Часть 1
10 марта 2021 г. в 23:08
Скорость на пределе. Крупные капли бьют в стекло черного шлема. Два часа ночи. Бэкхён обожал это время суток, потому что трасса была почти пуста, и сердце, которое жаждало адреналина, получало его в троекратном размере.
Визг. Тормозной след протягивается на несколько метров. Переднее колесо останавливает свой ход в нескольких сантиметрах от длинных стройных ног.
Сехун даже испугаться не успел, потому что мотоцикл появился словно из другого измерения. Хун возвращался домой со студенческой вечеринки, посвященной Хэллоуину. На парне кожаные брюки. Красная рубашка и кожаная куртка. Сехун уже не помнит, в кого он преображался, потому что крепкий градус выбил из головы все мысли.
Этого невозможно было увидеть, но О остро ощущал пронизывающий взгляд под затемненным стеклом шлема. По телу прошла едва ощутимая вибрация.
— И долго ты там будешь стоять? - слышит приглушенный голос Сехун.
— Что? - Се наконец приходит в чувства, уставившись на мотоцикл, колесо в ничтожных сантиметрах от себя, а затем поднимает глаза на таинственного парня.
— Тебе дождем все мозги вымыло? - в голосе, на удивление, не слышно ни злости, ни раздражения. Словно этот мотоциклист регулярно тормозит перед зеваками на трассе.
— Я... - Отчего-то О не может связать и пары слов, продолжая стоять всё на том же месте.
Руки, обтянутые черной кожей, тянутся к шлему. По идеально высеченному лицу стекают холодные капли октябрьского дождя. Черные глаза смотрят так, что чувствуешь себя ничтожной букашкой под массивным ботинком... Сехун заворожено смотрит на мужчину, который словно только что сошел с обложки глянцевого журнала.
Бэкхён оценивает недотепу с ног до головы, хмыкая самому себе. Совсем еще зеленый, лет девятнадцать от силы. И что это чудо забыло на трассе в такое время, да еще в такую мерзкую погоду?
— Тебя подвезти? - спрашивает Бэкхён.
— Что? - отвисает О, непонимающе хлопая своими прекрасными глазками.
Бэк встает с сидения, ставит своего железного зверя на подножку и подходит к Сехуну. Парень чуть выше его, щуплый, но очень широкоплечий. Волосы промокли настолько, что можно брать тазик и выжимать в него влагу. По лицу с глаз стекает черная тушь, оставляя замысловатые разводы на острых скулах.
— Ты откуда такой взялся? - спрашивает Бён.
— С вечеринки, - машинально отвечает Сехун, продолжая разглядывать идеальное лицо напротив.
— Понятно. А на трассе что забыл?
— Не знаю, - честно признается студент. Он и в самом деле понятия не имел, как очутился здесь. Хун должен был быть уже в общаге, но какого-то лешего его занесло в совершенно другую часть города.
— Садись, подвезу, - кивает Бэк в сторону мотоцикла и возвращается на свое место.
Сехун какое-то время стоит на месте, не совсем понимая, чего от него хотят. Потом в его голове, словно лампочка, зажигается осознание. Он подбегает к мотоциклу и скептически смотрит на место позади незнакомца. Его не так уж и много, и придется прижиматься к чужому телу, чтобы не упасть по дороге.
— Садись давай, дождь льет, - теперь уже раздражение явно слышится и отрезвляет О.
Сехун неуверенно перекидывает ногу через железного коня, тут же чувствуя, как пах упирается в копчик мотоциклисту.
— Меня Сехун зовут, - вдруг произносит парень.
— Бэкхён, - отвечает ему мужчина, а затем протягивает свой шлем. — Надень.
— А как же ты? - удивляется студент.
— Я и без него справлюсь, - хмыкает Бэк. — Держись крепче, прокатимся с ветерком.
Сехун едва смял в руках кожаную куртку на боках Бэкхёна, но стоило тому тронуться с места, как длинные руки парня обвили талию, еще крепче прижимаясь к мокрой кожанке.
Бэкхён четко ощущает спиной тепло мальчишки и стальные тиски на своей талии. Идеально очерченных губ касается ухмылка.
— Тебе куда? - кричит Бэкхён, чтобы Сехун его услышал.
— В общагу, - тоже кричит О.
— Это понятно, - смеется Бён. — В какую?
Сехун снова подвисает, потому что затуманенный алкоголем мозг отказывается работать. Он кое-как выуживает адрес из своих извилин и кричит Бэкхёну. Тот лишь кивает и снова прибавляет скорость. Хун жмется к широкой спине еще сильней, плотно зажмурив глаза. Он никогда особо скорости не боялся, но и по мокрому асфальту с незнакомым мужчиной он раньше не ездил.
Хун чувствует, как ледяные капли стекают по куртке Бэкхёна ему на руки. Парень даже думать не хотел о том, что чувствует Бэк, которому в лицо били хлесткие струи воды.
— Приехали, - оповещает Бён своего нежданного пассажира, который, кажется, уснул позади него.
— Может... Чаю? - как-то неловко спрашивает Се, снимая шлем и отдавая его владельцу.
— Чаю? - смеется мужчина. — А есть что покрепче?
— Есть, - тут же кивает О, который все еще сидит позади Бёна. Рядом с ним так тепло, что не хочется вставать.
— Угощай, - хмыкает Бэкхён.
Сехун нехотя разрывает кольцо объятий из своих рук и встает с сидения. Бэкхён глушит двигатель, выставляет подножку и вешает шлем на руль. Хун следит за каждым его действием очень внимательно, боясь упустить каждую деталь. Было в этом человеке что-то такое, чему парень не мог найти объяснения, но все, что он делал, выглядело так отточено и эстетично.
— Ну, веди меня, - улыбается Бён.
— А.. да... - спохватывается младший.
О идет впереди, Бён вразвалочку следует за ним, облизывая своими черными глазами широкие плечи, спину и аппетитный зад. Бэк и сам не знал, зачем предложил свою помощь и почему согласился на "чай". Просто захотелось. А вдруг эта ночь будет чуточку лучше, чем все прошлые?
Сехун открывает ключом свою комнату, в которой жил один, и пропускает Бэкхёна внутрь. Здесь не так много места, но чисто и уютно. И, что самое важное, тепло и сухо. Дождь пробрал до самых костей, что Бэк даже не чувствовал своего лица. Ему казалось, что оно превратилось в ледышку.
— Проходи, - говорит Се. — Куртку можешь повесить вот сюда, - он указывает на крючки, прибитые к деревянной дощечке на стене справа.
Бэкхён снимает кожанку, под которой голубая атласная рубашка. О только сейчас обратил внимание, что стройные ноги мужчины обтянуты черной джинсой с парой дырок на коленях. Неожиданно к горлу подкатывает ком, который трудно проглотить. Хун никогда и никому в этом не признается, но он ловил какой-то жесткий приход от парней старше него. Особенно если эти парни уверены в себе, гоняют на мотоциклах и носят кожанку.
— Я сейчас в душ схожу быстро и вернусь, - тараторит студент, затем хватает полотенце, какие-то вещи и вылетает из комнаты.
Бэкхён проходит дальше, останавливаясь у стола, на котором стоит ноут в окружении пары фотографий и настольной лампы. Взгляд пробегается по стенам, на которых нет ни плакатов с девчонками, ни каких-нибудь картин. Интересно, как этот парень проводит свободное время? Бэк проходит чуть дальше к другой двери, за которой оказалась небольшая кухня. На плите чистая сковорода и чайник. На столешнице стоит сахарница и два вида чая в пакетиках.
— Чай, - хмыкает Бён.
Мужчина возвращается в основную комнату и замечает небольшой шкаф, на полках которого аккуратно стоят книги. Пальцы тянутся к одной из них, осторожно выуживая из тесного и ровного строя. Кажется, эта был учебник по физике. Он лениво листает страницы, усевшись на край кровати и закинув ногу на ногу.
Сехун возвращается минут через пятнадцать. Лицо чистое, уже без косметики и черных разводов. Плечи чуть обтягивает свободная футболка, а стройные ноги скрылись под спортивными штанами.
Бэк достаточно долго разглядывает младшего, ничуть не скрывая своего явного интереса. А Хун едва сжался, потому что взгляд был уж очень... интимным. Но О понравилось. На него еще никто так не смотрел. Да и кому тут смотреть? Таким же пиздюкам, как и он? Что они вообще понимают?
— И где мой чай? - улыбается Бён.
— А, да! Сейчас! - восклицает парень и скрывается за дверью кухни.
Бэк чуть слышно смеется. Этот Сехун ему нравится всё больше и больше. В глазах младшего столько неприкрытого желания и любопытства, что Бёну начало сносить заслонки. В этой своей футболке и спортивках он выглядел до ужаса невинным и таким манящим, словно говорил Бёну: «Вот он я. Разврати меня». И, черт возьми, Бэкхёну этого безумно хотелось.
Сехун вернулся с двумя стаканами и янтарной жидкостью, наполовину заполнявшей стеклянную бутылку.
— У тебя есть, где покурить? - спрашивает Бён.
— Да, на балконе.
Бэк следует взглядом за рукой Хуна, которая указывала на еще одну дверь, которую Бэк не заметил.
— Только... там же дождь.
— И что? - улыбается мужчина. — Я и так весь промок.
Хун невольно опускает свои глаза на рубашку Бэкхёна, которая была практически сухой, потому что скрывалась под кожанкой. Верхние две пуговицы были расстегнуты. Острые ключицы выглядывали из выреза, приковывая к себе всё внимание Сехуна. Бэк чуть улыбнулся, понимая, куда смотрит парнишка.
— Ты куришь? - спрашивает Бён.
— Иногда, - пожимает плечами Се, отрываясь от соблазнительных ключиц.
— Пойдем, покурим, - кивает в сторону балкона мужчина и поднимается с кровати.
Сехун снова залипает на стройные ноги и на колени, которые так бесстыже выглядывают из рваных дырок.
Мягкие губы смыкаются на тонком фильтре, щеки втягивают в себя никотин. О старается не смотреть на Бэкхёна, потому что нетрезвый мозг рисует очень красочные образы в юной голове, заставляя кровь быстрее бежать по венам.
— Подойди, - говорит Бэк, который стоит лицом к парню, упершись поясницей в перила.
Сехун неуверенно делает пару шагов, останавливаясь от мужчины на расстоянии вытянутой руки. Бён хватает его за запястье и с силой тянет на себя. О вовремя упирается руками в перила, аккурат по бокам от талии Бэкхёна. Парень смотрит ему точно в глаза, в которых, кажется, можно утонуть, так и не получив шанса на спасение.
Бэкхён нежно кладет руку на его шею, заставляя лицо Сехуна оказаться на уровне лица Бёна.
— Скажи "а", - улыбается Бэк, затем делает глубокую затяжку.
Сехун на автомате приоткрывает рот, но не успевает произнести и звука, потому что губы Бэкхёна замирают в нескольких миллиметрах от его собственных и выпускают сизый дым. О втягивает в себя этот дым, закатывая глаза от блаженства. Никого из них не волнует, что идет проливной дождь, и, некогда сухая майка Хуна уже вся мокрая, липнет к молодому телу, очерчивая мускулистую грудь и едва заметные кубики пресса.
Длинный палец ведет от выемки меж ключиц по груди, спускаясь к торсу и застывая у кромки штанов. Сехун открывает глаза и натыкается на взгляд, переполненный диким желанием и вожделением.
— Хочешь еще? - низкий голос Бэкхёна заставляет по спине пробежать табун мурашей, которые резко перемещаются на торс и устремляются к низу живота. Се лишь кивает, не сводя глаз с идеальных губ.
Бэкхён приподнимает голову младшего за подбородок, заставляя того смотреть ему точно в глаза. Не прерывая зрительного контакта, он снова обхватывает фильтр, делает это слишком пошло и вызывающе, от чего О чувствует, как его член начинает реагировать. Бэк делает затяжку, убирает сигарету от своих губ. Сехун снова приоткрывает рот в форме буквы "о", и мужчина незамедлительно выпускает дым в этот до жути невинный ротик.
О чуть смелеет, а сигаретный дым под градусом дает ощущение некоего полета и эйфории. Он теперь вплотную подошел к Бэкхёну, перемещая свои пальцы на маленькие пуговицы голубой рубашки. Сехун смотрит мужчине прямо в глаза и одновременно расстегивает пуговицу за пуговицей. На губах Бэкхёна играет хищная улыбка, в глазах сверкают огни, которые будто бы гипнотизируют Хуна.
Парень добрался до последней пуговицы и распахнул рубашку. Теперь его взор опустился на идеально подкаченное тело с оливковой кожей. Бэк продолжает наблюдать за действиями младшего и эмоциями на его лице, попутно затягиваясь сигаретой. Холодные капли тут же жадно покрывают весь торс, словно ревнуют. Словно Сехуну запрещено даже просто смотреть на столь прекрасное тело.
О проглатывает ком, прижимаясь пахом к Бэкхёну, который отчетливо чувствует выступающий бугорок под спортивными штанами. Возможно, младший без нижнего белья. От этой мысли по телу Бёна прошлась обжигающая волна. Ему казалось, что влага, падающая с неба, это вовсе не вода, а лава, которая плавит каждый сантиметр его неприкрытой кожи.
Бэкхён выбрасывает сигарету и зарывается пальцами в мокрые волосы на затылке Сехуна, притягивая его лицо к себе. О чувствует на своих губах привкус ментола и небывалую мягкость. Он шумно выдыхает через нос, обвивая талию мужчины под рубашкой, считая подушечками пальцев едва выступающие позвонки. Слишком жарко. Настолько, что хочется содрать с себя кожу, лишь бы только почувствовать прохладу природной воды, которая лишь обжигает.
Бён толкает Хуна к двери, на разрывая поцелуя, который перерос уже в нечто большее, чем простое соприкосновение двух идеальных пар губ. Его язык грубо проталкивается вперед, изучая горячую полость рта, чувствуя, как кончик чужого языка пытается в тщетных попытках взять контроль над ситуацией.
Сехун чувствует под собой мягкий матрац, который прогибается по тяжестью двух тел. Бён действует очень настойчиво и нетерпеливо, вылизывая его десны. Резко его член оказывается в сильной хватке чужих пальцев, и О не в силах сдержать приглушенный поцелуем стон. Бэкхён ласкает его через ткань штанов, теперь уже убедившись, что младший действительно без белья.
Узловатые пальцы Хуна стягивают с Бёна рубашку, оголяя такую нежную кожу. Он сжимает широкие плечи, толкаясь пахом навстречу руке, которая точно знала, что делать.
Страстный поцелуй резко прекращается и влажные губы опускаются к острому подбородку, чуть покусывая его острыми зубками. Сехун едва ли не скулит от накатившего желания, но старается сдерживать свои эмоции. Бэкхён, будто чувствуя это, спускается еще ниже, ведя кончиком языка по кадыку, задерживаясь в ложбинке, а затем кусает ключицу, которая у Сехуна тоже выделяется достаточно ярко и соблазнительно. Длинные пальцы смыкаются на торчащих сосках, чуть сдавливая их, раздражая, чтобы те стали еще более выраженными. Тут уже Хун не в силах сдерживаться и роняет короткий стон. Бэкхён трется своим пахом о пах Сехуна, чтобы младший тоже почувствовал всё его желание. Ноги О машинально смыкаются в замок за спиной Бёна, придавливая к себе еще сильней. Низ живота скручивал голодный зверь, которого уже долго не выгуливали.
Кончик языка цепляет самую верхушку алой бусинки, затем вторую, а Хун снова стонет. Теперь уже более протяжно и несдержанно.
Бэк резко встает с Сехуна, расстегивает ремень, за ним следует пуговица и молния. Джинсы летят куда-то в сторону. Следом за ними и нижнее бельё. Хун жадно обводит взглядом стоящий член, не оставляя без внимания ни единой венки, что так красиво чертят узоры под тонкой кожей. Бён грубо стаскивает штаны с младшего и несколько секунд с наслаждением разглядывает юное тело, стройные длинные ноги и не менее прекрасный член.
— На живот, - глухо рычит Бэкхён, и младший тут же подчиняется, ложась в кровати на живот.
Бён располагается меж его бедер, ведет пальцем от шейного позвонка к самому копчику, чуть надавливая на поясницу. Сехун инстинктивно прогибается в спине, чуть приподнимая таз. Ладони Бэка идеально ложатся на упругие половинки, чуть раздвигая их. Мужчина любовно мнет их, оставляя белые следы, которые тут же краснеют. Сехун чуть елозит, потому что головка члена упирается в жестковатую ткань простыни. Бэк смачивает пальцы своей слюной и чуть надавливает на узкое колечко и сразу же слышит ответную реакцию в виде глухого стона в подушку. Сехун очень чувствительный и нежный.
— Как ты больше любишь? - шепчет Бэкхён, склоняясь к его уху.
— Так, чтобы возвращаться не хотелось, - на выдохе отвечает О, чуть поддаваясь назад к тому самому пальцу, что лишь ласкает вход.
— Хорошо, - улыбается Бён, а затем кусает младшего в плечо, проникая сразу двумя пальцами в узкое колечко.
Сехун снова стонет в подушку, потому что ощущения слишком острые и хаотичные. С одной стороны, он чувствует чужие зубы на своей коже, а с другой - длинные пальцы в своем анусе, и от этого всего сносит голову. Бэкхён словно распробует его на вкус со всех "сторон". Мягкие подушечки нежно водят по тугим стенкам, а укусы спускаются к лопаткам,и тут же их зализывают горячим языком.
Бэк толкается чуть глубже, срывая новый стон. Пальцы Се сжимают подушку, а мышцы на спине играют какую-то свою пьесу. Бэк подзалипает на этой картине, но продолжает массировать эластичные стенки. Сехун очень узкий и такой горячий, словно в нем пробудился давно спящий вулкан.
Хун вдруг гортанно и громко стонет, отрывая лицо от подушки и прогибаясь в спине еще сильней. Бэкхён достиг заветной точки.
— Боже... - выдыхает Сехун.
— Он давно покинул это бренное место, - шепчет Бэкхён, вновь надавливая на чувствительный бугорок.
Хун тянется к тумбочке к верхнему ящичку, в котором лежит смазка. Бён понимает, что нужно младшему, и опережает его действия, выуживая небольшой тюбик. Прохладная субстанция чуть остужает кожу руки. Бэк щедро наносит ее на всю длину своего члена, продолжая надавливать пальцем на простату.
— Я не могу больше, - хнычет О, потому что он действительно уже не в силах терпеть. В его жизни это была самая крышесносная прелюдия. Обычно его партнеру необходимо было куда больше времени, чтобы довести Се до такого изнеможения и изнывания по чужому члену в своей заднице. Но этот Бэкхён будто бы знал всего его слабые места, все эрогенные точки и умело надавливал на них, выбивая из О дух одними лишь пальцами.
Бэкхён вытаскивает свои пальцы из горячего тела и слышит разочарованный вздох. Багровая головка утыкается в маленькую дырочку и тут же исчезает в ней. А Сехун от новых ощущений забывает, как дышать. Бэк сжимает две половинки в своих длинных пальцах, затем разводит их в стороны и снова толкается, проникая в Се уже на половину длины. Младший впивается в подушку зубами, теряясь в своих ощущениях и чувствах. По всему телу проскакивает разряд тока, сопровождаемый крупными мурашками, которые финишируют где-то на кончиках пальцев ног.
Бён толкается в последний раз, погружаясь в узость эластичных стенок до упора и легкого шлепка. С его уст срывается полурык, полустон. Он сильнее сжимает упругий зад О и смотрит, как его член полностью скрылся в этом прекрасном юном теле. Движения мужчины начинаются слишком медленно и тягуче, потому что хочется ощутить головкой каждый миллиметр внутри Сехуна.
О снова прогибается в спине, чувствуя такую желанную заполненность и чужие яички, которые бьются о его собственные. Казалось, Бэкхён чувствует его на каком-то ином уровне, знает, когда нужно задержаться и в какой момент продолжить. Он входит то мучительно медленно, то до срыва голоса быстро. По спине младшего стекают капельки пота, губы искусаны и опухли так, что уже занемели. Хун уже давно не чувствует свой зад, потому что пальцы Бёна настолько сильно впиваются в нежную кожу, что О не сможет завтра сидеть на пятой точке не только потому, что его жестко отымели, но и потому, что его задница превратится в один сплошной синяк. Но оно того стоит.
Бэк резко выходит и так же резко переворачивает Сехуна на спину, снова толкаясь членом в узкий проход и входя сразу на всю длину. Гортанный стон тонет в жадном поцелуе, встречаясь с глоткой Бёна. Бэк сжимает чужие бедра, на которых теперь тоже непременно останутся синие следы от длинных пальцев.
Хун царапает короткими ногтями мускулистую спину, спускаясь к ягодицам старшего и ответно сжимая их в своих руках. Он чувствует, как они напрягаются и сжимаются при каждом новом толчке. Ему хотелось посмотреть на Бэкхёна со стороны, на его шикарное напряженное тело, на то, как на нем играет каждый мускул.
Бён обхватывает член Хуна и начинает надрачивать в такт своим движениям, размазывая обильную природную смазку по всей длине ствола. Сехун еще сильней сжимает ягодицы, впиваясь в них ногтями, а Бэк рычит ему в губы, прикусывая нижнюю и оттягивая ее. О чувствует, что вот-вот кончит, потому что уже не в силах сдерживаться. Бён отлипает от тела Сехуна, хватает его за таз и с остервенением насаживает на свой член. Сладостный пик уже совсем близко, лишь пара грубых толчков, и он изливается в разгоряченное тело. Младший со стоном кончает себе на живот, чуть дергаясь, как если бы по телу пустили ток. Он не чувствует ни рук, ни ног. Словно весь его организм, каждая его клеточка наливаются свинцом, застывают и замирают где-то во вселенной. Бэкхён падает на младшего, тяжело дыша. Выйти из узкого колечка нет сил, он просто лежит, уткнувшись во влажную шею носом, и чувствуя бешеный ритм сердца под своей грудью.
Сехун обнимает Бёна за талию своими стройными ногами и прикрывает глаза. Кажется, у него был секс с самим дьяволом...