Новая жизнь

      Дорогой дневник, сегодня 25 июля и я хочу рассказать тебе об очередном прекрасном дне, который я имела счастье разделить со своим мужем. Просыпаться в его крепких объятиях это всегда прекрасно, но когда он просыпается раньше и будит меня нежным поцелуем — то что я чувствую находится за гранью счастья. Это что-то большее!.. Мне никогда не надоест такое пробуждение! Когда его пальцы скользят по моей спине вдоль позвоночника, иногда чуть замедляясь, а иногда и вовсе отстраняясь, чтобы прикоснуться вновь, по моему телу начинают бодро бежать мурашки принося с собой легкое возбуждение. Одновременно с этим его теплые губы покрывают легкими поцелуями мое лицо начиная со лба и заканчивая подбородком, а после возвращаются обратно к моим губам, чтобы подарить самый сладкий поцелуй…       Если кто-то скажет что не это самое лучшее пробуждение, то я не найдусь что ответить на эту явную ложь! ***  — Кто сегодня готовит завтрак? — я зеваю и с удовольствием потягиваюсь в кровати.  — Может вместе? — после сна голос мужчины слегка хриплый, что делает его еще более чарующим.  — Только уборка после этого тоже вместе! — едва сдерживая смех я вылезаю из-под одеяла и накинув простую рубашку, поворачиваюсь к маркизу, — договорились?       — Всенепременно!       И почему всегда, когда мы готовим вдвоем, кухня превращается в островок хаоса и беспорядка, а мы оба, перепачканные, но счастливые, обнимаемся стоя в центре этого безобразия. Сегодняшний день тоже не стал исключением. Пол усыпан мукой, как, в общем-то, стол и, даже, шкафы и стены. Половина плошек перепачкана джемом, сахаром и маслом. Обе кастрюли и пара тарелок уже в раковине, мои руки до локтя вымазаны тестом, а на попе красуется «мучная пятерня». Похоже и сегодня блинчики будут ближе к обеду, потому что в долгу я не остаюсь и белый отпечаток моей ладони, также украшает правую половину крепкой мужской задницы — от меня не так-то просто убежать! Радует одно, рядом с домом есть небольшое озеро, которое постоянно спасает нас после боевых действий на кухне. У нас это называется — «добровольная капитуляция»: меня просто подхватывают на руки и несут к берегу. Прохлада воды бодрит, а заодно смывает то, что должно было бы стать нашим завтраком, но осталось ингредиентами. Хотя это мало волнует меня и Гилберта, мы просто дурачимся в воде, пытаясь намочить друг друга как можно сильнее.       Правда каждый раз победа остается за мной! Мое «тайное» оружие — прыгнуть на мужчину, когда тот немного отвлечется и, вуаля, он первый оказывается в воде. Следом, правда, оказываюсь там и я, но победа, все равно, записывается на мой счет!  — Я снова выиграла, — я крепко обнимаю его за шею и нежно целую.  — А я сильно и не сопротивлялся, — стряхивая капли воды с волос он широко улыбается.       Как же я люблю его улыбку. Такую открытую и яркую! И, каждый раз, такую желанную… Я ведь ещё помню те времена, когда она была роскошью и появлялась на этом прекрасном лице гораздо реже, чем нахмуренные брови, а этот мужчина был всегда собран, серьезен и одет строго по этикету. Эти вечные белые перчатки, парик и… почтительное расстояние между ним и «его королевой»… Теперь же я всегда чувствую тепло его рук, не скрадываемое тонкой тканью, и могу в любой момент зарыться пальцами в короткие, слегка вьющиеся, волосы. Наша жизнь прекрасна и такой будет всегда! По крайней меня я на это очень рассчитываю и сделаю все, чтобы продлить эти моменты как можно дольше.       Поэтому, дорогой дневник… Мне на плечи ложатся крепкие руки, но я даже не вздрагиваю — только Гилберт может позволить себе сделать подобное.  — Письмо пишешь?  — Нет, — я неспешно закрываю тетрадь, — пишу дневник.       — Дневник? Неожиданно… — темные брови Лафайета слегка приподнимаются.       — Ага, — я запрокидываю голову, чтобы увидеть яркий сапфир глаз самого любимого мужчины на свете, — когда я стану старой, вдруг я буду страдать проблемами с памятью! И тогда я открою дневник и смогу прочитать как же я счастлива иметь такого прекрасного мужа!       — О, как, — он негромко смеется и берет мою руку в свою. А я на миг замираю, наблюдая как в свете свечи блестят кольца у нас на пальцах, — Может и мне начать?       — Начать?       — Ну да, вести дневник? Я ведь тоже стану старым и…       — И тогда я дам тебе прочитать свои записи, чтобы ты тоже мог вспомнить! — я встаю со стула и крепко обнимаю мужа, прижимаясь щекой к его груди. Я могу стоять так целую вечность, чувствуя его дыхание, ощущая тепло его тела и слушая биение наших сердец.       Сколько бы лет не минуло, Гилберт всегда останется для меня самым желанным и прекрасным мужчиной!       Это то в чем я бесконечно уверена!