Lo-li-ta

«Поколение детей-цветов, живущих в придорожных отелях.»

1966

Поднявшись с кровати, Джерард подошёл к отрывному календарю, висевшему на противоположной от кровати стене. Уэй специально повесил его туда, ведь имел привычку каждый день идти и отрывать бумажку. Комната у него была достаточно большой, поэтому он успел пробудиться и уже не хотел снова упасть в уютную кровать. Оторвал лист с датой 31 мая. «Ура, первый день лета!» — пронеслось в голове у него. Джи попрыгал из комнаты, сминая листок в руке. — Мам? — окликнул Джерард Донну, но её не оказалось дома. У неё был странный рабочий график, не всегда представлялось возможным понять, когда она работает. Иногда её могли выдернуть на работу в выходной. Джерарду же это наоборот это нравилось, потому что оставалось больше свободного времени на всякую подростковую чепуху, по типу поедания всякой вредной пищи и просмотра, как Донна говорит «отупляющих молодое поколение фильмов». Уэй присел за кухонный стол и уставился в выключенный телевизор. По нему, наверное, опять шли очередные политические передачи, которые мальчик всей душой ненавидел. В это время они всегда показывались по ящику, Джерард даже не стал проверять это. Почитать комикс? Нет. Всё они были по сто раз перечитаны и пылились на полках. Оставалось только что-то придумать. Ничего больше не оставалось, кроме как пройти прогуляться. Его друзья, скорее всего в этот момент отсыпались за весь учебный год, так что выйдут ещё не скоро. Приведя в порядок бардак, что творился на голове, он надел уличную одежду, захватил ключ от сарая и выбежал во двор. Он услышал пение птиц, это ласкало слух. Газон был недавно подстрижен и источал приятный аромат. Пробежав по нему, не беспокоясь о том, что за это на него наорёт мать, он пробрался к сарайчику, еле как открыл его. Дверь иногда заедало, а Джи был недостаточно силён для того, чтоб с лёгкостью её открыть. В сарае было очень пыльно. С дряблого деревянного потолка летело очень много пыли, которую можно было хорошо увидеть на просветах сквозь доски. Она оседала на предметах, наваленных огромными кучами. Никто здесь и не подумал бы убраться. На месте Донны Джерард давно уже разобрал эту рухлядь и построил нормальный сарай. Пройдя сквозь эти кучи, он наконец увидел свой велосипед. По традиции он доставал его только в самом начале лета, в другое время ему мать просто не позволяла. Пройдя к нему, он оглядел его и улыбнулся как старому другу. Вывезя его и свалив несколько вещей, мальчик закрыл сарай и не стал вешать ключи на место, ему не хотелось терять время. Джи рукой протёр кресло от пыли и сел на него, ловя равновесие и толкая педали. Нарезал несколько кругов по двору и понял, что уже готов выезжать на большую дорогу, не боясь, что упадет и его раздавит машина. Уэй выехал из двора и помчался в неизвестном направлении. Мальчик разогнался до такой скорости, что воздух, который сталкивался с его лицом было трудно вдыхать, поэтому Джи решил перевести дыхание и остановил свой велосипед, слез с него и прислонил к какому-то столбу. Взор Джи пал на ряды только что открывшихся магазинов, ближе всего был книжный, он отправился туда. Нужно было присмотреть новые комиксы. Мама обещала купить ему за хорошую учёбу столько, сколько он пожелает, из-за этого обещания мальчик всеми силами старался хорошо закончить этот год и закрыть все свои отрицательные оценки. Не побоялся оставить транспорт на улице без присмотра, потому что утром мало кто в этом городе украл его. Джерард был уверен в этом. Даже если бы велосипед украли, то его бы быстро нашли: городок был маленький. Звякнул звоночек, что издавала дверь, когда входил новый клиент и на него поднял взгляд из-под очков продавец. Он выглядел уставшим и очень сонным, в его тонких дряблых руках был свежий выпуск газеты, повествующей о новых событиях, происходивших в городе. Не обратив внимание на мужчину, Джерард прошёл вглубь магазина, ища нужный стеллаж. В книжном было непривычно, он тут не был около трёх месяцев и тут уже успели сделать перестановку. Походив меж пыльных полок, пахнущих новыми книгами он наткнулся на одну с очень привлекательной обложкой. На полке стояла книга, на которой была изображена девочка в белоснежном кресле. Она была одета в цветочное платье, на шее были оранжевые бусы, которые она оттягивала в сторону. На ногах были чёрные колготы, сложены одна на другую. В одной руке она держала эмалированную кружку и смотрела куда-то в сторону. — «Лолита» — прошептал мальчик. Название книги перекатывалось на языке сладостью. Джи осмотрел полки и не нашёл ещё экземпляра такой книги, видимо, все разобрали. Открыл и пролистал некоторые страницы книги, делал мальчик это практически бесшумно, боялся прервать тишину, воцарившуюся в магазине, посмотрел дату издания. Этой книге было меньше года. Как подумал Джи, она очень популярна и нужно брать скорее, чтобы её не купили другие люди. Денег у него с собой не было, а книга была очень дорогая, потому, взвесив все «за» и «против», он решил её украсть. Но если его заметят, мало ему не покажется. Мать может и побить за такой поступок. Мужчина за лавкой был стар, так что вряд ли резво рванул бы за мальчишкой и догнал. Да, он бы попытался догнать воришку, но не смог бы это сделать. Представив у себя в голове всю эту ситуацию, он подсунул книгу себе под футболку и закрепил её резинкой шорт на животе.  — Была не была, — шепнул мальчик себе под нос, выходя как ни в чем не бывало из-за стеллажа. Книга немного выпирала из-под футболки, делая живот квадратным, Джерард пытался всеми силами втянуть живот, нагинаясь немного вперёд, чтобы ткань полностью скрыла украденную вещь, но не особо это выходило. Продавец снова посмотрел на мальчишку, откладывая газету. — Ну, присмотрел что-нибудь? — Протянул тот. За годы его работы в этом заведении, его начинала раздражать работа с людьми. — Эм, нет, — сердце безумно колотилось, ведь Джерард впервые в жизни совершал подобный поступок, плюсом это было очень заметно, поэтому он посматривал на живот, регулируя положение, это нельзя было не заметить. — То есть да, но я не могу это купить. Последняя фраза мальчишки насторожила продавца, но сразу раскрываться он не стал: — Понятно, — старик нахмурил брови, наблюдая за движениями тела мальчишки. — У тебя всё нормально? Ничего не болит? Могу чем-нибудь помочь? — Вроде нет… — Джи показательно выпрямился, ведь любил показывать своё нормальное состояние, чтобы к нему не приставали, на счёт его состояния и эта привычка не сыграла ему на руку в данный момент. — А что это у тебя? — продавец кивнул на живот, поднимаясь со своего рабочего места. — «Ну вот и всё, — пронеслось в голове Джерарда. — так и умру, попаду в тюрьму… Прощай, мамочка.» — Это? В смысле, где? — мальчик сильно вспотел от волнения и не мог двинуться с места, ноги будто привалило к полу. — Ничего не присмотрел, говоришь? Отдай книгу по-хорошему, у меня нет желания сейчас с тобой что-то делать, — мужчина похромал к мальчику. Джи не придумал ничего лучше, чем совершить следующие действия: — Пошёл в жопу, сухой старикашка, — толкнул его в сторону, от чего тот чуть не упал, и выбежал на улицу, поднимая свой велосипед, к которому хотела пристроиться собака, чтобы обмочить его и помчался в противоположную от дома сторону, дабы запутать продавца и не давать подсказку о месте жительства. В голове он проклинал себя за такой поступок, но возвращаться — не вариант, а книга была очень красива, да и тем более последняя. В общем, преимущества преобладали, так думал Джи. Все же добравшись до дома, мальчик бросил велосипед на газон, а сам, поддержав книгу на животе, побежал домой. Забежав в свою комнату он закрыл дверь боясь, что мама уже пришла. Когда Джерард достал кингу, его снова завлекла обложка. «Лолита» Владимир Набоков» Джерард открывает первую страницу книги и читает: «Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресел. Грех мой, душа моя. Ло-ли-та: кончик языка совершает путь в три шажка вниз по нёбу, чтобы на третьем толкнуться о зубы. Ло. Ли. Та.» Джерард, словно загипнотизированный, повторял имя «Лолита», как писал автор. «Она была Ло, просто Ло, по утрам, ростом в пять футов (без двух вершков и в одном носке). Она была Лола в длинных штанах. Она была Долли в школе. Она была Долорес на пунктире бланков. Но в моих объятьях она была всегда: Лолита.» Набоков описывал так прекрасно и так невинно, что Джерарда завлекло. Но вдруг мальчик услышал как открывается дверь, и он судорожно засунул книжку под подушку. Мальчик спустился к маме, чтобы поприветствовать. Донна устало снимала пиджак и разувалась. — Джи, милый, ты не против если на ужин к нам придет мой коллега? — спросила Донна, вместо обычного «привет». Мальчик помотал головой, что означало, что он не против. — А зачем? Мне нужно с вами быть или лучше скрыться где-нибудь? — Лучше, чтобы ты посидел в комнате. Если что, то мы тебя сразу позовём, хорошо? — мать выглядела более радостной и взволнованной. Мальчик почти никогда не видел её такой. — Хорошо, как скажешь. Джи поднялся в свою комнату и достал книгу, продолжил чтение. Мальчику встречались странные слова значение, которых он понимал не сразу. Например, «нимфетка» или «фавнёнок''. — Нимфетка… — тихо повторял просебя Джерард. Хоть слово и было непонятным, но казалось ему очень красивым и мягким. Он хотел, чтобы это слово можно было употреблять по отношению к нему. Все-таки оторвавшись от чтения, Джи посмотрел на часы и понял, что почти уже вечер и скоро наверняка должен был прийти мамин гость. Джерард тихо выполз из своей комнаты и заглянул в комнату к Донне. Не увидев там свою маму, он прошёл в комнату дальше и увидел на стеклянном туалетном столике валявшуюся красную помаду. Она была похожа цветом на ту, что была на Лолите, которая изображена на обложке. В голову Джерарда пришла мысль, чтобы нанести эту помаду себе на губы. Мальчик не видел в этом ничего особо запретного и плохого, он хотел себя почувствовать Лолитой, хотел быть нимфеткой. Он потянул руку к помаде, оглядываясь назад на дверь, наблюдая, чтобы мать не зашла и не застала его за этим делом. Он хотел быть нимфеткой. Джи забрал эту помаду и вернулся в свою комнату, он снял колпачок и уже собирался накрасить губы, как вдруг он услышал стук в дверь. — Джерард, спускайся. Коллега уже скоро подойдёт. — Да, сейчас, мам, — крикнул мальчик, пряча помаду в ящик стола, чтобы мать ничего не прознала. Мальчик спустился к маме и как раз в дверь кто-то постучал. Донна побежала открывать. — Добрый вечер, мисс Уэй, — поздоровался мужчина с порога. Его голос звучал глубоко и красиво. Джерард посчитал, что, должно быть, этот мужчина грамотный и вежливый. Донна провела его к столу, где уже сидел Джерард. Мальчик приветливо улыбнулся мужчине. — Фрэнк, это мой сын — Джерард. Джерард подумал, о том, что он бы мог стать новой Лолитой. Но как завлечь Фрэнка в его маленькую игру ещё пока не знал. Донна в разговоре с Фрэнком часто улыбалась и выглядела вовсе, словно влюблённая пятиклассница. Только дурак мог этого не заметить. Фрэнк же вёл себя как обычный человек, не показывая заинтересованности к женщине, но и не обращал внимания на Джерарда, который пристально на него смотрел, изучая его. Немного устав от непонятных разговоров про работу, Джи поднялся и сказал маме, что он пойдет спать. Закрыв дверь в свою комнату он снова вернулся к красной помаде. Он тихо открыл колпачок помады, боясь, что его услышат даже если мальчик находился на втором этаже. Красная помада смотрелась на его мальчишеских губах довольно экстравагантно. Мальчик смотрел на себя в зеркало, которое висело на противоположной от него стене. Ему не хватало только красных очков в виде сердечек. Джи забрался на свою кровать и достал из ящика возле кровати, какой-то мамин журнал, который он стащил из комнаты матери. Он взял со стола радио, которое он достал в самом начале весны из того сарайчика. Настроив радио на волну, где играла играла песенка с заводным мотивом: Yes, I simply couldn't be bad Yes, my heart belongs to daddy Da-da-da, da-da-da, da-da-da So I want to warn you, laddie Though I know you perfectly swell That my heart belongs to daddy 'Cause my daddy, he treats me so well Пел красивый женский голос, под который хотелось танцевать, что и сделал Джи. Он встал с кровати и начал кружиться шепотом повторяя красивые строчки. На несколько минут мальчик забыл о том, что на его губах красная помада, что у них внизу сидит коллега его матери.