Fade to Dust

Ремус резко открыл глаза, хватаясь за палочку, лежащую на земле рядом с ним, но не нашел там ничего, кроме серости вокруг. — Си- Сириус! — крикнул он, оглядываясь вокруг. Тут он почувствовал руку на своем запястье. — Я здесь, Лунатик. — Беллатриса, Долохов! Где… — запинаясь, пробормотал Ремус. — Лунатик, посмотри вокруг, — ответил Сириус. Ремус быстро моргнул. Сириус был моложе, чем он помнил его всего несколько минут назад. Морщинки и серость, преждевременно скопившиеся после двух войн и двенадцатилетнего заключения, исчезли. Он был в серой мантии, которая подходила ко всему вокруг. Они сели у озера, но оно тоже было серым и безразмерным. Замок вдали был определенно Хогвартсом, но плоским и угловатым, как будто всё здесь состояло лишь из теней в оттенках серого. — О, мы… — начал Ремус, прикусив нижнюю губу, пока сосредоточенно осматривался. — Мы никогда раньше не умирали в одно и то же время. Знаешь, обычно я здесь один или с Тонкс. Сириус моргнул в замешательстве. — Ты имеешь в виду мою кузину Дору? (прим. перевод.: вообще-то Тонкс его племянница, а кузиной Сириуса является её мать - Андромеда - но автор написала так, мы так и переводим) — О, верно, хм, ты же не знаешь, — пробормотал Ремус, не зная, как объяснить. — Не знаю что? — спросил Сириус. — Я не знал… Мы помним всё, что произошло в наших жизнях, пока мы здесь, верно? И не знаем, что происходит после. И, э… Знаешь, каждый раз, когда ты, хм, хм, — Ремус запнулся, подыскивая нужное слово. — Умираю, Лунатик? — с мрачной улыбкой предложил Сириус. — Да, но, кажется, это не совсем правильное слово, пока мы здесь, — он указал на серость, что была повсюду, прежде чем дотянуться и схватиться за ладонь Сириуса, который счастливо переплёл их пальцы. — Во всяком случае, эм, я предполагаю, что после того, как ты умираешь в Отделе Тайн… — он с силой прикусил губу, глубоко вздыхая, чтобы сдержать слёзы. — Я просто был так потрясён всем этим, Бродяга, после того, как я наконец-то вернул тебя, у меня был всего, ну, год или два, в зависимости от того, съебешь ты в эту пещеру в первый же год или нет. — Эй! Мне нравится эта пещера. И не то чтобы ты посылал мне сову с приглашением назад в нашу квартиру. А иногда у тебя есть этот маггловский парень, — на этих словах голос Сириуса прозвучал слегка резко. — Грант, — строго поправил его Ремус, прежде чем продолжить. — И, конечно, я не могу просто послать тебе сову. Когда мы встречаемся в Визжащей Хижине, я почти всегда забываю выпить своё зелье и, в конечном счёте, нападаю на тебя — ты же знаешь, мы уже разобрались с этим в реальном мире. — Я просто говорю, что я мог бы спрятаться у тебя гораздо раньше, и делать это гораздо чаще, если бы ты проявлял хоть немного инициативы… — Сириус резко остановился, бросив на Ремуса взгляд. — Не меняй тему! Как так получается, что ты всегда оказываешься здесь с моей кузиной? — Ладно, ну, если кратко, то, как правило, ты умираешь, я остаюсь один, снова теряю тебя, когда только вернул. Идёт война. И Тонкс, ну, — Ремус глубоко вздохнул, всё еще не зная, как продолжить. — Брось, Сириус, ты знаешь, к чему всё идёт. Мы с ней потеряли так много людей, и мы просто, как бы, объединились в своём горе. Сириус почувствовал, как начинает ухмыляться. — Лунатик, ты такая шлюшка. То есть хочешь мне сказать, что когда я умираю первым, то ты живёшь с моей кузиной? — он со смехом повернулся к Ремусу. Ремус закатил глаза. — Это не так, Бродяга, это… Трудно объяснить, ясно? Она пошла за мной, а ты ушёл, и она, ну… — Ремус разжал их пальцы и в отчаянии лёг не в силах подобрать слов. Сириус последовал его примеру, лёг рядом с Ремусом и снова нашёл его руку. Их глаза были прикованы к серии виньеток, проигрывающихся в сером, вроде как небе, над ними. Виньетки были резкими и яркими на скучном фоне. Там был Ремус, рыдающий в плечо женщины с фиолетовыми волосами. Тонкс. Тонкс и Ремус смеются, танцуют на кухне, в которой Сириус узнал кухню Андромеды. Ремус надевает кольцо на её палец. Тонкс держит на руках ребёнка с синими волосами, Ремус счастливо склоняется к её плечу. Сириус ахнул. — Тедди. Виньетки переместились в другую жизнь. На этот раз Тонкс передает Тедди Сириусу со слезами на глазах, а Ремус, сияя, устраивается на плече Сириуса. Одиннадцатилетний Тедди мчится мимо витрин в Косом Переулке с Сириусом и Ремусом, держащимися за руки и изо всех сил старающимися не отставать. Открытая дверь, на пороге Тедди-подросток, осторожно держащий за руку красивую блондинку, застенчиво улыбающийся отцу. Ремус снова плакал. — Такое вряд ли когда-нибудь случится. Сириус почувствовал, как слёзы наворачиваются на его собственные глаза, когда он уткнулся в грудь Ремуса. — Мне действительно легче знать, что он всё равно существует. Я вспомню это в следующий раз, когда буду здесь после Занавеса, знаешь. Что Тедди будет существовать после меня. Вы с Дорой наверняка невероятные родители. Ремус поморщился. — Вообще-то, Бродяга, знаешь, как мы только что погибли? Сцена над ними сменилась на зал Хогвартса. Фиолетовое проклятье выстрелило в Ремуса из палочки Долохова. Сириус приготовился обрушить на Долохова ответное проклятие как раз в тот момент, когда зелёное проклятие Беллатрисы попало в него. Ремус продолжил: — Обычно это… Сцена снова изменилась, почти незаметно, Сириуса сменила Нимфадора Тонкс. — Ох, — пробормотал Сириус, глядя на Ремуса. — Да, — ответил Ремус, избегая взгляда Сириуса, пока по его щекам текли слёзы. — Итак, Тедди обычно… — догадываясь, сказал Сириус. Ремус сдавлено всхлипнул. — Ага, сирота. Безмолвные слёзы хлынули из Сириуса. — Но Гарри его крёстный отец, верно? Так же, как и он раньше был нашим крестником? Ремус улыбнулся ему, поцеловал его в макушку и крепче прижал к себе. — Да, у него всегда есть Гарри. И Андромеда тоже. — Что ж, тогда с парнем всё будет в порядке, — ответил Сириус, прежде чем ему в голову пришла другая мысль. Он ненадолго представил себе те времена, когда Ремус и Тонкс вместе пережили войну, вырастили Тедди. Он знал, как выглядит постаревший Ремус. Они прожили вместе бесчисленное количество жизней. Много раз воспитывали Тедди и Гарри. Что-то в его животе заболело от осознания того, что его партнёр прожил эти дни с кем-то другим. — Лунатик? — прошептал Сириус. — Да, Бродяга? — Ремус ответил так же тихо, как и его собеседник. Сириус продолжил, запинаясь в своих словах: — Как часто это она… Ты… Ты с ней чаще, чем со мной? Ремус молчал, думая. — Честно говоря, Сириус, нет. В большинстве случаев, когда это я и она, все происходит так же. Мы почти всегда умираем в битве за Хогвартс. Сириус почувствовал облегчение, а затем мгновенную вину, учитывая последствия этого для Тедди. — Я бы хотел, чтобы ты не исчезал в Занавесе так часто, — добавил Ремус запоздало. — Я бы хотел, чтобы Гарри не забывал почаще пользоваться чёртовыми зеркалами, — фыркнул Сириус. Ремус рассмеялся, радуясь смене тона. — Полегче с ним, любимый, ему было всего пятнадцать, когда это случилось. — Да, да, но, парень, давай же. Я даю тебе зеркала с ЯВНОЙ ЦЕЛЬЮ, чтобы связаться со мной в экстренной ситуации; и большую часть времени он даже не может вспомнить, что они существуют, — сказал Сириус сквозь собственный смех. — На самом деле, было бы гораздо проще, если бы ты просто отдал их Гермионе, — усмехнулся Ремус. — Да ладно, на этот раз он хотя бы вспомнил о зеркалах, — отметил Сириус. — Это принесло нам много чего хорошего, но глянь, где мы всё равно закончили, — ответил Ремус. Сириус оглядел серость вокруг. — Обычно я ненавижу быть здесь. Только я один в этом сером ящике с воспоминаниями, ожидающий, чтобы начать всё сначала. — Значит, ты здесь всегда один? — На самом деле, иногда мы с Джеймсом умираем вместе во время Первой войны. Но в основном, да, только я, — ответил Сириус. Ремус ткнул его в бок. — Да, я бы сказал, что в этот раз компания заметно улучшилась. — Не скучаешь по своей девушке? — подразнил Сириус. — Эй, она моя жена, — ответил Ремус с притворным негодованием. — Жена, — с ужасом сказал Сириус. — Не могу себе это представить. Ремус засмеялся. — Это неправда, Сириус. Я могу припомнить, по крайней мере, три случая, когда ты женился на Марлин Маккиннон. — Те времена не считаются. Это происходит только в Альтернативных Вселенных, где все гетеро. Я с трудом узнаю эту версию себя, — он остановился. — Сириус натурал. — Да, это определенно самые странные таймлайны, — задумался Ремус. — Так вот, как ты их называешь? Таймлайны? — подколол Сириус. Ремус закатил глаза и дёрнул Сириуса за прядь волос. — Лучше, чем альтернативные вселенные. Кто-то смотрел слишком много фильмов о маггловских супергероях. Сириус шутливо толкнул Ремуса в живот. — Да ладно, я смотрю их только когда мы магглы. — Ага, — подтвердил Ремус. — И ты тащишь меня в кино каждый раз, когда это происходит. Вообще-то, я помню, как однажды ты заставил меня посмотреть «Нового Человека-паука» дважды. — Ну, этот Эндрю Гарфилд действительно красивый парень, — Сириус взглянул на Ремуса и насмешливо поднял брови. — Кроме того, ты вряд ли можешь использовать фильмы о супергероях против меня, когда я отчетливо помню, как ты тащил меня смотреть каждый фильм о Нарнии. — Мне нравится думать, что, даже будучи магглом, я по своей природе притягиваюсь к магическим мирам, — надменно ответил Ремус. — О, да ладно, Лунатик, — перебил его Сириус, — мы были единственной парочкой взрослых мужиков на Принце Каспиане, потому что это вообще-то детский фильм. — Ну, что я могу сказать? Этот Бен Барнс действительно красивый парень, — Ремус усмехнулся и посмотрел вниз на Сириуса, который свернулся калачиком у него на груди. Виньетки над ними начали меняться. Сириус и Ремус, которым где-то под сорок, сидят в кинотеатре, голова Сириуса покоится на плече Ремуса, а их лица освещает экран перед ними. — Какая из жизней твоя любимая? — отстраненно спросил Сириус, наблюдая за их версиями в небе. Ремус ухмыльнулся. — Та, в которой я никогда не встречаю тебя. — О, завались, — Сириус вырвал свою руку из руки Ремуса и сел, внезапно рассердившись. — Сириус, я просто пошутил. Я… — Ремус тоже сел и взял руку Сириуса в свою. Тот опустил глаза вниз, избегая взгляда Люпина. Ремус протянул одну руку, нежно опустил пальцы на подбородок Сириуса, приподнимая его голову, и сказал: — Из всех тысяч своих жизней не было ни одной, где я бы не встретил тебя. Все следы злости исчезли с лица Сириуса, когда он наклонился вперёд и поцеловал Ремуса. Тот яростно ответил ему, их рты двигались в унисон. Ремус скользнул своим языком в рот Сириуса, после оттягивая его губы и проводя языком по их контуру. Сириус откинулся назад, притягивая Ремуса на себя, и тот схватил запястья Блэка, поднимая их у того над головой, пока его губы проделывали дорожку от губ Сириуса к его шее. Из груди того вырвался стон, и Ремус на мгновение оторвался от него. Коричневые и зелёные оттенки глаз Ремуса отражались в голубых глазах Сириуса на фоне серого уныния этого места. Они просто смотрели друг на друга, пока Сириус недвусмысленно не прикусил губу и не простонал: — Ремус, я- ты чертовски мне нужен. Ремус развязно ему улыбнулся, прежде чем снова прижаться к Сириусу и толкнуться ему в бедро. — Сириус, Сириус, блять, — застонал он, на мгновение отпуская запястья Сириуса, чтобы снять с себя мантию. Тот сел, отодвинувшись от Ремуса подальше, чтобы тоже снять с себя свою мантию. Он был только на полпути, когда полностью раздетый Ремус схватил его за лодыжку, снова подтягивая его под себя. Он помог Сириусу избавиться от одежды, откидывая её в сторону. Между ними больше не было слоев одежды, они опять прижалась друг к другу и застонали от ощущения прикосновения кожи к коже. Ремус прикусил нижнюю губу Сириуса и вздрогнул, когда тот начал ерзать под ним. После всего этого времени, всех этих жизней они знали тела друг друга лучше их самих. Они терялись в шепоте и стонах «Лунатик, черт» и «блять, Сириус» и лихорадочно шептали признания в любви. Осознание того, что мир, окружающий их, может рассыпаться в прах в любую секунду, подпитывало их отчаянную нужду друг в друге. И когда они оба достигли своего пика, серость вокруг них на мгновение будто стала белой. Несколько секунд Ремус все еще лежал на Сириусе, и вместе они представляли какое-то странное переплетение конечностей. Ремус уткнулся лицом в волосы Сириуса и вдохнул их запах, прежде чем повернуть голову и игриво укусить Блэка в шею. Он приподнялся и подарил Сириусу быстрый поцелуй, переворачиваясь на спину и ложась на серость, ну, теперь же это была не совсем трава, не так ли? Ложась на серую тень от травы. Сириус вернулся в свою любимую позицию, прижимаясь к Ремусу и кладя голову ему на плечо, и начал бездумно обводить шрамы на его торсе. — Всегда хотел трахнуть тебя у озера, — ухмыльнулся Ремус. — Ну, это не совсем озеро, — ответил Сириус. — Я никогда… — Ремус остановился и задумался, — …не знал, что здесь это возможно. — Что? Ты не… не с… — Сириус не закончил свой вопрос. — Нет, никогда. Обычно… ну, знаешь, боль от утраты Тедди, снова. Во всяком случае, с тобой все по-другому, — Ремус посмотрел вниз и прижался поцелуем к голове Сириуса. И они лежали таким образом еще некоторое время. — Лунатик? — нарушил тишину Сириус. — Да? — ответил Ремус. Сириус прочистил горло, прежде чем продолжить. — Прости, что рассердился, просто я никогда… у меня тоже никогда не было жизни, в которой не было бы тебя. И мысль о том, что ты проживал жизни, в которых никогда даже не встречал меня… Ремус сел, потянув за собой и Сириуса, и посмотрел ему прямо в глаза. — Сириус, мы всегда будем встречать друг друга. Это судьба, наверное? — Судьба? — фыркнул Сириус. — Даже тогда, когда мы не ходили вместе в школу, когда жили в разных странах, происходило что-то, что сводило нас вместе, — прямо заявил Люпин. Сириус обдумал это, прежде чем ответить. — Да, как и все те разы, когда Джеймс давал мне не тот чертов номер. — Точно! — Ремус попытался объяснить: — Я имею в виду, это вряд ли совпадение, да? Мы так близки к тому, чтобы прожить всю жизнь, не встречая друг друга, как тут мне на телефон приходит сообщение от привлекательного незнакомца? — Хм, да, звучит как какое-то божественное вмешательство, — сказал Сириус, закатывая глаза, но при мысли об этом он почувствовал себя спокойнее. — Ну, это определенно что-то, — ответил Ремус. — Как насчет того раза, когда ты был американцем, — начал с ухмылкой Сириус, — и мы оба стали Олимпийскими пловцами? Ремус рассмеялся. — В это было трудно поверить. Ремус Дж. Люпин, Олимпийский спортсмен. — Мне кажется, ты всегда был спортивным, просто, ну знаешь, ты боишься летать и проводишь слишком много времени за чтением книг, чтобы по-настоящему развивать эту сторону себя, — сказал Сириус, когда ему в голову пришла еще одна мысль. — Из тебя получился дико сексуальный хоккеист. — Боже, это было забавно, да? Думаю, французский канадский — один из моих любимых твоих акцентов, — с улыбкой сказал Ремус. Сириус улыбнулся в ответ. — Лично я неравнодушен к басисту Ремусу Люпину. — Я довольно неплохо смотрюсь с инструментом, надо отдать тебе должное, — усмехнулся тот. — Ой, а помнишь, как мы встретились в кафе? — вспомнил Сириус. Ремус застонал. — Да, ты еще подумал, что я гомофоб. — Я думал так всего пару дней, — вернул ему Сириус и продолжил: — Ты всегда носил эти свои пестрые кардиганы. Будь ты волшебником, или магглом, или Олимпийским спортсменом, или бариста. — И это говорит мне мистер Кожаная Куртка и Мотоцикл, — сказал с ухмылкой Ремус. Сириус ухмыльнулся в ответ. — Я был бы ничем, если бы не был последовательным. И пока они разговаривали, они обнаружили, что медленно откидываются назад, чтобы смотреть на виньетки над ними. Те быстро сменялись по мере их беседы. Ремус и Сириус вместе плавают, вместе скользят по льду, Сириус в углу паба ошеломленно смотрит поверх своего пива на выступление Ремуса с его группой. Ремус делает латте, пытаясь не попасться на том, что пялится на Сириуса, пока работает за кассой. — Оу, Лунатик, мне нравится наблюдать за тем, как ты тоскуешь по мне. — Ты не отставал от меня. Я видел, как ты пялился на меня в пабе. Виньетки изменились на другое время, это был другой паб. Сириус пялится на Ремуса, а тот смеется над чем-то, что сказала Лили. Джеймс смотрит на Лили, как обычно онемев. Доркас и Марлин тоже здесь, уже преодолевшие свою тоску и запутавшиеся друг в друге. Питер возвращается к их столу, с трудом удерживая пять пинт, прижатых к его груди. — Ух, Хвост, этот слизняк, — выплюнул Сириус. — Эй, по крайней мере, он принес нам пиво, — заступился Ремус, хотя сам едва мог скрыть свою собственную ненависть. — Это не делает его меньшим уродом, — ответил Блэк. Они оба посмотрели друг на друга, не желая продолжать наблюдение за воспоминаниями, которые были запятнаны присутствием Питера, его предательством. Пытаясь свести разговор в более приятное русло, Сириус сказал: — Эй, ты так и не ответил на мой вопрос. — Какой вопрос? — спросил Ремус. — Какая вселенная, таймлайн, жизнь, неважно, твоя самая любимая? — ответил ему Сириус. Ремус глубоко вздохнул, улыбнулся и показал на небо. На нем появилась виньетка. Они были на кухне одного из коттеджей Хогсмида. Сириус сидел во главе стола, погруженный в какую-то беседу с Гарри и Тедди, вероятнее всего, о квидичче. Его палочка была у него в руках, пока он лениво перекладывал тарелки и столовые приборы из шкафов на стол. Ремус, одетый в фартук, заканчивал с каким-то блюдом из птицы в духовке. — В этой жизни нет Лили и Джеймса, — мрачно проговорил Сириус. — Ну, каждый раз, когда мы спасали Лили и Джеймса, у нас не было Тедди, — с раздражением ответил Ремус. — Слишком заняты, чтобы быть дядями для их потомства, — с улыбкой проговорил Сириус в надежде вернуть разговор в более позитивное русло. Но Ремус продолжил. — К тому же, в большинстве случаев, когда мы спасали Лили и Джеймса, ты… Виньетка, показывающая счастливую семейную жизнь, пропала из виду, перемещаясь в одну из палат больницы Св. Мунго. Сириус лежит в кровати, Ремус прямо за ним, в дверях стоят Джеймс и Лили, в руках которой лежит маленький Гарри без шрама на лбу. В палату вошла целительница, но Сириус резко отвернулся. Он покачал головой и пробормотал: — Нет, нет, нет, иногда это срабатывает, иногда, когда я оставался Хранителем Тайны или когда им был ты, мы избегали всего этого, а потом… Больница сменилась на задний двор с тремя кольцами для квидичча. Лили и Ремус пьют чай. Джеймс, Сириус и Гарри, которому около десяти, вместе с двумя детьми помладше носятся по двору на метлах. — Сириус… — мягко начал Ремус. — Это случается только тогда, когда Волдеморт приходит за Долгопупсами вместо Поттеров. — Значит, в любом случае происходит какое-то дерьмо? — садясь, вскрикнул с отчаянием Сириус. Ремус последовал за Сириусом, кладя руку тому на ногу. — Хорошо, послушай, каждый раз, когда Волдеморт был настроен заполучить Гарри, даже если мы продолжали доверять друг другу, независимо от того, стану Хранителем тайны я или ты, в конце концов, тебя… тебя пытали. Я должен был следить за тобой… я должен был… — голос Ремуса сломался. — Это никогда не срабатывает, Сириус. — Но все еще может, — продолжал настаивать Сириус. Ремус печально покачал головой. — Нет, я ломаю над этим голову каждый раз, как оказываюсь здесь. Пытаюсь придумать способ… любой способ… А ты просто теряешь рассудок, ты не видишь, что происходит. Когда он не убивает Лили и Джеймса в ту ночь, и в те некоторые разы, когда он не намерен убить Гарри или Невилла… он, они выигрывают в войне, Сириус. И это значит, что либо умрут Алиса и Фрэнк, и Невилл получит шрам, либо умрут Лили и Джеймс, и шрам получит Гарри. И иногда ты знаешь, ты знаешь это. Когда умирают Алиса и Фрэнк, Беллатрисса пытает Джеймса и Лили, и это все… Иногда я думаю, что только в том случае, если бы мы позволили быть Хранителем Дамблдору, тогда может… но я все еще не уверен, как бы мы тогда защитили тебя. Они всегда думают, что это ты, они всегда приходят за тобой. Дыхание Ремуса стало затрудненным, и он впал в панику. — Как я могу выбрать любимую, Сириус? Как я могу решать, кто умрет, а кто будет жить? Как я могу сказать, что я самый счастливый человек в мире, где погибли Алиса и Фрэнк или где у меня, у нас, нет Тедди? Я хочу сказать, что счастлив, когда мы вместе растим Гарри, но как я могу быть счастлив, когда Лили и Джеймс не смогли сделать этого сами? Блять, сколько еще раз мне придется пережить это, Сириус? Смотреть, как все умирают, или мучиться от пыток, пока не сойду с ума? Наблюдать за тем, как ты перестаешь доверять мне? 31 октября 1981 года, Сириус? Жить, думая, что ты предал нас всех? А потом снова пережить твою смерть? Теперь Ремуса трясло. Сириус потянулся и положил ладонь ему на щеку. — Хей, хей, хей, все хорошо. Ремус глубоко вздохнул, взял себя в руки и снова посмотрел на Сириуса. — Мы можем- мы можем просто посмотреть на счастливые воспоминания? — Конечно, — с улыбкой ответил ему Сириус. Они снова легли, на этот раз Ремус прижался к груди Сириуса. Они без слов по очереди выбирали сцены, перемешивая серию первых поцелуев с двойными свиданиями с Лили и Джеймсом. Были ещё сцены на кухне, одни с Тедди и Гарри, другие — только с одним из них. Некоторые сцены из Хогвартса. Ленивые утра в их кровати в комнате мальчиков. Все случаи, когда Джеймс ловил их за поцелуями, и когда они сажали Джеймса и Лили вместе, чтобы официально заявить, что они вместе. Их свадьбы, всегда тихие и в тесном кругу. Иногда они были молодыми и Джеймс с Лили были рядом. А в других случаях они были гораздо старше, но мальчишка с растрепанными волосами и рыжая девушка всё равно были там, рядом с ними. Они избегали любых сцен, которые были близки к 1981 году. Избегали любых хогвартских пранков, в которых был замешан Питер. Их глаза были прикованы к сцене в Запретном лесу, где волк и чёрный пёс бегали и кусали друг друга под полной луной, когда Ремус заметил краем глаза, что угловатый серый замок вдали начал распыляться. Он подтолкнул Сириуса, чтобы привлечь его внимание, и указал на это. Пыль закружилась на не неизвестно откуда взявшемся ветру, прежде чем раствориться в пустоте, а замок, деревья вдали и даже дальняя часть озера начали разрушаться. Сириус вздрогнул. — Лунатик, Лунатик, Лунатик, — выдохнул он, — я не готов. Ремус тоже сел, схватил Сириуса за руки и прижался лбом к его лбу. — Всё в порядке, Бродяга, всё в порядке. Увидимся там, — попытался он утешить его. — Нет-нет, мои родители каждый раз… Неважно, маггл я или волшебник… Они… Я не могу сделать это снова, — вздохнул Сириус. Ремус отпустил его руки и обнял Сириуса, притягивая его ближе к себе. — Ты всегда встречаешь Джеймса, когда тебе одиннадцать, верно? Несмотря ни на что. — Да, — приглушенно пробормотал Сириус. — И я тоже буду там. Может это будет в Хогвартсе, может в кофейне, но, Сириус… — Ремус отстранился от объятий, снова схватил Сириуса за руки, глядя прямо ему в глаза. — Сириус Орион Блэк, я всегда найду тебя. Сириус снова посмотрел Ремусу в глаза, сжав его руки. Разрушение дошло уже почти до берега озера, их время почти закончилось. — Лунатик, Ремус, я… Я чертовски люблю тебя. Ремус улыбнулся, наблюдая, как Сириус начал распадаться, и почувствовал как его собственные ноги начали исчезать. — Я тоже люблю тебя, Сириус. И потом всё превратилось в пыль.