Одиссея

После ухода Феликса Хенджин опасливо поглядывал на мадам Шато, оставив снаружи одеяла только глаза. Женщина была явно не в духе. И, кажется, парень понимал, почему все так настороженно к ней относились. Даже имея дар предвидения, предсказать, чего ждать сейчас бедному Джинни, невозможно. Он, конечно, понимал, что в хорька его никто не превратит, но всё же…. Спасение пришло через дверь. Низко склонившись в почтении, в комнату вошел слуга, в его руках был узел. Мадам Шато смерила его взглядом, кивнула себе. Слуга не смел поднять взгляда. - Положи на кровать. - бросила она. Слуга прошел в комнату и, оставляя свою ношу на кровати, с любопытством украдкой глянул на Оракула. Слуга. Как давно Хенджин не видел слуг? Наверное, с тех пор, как покинул не по своей воле родной дом. Но привычка осталась. Бровь вопросительно взлетела, губы, хоть их и не видно, поджались. Так слугам на господ смотреть не положено. Слуга удивленно хлопнул глазами и суетливо покинул комнату. - Это твои вещи, как я и обещала. Одевайся. - Клэр прошла к арке, подставляя лицо под солнечные лучи. Хенджин не стал терять время, быстро развязал узлы, извлекая на свет одежду, обувь, почти плоское блюдо двух ладоней в диаметре и шкатулку. В первую очередь он натянул штаны. Их оказалось двое. Нижние полотняные и верхние - из кожи. Рубаха глубокого зелёного цвета грубоватой ткани. И длинный жилет из мягчайшей кожи, которую когда-либо видел Хенджин. Широкий пояс был из того же материала, что и рубашка, его хватило на три оборота вокруг талии, и еще хвосты остались. Сапоги были невысокими, со шнуровкой. Удобно сели по ноге, а шнуры плотно затянули голенище на щиколотке. Он встал, делая пробные шаги и махи руками, - на удивление нигде ничего не мешало движению. Ощутил детскую радость от этого и с улыбкой посмотрел на мадам Шато. Замер на полувдохе. Солнце вызолотило профиль женщины, запутавшись в темных волосах, выбивая местами будто искры рыжего пламени. Зачарованный, он подошел ближе, рассматривая, будто в первый раз. Темная радужка глаз под лучами солнца приобрела глубину, и там, за янтарной поверхностью, плескалось море: чистое, спокойное отдающее зеленью. Смуглая, загорелая кожа, в уголках глаз собравшаяся в тонкие паутинки, казалась бархатной. И родинка под глазом, почти как у него самого. Вот именно сейчас, когда она, задумавшись, смотрела в окно, она вдруг показалась Хенджину очень хрупкой и волшебной. Он смотрел, затаив дыхание, не смея разрушить момент. - Что-то увидел? - вдруг спросила Клэр, поворачиваясь. Видение осыпалось золотым песком, возвращая ту самую, ядовитую мадам Шато. - Тебя…- с легким сожалением ответил Оракул. Клэр иронично приподняла бровь, ожидая продолжения, но Хенджин покачал головой, возвращаясь к реальности. Он оглянулся на кровать, где лежали блюдо и шкатулка. - Я слабо представляю, как таскать с собой такую тарелку. - Привыкнешь. Думаешь, мне было удобно пользоваться трубкой на родине? - она поморщилась. - Открывай шкатулку. Хенджин взял в руки резную коробочку и снял крышку. По ощущениям дерево было нейтральным. Внутри оказались кольца, серьга и подвеска на шнурке. Всё, как вчера они обговаривали. - Наручи потом сам себе сообразишь. Можно пару комплектов разного назначения. Но пока походи без них. Твоим рукам нужно восстановиться, а для этого кожа должна дышать и греться на солнце. И запомни - это твои вещи. Твой инструмент. Никто не должен его трогать. Иначе увидишь их судьбу, а не то, что задумано. Заверни пока обратно в узел, потом придумаешь, там с обратной стороны петли есть - можно лямки приделать и на спине таскать. - И будут звать меня черепашкой? - А это как сам решишь, так и будут. Но пойдём лучше в столовую. Там Кошак, наверное, уже завалил все своей стряпнёй. - Лино? - Я его на кухню заслала. Будем его новые блюда пробовать. Он же половину местных продуктов не видел ни разу. Поэтому моим поварам была оказана честь увидеть, как появляются новые блюда. А повара у меня сообразительные, все запомнят и повторят. Настолько же вкусно, как у Кошака, не выйдет. Но все равно будет, чем удивить местных. Живот Хенджина выдал вой огромного кита. - Ага, вот я и говорю: пойдём кушать. По дороге Хенджин всё же спросил о Феликсе. - Если, как ты говоришь, Феликс уже не привязан ко мне, то почему он пришел? - Привычка? Сколько времени ты был рядом? Он просто привык. Отвыкать будет больно. Но у него свой путь. Он теперь консорт. И он должен быть рядом со своей подопечной. Он не должен метаться между вами. Она теперь станет единственной его целью для защиты. - То есть, мне надо будет уйти от них как можно дальше? - Не сейчас. Сейчас у нас есть куча дел, которые, как я понимаю, нам предстоит делать вместе. Просто ему стоит переключить внимание. Возможно, он почувствовал беспокойство Хан, но по привычке пришел к тебе. Консорты - они как часть Высшего. Они забирают часть боли, тревог и прочего на себя. Помогая таким образом своему опекаемому лучше переносить сложности жизни. И в критических ситуациях иметь возможность принимать решения с ясной головой, не отвлекаясь на нервы и боль. Это дает больше шансов выжить. Выжить всем троим. - А в обратную сторону не работает? Высшая кровь не чувствует своих консортов? - Там другой принцип. Они не должны отвлекаться на боль консорта. Но ощущают связь на ментальном уровне. Именно поэтому Она смогла удержать Феликса, пока ты его утягивал в свой мир видений. Я знаю, что не специально. Это инстинкты. Ты думал, если Феликс окажется там, то полностью разрушит тот мир и этим спасет тебя от безумия. Но Феликс - земной, и в том мире просто погиб бы. Хан держала его, не давая полностью уйти. Тоже на инстинктах. Вы оба такие дикие, что просто интересно, что ещё можете учудить. Абсолютно дикие, не знающие правил, запретов, обычаев. Вы не будете вытанцовывать политесы. Вы сделаете так, как подскажет ваша природа, ваша дикая натура, выросшая на инстинктах. И этим вы непредсказуемы вдвойне. Лино, конечно, за эти годы заматерел. Сам укрепил связь со своими консортами, а иначе бы они и не выжили в море. Да вот только, видимо, где-то перестарался и заблокировал связь с родом. А для них это очень сложно. Жить без поддержки рода. Но он вроде и без нее неплохо справляется. - Тоже одичал? - Можно и так сказать. - усмехнулась Клэр. Хенджин шел рядом, слушал и понимал, что ему повезло, что эта женщина приняла его таким, какой он есть, и взяла над ним опеку, обучая, объясняя и показывая все, о чем он только спрашивал. Она учила. Учила открыто и со всей душой. Она вкладывала в него все те знания, которых так не хватало ему ещё десять лет назад. Мир надо не просто чувствовать, но и знать его законы и принципы. Только в этом случае ты сможешь плыть не только по течению, но и против него, и поперёк, и вглубь, и над, и на берег сойти в случае необходимости будет легко и просто. Кристофер проснулся от странного звука. Завертел головой в попытке найти источник. Айэн. Парень лежал на своей кровати, свернувшись клубочком, и скулил. Кристофер не на шутку испугался и спешно подошел к младшему. Того знобило, он был весь мокрый от пота. - Йени, что с тобой? На Кристофера посмотрели огромные глаза, полные боли и страха. - Крис, я умру? - Что с тобой, малыш? - Больно. Очень больно. Тебе было тоже больно? Тогда, на корабле. - по словам, стиснув зубы, спросил он. Дышал Айэн поверхностно и часто. - Ты отравился? - Не уверен, я не знаю этого яда. - Где болит? - Живот самый низ и спина, будто меня били. - Не тошнит? До гальюна не тянет? - Нет. Кристофер ненадолго задумался, глядя, как Айэна скрутило от очередной волны боли. Что-то было в этом знакомое и в то же время неправильное. А потом с удивлением и сочувствием уставился на подопечного. - Вот это ты попал, Йени! - неверяще пробормотал Капитан. - Что? Что это, Крис? - Прелести консортства, малыш. - Кристофер аккуратно вытер пот со лба парня, - вставай, надо проведать нашу Белочку. И найти здесь лекаря, кто в травках разбирается. Наш Лино в этом совсем не шарит. Белочка была напугана. Нет, она, конечно, знала, что ее ожидают все женские прелести. У матушки Адель ей много чего рассказали. Но одно дело рассказ привыкших ко всему этому женщин, а совсем другое, когда это случается с тобой. Она уже свернула под себя полотенце. Но ведь с ним неудобно, и не встать. А позвать хоть кого-то надо. Хан надеялась, что место, где она проснулась, является домом сестры Феликса и той жесткой мадам Шато, от упоминания которой и Феликса, и Лино передёргивало. Как к ней относились остальные, она не знала, так как мало с кем общалась. Но сейчас она остро нуждалась хоть в ком-то живом рядом. Рябило в глазах до головокружения и лёгкой тошноты. Она с трудом могла сфокусировать свой взгляд на чём-либо, и это было такое маленькое пятнышко, вокруг которого всё мельтешит, как в водовороте. Она, опираясь на рассказы девиц, готовилась к иным ощущениям. Но … очень много но. Вот только она даже не могла оценить размеры комнаты, и дотянуться до края кровати в ее положении казалось достаточно проблематичным. Стук в дверь. - Хан, к тебе можно? - голос звучал глухо и странно, хотя она, конечно, узнала Айэна. - Да. - только и пискнула, голос предательски сорвался. Белочка сидела, прикрыв ладошками глаза. И только по звуку шагов могла предположить, что Айэн зашел не один. Пытаться увидеть она уже не стремилась - голова уже устала. Край кровати промялся. - Ты извини, но Йени полежит рядом. - голос Капитана? Она в удивлении все же попыталась посмотреть сквозь пальцы. Толку было ровно никакого: всё плыло. Она зажмурилась. - Хан? - Айэн явно поменял положение на матрасе. - Что с тобой? - Я не вижу! - Всхлип. Но она же не собиралась плакать! - Всё плывёт! - Интересно…- задумчиво произнёс Кристофер. - Йена, можешь ближе к ней быть? - Но… - Никаких “но”, Йена. Как к младшей маленькой сестрёнке. Обнять и успокоить. Это нормально. -Хан, ты позволишь? Плеча коснулась горячая ладонь. Она не привыкла к касаниям, перевязки - другое. Застыла. Но поняв, что никто не собирается делать что-либо против ее воли, неуверенно кивнула. Айэн сел позади, уложил подушку на свои колени, и за плечи аккуратно притянул девушку к себе. Её макушка оперлась на его грудь. Большая ладонь легла на лоб, окутывая теплом и спокойствием. - Попробуй открыть только один глаз. - предложил Капитан. Левый. Картинка рябила не так сильно, но Кристофера она рассмотреть так и не смогла. - Плывет. - Другой. Правый. Если не считать слегка ограниченного обзора, то смотреть оказалось вполне сносно. Четкости идеальной не было, но она видела фигуру мужчины и очертания мебели. - Лучше, но лиц не различаю. - Это хорошо. Точнее, это временно. Для удобства можно повязку на один глаз смастерить. Это последствия инициации. Лино, помню, неделю на еду плевался и почти не ел. Вкус не различал. Точнее, одновременно ощущал все и сразу. А ты же у нас глазастая очень, видимо, это твой дар - зоркость. Вот глаза и перестраиваются. - Правда? - Она спросила, скорее, Айэна, касаясь пальцами его руки. - Раз Капитан говорит, значит, правда. - Айэн слегка улыбнулся. - А что с тобой? - Она помнит, что голос у парня был напряженный. - Капитан говорит, что побочка консортства. - хмыкнул он. - Никто из нас не был готов к твоей инициации, и теперь, видимо, расхлебываем, на радость мадам Шато. - Почему на радость? - Она предвидела, что консорты заберут твою боль. - явно злился Кристофер. - Боль? - Девичество твое...проявилось? Хан смутилась. Ведь она ещё удивлялась, что совсем не болит. А оказывается, все Айэну досталось и Феликсу? - А где Феликс? - Ещё не видели, но, видимо, уже проснулся. В кровати, как и Лино, отсутствует. Тебя, Феликса и Оракула Клэр усыпила еще на корабле, сказала, что вам нужен отдых для восстановления. И тут определила тебе комнату, нам рядом одну на всех почти. Хенджина забрала куда-то ещё. - На опыты? - Не думаю. Просто подальше от вас всех. - А почему вы к ней так относитесь? - Стерва она. - хмыкнул Капитан. - Никогда не предупреждает о всяких сюрпризах и последствиях. Считает, что только испытав все на собственном опыте, мы сможем понять то, о чём она знает. Вроде мы для нее глупые и безответственные. И если она все расскажет, как есть, мы всё равно сделаем, как нам захочется, и не задумаемся о последствиях. Думает, что мы не прислушаемся, и предупреждать нас о чём-то - попусту тратить время. - Вы дали повод так думать? - Возможно и было такое, давно. Сейчас-то мы уже не дети. И вполне можем оценить и спрогнозировать результаты своих действий. Белочка почти лежала на груди Айэна, глаза аккуратно прикрыты его большой ладонью. И если вначале его дыхание было тяжелым, то сейчас выровнялось и стало спокойным. - Айэн, тебе стало лучше? - Удивительно, но да. - Это и есть связь консорта. Ты как консорт забираешь боль подопечного. И это заставляет тебя как можно быстрее оказаться рядом. А находясь рядом, перестаёшь ощущать боль, имея возможность убрать ее источник. Изначально это расценивалось как защита от покушений. Но вот в вашей ситуации даже не знаю, что сказать. - Наверное, поэтому мадам Шато и сказала, что консорты должны быть одного пола с подопечными? - О, а она сказала?- удивился Кристофер. - Она сказала, что если бы дотянули до берега, то она постаралась бы перекинуть привязку на других. Но в ситуации, которая случилась на корабле, уже ничем не сможет помочь. - Понятно. Значит, вам теперь всю жизнь плечом к плечу идти. - Что-то не так? - забеспокоилась Белочка. Её царапало чувство вины, ведь она не спросила ни у Айэна, ни у Феликса, хотят ли они быть ее консортами. И этим консортством, в какой-то степени, лишила их свободы. Тут двери приоткрылись, и в проем заглянула Ханна. - Ага! Вот вы где! А мы вас... - она запнулась, рассмотрев, как руки Айэна обнимают девушку - ищем… - Ханна! Как хорошо, что ты пришла. Мы не знали, где вас всех искать и что делать! Тут у нашей Белочки есть кое-какие проблемы, и, думаю, ты сможешь ей помочь. - обрадовался Кристофер. Айэн что-то шепнул Белочке и после кивка аккуратно отстранил ее от себя. Слез с кровати, встав чуть позади Кристофера. - Мы выйдем и подождём вас снаружи. Хорошо? Девушка хмурилась. - Ханна, пожалуйста, помоги этому ребёнку. Она совсем беспомощна сейчас. - Айэн перед выходом успел поймать сестру капитана за руку. Его голос странным образом потушил неприятную волну от увиденного ранее. Она даже не успела осознать, что это за чувство посетило ее. Но мягкое поглаживание пальцев Айэном было приятно до мурашек. - Конечно, не беспокойся, я со всем разберусь. - Ханна улыбнулась. Улыбки Кристофера и Ханны были одинаково мягкими и искренними. Они никогда не улыбались фальшиво. Парни вышли, а Ханна приблизилась к кровати. - Привет. - Белочка поздоровалась первой. - Ты очень похожа на брата. - Привет, а как ты это поняла, если сидишь, зажмурившись? - Я на корабле успела рассмотреть. - А сейчас что? - Капитан сказал, что зрение после инициации перестраивается. И все мельтешит, стоит приоткрыть глаза. - Ох, бедняжка. - Он сказал, что через несколько дней пройдёт, и обещал повязку на это время добыть. - Понятно, ну пусть попробует. - хмыкнула Ханна. - Впрочем, это не главная твоя проблема, как понимаю? - Ага. У меня кажется эта, первый раз, девушка… - Белочка сбилась, не зная, как проще сказать. - А Айэн консорт у меня… - Ёеоок! - Ханна не умела охать и ахать, но степень своего шока выразить все же смогла. - Вот да! Именно Ёеоок! - согласилась Белочка. - Неудобно вышло. Вот они и прибежали меня проведать. А я даже пошевелиться боюсь. - Мне рассказали, что считали тебя мальчишкой, и что ты на корабле росла. - Но несколько месяцев перед тем, как попасть к ним, я провела у матушки Адель. Меня там много чему научили. Но почему-то когда я пробовала что-то из этой науки, команде Кристофера совсем не нравилось. Я делала что-то не так? Они сказали, что ты и мадам Шато мне всё объяснят. Хан не видела Ханну, но странные звуки, издаваемые сестрой капитана, ее удивили, и она замолчала. А Ханна просто плюхнулась на кровать рядом и залилась звонким смехом. Смеялась долго, утирая слезы с глаз. - Ты что-то!!! Мадам Шато оценит! Извини, но это правда смешно. - Меня матушка Адель хорошо учила быть женщиной.. - уже неуверенно пробормотала девушка. - Не тому тебя учили. Приличной девушке твоего происхождения знать не должно той науки! То для продажных женщин уроки. Уметь себя продать. Тебе же продавать себя не надо. Ты сама в воле выбирать, с кем тебе жизнь свою прожить. Ты свободная и независимая. Даже без семьи, которой ты, к сожалению, лишилась. Никто не в праве тебе указывать. Кровь в твоих жилах говорит за тебя. Даже из Высшей Крови единицы могут тебе попытаться указать. Но ты всегда можешь сделать свой выбор. - То есть вся та наука бесполезна? - Потом покажешь, может, что полезное и будет. А сейчас, думаю, нам надо в купальню, заняться теми женскими мелочами, которые присущи всем нам. Независимо от того, где мы живем и как на жизнь зарабатываем. Давай вставай, я тебя провожу и объясню, что к чему. Не беспокойся. Если ты видела, как это у взрослых женщин, то у тебя, тем более первый раз, всё не так масштабно. До купальни идти в соседнюю комнату, и по дороге никто нас не увидит. Вставай и пойдём. По вантам лазить иногда не очень удобно с этим делом, но тут дело привычки. Тем более, раз консорты боль оттягивают, вообще сказка.