В мире теней, где мы с тобой

      В бесконечном космосе, в скоплениях галактик и измерений было как всегда спокойно. Звёзды мерцали, расстелившись по всей чёрной скатерти, и переливались всеми оттенками радужного явления, создавая эффект бензиновых разводов на воде, но они были намного красивее, чем просто разводы. Из них рисовались замысловатые формы и очертания, смутно напоминавшие какие-то созвездия и разные существа, виданные лишь на определённых планетах или выдуманные очень развитой фантазией смотрящей на это всё персоны. Временами можно было увидеть падающие за сотую секунды объекты, оставляющие за собой красивый след из космической пыли и маленьких осколков. Всё это создавало атмосферу спокойствия и умиротворения.        Да, здесь и находился Тонери, наблюдая за жизнью людей с помощью своих способностей и наслаждаясь чувством облегчения смешанным с неким ощущением безопасности. Но внезапно он обнаружил поток чакры, стремительно приближающийся к Ооцуцуки. Причём чакра была ему очень знакома.       И вот буквально через несколько секунд появляются чёрные сгустки материи, формируя межгалактический портал. Он медленно переливался оттенками синего и серого, также блестя. Тут он начал светиться сиреневым цветом, и мгновенье спустя из этого портала начал падать какой-то человек.       Приглядевшись, Тонери заметил, что это был мальчишка лет тринадцати-четырнадцати. Золотые локоны закрывали миловидное лицо парнишки, повёрнутое к нему левой стороной. На щеках были странные усики, похожие на маленькие шрамы. У Ооцуцуки всплыли не самые радужные воспоминания на счёт этих полосок. Ну, не радужными они наверно казались только ему, ведь у кого-то теперь есть семья, а кто-то сейчас пребывает в далёком космосе, избегая любых контактов с кем-то. Как говорится, кого волнует чужое горе?       Внезапно парнишка начал подниматься, а его лицо ещё сильнее закрыла длинная блондинистая чёлка. Но через какое-то время он поднял голову и устремил взгляд голубого глаза с чёрной радужкой на самого бледнокожого странника. По шее и лицу распространялась чёрная печать, захватывая глаз и обводя его по контуру. Своеобразный рисунок заканчивался на единственном имеющимся роге, находившемся на правой половине лица. Посередине этой печати находился синеватый поток, похожий на циркулирующую по каналам чакру. Его взгляд был холоден и бездушен. Вдруг незнакомец начал говорить своим заниженным, тихим и спокойным голосом. — Приветствую тебя, Тонери Ооцуцуки. Я Момошики Ооцуцуки из главной ветви. — тут обладателя тенсейгана передёрнуло. Неужели его нашли?       Заметив лёгкий шок и панику на лице своего собеседника, длинноволосый поспешил объяснить зачем он тут. — Не волнуйся, я не собираюсь тебя запечатывать. Мне нужна твоя помощь, взамен которой я не буду тебя трогать и подпускать других соклановцев. — проговорил спокойно Ооцуцуки, при этом не переставая смотреть собеседнику в глаза.       Тонери впал в ещё больший шок. Как он, из нижней ветви, может помочь ему — из верхней ветви?! Тем более, он не особо доверял ему, ведь все выходцы из могущественнейшего клана только и думали о себе, не брезгая воспользоваться обманом, давая своей жертве ложную надежду на спасение. Да уж, сложная ситуация. — Раз ты прибыл за помощью, то, вероятно, она очень важна для тебя. Зачем же ты пожаловал? Тем более в таком обличии... — проговорил пепельноволосый, слегка нахмурив брови. Его эта почётная "должность" не очень радовала. — Мне нужно ,чтобы ты помог мне высвободиться из тела мальчишки. — проговорил обладатель бьякугана, наклонив голову и посмотрев на оставленную собой печать. Ну понятно. Эти персоны из главной ветви сначала ставят печать, а только потом уже думают, как им выбраться. Вот и помогай таким. Хотя, если так подумать, то это даже выгодно, если он сдержит своё слово и не запечатает его, да ещё и другим не даст этого сделать. Взвесив все за и против, он всё же кивнул в знак согласия. Но тут он осёкся. — Зачем тебе освобождаться сейчас, если ты можешь просто переродиться за счёт него? — задал интересующий Тонери вопрос, попутно указывая на говорящего.       Момошики отвёл глаза, снова пряча их за чёлкой. Он и сам не знал, почему. Ему просто не хотелось убивать Боруто, но причину он так и не мог найти. И даже если бы он сделал это, переродившись в теле блондина, то ещё долго бы чувствовал вину за свой поступок, а возможно и всю жизнь. От одной лишь мысли о смерти этого парнишки длинноволосого охватывал ужас. Он даже представить этого не мог. Может это и прозвучит эгоистично, но он просто не мог видеть это светловолосое чудо без улыбки и сияющих глаз.       Встряхнув плечами, Момошики решил немного прояснить ситуацию своему помощнику. — Мой сосуд сейчас в очень плохом состоянии и на грани суицида, но одну попытку я уже предотвратил. Тем более, я не хочу, чтобы он погиб. — проговорил тише прежнего обладатель бьякугана, опустив голову. — Ого... — удивился Тонери. Такого он никак не ожидал услышать. Ладно там суицид, но чтобы Ооцуцуки, тем более из верховной ветви, не желал смерти какому-то человеку, это ж где такое видано. Тем более своему сосуду. Да это двойной шок. — Ладно. Я помогу тебе, но как ты объяснишь ему свои действия? "Привет, я Момошики, и теперь ты будешь со мной дружить, потому что я так хочу" — ты так себе это представляешь? — начал слегка передразнивать пепельноволосый своего собеседника, действуя тому на и так изношенные нервы. — Ты же с ним дрался, как он к тебе относиться будет? Думаешь он так легко тебя простит? — Оставь, пожалуйста, эти вопросы мне. Я сам разберусь с этим. — отчеканил длинноволосый ледяным голосом, угрожающе смотря на соклановца. — Ой, хорошо, хорошо. Давай уже приступим к твоему освобождению? — согласился Тонери и решил сменить тему на более важную. — Да, пожалуй. — кивнул тот.       Об этом ритуале знали только самые выдающиеся Ооцуцуки. И проводить его нужно со своим соклановцем, иначе ничего не получится. Сам ритуал состоял из отдельных этапов. Первый — на теле сосуда бледнокожего рисуются особые символы, понятные только пишущему их. Сама надпись должна быть сделана из специальных чернил и крови обоих Ооцуцуки, проводящих обряд.       Второй — человека ставят в определённое место, соответствующее звёздам. Вокруг расставляют пахнущие благовония и зажигают их для того, чтобы тело и разум обрели полный покой и умиротворение. Сосуд принимает сидячее положение, скрестив ноги и опустив руки на бёдра.       Третий — помогающий Ооцуцуки начинает вливать в тело человека свою чакру, формируя тем самым внутри ещё одну систему чакры, а потом начинает использовать их засекреченную технику "Разъединения разума", при которой эта система начинает постепенно выходить за пределы человеческого тела, формируя ещё одно тело из чакры. Из-за особых чернил и крови на рисунках, чакра начала образовывать кости, мышцы и ткани, формируя настоящее живое существо.       Боруто весь побелел от этой процедуры. Из него постепенно начали уходить все силы после недолгого сна, но он до сих пор не мог контролировать своё тело. Ощущал голубоглазый это второстепенно, так как был на грани сознания.       И вот он — Момошики, стоит перед Тонери во всей красе. Длинные серебряные волосы, собранные в высокий хвост, бледная кожа, аристократическое лицо и всё тот же взгляд, смотрящий прямо в душу.       У этой техники был особый плюс. На теле сосуда всё ещё оставалась карма, позволяя Ооцуцуки в любой момент снова "запечататься", или просто спрятаться от ненужных глаз, а убивать сосуд было уже не нужно. Это было на руку длинноволосому. — Отлично. Теперь я смогу ему помочь. — проговорил обладатель бьякугана в своём новом теле, слегка разминая шею кругообразными движениями по оси головы. — А где спасибо? Я для кого старался? — слегка наигранно-обиженно проговорило существо из побочной ветви, скрестив руки на груди, зная что его проигнорируют.       В буквальном слове "оживший" Ооцуцуки посмотрел на него косым взглядом прищуренных глаз, размышляя о чём-то. — Спасибо. — пробормотал Момошики, отворачиваясь к спящему мальчику и направляясь к нему.       Тонери снова впал в шок. Да как?! Почему он так сильно изменился? Неужели из-за этого человеческого дитя? Да быть не может!       Обладатель бьякугана же в это время поднимал тело юноши со своеобразного пола.       "Такой лёгкий и тёплый". — мимолётно пролетела мысль в голове серебряноволосого. Теперь он мог спокойно докоснуться до Боруто. Обнять его, погладить по голове и потянуть за руку неизвестно куда — единственное желание Ооцуцуки со времени его слежки за блондинистым чудом. — Нам нужно где-то жить и спать, а то мальчишка навряд ли сможет так, как мы парить в воздухе. Либо отправимся на Землю, либо в какое-то более нормальное для проживания человека измерения. — сообщил Момошики своему помощнику, не отрывая взгляда от голубоглазого.       Тонери задумался. С одной стороны на Земле его могут обнаружить его давние враги, что не очень хорошо, а с другой стороны, действительно нормальных измерений очень мало, да и там часто можно встретить соклановцев. — Я думаю, что стоит все же отправиться на Землю. — ответил пепельноволосый, всё ещё не уверенный в правильности своих размышлений. — Отлично. Так как сосуд ушёл из деревни, прежде чем мы осуществили ритуал, то нам будет гораздо удобнее расположиться где-то вдалеке от наших врагов. — подтвердил слова собеседника длинноволосый.       Использовав технику перемещения, они оба направились на Землю. Отправились прямиком в своё новое будущее....