Сквозь приоткрытое окно доносились задорное чириканье птиц, расположившихся на ветке одного из деревьев. Сквозь пышную и густую крону их было почти не видать, но судя по неутихающему ни на секунду гомону, создавалось впечатление, что их там не меньше сотни.
— Ну не крутись ты хотя бы секундочку, — жалобно попросил Олег, пытаясь собрать вечно рассыпающиеся пряди волос. — Ань, я тебе конфету куплю. Две. Десять!
— Неа! — Звонко рассмеялась девочка.
— Неровно же будет, — попытался сыграть на присущей всем женщинам любви к красоте Олег. — Как ты так в сад пойдёшь с кривыми хвостиками?
— Хочу кривые! — Анна сползла со стула и принялась бегать по комнате. Платонов вздохнул, уже даже не пытаясь как-то остановить дочь.
— Стоять, — Мужчина всё-таки изловчился поймать Аню. — Значит так, предлагаю сделку. Ты сейчас спокойно сидишь пять минут, я завязываю тебе всё-таки эти хвостики и мы идём завтракать. А взамен я так уж и быть разрешу тебе себя накрасить, но только завтра, ладно?
Глаза девчонки с любопытством загорелись. Она согласно закивала и тут же самостоятельно залезла обратно на стул. Платонов с облегчением выдохнул, решив, что завтра он как-нибудь уж попытается отмазаться от сеанса у маленького визажиста. Главное, что сейчас удалось справиться с этой бестией! Спустя несколько неудачных попыток обернуть резинку вокруг волос, у Олега всё-таки получилось усмирить непослушные волосы малышки. Он придирчиво осмотрел свою работу. Да, до идеала тут, конечно, было ещё тренироваться и тренироваться, но он сам напросился на это сегодня с утра. Платонов протянул дочери руку, но та деловито зашагала на кухню, проигнорировав этот жест.
— Мамочка! — Аня подбежала к Швецовой, обнимая ту за ногу. — Смотри, красиво?
Девочка мотнула хвостиками и Маша, опустив взгляд вниз, чуть не рассмеялась в голос.
— Красиво, малыш! Это ты сама завязала? — Мария выключила плиту и отодвинула сковороду с омлетом на соседнюю конфорку. Малышка молча тыкнула пальцем в сторону стоящего в дверном проёме Платонова.
— Оле-е-г, — протянула Маша. — Ну неровно ведь. Она же девочка, должна быть опрятной!
— Да! — Воскликнула Анна и потянулась к вазочке с печеньем, которая стояла на противоположном конце стола.
— Так, а ты не поддакивай и печенье до завтрака не таскай! Сейчас кашу есть будешь, — Швецова убрала манящую вазочку из поля досягаемости ребёнка.
— Маш, — Олег, которому запрета на печенье никто не давал, откусил кусочек рассыпчатого и хрустящего теста. — Твою дочь невозможно заставить посидеть на месте хотя бы секунду! Как смог, так завязал.
Швецова усмехнулась, параллельно переделывая причёску Анны на более аккуратную.
— Значит, когда она не слушается, то сразу моя дочь? Кстати, насчёт печенья тебя тоже касается!
— Конечно, — Платонов чмокнул девушку в щёку. — В тебя она пошла упёртостью и… красотой!
— Ладно, подлиза, — Мария закончила колдовать над причёской и посильнее затянула резинки на уже гораздо более аккуратных хвостиках. — Клади ребёнку и себе еды, а я пошла собираться.
Швецова подхватила со столешницы телефон и, оставив своих домашних наедине, ушла.
— Давай скажем маме, что я съела кашу, а её съешь ты? — Заговорщическим шепотом предложила Анна.
— Не давай, — тихонько засмеялся Платонов. — Не бери пример с мамы, нужно обязательно завтракать, чтобы силы были на день!
— А я съем печеньки, — девочка захлопала глазками, и Олег умилённо вздохнул от этой картины.
— Анюсь, если мама узнает, то она нас с тобой на ужин потом приготовит и съест!
— Мама уже узнала, так что даже не пытайтесь. Оба! — В проходе показалась Швецова, которая по пути в ванную услышала очень любопытный разговор и решила задержаться и послушать.
— Маш, — чтобы не вести такие разговоры при дочери, Олег вышел из кухни. — Ты же знаешь, что она не любит кашу. Вот будет сидеть три часа теперь давиться, а нам выходить скоро.
— Олег! — Вспылила девушка, перекидывая полотенце на плечо. — Я следователь, а не кухарка. У меня нет ни времени, ни желания для кулинарных изысков. Всех своих детей я кормила кашей и ничего, живы-здоровы!
— Не кипятись, следователь, — улыбнулся мужчина. — Я просто говорю, что может ничего страшного не случится, если ребёнок один раз съест то, что ей хочется?
— Она сядет к тебе на шею и потом вообще кроме конфеток и печенек ничего есть не будет! — Продолжала стоять на своём Швецова. — Ты этого добиваешься?
Ответить Платонов не успел. У Маши зазвонил телефон, и она поспешила ответить. Олег вернулся за стол и ободряюще кивнул малышке.
— Можешь не есть, если не нравится!
— Мама расстроится, — вдруг шмыгнула носом Аня, а по щеке скатилась крупная слезинка.
— Ну-ну, актриса больших и малых! — Мужчина вытер её щёчку большим пальцем. — Не устраивай спектаклей тут с утра пораньше. Хочешь есть — ешь, не хочешь — выезжаем через двадцать минут.
В кухню опять вошла Мария, на её лице читалось пока ничем не объяснимое беспокойство. Олег вопросительно посмотрел на Швецову.
— Это Злата звонила? Злата, Злата, Злата?! — Анна вскочила со стула и принялась донимать Машу, дёргая ту за рукав.
— Нет, малыш, Злата ещё не звонила, — девушка подтолкнула Аню к выходу из кухни. — Олеж, там… Там Ковин звонил. В общем наш последний крючок, за который мы могли подцепить и посадить Васильева сегодня ночью повесился в камере.
— Час от часу не легче! — Покачал головой Платонов. — Ладно, что уж теперь… Будет у тебя ещё одно дело в производстве. Ты готова?
Девушка кивнула, крутя в руках телефон. Какое-то необъяснимое чувство, что это ещё не все сюрпризы на сегодня, продолжало терзать её изнутри.
— Анюсь, давай скорее. Нам с мамой на работу пора! — Олег зашёл в детскую, чтобы поторопить дочь.
— А можно я Гену возьму? — Девочка указала на лежащего у ножки кровати забавного плюшевого крокодила в толстовке.
— Можно, можно, — махнул рукой мужчина. — Только давай в темпе!
Через рекордные семь минут все сидели в машине и под тихое бормотание одной из радиостанций ехали в сторону детского сада.
***
— Олег, может сходим куда-нибудь вечером? — Они наконец сдали ребёнка в сад, а это означало, что наступило время, когда можно спокойно обсудить хоть что-то.
— Куда?
— Ну, в ресторан, например.
— Маш, прости, но у меня уже есть планы с моими девочками? — произнёс Олег, не отрывая глаз от лобового стекла, вернее от движения за ним. Но вопросительный взгляд девушки можно было и без этого почувствовать.
— С какими девочками? — проговорился или…?
— Ну, там с Наташей, Викой, Леной… — Платонов посмотрел на Швецову, которая судя по всему уже перебирала список адвокатов, которые будут защищать её при разводе.
— Маш, — мужчина засмеялся и положил руку на её колено. — У меня только две мои девочки — это ты и наша дочь.
— Ну и шутки у тебя Платонов, — скрестила руки на груди Маша и на пару градусов отвернулась от него. — А что это у тебя за планы, о которых мы не знаем?
— Это сюрприз, завтра узнаете.
— Ну вот так всегда.
Остальная дорога до Следственного комитета сопровождалась вновь разговорами лишь о работе. Поговорили о себе и семье 5 минут и достаточно. Маша понимала, что дело, которое она уже почти передала в суд, приобрело новую жизнь, а это означало, что пару вечеров с семьей в пролёте. Но Олег всё же заинтриговал её и подарил надежду, что всё может быть не так плохо.
— Ну что, до вечера? — припарковавшись возле следственного комитета, посмотрел на свою жену Олег.
— Слушай, нам же теперь придётся повозиться с этим делом. Может, зайдёшь, мы подумаем что-нибудь, и заодно на чай.
— На чай или на чай с поцелуями? — Чувство юмора у мужчины сегодня явно зашкаливало.
— Олег, после твоих поцелуев у нас дети рождаются.
— Ну и, по-моему, прекрасный ребёнок, — с гордостью сказал Олег. А что, действительно, какую дочь сделал.
— Да. Ещё недавно я и не думала о четвёртом, а теперь не знаю как раньше жила без нашей крошечки.
Это был слишком милый и такой важный момент. Эти двое — бешеные трудоголики, которые только и думают о работе. Но с появлением ребёнка они всё же решили что-то поменять в своей жизни.
— Ну так ты идёшь?
— Да иду я, куда денешься от тебя.
***
— И что мы будем делать дальше? — В этот раз оперу повезло, и чай ему всё-таки достался. А то обычно Маша зовёт на чай и пьёт его одна.
— Ну, раз мы в таком тупике, то надо начинать сначала. Другого варианта нет, — можно было бы погадать на кофейной гуще, но в чашке был лишь чёрный чай. Задумавшись, Швецова всячески разворачивала чашку в разные стороны, а потом неожиданно выдала. — А ты помнишь какой праздник через десять дней?
— Конечно, — «конечно нет», — подумал мужчина, но уверенности, что «конечно да» было много, авось попадёт. — Свадьба у нас была летом, а день рождения у тебя осенью. Значит, день знакомства.
— Олег, — с презрением посмотрела Маша на мужчину. Это означало то, что он не попал. Совсем не попал.
— Тогда день первого свидания, — Платонов всё не терял надежды выйти победившим.
— Ну в смысле?
— День первого поцелуя? — хотя нет, надежда умерла ещё давно и это было понятно по его страдальческому взгляду. — Ну, Маш, прости. Я не запоминаю настолько мелкие даты.
— Действительно, настолько мелкие, что всего лишь день рождения дочери! — Да, тут точно попал.
— Блин, точно, — Платонов потёр лоб рукой, думая в этот момент какой же он идиот. Забыть об одном из важных дней в его жизни. — Прости, с этой работой даже не скажу какой сейчас месяц.
— И что будем дарить?
Насколько изменилась жизнь у них. Хоть работа так и осталась в фаворитных темах для разговоров, но похоже кто-то решил это поменять. Поэтому теперь следователь по особо важным в своём кабинете обсуждает не очередное дело, а какое платье надеть своему ребёнку.
— Вообще у меня есть идея, как устроить Анюте праздник.
— Ого, интересно. И что?
— Марья Сергеевна, — не успел Платонов и слово сказать, как неожиданно ворвался в кабинете Ковин, от чего следователь даже подпрыгнула от испуга. — О, Олег, и ты тут, — увидел мужчину на диванчике. — Хорошо, что от РУВД кто-то есть. Срочно собирайтесь, надо поехать в одно место. Проблемы у нас.
— А что произошло? Убили президента? — отшутился Олег, не понимая насколько всё серьезно на самом деле.
— Да нет, хуже.
— Так, а что, Виктор Иванович?
— Потом на месте разберёмся, нет времени.
Маша с Олегом лишь перекинулись вопросительными взглядами и покинули кабинет. Всю дорогу Ковин молчал, да и после его мрачного лица не особо хотелось рисковать, хоть и было интересно. Вариантов было немного: убили какую-нибудь шишку или авторитета, или же похитили. Обычно только по такому поводу у органов начинает гореть пятая точка. Но Платонов со Швецовой времени не теряли и даже немного обсудили предстоящий праздник Анны Олеговны.
— Виктор Иванович, так что там случилось? — Всё-таки следователю натерпелось узнать что всех так встревожило.
— Взяли в заложники, причём не одного. Сейчас увидите.
Наконец машина приехала в место назначения, где все и станет понятно. Загадок в их жизни было и так уже слишком много.
— Слушай, блин, место какое знакомое, — с ноткой юмора произнёс Олег.
— Да. Это сад нашей дочери, — Платонов тут же бросил настороженный взгляд на Машу. «Только бы пронесло», — пробежалось у каждого в голове, но что-то возле сердца кричало совсем обратное.
