Эйфория

Ещё пара ударов сердца, которые звучали в голове точно удары кувалды, и мы услышали, как со сцены обьявили: - А теперь поприветствуйте группу «Эйфория», которая сегодня будет петь для вас в этот чудесный вечер! В жилах застыла кровь, и я даже не заметила, как начала подниматься по лесенке, которая ощущалась лестницей в ад. Натянув блаженную улыбку, я вышла на помост, и свет от софитов, до этого скрывавшихся за небольшими стенками, обозначающими кулисы, ударил мне прямо в глаза, вызвав неприятную тупую боль. Я чуть проморгалась, и начала оглядывать сцену - вся аппаратура была на своих местах, ребята тоже. Повернувшись к залу, я оглядела толпу: людей было не шибко много, но предостаточно. Пар сорок любопытных и немного пьяных глаз смотрели на нас снизу вверх, а потом поднялись приветственные аплодисменты, которые понемногу избавили меня от дрожи в коленках. Я подошла к стойке микрофона, ухватив его руками, чтобы у меня была хоть какая-то опора, и закрыла глаза, подготовившись к тому, чтобы петь. Всё готово, всё идеально отточено. Концерт пройдёт чудесно, ты ведь прекрасно знаешь это, Стэйси! Так почему же твоя грудь так трепещет? Я втянула носом воздух, выдохнула, и распахнула глаза. Софиты были направлены чётко на меня, как на центр группы. Разноцветные неоновые подсветки по краям сцены словно ждали начала, чтобы превратиться в вихри и закружить нас в музыке. Публика была наготове. Я повернула голову чуть вправо, оглядывая через плечо всю группу. Ребята были немного нервными, но ответили мне одобрительными взглядами. Нужно было начинать. Джек подмигнул Джесс, и она застучала палочками. Один удар. Второй. Третий. И вот Гарри прошёлся по струнам гитары и начал играть вступление из знаменитой песни Guns N’ Roses, которая была открывающей в нашем концерте. Услышав музыку, которая полностью заполнила весь клуб, проникла внутрь меня, внутрь каждого из группы и каждого зрителя в зале, я в очередной раз почувствовала, что страх маленькими волнами сходит, оставляя место лишь для наслаждения и эйфории. Так происходило каждый концерт, так происходило и сегодня. Под мощный и бодрый бит песни, я чуть дёрнула плечами, чтобы раскрепоститься. Welcome to the jungle, we got fun and games. И дальше всё было почти как в тумане: я начала двигаться в такт мелодии, которая управляла моим телом, точно марионеткой. Мой голос слился с моими движениями, и я отправилась в полёт по бескрайним просторам музыки. *** Закончив исполнять песню, я отхлебнула немного воды, встряхнула руками, и маякнула ребятам, что можно было продолжать. Вновь несколько ударов палочками, и мы вступили с Back in Black. Заиграла гитара, барабаны, и моё сердце подстроилось под ритм и начало пульсировать не только в груди, но и во всём теле сразу. Back in black, I hit the sack. Я почувствовала себя уверенней и круче, сняла микрофон со стойки, и решила немного прогуляться по сцене. Во мне нарастали и смешивались эмоции, и я точно знала, что через какое-то время это всё выплеснется из меня через край. Я зашагала в такт, двигая плечами и дерзко улыбаясь, стреляя взглядом в зал. I've been too long, I'm glad to be back. Гарри стоял слева от меня. Его тело было напряжено, он согнулся над инструментом, чуть ли не полностью изолировавшись ото всех, точно никакой большой толпы голодных глаз и ушей здесь не было, поджал губы в тонкую линию, и его пальцы путешествовали по струнам и грифу гитары. Его партии всегда были визитной карточкой наших выступлений, и во время их исполнения он выглядел ещё прекрасней - такой задумчивый, увлечённый, полностью отдавшийся музыке, да ещё и красивый. Временами он поднимал голову, окидывая взглядом помещение, и обаятельно улыбался, заставляя некоторых зрителей, которые были ближе к сцене, чуть ли не пищать от радости. Прав был Джек, когда говорил, что голый Гарри создаст нам кучу фанаток… Yes, I'm let loose, from the noose, that's kept me hanging about. Я подошла к Гарри совсем близко, почти вплотную, и не заметила, как моё тело само начало повторять его движения, раскладку пальцев на невидимой гитаре, положения тела. Парень заметил это, и, тщетно пытаясь не отвлекаться от дела, громко засмеялся. И я вместе с ним. I've been looking at the sky, ‘cause it's gettin' me high. Forget the hearse 'cause I never die. Вдруг к нам подбежал Джек, пристроившись совсем рядом, и начал веселить толпу, что, конечно, получалось у него шикарно: он пританцовывал, показывал публике язык, громко смеялся, что-то кричал и, пожалуй, был самым эксцентричным человеком на сцене. I got nine lives, cat's eyes, abusin' every one of them and running wild. Я встала с правового плеча Гарри, Джек с левого, и такой троицей, в самой сердцевине сцены, мы продолжили исполнять песню под восторженные крики толпы и самые активные возгласы Мэдисон, которая стояла у помоста и снимала нас на видео. Well, I'm back in black. Я опустилась на колени, продолжая петь, а Джек прямо-таки лёг на пол под ногами Гарри, извиваясь как змея. И публика бешено заверещала. Yes, I'm back in black! *** Дабы толпа не уставала, и нас всегда удавалось удерживать её внимание, концертная программа была составлена немного необычно: яркие, заводные песни, которые требовали очень много энергии от нас, и которые вызывали в толпе безудержный экстаз, мы перемешали со спокойными, даже немного грустными треками. И вот сейчас, отыграв пару громких хитов, мы были готовы исполнять следующую песню - ту, что лично меня всегда заставляла встать посреди комнаты и закружиться в медленном танце, попутно обронив пару слезинок умиления. Мэдисон кинула нам небольшую стопку полотенец, и я раздала их команде. И самым мокрым был Джек (что, в целом, было неудивительно - он так активно двигался и эмоционировал, что я думала под конец концерта увидеть его точно едва вышедшим из воды, мокрым, как выдра). Я обернулась через плечо, и посмотрела на Джесс: волосинки прилипли к её потному лбу в нескольких местах, щёки были красными, губы были приоткрыты, а грудь быстро-быстро вздымалась вверх-вниз от учащённого дыхания. Но при этом на её лице застыла та блаженная улыбка, увидеть которую хоть раз в жизни дорого стоит. Она протянула руку и забрала у Гарри бутылку воды. И тут я посчитала чересчур важным рассмотреть пол (хотя на самом деле мне просто нужно было под любым предлогом от неё отвернуться, чтобы случайные мысли не закрались в мою голову, и я бы не запорола весь концерт). - Стэйс, у тебя всё нормально? - Сэм тыкнул меня в поясницу. - Да, я просто подустала, - я, улыбнувшись, поймала его добрый взгляд, и обратилась ко всей группе. - Приступим? Ребята кивнули, и мы начали играть… Every breath you take… Every move you make… Зрители, как только услышали такую до боли знакомую и любимую ими песню, чуть присвистнули и закачали головами. Адреналин понемногу переставал воздействовать на мой организм, и кровь переставала бегать в венах со скоростью гоночного автомобиля. Я расслабилась, закрыла глаза, и позволила моим рукам пуститься в танец: то пальцы пробегали по стойке микрофона, то я обнимала себя за рёбра, то заставляла кисти рук делать маленькие волны, то рисовала неведомые никому узоры в воздухе. Every bond you break, every step you take, I’lol be watching you… В этот раз изюминкой кавера стала не электрогитара, как в оригинале песни, а Сэм и синтезатор - мы добавили чуть космичности звучанию, и теперь песня стала такой завораживающе-убаюкивающей, даже вводящей в транс. Хотелось схватить первого попавшегося человека (в моём случае довольно конкретного) и начать танцевать с ним медленный танец, подобно снежинкам, кружащимся в метель. Я мысленно представляла, как стою близко к Джесс, сжимая её талию, как мы лениво покачиваемся в такт музыке, она откидывает взмахом головы волосы назад и улыбается так, что это могу увидеть только я… А потом шепчет, что так рада оказаться сегодня здесь, со мной. Every single day, every word you say… Я открыла глаза, поняв, что сейчас не слишком подходящее время, чтобы мечтать, и на секунду обомлела: темнота, которую я до этого видела в зале, теперь превратилась в настоящее звёздное небо. Те зрители, кто стоял дальше от сцены, включили фонарики на телефоне, и теперь всё помещение мерцало. Ещё в толпе образовался небольшой круг, в центре которого в медленном танце качались несколько пар. Every game you play, every night you stay, I’ll be watching you. На мои глаза невольно навернулись слёзы, которые в свете фонариков засверкали словно драгоценные камни. Я кинула взгляд влево и увидела такой же счастливый взгляд Гарри. Чуть ли не впервые такой искренний. Лёгкая улыбка не сходила с его губ. Oh can’t you see? You belong to me. Слёзы радости ручейками текли по моим щекам от того, что я сейчас наблюдала. Эти огоньки, качающиеся из стороны в сторону, казалось, светились не из телефонов - они светились прямиком из душ всех собравшихся людей в этом зале. Больше всего меня радовало то, что именно мы, группа, наша музыка, смогли пробудить такую реакцию в чужих людях. Видеть искренние эмоции людей - вот истинная награда для каждого творца. На сцене мы отдавали частички самих себя, выкладываясь так, что внутри не должно было ничего остаться, но отдача зрителей, их энергия полностью наполнила наши чаши и стала переливаться через край. How my poor heart aches with every step you take… Весь этот концерт, всё, что происходило в этом клубе сегодня вечером - фейерверк самых разных эмоций, которые и выматывали, и давали разом чересчур много заряда. И я не просто ощущала эти эмоции, я буквально видела их каждый раз, когда закрывала глаза. Вот оранжевыми пятнами справа от меня ярко светился восторг. Слева, чуть подальше, искрилось ярко-синим воодушевление. Ярко-жёлтая радость пульсировала в такт музыке, играющей из наших сердец. Кроваво-красный драйв туманил мой разум. И, наконец, вдалеке, но приближающееся всё ближе и ближе, я увидела фиолетовое, сверкающее как тысячи аметистов, чувство - эйфорию. *** От концерта прошла ровно половина, и мы приступили к главной песне этого концерта - Jenny. Когда заиграло вступление, я вся резко сжалась, и моя расслабленность внезапно пропала. На меня напали тревоги, и меня словно окатило холодной водой. Я, сглотнув, глянула назад на ребят: они были веселы, энергичны, и, казалось, ничто не могло им помешать. Мэдисон у помоста поставила камеру на штатив и стала прыгать и пританцовывать в нетерпении. И толпа была в прекрасном расположении духа - очевидно, песню они знали, и она им нравилась. Jenny, darling, you’re my best friend. Если до этого концерт и этот вечер доставлял мне только удовольствие, то сейчас я возненавидела всё вокруг. За то, что зрители пристально наблюдали за каждым моим движением, словно ожидая от меня какого-нибудь прокола, за то, что группа продолжала как ни в чем не бывало исполнять песню. But there’s a few things that you don’t know of. Мой голос дрожал почти так же, как трепетало сердце. Я сжимала руки в кулаках, пытаясь успокоиться. Why I borrow your lipstick so often… И в моей голове всё появлялось и появлялось это лицо с широкой улыбкой и красивыми глазами. Я пыталась отогнать наваждение, точно муху, но оно возвращалось, мучая меня, как лихорадка больного. Моё тело покрывалось потом. I’m using your shirt as a pillow case. Так, Стэйси, если ты сейчас же не засунешь все свои нервы в задницу, то у группы будут проблемы. А в большей степени, конечно, у тебя. Хватит распускать сопли! Ты боишься самой себя, ты не хочешь доверять самой себе. Из этого и вытекают все твои проблемы. Но не переборов свой страх, ты ничего не добьёшься, ты лишь испортишь всё то, к чему шла так долго - почти год. Соберись! Ты должна поверить в то, что сможешь сделать всё идеально, ты должна поверить в саму себя и в свою силу, в то, что ты владеешь своим страхом и тревогами, а не они тобой. И к тому же, сейчас ты должна делать шоу! Так делай же, хватит стоять и мять край рубашки! I wanna ruin our friendship. We should be lovers instead. Я встряхнула телом, и напряжение, растущее во мне до этого, разом спало, как камень спадает с обрыва. Я открыла глаза, сверкнув ими, и дерзко улыбнулась. Да, образ Джесс никуда не ушёл, но какая, к чёрту, разница? Так мне будет даже легче исполнить песню! С ней я смогу свернуть горы! Всё будет лучше некуда! I don’t know how to say this, ‘cause you really my dearest friend. Я начала танцевать: дерзко, ярко, так, как действительно этого, так, как до этого боялась себе позволить. Сделав волну корпусом, изогнувшись в спине и прижимаясь животом к стойке микрофона, взмахнув головой и волосами, похожими на пружинки, кружась то в одну, то в другую сторону, качая бёдрами, я полностью отдалась музыке. И я испытывала такой невероятный кайф. *** Jenny была в самом разгаре. Я пела, танцевала, играла с толпой как только могла (еле удержала себя, чтобы не прыгнуть в толпу). Группа, как и публика, были в полном восторге от такого выступления, от такого всплеска эмоций и чувств. Мэдисон махала мне, явно намекая на то, что получается шикарно. И вот начался самый классный момент в песне… Музыка стала медленней, спокойней, завораживающей, словно уносила в космос. Пальцы Сэма стучали по клавишам синтезатора, но казалось, что эти чарующие звуки рождаются где-то в недрах звёзд. Oh, your love for them won’t last long. Я поставила микрофон обратно на стойку, обняла его ладонями, и закрыла глаза. Я старалась вложить как можно больше души в эти несколько нот. ‘Cause you are really my dearest friend… Мое тело покрывалось мурашками с макушки до пят, руки дрожали от эйфорийного напряжения, в голове не было ни единой мысли. Лишь её глаза. Эти глаза, в которых я всегда видела звёзды, бриллианты, галактики… Я не могу точно описать то чувство, которое появлялось у меня каждый раз, когда я видела Джесс. То чувство, при котором тебе как будто перекрывают кислород, и всё что ты можешь - черпать жизнь, наблюдая за ней. То чувство, при котором ты сходишь с ума каждый раз, когда она с тобой говорит. Это сродне сумасшествию. Но я готова на любые жертвы, лишь бы это сумасшествие мучало меня до конца жизни. Jessy… Jessy… Jessy… Jessy… Oh, we should be lovers instead. В моей голове рисовались образы: как я её обнимаю, как с ней гуляю, как мы вместе лежим в снегу, рассматривая звёздное небо. Как она улыбается. Её искренняя улыбка - самое прекрасное, что я видела в жизни. Jessy… Jessy… Jessy… Jessy… ‘Cause you really are my dearest friend. Я открыла глаза, и увидела несколько удивлённых пар глаз в толпе: все они смотрели на меня в небольшом недоумении. Словно я сделала что-то не так. Jessy… Jessy… Jessy… Jessy… Oh, we should be lovers instead. Я быстро взглянула на Мэдисон, но она лишь показала мне большой палец. Следом я обернулась к Гарри - он ухмыльнулся. А потом я перевела свой взгляд на барабанную установку, за которой сидела Джесс. Она продолжала играть, но её глаза смотрели ровно в мои, а на лице была смесь непонятных мне эмоций: то ли испуг, то ли сожаление, то ли искреннее непонимание. Что произошло? Jenny… Jenny… Jenny… Jenny… ‘Cause you really are my dearest friend. И тут до меня дошло… Голова закружилась, я еле удержалась за стойку микрофона, чтобы не упасть. Я отвернулась от Джесс, и звуки теперь были для меня глухи, они превратились в сплошной белый шум. Всё происходящее мигом замедлилось, а я словно погрузилась под воду. Сердце застучало сбивчиво, вечно нарушая привычный ритм. Сердце запуталась, сердце поняло, что случилось. Сердце винило само себя. Лоб и спина покрылись холодным потом, который обжёг меня, как раскалённая сталь. Я не могла сглотнуть - в горле стоял прочный, большой комок, перекрывающий дыхание. Тело задрожало, колени начали подкашиваться, а на грудь словно кто-то давил. Остатками рассудка я поняла, что песня закончилась, и, кажется, все, кто были в клубе, смотрели на меня с немым укором. Меня затрясло уже от страха и тревоги, которые я не могла унять. И, не придумав ничего лучше, я немного поклонилась, улыбнулась (естественно, моя улыбка была похожа на ухмылку мертвеца, с посиневшими губами и бледным лицом), и медленно пошла прочь со сцены за кулисы. *** Оказавшись в закулисье, я дёрнулась всем телом, и горячие слёзы полились по щекам, а ноги понесли меня прочь от сцены. Дальше, дальше, как можно дальше… К-а-к??? КАК?! Господи, да как я могла так оплошать! Джесс всё узнала, она прекрасно слышала, как я пропела её имя. И узнала не только она, узнал весь зал. Все поняли, все… Все-все-все… Я не могу… Я не хочу… Нет… Я оказалась на улице, выйдя в заднюю дверь клуба. Но я ничего не видела перед собой, а лишь чувствовала, как холод пробирался под мою одежду, сжимая меня в стальные тиски. Как мне смотреть теперь ей в глаза? Как мне находиться дальше рядом с ней? Случилось ровно то, чего я всегда так боялась… Ненавижу тебя! НЕНАВИЖУ! А слёзы всё бежали и бежали водопадами из-под моих плотно сжатых ресниц. Я не смогла больше держать себя на ногах и упала на холодный асфальт, больно ударившись коленями, точно разбив их в кровь. Но какая уже разница…? Я сорвала концерт. Хотя это не самое ужасное… Я потеряла её. Я видела её лицо в тот момент, оно прекрасно описало всё то, что Джесс чувствовала - отвращение. Отвращение ко мне. Я схватила себя за волосы, как будто стараясь выдернуть их с корнем, и больше не смогла сдерживать рыданий. Громкие всхлипы и угрозы шёпотом - вот, что раздражало безмолвную тишину закулисья бара. Сумерки уже давно опустились на город, звёзды неярко висели надо мной. Из моего рта вылетал пар. Я потеряла всё. Я не смогу больше быть с ребятами в группе, это будет пыткой для всех нас. И всё из-за меня. Всё из-за меня. Я виновата в том, что «Эйфория» лишится вокалистки. Они найдут кого-то лучше, кого-то, кто не будет так сходить с ума от барабанщицы. Кого-то, кто будет опытнее. Прав был тогда Майк, когда я только пришла к ребятам на прослушивание. Я ничтожество, не стоящее ни нахождения на этой сцене и в группе, ни Джесс. Я утёрла рукавом рубашки глаза и нос. Эта рубашка… Всё, что у меня останется в напоминание о самых лучших временах, которые я так безбожно угробила, - этот костюм. Рыдания разрывали моё горло и грудь. И тут я услышала скрип двери позади меня. Двери, ведущей из клуба. Я не хочу сейчас никого видеть, особенно тебя, Гарри. Ты и так всегда слушаешь моё нытьё о Джесс, сейчас будет только хуже. С такими мыслями и обернулась. Но какого же было моё удивление (а точнее, смесь шока, испуга и истерики), когда в железном проёме я увидела… Джесс. Она замерла, вся съёжившись, не зная, что делать: то открывала, то закрывала рот, хмурила брови, сжимала руки в кулаки. При виде такой замученной Джесс я опять начала плакать: за что я вообще с ней так поступила? Что ей делать с моим идиотским признанием? - Джесс, прости… - мой голос оборвался, и я нервно икнула. - Прости за то, что ты это услышала… Так… Таким образом. За то, что ты вообще узнала об этом. Прости за меня. Я проговаривала слова быстро, словно специально делая так, что их невозможно было разобрать. Джесс медленно зашагала навстречу, смотря в пол. Подойдя ближе, она взглянула мне в глаза, от чего миллионы электрических разрядов пробежали внутри. Это был такой глубокий и чувственный взгляд, в котором смешалась жалость, смущение и тревога. Но я не могла перестать плакать. Плечи содрогались, я яростно утирала слёзы. Но ничего не помогало - меня жгло изнутри. - Джесс, пожалуйста, это не то, о чем ты подумала… - я тихо выругалась. - Ладно, это просто… Я не знаю. Джесс… Я пойму, если ты не захочешь меня больше видеть, я знаю, что это будет некомфортно нам обеим. - Стэйси, давай поговорим? - тихо спросила Джесс, глядя на меня. - Я, правда, не знаю, что сказать, это… - но я продолжала тараторить без остановки. - Стэйси, пожалуйста. Но я не отвечала, а лишь придумывала оправдания своему поведению, пыталась сказать, что нам лучше разойтись сейчас. - Стэйси! - Джесс уже не выдержала. Она порывисто потянулась ко мне, схватила за плечи, и прижалась всем своим телом к моему, обнимая. Джесс держала меня крепко, так, словно пыталась заставить меня молчать, зажав рот плечом, словно пытаясь забрать мою боль и запихнуть её внутрь своей груди. Да я и сама замолкла - шок дал о себе знать. Джесс… обнимает меня? После всего этого? Сколько бы мы ни стояли в реальности, ощущалось это как часы - я наслаждалась каждым мгновением, пыталась запомнить каждую деталь этих объятий на тот случай, если Джесс больше не захочет меня видеть, и время как будто замедлялось. Джесс отстранилась, вглядываясь в моё грязное заплаканное лицо и продолжая держать меня за плечи, и сказала: - Стэйси, выслушай меня, пожалуйста. Мне есть, что сказать. Она коснулась ладонью моего лица, и мягко, как прикосновение лепестка, стёрла слезу, сбегающую вниз по щеке. Я сглотнула. - Я всё знала. И давно уже. - Ч-что? - сипло спросила я. Что-что, Стэйси, ну это ведь такие очевидные вещи! Хватит задавать тупые вопросы! - Твоя, - она запнулась. - … симпатия ко мне была заметна. Я не помню точно, когда это поняла, но пара месяцев уже точно прошла с тех пор. Твоё отношение ко мне было видно во взгляде, в каких-то поступках и словах, хоть ты и пыталась это скрыть. Я, наверное, должна была что-то сказать, но не стала, - Джесс опустила руки и посмотрела в пол. Мы стояли друг напротив друга посреди тёмного закоулка у клуба, и холодный сумеречный воздух покрывал мурашками нашу кожу. Я слушала Джесс молча, даже в каком-то траурном молчании, тупо уставившись в асфальт и не позволяя себе взглянуть ей в глаза. - Когда ты только пришла в группу, я не обратила на тебя особого внимания - ты была обычной девочкой, каких в школе я видела множество. Спокойная, тихая, задумчивая, хорошая подруга и человек, способный выслушать. Мне казалось, что большего в тебе и нет, - она виновато мне улыбнулась и потом опять тронула за плечо. - Но какого же было моё удивление, когда я увидела тебя совершенно другой. Это было на какой-то из репетиций, когда мы готовились к концерту ко Дню Святого Валентина. Ты запела с такой душой, так проникновенно, что я даже впала в ступор, ведь не ожидала такого услышать от тебя. И дальше… - Джесс сделала небольшую паузу. - Дальше я всё больше наблюдала за тобой. И каждый раз, когда ты показывала настоящую себя (в основном, это было на концертах), ты удивляла всех. Меня в том числе. А сегодня ты и вовсе превзошла саму себя, - тихо бросила она напоследок и как-то невпопад. В моей голове всплывали яркие воспоминания о том, как я пела со сцены, видела довольный взгляд зрителей, танцевала в приливе адреналина… - То, что скрыто у тебя внутри, настолько… Даже не знаю, как объяснить, - она обвела глазами улицу. - Помнишь, как пел Фредди Меркьюри? Твоя душа раскрашена, как крылья бабочки. Так почему же ты её прячешь, Стэйси? Я осмелилась поднять голову и столкнулась с Джесс взглядами: её сапфировые глаза поблёскивали, зрачки немного подрагивали, с интересом рассматривая моё лицо, словно ища там что-то. - Пожалуйста, перестань стесняться себя! - Джесс закусила губу, понимая, что начала уж слишком эмоционально говорить. - Мне кажется, что именно в тот момент, когда я увидела тебя настоящую, ту яркую личность, которую ты всегда прятала внутри, как в панцире, я… Даже что-то почувствовала. Мои руки задрожали. Кровь хлынула к голове, вызывая головокружение и жар. - Я не знаю, как описать эти чувства, но я думала о тебе очень много, пыталась как-то наладить с тобой более близкий контакт. В тот момент ты перестала быть для меня просто хорошей подругой. Мне даже кажется, что я…влюбилась тебя. Я восхищаюсь тобой. У Джесс покраснели щёки и задрожали ресницы. А я стояла в ступоре, не осознавая того, что она мне сейчас сказала. Её нежный и высокий голос эхом отдавался в голове. - Ч-что? - лишь вымолвила я. Джесс глубоко вздохнула, зажмурив глаза и чуть сжав моё плечо своей ладонью, а потом подалась вперёд и сделала то, чего я меньше всего ожидала сейчас. То, во что я не могла поверить после стольких месяцев мечтаний. Джесс коснулась своими пухлыми губами моих солёных. И сладкий и горьковатый вкусы смешались в поцелуе, взрывая фейерверки в моей груди и животе. Она положила ладонь мне под затылок, а вторую руку на талию, притягивая ближе. Сначала мои руки висели по швам, но, отойдя немного от шока, я положила их ей на плечи. В голове было пусто, лишь что-то чересчур тёплое разливалось по моим жилам. Сейчас были важны лишь её губы, вкус которых был так похож на карамель, и её руки, нежно обнимающие меня. Как бы я хотела, чтобы этот момент длился вечно… Джесс разомкнула поцелуй, с невероятной нежностью глядя мне в глаза: - Теперь веришь? - Верю, - самым тихим шёпотом сказала я. В моей груди словно зажглось солнце, посылающее лучи в каждую частичку тела, заставляя счастливо улыбаться, так, что эти лучики вырывались наружу. Джесс… Это не сон? Ты правда сейчас стоит передо мной? Правда меня только что поцеловала? Я не знала, что чувствовала, но точно была уверена в том, что была радостней и счастливей, чем когда-либо. Мы неотрывно смотрели друг на друга и молчали. Но взгляд говорил гораздо больше. В моей голове смешалось столько эмоций, что я не выдержала и позволила слезам выскочить из-под длинных дрожащих ресниц. Но самое приятное было то, что это были слёзы счастья. И любви к этой девушке. - Ну что ты, - улыбнулась она, но в её глазах тоже застыла влага. - Хватит плакать, - Джесс провела большими пальцами по моим нижним векам, стирая слезинки. - Мне ведь макияж тебе переделывать ещё, - она хихикнула. Я невольно заулыбалась чуть ли не до самых ушей. - Я… Я люблю тебя, Джесси. Как же долго эти слова рвались из меня. И какое же необычное и совершенно невероятное чувство, будоражащее все внутренности, появилось у меня сейчас, когда я наконец-то произнесла эту фразу. Джесс потянулась к моему носу и, чмокнув его в самый кончик, приподнимаясь немного на цыпочки, ответила: - Я люблю тебя, Стэйси. Миллионы огоньков, фиолетовых и искрящихся, затуманили мой разум. Кажется, вот оно, то самое чувство, которое должен испытать человек хотя бы раз в жизни - эйфория. Не знаю, сколько прошло времени, пока мы вот так стояли с ней на улице, но железная дверь, ведущая в закулисье клуба, вновь отворилась, и из неё выглянул Гарри. Увидя эту картину - меня и Джесс, держащихся за руки и счастливо улыбающихся - он немного смутился, отвёл взгляд, довольно ухмыляясь, и сказал: - Девочки, я, конечно, всё понимаю, но импровизация Джека и Сэма не может быть вечной. Сейчас возьмём ещё небольшой перерыв, и надо продолжать концерт. - Да, конечно, нам только макияж надо подправить, и будем готовы, - счастливо улыбалась Джесс. Гарри кивнул и ушёл, всё так же продолжая ухмыляться, оставив нас наедине. - Шоу должно продолжаться? - спустя недолгое молчание спросила она, протягивая мне свою тонкую изящную ладонь. - Шоу должно продолжаться, - улыбнулась я. Я вложила свою руку в её, и Джесс повлекла меня за собой обратно в клуб, продолжать концерт.