Faded fluorescence

       Сакуса очень устаёт на работе, но ничего не может поделать, пока договор об обязательной отработке целевого обучения не истечёт. К нему на приём за день приходят по полсотни людей - у каждого свои беды (иногда с баш кой), свои болезни и "вот, доктор, болит где-то тут, я не знаю, вы сами посмотрите, выжврач".        Он устаёт, но ничего поделать с этим не может. Он - врач, он должен помогать и спасать жизни. Даже если пациенты вредничают и капризничают хуже маленьких невоспитанных детей и не соблюдают его рекомендации, отчего их состояние ухудшается, и во всём они винят именно Киёми.        Он устаёт и возвращается домой каждый раз почти без сил. Он падает на диван прямо в одежде, свернувшись в позу ребёнка и позволяет себе перевести дух пару минут. Пару десятков минут. Его никто не торопит и не ждёт от него, собственно, ничего, давая ему самое ценное - время на восстановление.        Ацуму просто счастлив, что он вернулся домой пораньше. Пускай и на 15 минут. Ацуму, чьи руки пахнут корицей и паприкой, - готовил ужин, - тихо присаживается рядом с диваном на корточки и гладит Сакусу по волосам. Нежно и осторожно, будто тот - видение и исчезнет от неосторожного касания.        - Я дома, - Сакуса ластится сонно, похожий на детёныша хорька. Маленького и голодного.        - Добро пожаловать, - получает свой поцелуй тепла в лоб и наконец-то находит силы, чтобы потянуться и почувствовать себя лучше. Он действительно дома. И теперь работа и весь мир подождут за порогом.        Ацуму всё ещё в смешном фартуке, он помогает ему дойти до ванной комнаты и раздеться. Не без шутливых приставаний и поцелуев в открытые участки кожи. Сакуса оживает и под струями вначале прохладного, а затем тёплого душа раскрывается, словно редкий цветок.        Ацуму приносит сменные вещи и говорит, что ужин почти готов. Сакуса благодарен ему за чуткость. Мия взбалмошный и гиперактивный, словно маленький ядерный реактор. Радиоактивно излучает оптимизм. Но в такие моменты - по вечерам во время тяжелой рабочей недели - он просто тёплый и согревающий своей заботой.        Сакуса после душа заворачивается в большой махровый халат, завязывает на голове полотенце и входит в кухню.        Ацуму при виде его фыркает от смешка:        - Пфх, Оми, ты похож на гусеницу.        Успокоившись, он обнимает Сакусу и усаживает за уставленный блюдами столик. Из динамиков оставленного на подоконнике ноутбука льётся успокаивающая музыка для медитаций, которую Киёми любит слушать перед сном.        Сакуса пробует тушёные овощи, - на редкость вкусные, надо сказать, - и с вопросом смотрит на с аппетитом уплетающего жареную рыбу Ацуму.        - Что? Я подумал, что музыка, которую ты любишь, вдохновит меня. Я вообще-то готовил по новым рецептам. Саму говорил, что это очень вкусно. И нет, я готовил всё сам.        Вспоминая брата, Ацуму всегда смешно дуется, для вида больше, и кривит лицо, будто съел самый кислый в мире лимон.        Сакуса тихо смеётся, пряча улыбку в кулак.        - У тебя получилось очень вкусно, но в следующий раз попробуй потушись овощи на оливковом масле, - Киёми целует его в щёку и как ни в чём не бывало продолжает ужинать. Ацуму очаровательно краснеет, стирает масло со щеки и утыкается в тарелку. Сакуса безумно любит его смущать.        После ужина они открывают баночку пива - одну на двоих - и включают совместный плейлист, переместившись на уже разобранный диван. Рок-баллады и хиты прошлого века. На "Show must go on", стоящей 5 в списке любимых треков, начинают петь. Сакусу наконец-то отпускает. Пружина внутри мягко расправляется, превращаясь в струну, что издаёт красивый звук на каждое прикосновение, каждый поцелуй Мии. Сакуса счастливо вздыхает и укладывается поудобнее под тёплый бок Ацуму, падая головой ему на плечо. Он неожиданно пьян, безнадёжно влюблён и абсолютно точно счастлив. Здесь и сейчас. И неважно, что будет завтра - жалующиеся люди или уничтожающая рутина, если вечером его обязательно будет ждать дома Ацуму и космос вновь в поцелуе схлопнется до размеров его зрачка.