сна не слабо так ударили по состоянию тела. И без привычной прострации, нахмуренности и без того молодое лицо освежилось в годах, засияло спокойствием, но совершенно не тем холодным, отстранённым, а тёплым и умиротворённый. На секунду аж пальцы защекотало от желания провести по волосам или ещё ближе рассмотреть профессора.       Распахнув серебряные глаза полные удивления и девичьего восторга девушка неловко переминается, смущённо улыбаясь. Но вечный оптимизм явно скоро начнёт трещать от естественного пессимизма и муками совести. Потому надо успокоиться и действовать.       Поставив на стол чашку и отыскав чистую бумажку, всем богам молясь о том, чтобы она не испортила что-то важное, оставила милую записку, на подобии тех надписей, что были на донышке её сюрпризов, подрисовав сбоку розочку, такую которая была на застёжке плаща. Восторженно пискнув, Руби провела по мягкой ткани рубашки, от самого запястья, и на мгновение коснулась чуть жёстких, но приятных волос. Быстро одёрнув руку, юная охотница неуверенно замялась, медленно отходя к выходу. И заметив закопошившегося директора, тихой рысцой, что в сапогах немного неудобно, убежала, обещая про себя днём явится со сладостями. Но только не из общаги, их и так за растрату важного перекуса ругают всем общежитием.       И девушка вряд ли узнает, что добродетель была замечена и в след мелькнувшему за дверь плащу последовал тёплый усталый взгляд почти прозрачных ярко карих глаз. На болящей от очередного недосыпа голове эта доброта словно бальзам на душу. Обычно ближе к полудню на столе появляется холодная кружка мерзкого кофе от Глинды, так и не смирившийся с тем, что этот напиток, как минимум в её исполнении, он терпеть не мог.

***

      Довольная своим маленьким подвигом, Роуз с радостью побежала будить команду, проходя по тихим коридорам, через которые скоро будут бегать опаздывающие студенты. Кажется нет ни одного человека, который хоть раз не проспал, в её догадках было и то, что учителя тоже этим грешат. Улыбнувшись увидя в кафетерии растрёпанную Нору и собранную Пирру, она быстро спрашивает доскольки они вчера засиделись и неловко смеётся, когда Нора охотно оглашает причину, вместе с тем фактом, что все легли часа 4 назад. Нда, ворчание и сон на лекциях им обеспечены до того момента, как все нагонят недоспанные часы, а с расписанием их лекций... это будет долго.       Не решив ничего лучше она с размаху выбила и без того страдающую дверь, с громким кличем "Доброе утро!" распахивая шторы. Блейк к чудом не улетела на пол от испуга, а вот Вайс умудрилась встать как по тревоге, сильно приложившись головой о подвешенную кровать. И среди этой секундной суматохи послышалось невнятное бормотание Янг, которая, живя на постоянной основе с этим недоразумением, привыкла к подъёмам и ей сейчас даже выстрелом у самого уха не поднимешь. Допив остывшую кружку кофе, под звонко-сонный словесный доклад Шни о вреде недосыпания и таки стащив Янг с кровати, крутилась между бегающими, ходящими и спящими на ходу девушками. Первые дни их проживания было крайне сложно найти место где развернуться, но со временем они вполне привыкли.       Как день начнёшь - так его и проведёшь, решила охотница ещё с самого подъёма и на удивление так всё и прошло, несказанно радуя сияющую как рубин в солнечный день девушку. На её взгляд, каждый неудобный момент обращался чем-то хорошим. Команда тоже считала, что день удачней некуда, настораживая этим Блейк, которая свято верила, что это не к добру, с чем согласилось большинство. Естественно, копать к чему-то худшему не хотел никто. Но вот что смущало сильнее...       Роуз радовалась маленьким мелочам прогуливаясь по двору и задумчиво разглядывая башню. Но только стоило иногда поворачиваться к команде, как было видно, что у старшей сестры на языке крутилось какое-то замечания. С таким выражением лица обычно поправляют за глупости в разговоре, не желая лезть в него. Это слегка смущало и на каждый вопрос "Что?" Янг повторяла одно и тоже: "Ты просто даже для себя слишком весёлая. Это выглядит так словно ты что-то задумала. От этого шарахаться хочется" и неловко потирала затылок.       И, конечно же, девушка не ответит, что от сестрицы веет мужским крепким одеколоном, и не чьим-нибудь, а директорским. И уже который час, так что это не мимолётные глюки.       У неё лично претензий нет, но, вот только, когда она успела? Как никак, на должности старшей сестры она должна знать, где и когда находится её сестрёнка, для её же безопасности. Даже не обращая внимание на то, что она сама пропадает невесть где сутками и в неё въелся запах клубов. Отогнав от Вайс врезавшегося в неё голубя, Шао Лонг присела на край плитки и снова задумалась. Таянг сильно переживал за них, потому выпытывал всё касающееся их жизнь и на вопросы она говорила правду, укрывая те моменты, которые знать не надо ради его же блага, так что встал вопрос умолчать ли о том, что Руби вызывали на разговор. Но запах духов просто так не прилипнет на несколько часов.       Она постаралась как можно проще это объяснить. Например, Руби воссияла добротой и добралась до верхушки этой маленькой иерархической лестницы в своём желании помочь. Нда. Не убедительная версия, даже для такого случая. Янг очень хотела надеяться, что это просто очень распространённая марка и кто-то из мальчиков хотел казаться круче и мужественнее, а не каким-то деревенщиной. Где-то за работой чихнул парень в веснушках.       Эта версия уже увереннее, но всё равно исход такой весточки тоже неизвестен. Она всё же ещё мелочь, несмотря на её заявления, что пора бы повзрослеть. А как представить негодование родственников, аж ужас пробирал. И если старший Шао Лонг ещё поговорит, то Кроу. Это Кроу, что тут можно сказать.       Хотя, стоп, ладно. Хватит!       Если бы не Нора, она бы вообще о такой фигне не беспокоилась или не думала, бред это всё. Просто надо отвлечься на что-то. К примеру на тренировки, но только не в спортзале. Она только сильнее углубиться в это, выполняя всё без задней мысли. К сессии, что ли, подготовиться?

***

      Полдень приходит неожиданно жаря совсем не так как положено в это время года. В воздухе совсем душно, и даже вздохнуть нормально не удаётся. Солнце точно решило отыграться за вчерашнюю завесу туч.       В академии сейчас обед, проходящий удивительно спокойно, и все ученики, быстро посгрибав конспекты и забив удобное место, продолжали готовится. Ну, а кто-то донимал тихих студентов, совершенно наплевав на их мнение. Но со временем таких людей становилось всё меньше и не удивительно, со временем наконец приходило понимание вещей простейших.       Вся команда Руби и, вызвавшаяся помочь, Жона трудилась в зале. Ругались, шутили и дурачились, ставя под удар сроки которые горели круче взбешённой Янг.       А вот сама командир тем временем шагала к директору, с угощениями, из общаги таки, и приветом. И немного желанием поболтать не только на актуальную тему. Профессор мог рассказать очень много о многом и очень интересно, но когда и приходилось заниматься, подавал всё своеманерно, снова разворачивая на 180 только привыкший к особенностям других учителей мозг.       Что-то ответив спешащей куда-то, вероятнее всего на доп. лекцию, Вельвет, она улыбнулась когда та кинула ей содовую из столовой, подкрепляя это тем, что команды там не появились и им стоило бы перекусить. Про запасы из общежития она, похоже, забыла. Роуз хмыкнула, оставив газировку до лучших времён, сегодня эта вкусная гадость ей не пригодится. Команда CFVY училась на курс их старше и не в пример лучше остальных, и им есть куда спешить, так что Руби наслаждалась временем пока могла.       Заметив на горизонте знакомую раздражённую ведьму, девушка почувствовала как потихоньку начинает каменеть от страха, но сжав волю в кулак нырнула в сторону и прижалась к арке у оконного проёма, обращённую в сторону движения профессор. Такую маскировку и слепой бы разгадал, но женщина была слишком измотана для игр в прятки с неразумными студентами.       Ночное дежурство в городе выдалось совершенно не из лёгких. Преступлений Торчвика и Белого клыка становится всё больше, чаще и наглее. Нападают уже не только на праховые магазины, на воздушные и морские суда его перевозящие. Компания Шни беснуется, руководство города и страны торопит и прижимает. Сил и людей просто уже перестаёт хватать. А дневные смены в школе тоже не выдаются простыми, студенты ещё дети и особо неуёмные доставляют проблем на зло новым правилам. Она ведь хочет как лучше для этих детей.       Для Роуз видеть чужую слабость было больно, во много раз больнее чем страдать самой. Каждую чужую тревогу сопровождало ощещение, словно слизень ползёт по пищеводу. Но когда нервы и выдержка сдавали, опускались руки, у авторитетов, учителей, наставников, становилось страшно. Страшно до озноба. Они видели больше, чем кто либо из студентов льющих бравады. Они сильнее их, и раз они не могут унести эту ношу, не сможет никто.       Сжав в руках кружку, девушка прошла дальше, стараясь по минимуму шуметь. Но все мысли снова наталкивались на уставший и измотанный вид профессора Гудвич, воскрешая в памяти не менее отстранённого и вымотанного директора Озпина. Не отнимает ли она у них время время понапрасну, когда в городе и без того дела плохи? Возможно её пригласили просто чтобы не обижать или ещё по какой-то причине. Но они же учителя, перед учениками им отчитываться не требуется, так что вряд ли отклонение её просьбы поговорить могло возыметь негативный эффект. Да и понятно же, что они тут работают, а не бездельничают. И вообще это бред и накручивание. Всё равно было как-то неловко. А даже если так, то не прийти было бы оскорблением.       Шагнув к знакомой двери, она вежливо постучала, неудобно забывая как с утра проскользнула без разрешения. В ответ за дверь раздался тёплый и мягкий голос "Входи", заставивший коленки подкосится. Соберись тряпка, у тебя сейчас беседа с важным человеком, а не свидание с первой любовь! От этого ещё сильнее поплохело. В голову закралась неприятная мысль, что ожидали чуточку не её, и окрик предназначался Глинде. В противовес этой идеи выступало то, что она пришла в обговоренное время, как минимум в его промежуток. И сомнения улетучились в никуда.       За тяжёлой дверь, открытой с неким кряхтением и усилием, тонкими линиями, которые, словно картину находящуюся на стекле, огибает солнце уже проявилась знакомая обстановка, но вот только в отличии от утреннего визита её ждали.       - Добрый день, мисс Роуз. Не ожидал увидеть вас так рано. Наверное приходится работать в большой спешке - директор отрывает взгляд от бумаг, тепло и мило улыбается.       Белый свет огибает стройную широкоплечую фигуру, серебрит волосы и придаёт вид некого сияния. И у Руби ёкнуло в груди так, что ноги едва окончательно не подвели. И едва отойдя от внезапного наплыва эмоций она решила быстренько воскресить в памяти лекцию о первых отношениях от Кроу, и слегка сбить набежавшую температуру.       "Не влюбляйтесь только во внешность!" - главный лозунг под которым проходила эта лекция по которой можно учебники в 4 томах писать, и которая не раз спасла старшую, из-за первого парня которой им и устроили сеанс, от многих ошибок. По крайней мере она так говорила лично дяде Кроу, хотя на самом деле это было лишь на половину так. Хотя вряд ли он бы такое сказал по отношению к старому другу, но видит бог, он бы высказал что-то более протестующе-нецензурное.       Мысленно выпив стаканов десять холодной воды студентка просияла ответным жестом проходя дальше в кабинет, с интересом оглядывая часовой механизм покрывающий весь потолок. Убрав упавшую на глаза волосы девушка протянула чашку покачав головой.       - Да не особо. Всё идёт скоро и без напряжений - со слегка удивлённым взглядом Озпин аккуратно взял кружку, на что Роуз только улыбнулась - Это вам благодарность за вчерашнее. Вы выглядели очень уставшими и я решила, что стоит слегка отвлечься от наболевшего пока есть время - девушка совершенно забыла о заготовленных планах, темах и обещании не мяться перед профессором как сурок перед львом. Качнувшись с носка на пятку Роуз решила сразу перейти к основной теме и потом уже импровизировать, но её прервали.       - Незачем было так заморачиваться, можно было просто поблагодарить. Может расскажете как прошёл день? - и стоит только произнести эту незамысловатую фразу как готовая взорваться от малейшей искры атмосфера разряжается, становясь непринуждённой и менее угрожающей.       - Да обычный день студента если честно. Просто немного закипели мозги на Истории профессора Ублека, как всегда торопившегося рассказать побольше. - Руби смеётся отводя глаза в окно и, слегка прищурившись, спокойно рассказывает о столь глупой запаре и не дающемся предмете.       - По другому и не бывает. - пожимает плечами мужчина, оглядывая повеселевшую студентку, которая хотела быть во всём первее всех и не смотря на то, что шутила над неудачей, всё равно расстраивалась и по детски дулась. Милая и беззаботная до такой степени, что щемило сердце, а уже отвыкшему от нежности нраву внезапно захотелось окружить это чудо вниманием и заботой. - А что вы сейчас проходите?       - История образования государств и заключение мира. Вроде бы ничего сложного, но я совсем ничего запомнить не могу. - девушка поджала губки и стала походить на обидевшегося ни на что игрушечного кота.       - Если вы хотите, я мог бы помочь вам с этой темой. Для нашего времени эта тема как никогда важна, и если её правильно рассказать, она понравится любому. - И Роуз едва не утонула в собственных мыслях, слегка сжимая подол платья и смотря куда-то вбок, изредка поглядывая на профессора и придвигаясь ближе.       Вся неловкость должна была пройти, но она нарастала всё больше и захватывала сознание, наравне с умиротворённостью, теплом разговора и желанием его продолжить. Хотелось точно сказать, что уж если ей предложили, заначит профессор Озпин точно знает, что у него есть время и она не надоедливая студентка, но от вида черт его лица, голоса, крепких рук сжимающих трость и край стола хотелось визжать от смущения и возбуждающего трепета. Господи, как она может испытывать порочную симпатию к этому человеку?! Положиться, запросто. Поговорить, конечно. Доверится, а куда денешься. Но тепло к столь далёкому и важному... она точно странный человек.       - Если вас, конечно, не затруднит - и студентка ставила на кон всю свою уверенность и актёрское мастерство. Уж её метаний точно не должно быть видно, и как опытный шпион она их все скроет, что никто и не догадается.       А Озпин только слегка улыбнулся такой уверенности девушки. У неё всё на лице написано. И она сама же, глупенькая, вогнала себя в смущение. Стоит между делом ей объяснить, что если она не будет пытаться кого-то из себя строить, то будет куда проще.       - Думаю у меня найдутся пару свободных минут. - И Руби кивает принимая приглашение сесть рядом.       Слова рисуют красивые картины, шурша речкой и без всяких пререканий отвечая на глупые вопросы. Девушка словно переживала это бок о бок с важными героями, безоговорочно время всему сказанному и понимая это, как будто оно сказано из первых уст. Точно сам профессор это видел и водил армии в бой, заключал перемирия. Девушка едва не задремала в тепле, уже веря, что видит сон наяву, потому беззастенчиво наслаждалась голосом глубоким и густым, погружаясь в тепло комнаты пропитанной обволакивающим запахом одеколона. Сейчас почти ничего не могло прервать этот момент, это спокойствие души которым наслаждались оба. Но ничего не бывает вечным.       Звенит колокол на главной башне и шестерёнки над головами пары дёргаются. Рассказ плавно подходит к концу и студентка медленно просыпается ото сна, разминая затёкшие конечности и улыбается директору академии. Она никогда в жизни не понимала всё настолько ясно и красочно с первого раза, так ещё и скучную историю. И следом по тянущимся мышцам дрожью прокатилась приятная истома, по её душе и телу, окончательно сбивая её с толку.       Озпину же было тяжело и легко одновременно. Вспоминать все подробности было неприятно, особенно если учесть, что он косвенно и есть причина почему всё произошло так. Но впервые это вызывало желание не исправить всё и загладить, а забыть и жить дальше. Защищать настоящее, а не исправлять прошлое. Но этим простым лекарством от грусти и бремени стала маленькая серебряноглазая студентка, и, он уверен, выслушающая его если он просто попросит. И, кажется, он ничьим присутствием так не наслаждался как её. Такая же буря и размышления проходили в голове самой девушки, но, в отличии от неё, Оз уже прожил достаточно, чтобы признать, что эта крепкая симпатия, если не любовь. И если девочке, по сравнению с ним, это простительно, то ему совершенно нет. Опасно и больно для обоих. Лучше было даже не начинать. Но поздно.       - Мне было очень приятно с вами поговорить. Действительно очень приятно - и щёки предательски заливается румянцем не пойми из-за чего. Она говорит это тихо, искренне, так, как профессор никогда не слышал. - А. Так я зачем пришла то. - девушка останавливается у двери и снова начинает театр.       - Да, мне тоже было очень приятно. Спасибо, что выслушали. - лёгкая улыбка скользит по тонким губам и непринуждённо следует ответ на опережение. - Запасные детали лежат отдельно, в той же подсобке. Нет нужны в закупке новой аппаратуры.       - Так вы-! Я что, зря приходила, да? - трудно было представить более неловкую ситуацию чем это, но всё ещё впереди. - Нет-нет, вы не подумайте! Просто-       - Я вас понял, мисс Роуз. Просто, впредь будьте внимательнее. - директор прячет лёгкую улыбку и когда дверь с тихим шелестом закрывается, тихо добавляет. - Заглядывайте почаще.       Руби кажется, что она сейчас легко воспарит к небесам и одновременно тяжестью проломит пол башни. Неужели это действительно сейчас прозвучало! Профессору действительно хотелось бы видеть её чаще! А может в этом есть какой-то подвох? Но как, как такой человек мог подстроить что-то с обычной студенткой.       Едва не пища от восторга, девушка поспешила к выходу из башни, не готовая наткнуться на Глинду и получить по ручкам её незамысловатым оружием за отлынивание от работы. И отвлечения других. Страшно, что ужас! Но того оно бы однозначно стоило. А вот постоянные завалы по практике, вряд ли. Уж это, директор точно ей не покажет. А может и да, мало ли.       И из этого карманного мирка она снова с головой прыгает в течение суеты, с не меньшим удовольствием помогая команде украшать зал и настраивать исцелённое оборудование. Обязательно не забывая всех согнать на отдых и учение задания. Всё же, задание по украшению зала не такое уж и веское оправдание. Хотя, она надеялась, пару не особо серьёзных провалов могут стать неплохим поводом для визита. Простуда же, не особо, поэтому когда она засиделась на балконе, Янг загонала её в тёплую комнату, под дружный хохот от шутки Арка и из-за её взъерошенной чернявой макушки. Пира с улыбкой отмечает, что она похожа на только что вылупившегося птенца, и даже не замечает как на ней виснет красный вихрь обратившийся в разобиженную Роуз.       Комната снова наполнилась смехом и команды продолжили жить обычной, если так можно сказать, студенческой жизнью.

***

      Они управились за неделю и два дня. Рекорд, если судить потому как семейство Шао Лонг, Роуз и Бранвен украшали дом. На это уходил месяц. Минимум. Поэтому, к счастью, сбылись прогнозы Блейк, что их трудолюбие перекроет всю семейную ауру сестёр.       И за это время Янг успела поседеть несколько раз, окончательно убедившись, что что-то надо делать со всем этим. Потому что того, как их командир начала себя вести и как директор перестал быть такой загадочной личностью, мог не заметить разве что Грим, и то, вероятно, они не так тупы.       Просто, её сестра и до этого была крайне странной, но сейчас она стала больше похожа на отчаянного стратега. Такого, который способна кинуться вперёд, при этом пропустить мимо ушей каждую попытку его убить и успешно выполнить план. И не так, как было до. Тогда Роуз просто анализировала бой и по её движениям было легче лёгкого понять, что это импровизация. А сейчас как-то по другому. Движения более выверены. Если можно так сказать, она стала реже идти по течению, забавляться во время боя, но, в то же время, совершенно не стала похожу на зануду в реальной жизни.       А ещё очень зачастила в башню и на полигон во внеурочное время. Дополнительные тренировки были не в её характере, как и зубрёжка до такой степени что она спокойно сдавала все тесты. Она стала более ответственной, что не может не быть оценённым. Только это напрягало, ведь ничего такого не случилось, а до возраста, когда всё внезапно перемыкает, ещё рано.       Радует только то, что она совсем не сбрендила и не перестала фанатично интересоваться оружием. Иначе, точно никто бы из семьи не пережил уход их маленькой Руби. И всё бы ничего, только появился ещё один момент, который заставил напрячься не её одну.       Был "чудесный" день практики, на котором можно было от скуки свариться в деликатес для Гримм. Профессор опять дала им задание принести какие-то жутко редкие растения, которое как на зло водится только на территории этих чёрных тварей. Причём, весьма хитрых, и умеющих внушать не весть что. Но пока на горизонте их даже не предвиделось и Блейк смогла отыскать уже три из нужных десяти сорняков, а значит, они могут расслабиться. И единственная, кто совсем не была рада этой затее с расслаблением, была Руби. Она озиралась, нервно скользя рукой по сложенной Кресен, и всё твердила, что за ними кто-то наблюдает. Обычно она первая была за такие идеи, но и по наблюдательности не последняя, поэтому всё же пришлось напрячься.       И ничего страшного дальше бы вообще не произошло, не наткнись Вайс на стаю Гримм, когда пошла в разведку. Сбившиеся в стаю Урсу были не особо редки, хоть и на такой малопроходимой местности это не встречалось, но достаточно опасны. Только находящиеся там же волкодавы точно придали картине странный и подозрительный вид. Но делать ничего не оставалось.       Тварей оказалось больше чем они предполагали и команду быстро сбило спинами друг другу, зажав в кольцо. Ведь сначала ничего не предвещало беды. Напала только пара, особо настойчивых, но быстро одумавшихся, мишек, которые попали под выпад Шни. Следом за ней все продвигались вперёд, уверенно идя к более крупным особям, даже когда остальных убивать становилось всё труднее. Так как обычно, если убить главную в стае, остальные разбегаются и можно засчитывать как победу.       Только, почему-то, Роуз, отстреливавшая существ с расстояния, метила за их спины, между проворными Гримм. Но даже так, спокойно прореживала их ряды, если не удавалось поразить кого-то за ними. Но твари всё равно сгущались и сгущались, и не падали даже после того, как Янг вкатила порцию ответного урона своим проявлением. И только тогда Руби приняла решение пойти на пролом.       Остальные даже понять ничего толком не успели, когда Роуз ловко юркнула в зазор меду лапами плотно стоящих Урсу и легко подлетела, внимательным взглядом осматривая поле боя, и через пару мгновений тяжёлого падения снова растваряясь в проявлении. В ту же минуту все твари рассеялись и на их месте появились склизкие острые щупальца, судорожно бьющиеся в агонии под противный истерический визг пронзённого острым лезвием водянистого существа. Под предупреждающий крик девушка вытерла со лба испарину и слегка рассеяно покачивалась, спускаясь с склизкой твари, которая не намеряна просто так отпускать охотника. Слегка замешкавшуюся Руби едва успела вытянуть из под острых пик Блейк, и Вайс спокойно добила это недоразумение, не дав больше шанса отыграться.       Команда была удивлена, если не сказать ошарашена, и с интересом, которого хватило бы на всю школу, осматривала их командира.       - Видимо, это тот Гримм у котором нам рассказывали. Не думала, что он способен на настолько реалистичные фантомы. Как ты вообще поняла, что он здесь? - Блейк протёрла с волос грязь и отряхнула заляпанный плащ командира.       - Без малейшего понятия. Просто краем глаза увидела и всё. - протирая жидкость с щеки, девушка обернулась на спешащую к ним команду Жона.       - Что у вас тут случилось?! У всей команды аура резко упала почти до нуля!       - А, мы только что с Гримм разобрались. Хитрый поганец попался. Но не хитрее, чем моя сестра! - наручи Янг не приятно хлопнули по плечу девушки, которая только пыталась прийти в себя от внезапных захваливаний.       - А мы только от какой-то орды вепрей ушли. Сколько их не бей, всё без толку. Даже Пире они не поддавались. - Парень неловко потёр макушку и спрятал оружие. Всё равно от его клинка всё без толку.       - Может, нас лучше Руби поведёт? Ей как-то удалось рассмотреть иллюзиониста. Именно с ним мы сражались. Всё было так же. - Вайс быстро собралась и махнула рапирой в сторону где примерно должна была находится поляна сбора.       Оставшуюся дорогу им спокойно проложила Руби, ловко обходя засады тощих и ломких, но умных существ. И наверное, вряд ли бы им удалось так легко выйти из того боя, не сообрази их командир, что происходит.       И даже с лучшим исходом Янг волновалась. Она не замечала никаких признаков о которых говорила её сестра и совершенно точно видела, как не пристально она вглядывается в путь. Тут дело было не в наблюдательности.       В этом же не было ничего опасного, значит, можно не заострять внимания.       Только вот... не получилось. И последнюю неделю Шао Лонг боролась с головной болью от незнания.       А Руби точно знала ответ на вопрос который мучил сестру, но не хотела давать на него ответ. Потому что он был бредовый и она бы сама в это точно не поверила ни за что на свете, даже при любви ко всему невероятному. Только, почему-то, всё произошло наоборот.       Возможно, потому что это рассказал ей Озпин, которого по имени даже в мыслях было стыдно назвать, и в точности этой информации она не сомневалась. Директор не будет шутить, особенно касательно таких вещей. Серебряные глаза это не проявление, но они способны одним махом свести на нет всех Гримм если она того пожелает и их взгляд невозможно обмануть.       Такая способность для охотника невероятный дар и Роуз старалась научится этим пользоваться. Не получалось. Или как минимум не так заметно. Зато вместо этого она подтянула тактику, начиная не только импровизировать, но и заглядывать вперёд. Давалось такое с трудом, ей было слишком сложно уследить за всеми факторами и не сбиться, особенно на первых тренировках, но дальше всё становилось легче, будто она глаза открыла. Даже если она их никогда в эту сторону и не закрывала.       Но честно, ей нравились тренировки не только новыми навыками, но и тем, что она много времени проводила с профессором. Разговаривала, гоняемая на площадке по его руководством и даже чуть больше узнала о загадочной личности. И, кажется, она точно влюбилась. Просто, не с одним другим человеком ей не было так тепло и приятно общаться, учится и находится в одном пространстве. Она была готова не только слушать о чужих неурядицах, она была готова рассказать о своей проблеме и получить на неё мудрый ответ, чашку какао и какую-то поучительную историю. Руби редко кому доверяла душевные терзания, смущаясь потери образа или волнения со стороны других, но тут было абсолютно по другому.       И что самое главное. Она чувствовала ответ на свои действия.       Роуз точно была уверена, что если ей и не ответят чем-то глубоким, то точно не выбросят из жизни. Поэтому, она с нетерпением ждала вечер перед турниром в Колизее Согласия, для которого они готовили зал. Тогда можно будет отдохнуть и пригласить сосредоточенного профессора на танец. И Руби поверить не могла, что собирается что-то такое сделать, слишком решительное, но одна мысли о том, что она будет так близко к профессору, заставляла вспыхнуть и предвкушающе дрогнуть. Прикосновения это что-то личное, танец - сокровенное и трепетно чувственное. И девушка хотела это испытать со всем огнём и всполохами в душе и теле. А ещё лучше, если хрупкое ощущение будет гореть на двоих, проходить через них.       Оставшиеся несколько часов девушка провела в поисках нормальной одёжки, даже туфель, которые она прокляла, и попытках успокоится. Что немного получилось, ведь Вайс решила превратить её из грубого воина, который всегда на страже, в прекрасную леди и вооружившись всем нужным, начала приготовления к вечеру. Остальным приводить себя столь радикальными методами, что очень удивительно и оскорбительно, не понадобилось.       Её красили, пудрили, расчесывали, заплетали и творили всё что не попадя для идеальной внешности. И это было долго и слишком утомляюще, чтобы вспоминать о смущении и прочем, особенно после того, как она посмотрелась в зеркало и вообще почти никаких изменений не увидела. Зачем её вообще так строго и сложно приводили в порядок, если только пару прядей сместили! Но все, включая Нору и Пирру, утверждали, что всё очень сильно поменяется, когда к этой еле видимой косметике добавится платье. Руби сильно сомневалась, но поверила наслово. Всё же, в отличии от макияжа платье ей нравилось и очень даже шло.       Остальные управились достаточно быстро, в отличии от них с Шни, и выглядели вполне элегантно, скромно, привлекательно. Для полной картины не хватало только Жона, который подевался невесть куда и при упоминании которого Нора дико захохотала. И исходя из этого факта, ничего хорошего не предвещалось. Видимо их пари с Никос пошло не по плану и Арку пришлось отдуваться. Ну, значит, вечер будет чуточку интереснее. Но если из-за них план Роуз пойдёт насмарку, она их без зазрения совести прикончит там же. Но этого произойти не должно, они же не дураки.

***

      Зал, освещённый словно днём и блестящий тканью, отражал от высокого свода потолков громкую клубную музыку, пропуская через дубовые двери поток студентов. Все с нетерпением выходили на танцпол, рвались к столам или сбивались в углу в компании, подальше от нарастающего шума. Студенты из других академий тоже не стеснялись и вступали в разговоры с остальными учащимися, заводя новые знкомства. Команда Руби и Жона, не стремясь сидеть на месте, следом за потоком быстро разбежалась кто куда. Нора ушла к столу, Пирра с интересом общалась с парнем из Атласа, а остальных девушка почти сразу потеряла из вида и быстро поняла, что проблема её необщительности не пропала. Среди множества людей она потерялась и лишилась всего хвалёный запала который собрала за вечер. Теперь вместо великих побед хотелось пропасть у себя в комнате или лучше на утёсе. Но пока она оставалась на месте, колебаясь в решении.       Стоя в стороне у колонн, Роуз медленно пила пунш и, вглядываясь в рисунок тканью на потолке, отстранённо думала, что надо бы с кем-то поговорить. Но она слишком глубоко ушла в мысли и раздумья, чтобы просто подойти и завести беседу. Да и о чём вообще разговаривать? Грядущий бой ей очень интересен, она сама будет в нём участвовать, но других общих тем у студентов нет. Так что поскорее бы ей уйти, чтобы лишний раз не ставить никого в неловкое положение.       Но из этого водоворота мыслей Роуз мягко выдёрнул тонкий голос скрипки, начинаювшей хор композиции старинного вальса. Со спешкой подростки разошлись в пары, и цокая каблуками по кафелю начиная кружить по просторному залу, словно осенние листья. Все они двигались плавно, уверенно - идеально. Руби от этого немного завидно, немного обидно и до внезапного зло. Нет, что ей терятся, она так долго ждала этого вечера, попробовать и исправить ошибку всегда можно. С уверенностью отставив бокал она отряхнула платье, поправила горловину платья и окинула решительным взглядом зал.       Только прежде, чем она успела с принципиальной решительностью начать исполнение плана, сама судьба привила его в исполнение.       - Разрешите пригласить вас на танец? - твёрдая рука притянула девушку ближе к мужскому телу и Руби подавилась воздухом, чувствуя как от эйфории сжимает лёгкие.       Профессор улыбался легко, мягко прищурив глаза на испуганный взгляд и выглядит, как воплощение идеального мужского образа из высококлассных романов. И даже не пытаясь сопротивляться, девушка смущённо пролепетала ненужное согласие, с пылающим румянцем отводя взгляд от ярких глаз, в которые слишком стеснялась смотреть. Хмыкнув на такую робость Роуз, мужчина слегка отступил от колонны, в пару оборотов в такт музыки отходя в самый край зала, где никто не обратит на них внимание. Озпин не хотел чтобы на них глазели, не только потому что это странно, но и потому что девушка не любила внимание, и ему не хотелось, чтобы после у неё были какие-то проблемы или ей было неприятно.       За эту неделю Оз успел переосмыслить многое и впервые за сотню лет дать поблажку, приняв окончательно, что стремлением достичь цели загнал себя во мрак, в котором медленно погибал. И что он наконец может решится кого-то к себе подпустить, стараясь не допустить даже мысли о том, что будет дальше, после истечения срока. С ней было не просто, с ней было суетно и громко, спокойно. Потому что девушка пыталась помочь, пыталась понять ход его мыслей, с каким-то особенным волнением. А ещё, она старалась разобраться в себе. Наверное, это было не правильно, что он сам соглашается на влюблённость девчёнки, вместо того, чтобы провести беседу и сказать ей, чтобы поискала претендента в ровесниках. Но он не сказал.       Первые движения выходили слегка неуклюжими, но скоро девушка освоилась и движения стали слаженными, попадали в ритм. Лёгкая музыка тянулась долгие минуты, завораживала своими протяжными нотами скрипки и флейты, сужая всё слышимое до себя и весь мир до этого зала. Её тело под этим гипнозом становилось словно невесомым и пришедшая эйфория всё не отступала, накатывая новыми волнами. Ей хотелось визжать и убежать от переполняющих чувств, хотелось поближе прижаться и спросить почему профессор её пригласил, а ещё ей хотелось просто следовать пути. Потому что всё и так понятно, интуитивно, из действий.       Руби была всё ещё слишком удивлена тому, что произошло и как произошло. Её взяли за руку, медленно притянули к себе и с такой обходительностью, господи, даже нежностью, пригласили на танец, уже зная, что не откажут. Ну конечно же, её глупое поведение просто нельзя было не заметить, как она раньше то не додумалась до всего? Естественно директор знал и видел как она копалась в себе. Захотелось ударить себя по лицу. Грудь изнутри обожгло болью от стыда, и следом на глаза накатила приятная пелена. Это же означало, что ответ на её действия настоящий, она действительно могла рассчитывать на взаимность...!       Ноги подкосились и профессор с добрым смешком поймал ослабевшую девушку, отходя на балкон к свежему воздуху, медленно отпуская слегка взмокшую ладонь. Только в ответ пальцы ещё крепче вцепились в мужские запястья и почти в лихорадке Роуз перехватила роль, утягивая растерявшегося Озпина в очередной поворот. Последнее, что ей нужно так это бездействие.       Пока луна освещала балкон, скрипка едва слышным голосом тянули романс на старинные стихи и вихрь вокруг двух людей подхватывал ослабевающий звук. Словно в слова старинной скрипки, запах влажной листвы приятно щекотал лёгкие и холодок обволакивал разгорячённую кожу, напоминая что-то из мутного сна. Что-то наконец исполнившееся.       Она совершенно не хотела останавливаться, не тогда когда смущение забылось и хотелось смеяться, может немного нарваться и спросить прямо, без непоняток из-за которых будут неловко обоим. Но момент слишком хрупкий, потому, что мужчина тоже не нарушает границу и продолжает танец даже когда мелодия сменяется другой. Наверное их видит вся школа, даже больше, но уже слишком поздно что-то замечать и менять.       Когда шуршание ветра прекращается, они останавливаются, жестко обрывая хрупкую ниточку завораживающего чувства. Руби ещё несколько мгновений чувствует как растекается расслабленность по тело и с трепетом опирается на тёплые руки. В теле не осталось ничего твёрдого и материального, только эмоции и растекающиеся в сладкий сироп мысли.       Между ними ни сантиметра пространства и даже в осеннюю ночь тепло, жарко после танца. У неё в голове десяток вопросов, сотни предположений и ни одна даже не складывалась в осознанные фразы. Вся она пьяна от случившегося. И она рада, что пьяна именно этим, здесь и сейчас. Для ответа на эти десятки вопросов у него хватит три слишком обобщённых, слишком малозначащих и переоценённых слова.       Любовь - слишком громкое понятие, симпатия - слишком узкое. Не одним словом на белом свете невозможно описать то, что они друг к другу чувствуют, как горят не сгорая.       Всего за неделю произошли какие-то сдвиги в механизме судьбы и расцеплять этот сдвиг не хотелось всей бессмертной и воинской душой. Даже если что-то пойдёт не так, даже если ушедшие боги будут против, они не послушают, огрызнутся, готовясь к битве, и только хватка на родной руке станет сильнее.       Руби чувствует, что это слишком, резко, как в омут с головой, как глупый бульварный роман пятиклашки, но правильнее этого абсурда быть не может. И быть ей без ауры до конца жизни, если она не сделает того, что не было позволено ей-из-сна, из того глупого и забытого много дней назад сна. Что тогда она сделать не смогла.       Губы у профессора сухие, потрескавшиеся, а глаза в лунном свете кажутся демонически завораживающими. Он смотрит с прищуром, внимательно, ждёт её действий и довольно жмурится когда получает то, что хочет.       Её первый поцелуй выходит лишь мимолётным прикосновением и не решительным шагом назад, но для девушки проходит вечность и десятки мыслей в голове проваливаются в ничего, когда следом широкая ладонь зарывается в тёмные волосы притягивая её обратно, вовлекая в новый. Мир вокруг схлопывается только до них двоих. Всё заходит дальше и дальше с каждой секундой жадных прикосновений, но не переходит границы. Никакой пошлости, давления. Только мимолётная ласка и тепло.       Когда они отстраняются друг от друга становится холодно и неуютно, слишком шумно, ярко. От эмоций становится почти больно и когда разрывающее грудь чувство подкатывает к горлу, становится тяжело дышать. Роуз смеётся и чуть подпрыгнув целует мужчину в щёку, обнимая за сильные плечи. Теперь, точно можно.       А Озпин гладит её по волосам, проклиная себя за то, что сделал, но слышать счастливое хихиканье и заполошное дыхание так приятно, что можно променять даже мир, чтобы она всегда была рядом. Только нельзя. Потому что он и так слишком долго был эгоистом и это уже обошлось слишком многим.       Они возвращаются в зал ещё не скоро, все долгие минуты просто слушая музыку ветра и рассматрива медленно плывущие осколки луны. Их отсутствие и не заметили, полностью поглощённые вечеринкой команда и друзья немного забылись и не обратили внимания на внезапно исчезнувших директора и капитана. Это даже хорошо. Оправдываться и без того смущённой Руби не пришлось. Да и вряд ли бы удалось. Даже не смотря на то, что профессора Озпина вызвали "наверх" по делам, аккуратно свёрнутый пиджак и стойки одеколон слишком красноречивы.       А потом она заметила странную личность, и стало далеко не до вечеринки и проблем с командой.

***

      Их первая встреча произошла ранней осенью, совершенно случайно из-за проблем с Торчвиком, в комнате допроса. Тогда за стенами была непогода и ветер между улиц тоскливо выл, напоминая побитого пса, который искал дом и ласку.       Когда они пересеклись взглядами, внимательно всматриваясь в друг друга; когда они произнесли первые фразы друг другу (- У тебя серебряные глаза... - Да?), Руби и Озпин даже не думали, что всё начнёт череду классических поворотов.       Их расставание случилось в пылу сражения, с одним и тем же противником, в разное время, сопровождаемое ранениями, смертями. Девушка осознала это не сразу, но тогда на скале ветер пел похоронную колыбель всем освободившимся от оков душам.       Было тяжело смирится, даже скорее поверить, но часть открытой правды всё же лишила её права жалеть себя (- У тебя серебряные глаза. - Я знаю). Потому что нелегко было Янг, нелегко было Блейк и Вайс, а она должна была продолжить идти и поддерживать команду, перед этим просто напомнив для чего и для кого.       Их вторая встреча случится через год, тогда же когда и первая, лунной ночью в непогоду, тем же числом, тем же временем. Только теперь она будет в уютном доме на окраине Мистрала, под пьяный смех Кроу и сквозняк, который унося запах алкоголя будет звонко напевать поздравительные мотивы. Она заслужит это.       И когда Оскара попросят искать именно Руби и сказать именно то, что просят, мальчик не сразу поймёт, что от него именно хотят. Зачем ему надо всмотреться в её образ и, особенно, глаза. Она так и останется неизменной: обычная девушка, длинные волосы, крепкое тело, шумные друзья и... глаза. Когда он увидит их, изнутри мальчишечье тело пробирёт трепет, собственные чувства будут яркими словно вспышка и будут перекрыты чувством дежавю.       - У тебя серебряные глаза... - на это она только улыбнётся       - С возвращением - и легко засмеётся.       В этот раз ветер над Мистралем закончит Романс написанный Осенью счастливым концом.

Но эта глава в нём не последняя