You are not alone.

- Вставай. Нил слышал этот голос каждый день или каждую ночь, перед обмороком, перед каждым ударом, перед мячом, что врезался в его защитную экипировку раз за разом пока он не падал, перед первыми каплями крови: они омывали его, красили тело и заслоняли корочкой старые шрамы прошлого, перед злым взглядом Рико. Голос не спасал, он и не мог бы этого сделать, никогда не мог. Это было ежедневное, еженочное, ежеминутное и ежесекундно напоминание о том, что Натаниэль сейчас не один на один со всем этим дерьмом. Моро каждый раз поднимал его на ноги, каждый раз помогал размазать мазь на очередной синяк, каждый раз проверял его тело на наличие перелома: мяч пролетел в паре миллиметров, каждый раз стряхивал кровь мокрой тряпкой с кончика носа. Жан не был его спасителем, Жан не мог заслонить его тело от клюшки, когда Рико снова не устроил его пас, Жан не мог сказать, что скоро все будет в порядке: кто в это верит? Жан не был рядом, но Нил ощущал его дыхание на своей щеке каждый раз, когда задумывался над тем, что он один. Жан стал его призрачным напоминанием: - Ты ведь не один. - Справа зашелестела простыня. - Поднимайся, Натаниэль. Нил не может его подставить. Даже если все перевязки готовы слететь с его тела, даже если швы расходятся кровавым месивом. Даже если он боится. Он не один. - Помоги мне. - Нил не узнал своего голоса. Без колебаний Жан протянул Нилу руку.