***
— Пушкарёва, ты решила в стахановцы податься? Кто в час ночи работу заканчивает? — Коль, ну не гунди. Ты же знаешь, что я сдаю дела. Старенький черный форд Зорькина размеренно ехал по шоссе по направлению к Катиному дому. — Я, между прочим, как раз играл. И ставка была крупная. Ну как тут стать миллионером легально?! — рассмеялся парень, хитро поглядывая на подругу. — Коль, смотри! — в какой-то момент Катя испуганно вскрикнула, и Зорькин увидел жёлтый Ferrari, летящий на них с огромной скоростью. Николай с силой вывернул руль, стараясь избежать столкновения, а элитную иномарку, резко сбросившую скорость, с громким визгом раскрутило на мокром асфальте и вынесло в кювет. — Да черт бы побрал этих мажоров, — выругался Зорькин. — Коля, ты чего? Так и бросим его на дороге? Надо же скорую вызывать, полицию, — с тревогой воскликнула Катя. — Пффф, твоему отцу кто-то вызвал скорую, когда его вот такой хренов баловень судьбы на зелёном светофоре сшиб? Хорошо хоть не насмерть! Катя опустила взгляд. Вспоминать об этом не хотелось. Это случилось три года назад. Она как раз проходила стажировку в Мюнхене. Ей тогда с самого утра было не по себе. Душу терзало необъяснимое предчувствие, от которого хотелось немедленно позвонить домой в Москву. Когда она вечером вернулась в кампус, то первым делом бросилась к телефону, но трубку никто не брал. Лишь ночью ей позвонила мама вся в слезах и рассказала, что отца сбили на пешеходном переходе. Полковник получил сотрясение мозга и сильную травму ноги. Он до сих пор так и не смог восстановиться. Ему пришлось оставить службу в подмосковном гарнизоне и начать жизнь практически заново, ведь ничего кроме военного дела он на своем веку не знал. Пушкарёв тогда очень переживал, даже одно время стал сильно пить, но мало-по-малу свыкся со своей долей пенсионера. Виновника аварии тогда нашли. Им оказался какой-то молодой парень, который несмотря на белый день ехал за рулём крепко пьяным. У паренька оказались влиятельные родственники, поэтому дело быстро замяли, а долгие хождения по инстанциям ни к чему так и не привели. Страна у нас такая: вся власть по кабинетам, а «в каждом кабинете хмырь». — Останови машину, — твёрдо сказала Катя. Зорькин наградил ее хмурым взглядом, но на просьбу никак не отреагировал. — Останови, говорю! — Пушкарёва, ты что, блаженная? Он чуть нам в лоб не вписался. Пусть кто-нибудь другой за него побеспокоится. — Так нельзя! Я выйду! — Какая же ты упрямая! — с возмущением воскликнул Коля, закатив глаза. Катя вышла из машины и побежала к обочине, где из кювета торчала задняя часть иномарки. На траве рядом с машиной сидел молодой человек, из его носа крупной струей хлестала кровь, но он никак на это не реагировал, равнодушно рассматривая часы на левой руке. — Вы как? Я сейчас вызову скорую и полицию, — бросилась к нему Пушкарёва. — А, не надо, — махнул он рукой. — Пусть машина здесь остается. Я завтра все решу. А поймай мне такси. Меня в одном месте ждут! — несвязно проговорил мужчина. Взгляд его был потерянным, пустым и бессмысленно скользил по Кате. Он был сильно пьян или возможно даже находился под каким-то наркотическим веществом. — Хорошо, давайте я вам такси поймаю. Только вам в больницу надо или домой. Вы адрес домашний помните? — А ты что, мать Тереза? — развязно заржал незнакомец. Он назвал адрес лишь с третьей попытки, и Пушкарёва быстро записала его на листок. Зорькин так и не смог оставаться в стороне и все-таки помог пьяному бедолаге выйти на обочину шоссе и в свете фонарей ребятам удалось его разглядеть. Молодой человек оказался высоким, красивым брюнетом, был модно одет и благоухал дорогим парфюмом, аромат которого смешался с едким запахом алкоголя. Он уже еле стоял на ногах, поэтому Коля держал его из последних сил на своем плече. Наконец им удалось поймать такси. — Отвезете его вот по этому адресу? Пожалуйста! — с мольбой в глазах попросила Катя, достав из сумки несколько тысячных купюр. К счастью деньги были, ведь она только получила в банке расчёт. Таксист окинул подозрительную троицу взглядом. Желания везти это тело однозначно не было, но деньги девушка предлагала немалые, поэтому, немного поколебавшись, мужчина все же согласился и даже помог загрузить молодого человека на заднее сиденье. Тот уже был в отключке и бездыханно висел на плече у изнемогающего Зорькина. — Пушкарёва, ты вообще дура или просто в образе? Ты нахрена на этих отбросов ещё деньги тратишь?! Да у него бабла столько, что он мог бы этого таксиста купить! — пламенно возмущался Коля. — Коль, нельзя вот так взять и бросить человека в беде. — Да он в такую же беду через пять минут снова попадёт! Это же конченные люди! Они уверены, что они — пупы Земли, и все в этой жизни для них! И жаль, что он улетел в кювет, а не в фонарный столб. На одного дебила стало бы меньше. — Коля, перестань! Как можно говорить такие ужасные вещи? — громко перебила друга Пушкарёва. Девушка насупилась и отвернулась к окну, всем своим видом давая понять, что разговор окончен. — Это, Катя, естественный отбор. Почитай Дарвина. До дома ехали не проронив ни слова. Катя отчасти понимала, почему Коля так яро ненавидел представителей золотой молодёжи. Родного отца Николай никогда не видел, а мама умерла, когда мальчику едва исполнилось десять. Его растила бабушка, которой тоже не стало пять лет назад. Зорькин всегда один боролся за место под солнцем и в глубине души бурно негодовал от несправедливости этого мира. Почему одним всё, а другим ничего? Разбогатеть — вот чего Коля безумно желал с самого детства. Медленно, но уверенно он шёл к своей цели. Он с отличием закончил экономический факультет МГУ и вот уже несколько лет осваивал биржу и рынок ценных бумаг. Его работа давала вполне неплохие результаты. На жизнь парню хватало, а в прошлом году он даже купил подержанный автомобиль. — Ладно, Катька, ты прости меня, если настроение испортил. Просто тебе такой в жизни тяжело будет. Даже история со Старковым тебя ничему не научила, — проговорил Коля снисходительно улыбнувшись подруге. — Денис — подонок! Но при чем здесь остальные? — негодующе воскликнула девушка. — В чем этот парень виноват передо мной или перед тобой? — Ты виноват уж в том, что хочется мне кушать, — смеясь ответил Коля. Обстановка накалялась, поэтому разговор необходимо было сворачивать.***
Мобильный разрывался над ухом, но до Андрея звуки доносились так, словно он находился под толщей воды. С трудом разлепив глаза, он вздрогнул. Перед ним на краю постели сидела болезненно бледная Кира. Ее серые холодные глаза сверлили его насквозь, отчего голова раскалывалась еще больше. — Объяснишь? — процедила она сквозь зубы. — Что? — хриплым шепотом спросил Андрей. Голоса почему-то не было. Вероятно вчера он переборщил с кальяном на коньяке. — Что? Ты еще спрашиваешь?! — взорвалась девушка, швырнув ему в лицо женские кружевные трусики. — Я нашла это в твоём кармане! Может быть вернёшь хозяйке? — Кира, хорош орать! Не знаю я, чьё это! Синицкий наверное прикольнулся. Да, я вчера перебухал, но я тебе не изменял! Я вообще попал в аварию! — срывающимся в хрипы голосом кричал Жданов, демонстрируя невесте пострадавший нос. — Но тебе же плевать! Тебе все равно жив я или нет! Лишь бы ни с кем не трахался. Поразительный идиотизм, — мужчина вскочил с кровати и направился на кухню в поисках воды. — Андрюш, ну давай не будем ругаться, — Кира тут же бросилась за ним следом, и уже по обыкновению включила заднюю. Отношениями с Андреем она очень дорожила не то потому, что любила его, не то потому, что в свои двадцать восемь день и ночь грезила о замужестве. — Это ты ругаешься. А мне вообще плевать! — бросил он, припав жадными глотками к бутылке с минералкой. — Тебе на всех плевать, Андрей. Тебе отец уже обзвонился. — Черт, я же должен быть на работе! Кира! Ну почему я все время забываю, что теперь работаю? Как же это скучно. Я прямо чувствую, как этот груз обязательств душит меня, — Андрей приложил ладонь к горлу, а Кира лишь порицающе смотрела на него холодным взглядом. — Так, надо срочно позвонить Малиновскому! — он схватил мобильный и набрал номер друга. — Алло, Малина! Нет, это не Джигурда, хотя на вечеринке он вчера тоже был. Слушай, по-братски, отвлеки отца. Ну покажи ему презенташку какую-нибудь. У тебя же много их. Цветные всякие, с картинками. А я в душ и выезжаю. Черт, Малиновский, я ж вчера машину на дороге бросил, — Андрей нахмурился и мысленно попытался вспомнить, где оставил свой новый спорткар. — Вот именно, Ром, я ничего не помню. Помню, что чуть не влетел в кого-то, прямо в лобовуху, — заржал Жданов. — А потом какая-то бабка меня в такси посадила. Все, некогда. Подробности при встрече, — продолжая хохотать, Андрей положил трубку. — Кир, подвезешь меня? — Хорошо, собирайся, — хмуро ответила девушка. Загулы Жданова уже изрядно потрепали ей нервы. Ему уже было двадцать пять, но взрослеть Андрей не собирался. Все его друзья были ему под стать, этакие неутомимые прожигатели жизни. Подруги, брат, сестра Кристина отговаривали ее от этих токсичных отношений. Только мать Андрея была очень даже за и мечтала об их скорейшей свадьбе. У старших Ждановых был свой интерес в их союзе. При таком раскладе не нужно будет наделять акциями нового члена семьи, да и Киру они знали с детства и очень любили. Они искренне надеялись, что сын перебесится, повзрослеет и они с ней будут счастливы, но девушка не хотела быть ему нянькой. Она хотела быть любимой, а Жданов, казалось, не любил в этой жизни никого…