Сиесты по-Сицилийски

-Харви! Ты совсем идиот? - Альда махала полотенцем стоя в дверях. - У тебя постельный режим! Швы разойдутся! А ну стой, - она всеми силами пыталась преградить дорогу. Харви улыбнулся и проскочил мимо неё. Неужели это единственный раз, когда он улыбнулся просто так, от хорошего настроения, от счастья, что жизнь стала чуть спокойнее и расслабленнее. -Не смей садиться верхом и тягать седла хоть! - вскинула руки женщина, словно это могло ей помочь быть услышанной. Харви свистнул, привлекая к себе внимание добермана. Разумеется, ни она, ни Маттео не простят, что сделал отец Елены. Но теперь придётся играть роль терпеливых и мирно живущих родителей. Разве кто-то способен простить раны, нанесённые своему ребёнку? Мужчины скалятся друг на друга при каждой встрече, дрожа от злости, но жмут руки. Конте так сильно злился в последний раз на людей, продавших ему дикого андалузского коня, который быстро свалил с себя парня и попытался хорошенько отмахнуться копытами. Зато одному из работников конюшни знатно досталось от белоснежного красавца. Перелом ребер с ушибами органов был обеспечен. Как Маттео хотел сдать жеребца на колбасу. Но Харви умолял его оставить животное в покое и пообещал исправить дурной характер. Обещание было сдержано. Несмотря на надлом произошедший в детстве, парню удалось сохранить упорство и лидерский нрав. Конюшня расцвела и стала приносить много денег, обзавелась личным ветеринаром и множеством частников. Гости с большим желанием стали приходить на скачки и занятия. Елена стала гораздо увереннее, почувствовав контроль над, казалось бы, взрослыми и самодостаточными мужиками. Отец перестал даже заикаться про горячих итальянцев и даже проронил слово, что уважает Миллера за такую дерзкую уверенность и стойкость. -Харви! - радостный визг светловолосой принцессы раздался за спиной. Елена налетела на него и повисла на шее, заставляя выронить сигарету. Парень ещё не окреп после тёрок с ее отцом. Ну как тёрок. Они оказались односторонними, Миллеру осталось их только стерпеть. Поймав хоровод звёздочек в глазах, он поддался давлению. Они вместе свалились в песок. - Ты должен лежать и отдыхать, негодяй. -Поэтому ты решила меня убить сейчас, - улыбнулся он, подняв взгляд на приподнявшуюся на локтях Елену. -Я и так тебя чуть не убила ещё в больнице, - засмеялась она. -Тебя чуть не опередил твой отец. -Он зовёт тебя на ужин. -Опять? -Он, сказал, что восхищён тобой, - ее яркая улыбка слепила сильнее солнца. -Ты бы смогла меня убить? - неожиданный вопрос вверг ее в неловкость. Девушка быстро вылезла из-под него и села верхом, сомкнув пальцы на чужой шее. Ее глаза блестели, словно готовы были пустить слезу, но вместо этого Елена улыбнулась: - Тогда думала, что не смогу, но сейчас... Уж лучше ты умрешь от моих рук, чем от чьих-либо ещё, - она нагнулась и поцеловала парня. Все, что они пережили, похоже на глупый фильм, идиотскую историю, заставляющую нервно посмеиваться. Но теперь все будет хорошо. Глупый план мог сорваться в любую минуту. Нож под тусклой скрипящей лампочкой в темной комнате мог бы полоснуть глубже, пуля могла быть выпущена на свободу. Ещё раньше конь мог бы не промахнуться копытом. Совсем в детстве отец мог бы остаться жить, немного позже придя домой и застав мертвых жену и сына. Можно было заснуть вечным сном в снегах Аляски... Но ничего из этого не случилось, жизнь все ещё течёт быстрыми речками куда-то вперёд, находя новые лазейки, дабы не споткнуться об какой-нибудь камень. Солнце по-прежнему слепит глаза и печёт голову, сердито напоминая о своей жестокости. Кто знает, что встанет на пути впереди. Но сейчас все это не важно. Ведь все наладилось, все решаемо. И рано или поздно все падут в костлявые ручища смерти. Выжить тысячу раз - удача ли это, чтобы поймать тот самый тысяча первый? Плевать. Воздух в эту секунду наполняет легкие, эмоции пробуждают желание, сердце продолжает биться, а мозг - думать. Остальное не так важно...