Мишенька.

А Мишенька красивый. У Мишеньки голубые глаза цвета июльского неба. У Мишеньки светлые волосы, будто колосья на полях. У Мишеньки рубашка немного помята и брошь в форме звезды на лацкане пиджака. Мишенька к себе Петербург прижимает сильно-сильно, улыбается и на ухо что-то шепчет, а Петербург в ответ ему хихикает. Айхану хочется Петербургу в горло впиться, чтобы он перестал так счастливо щуриться, растягивая губы в улыбке, и перестал к Мишеньке прижиматься так сильно, будто пропадёт он без него. Петербург без Мишеньки не пропадёт, у него знакомых много. Петербург без Мишеньки куда угодно может пойти. А Якутск без Мишеньки никуда, некуда ему идти, пусто всё вокруг. Лишь Мишенька, словно солнце, светит ему из Центральной России, да алмазы ждёт. Не любит Мишенька Айхана и ничего с этим не поделаешь. Даже если от Петербурга избавиться, не полюбит Айхана Мишенька, лишь разозлится сильно поначалу, а потом Казани плакаться будет. Любит Мишенька Петербург, очень уж любит. И Петербург Мишеньку любит, и всё хорошо у них. И не нужен им двоим никто больше. Якутск ночью утыкается в подушку и растирает горькие слёзы по лицу. Якутск в зеркало смотрит и думает, что глаза у него как два бриллианта, и очень уж их выколоть хочется. Айхану бриллианты его не нужны, золото его отвратительно ему. Мишенька Якутск за золото и алмазы любит, только и всего. А Якутск вжимается ночью в кровать и представляет что это Мишенька его в объятиях сжимает. На улице январь в разгаре, термометры за -50 показывают. Люди в квартирках спрятались, люди греются, им тепло там. А Якутск мёрзнет в квартире своей. Никакая батарея город от холода не спасёт, никакие шубы его не согреют, лишь объятия Мишины оттаять ему помогут, но Миша не обнимет. Мишенька Якутск греть не будет.