Медленно

      Киллуа прижимает девушку к стене, плотно налегая на неё собственным телом, будто волнуясь о том, что та куда-нибудь денется. Курапика в свою очередь расслабляется в этой приятной крепкой хватке, чувствуя себя как никогда желанной — ей это льстит и срывает крышу.       Они обе захотели этого ровно в тот момент, когда пересеклись взглядами: Курапике было не в первой окидывать людей оценивающим взглядом, будь то интерес или просто желание; Киллуа же, что спустя долгое время наконец вырвалась из своего дома в люди, было до невозможного любопытно и захватывающе узнать, каково это — сблизиться с незнакомкой на одну ночь?       Курапика замечает, что лицо Киллуа приобрело милый багровый цвет — румянец виден даже сквозь скудные белые полосы света уличного фонаря, что пробивались сквозь жалюзи одноместной комнатушки. Киллуа уже минуту как перестала двигаться, только тяжело дыша и смотря девушке напротив прямо в глаза, будто боясь опуститься взглядом ниже. Курапика замечает по движению гортани, как та нервно сглатывает слюну, приоткрыв рот.       — Ты впервые делаешь это? — все же решается нарушить неловкую тишину Курута. Она тянется рукой к лицу Киллуа, заправляя короткий локон за ухо. Волосы Золдик непослушные и кудрявые, забавно торчащие в разные стороны. Курапика находит это одновременно милым и привлекательным.       Стоило Курута только приблизиться к её губам за поцелуем практически вплотную, как Киллуа резко вздрагивает, перехватывает её ладонь и прижимает над головой Курапики к стене. Курапика выглядит удивлённой, её глаза широко распахнуты, сама она ошеломлённо моргает: то ли от внезапности, то ли от интереса происходящего. Золдик уже собственной рукой накрыла той губы, которые секунду назад были готовы столкнуться с её собственными, отрицательно покачивая головой, зажмурив глаза.       — Я знаю что делать, не переживай. — проговаривает уже с нежностью в голосе, как бы извиняясь за свою острую реакцию совсем недавно. Она ослабляет свою цепкую хватку, руки перемещает Курута на пояс, обнимая и снова приближая к себе вплотную. Курапика тут же ощущает, как та раздвигает ей ноги и прижимается коленом к паху, потираясь, и Курута не сопротивляется, позволяя девушке свободу действий, довольно хмыкая.       Киллуа неуверенно убирает пшеничные волосы с шеи Курапики, а та в свою очередь чуть наклоняется в сторону, открываясь полностью для действий. Золдик принимает данный жест за согласие и приглашение — тут же присасывается, шумно вбирая носом аромат клубники, который является судя по всему лосьоном для тела. Киллуа немного прикусывает кожу, думая о том, насколько она мягкая и приятная: хочется водить языком вечно, зализывать быстро проявляющий на светлом теле укус, утыкаться носом в изгиб. Ей кажется этого мало, поэтому, набравшись смелости, она всё же снимает с Курапики лёгкую блузку, а затем дрожащими от волнения пальцами еле как справляется с застёжкой на бюстгальтере и, будучи довольна собой, откидывает его куда-то в угол комнаты.       Золдик была удивлена своей раскрепощенности сегодня, поэтому непроизвольно оцепенела, когда её взору открылся вид на оголённый торс девушки. То открывая, то снова закрывая рот, она будто бы просила разрешения потрогать её — вот только озвучивать свои непотребные мысли не торопилась или, если точнее выражаться, не посмела. Курапика, заметив это состояние ступора, уже заметно не сдерживаясь, так как молила о прикосновениях, схватила Киллуа за обе руки, тут же уместив чужие ладони на своей груди. Пальцы последней рефлекторно сжались, так как наткнулись на нечто мягкое, отчего Киллуа пискнула, тут же принимаясь извиняться.       — Расслабься, милая. Ты можешь её потрогать. А еще сжать, лизнуть... Хочешь перечислю, какие ласки мне нравятся? — сладко, еле слышно нашептывая Киллуа на ухо, начала успокаивать Курапика. Она точно не хотела, чтобы её партнёрша чувствовала себя неловко, поэтому решила немедленно взять ситуацию под контроль: — Могу ли я тоже раздеть тебя? — получив утвердительный кивок, Курапика избавила ту от одежды, медленно растягивая этот момент, подразнивая: совсем невесомо дотрагивалась до ключиц, дуя на кожу ниже, обдавая горячим дыханием; игралась с её сосками: подушечками пальцев давила на них, ласкала круговыми движениями большого пальца: — Приятно? — Киллуа лишь кротко дёрнула головой, снова скидывая ранее убранные назад пряди волос на лоб, и промычала что-то нечленораздельное, вздыхая.       — Т-ты... говорила что-то про ласки. Что именно тебе нравится? — Изо всех сил сдержав вырывающийся наружу стон, Киллуа наконец подала голос: — Я хочу сделать тебе приятно. — Курапика прекратила оказывать свои ласки, руками обвила её шею, немного повиснув на Киллуа, прислонилась своей щекой к её, начала закручивать на палец прядь кудрявых лёгких волос:       — Я люблю нежный секс, но при этом немного грубый. Под этим я имею ввиду быстрый темп, укусы...       — Поняла. — не дав Курапике закончить, оборвала ту на полуслове, в момент опустившись перед ней на колени, приступая расстегивать ширинку брюк и спуская их до щиколоток. Припустив резинку трусов, Киллуа уже утыкалась носом ей в лобок, в то же время стягивая нижнее белье полностью, немного царапая кожу на бёдрах, после сразу поглаживая. Стоило ей только приоткрыть рот и высунуть язык, как Курапика запустила руку ей в волосы, осторожно оттягивая голову Золдик назад, заставив взглянуть на неё снизу вверх.       — Вот так сразу к делу? — возмущённо выпалила Курапика, демонстративно нахмурив брови. Надолго её не хватило — тёплая улыбка расползлась по лицу. Курута поразилась резкой перемене в настроении недавно скованной в действиях девушки.       — А что не так?       — Медленно. Сначала я люблю медленно. С долгими поцелуями и поглаживаниями. Не всё так сразу.       — Я не буду тебя целовать. Ты не моя девушка. Всего лишь подруга на одну ночь. — возразила Киллуа. В тоне её голоса Курапика уловила случайно вырвавшуюся грубость и холодность.       — Ох, прости. Я наговорила лишнего. Тебя это скорее всего задело.       — Ты боишься привязанности? Для тебя поцелуи это что-то сокровенное? Эй. — Курапика нежно перехватила её за руку, что всё ещё покоилась на бедре, как бы призывая ту встать. Киллуа послушалась, поэтому снова значительно возвышалась над Курута, будучи выше на полголовы. Она выглядела поникшей, пряди белых волос полностью закрывали ей лицо. Курапика могла проанализировать её состояние лишь по неосознанным жестам — то, как она прикусила нижнюю губу изнутри, то, как уголки её губ заметно дрогнули и то, как она сжала пальцы на её плечах говорило о многом. Курута обхватила её лицо ладонями, мягко поглаживая кожу большими пальцами. Поднимаясь наверх левой рукой, она снова зарывается в копну белых волос, слегка взъерошивая их. В жесте Курапики чувствовалась невероятная забота. Никакая интимная близость не сравнилась бы с этим приятным чувством, что тепло разливалось в груди.       — Ты не привяжешься. Это... — немного сделала паузу, размышляя, стоит ли продолжать. Облизнув пересохшие губы, всё же продолжила: — По моей специальности, не твоей. Я уверяю, ты меня больше не увидишь. Обычно я соглашаюсь с подобной просьбой партнёрок, но... Мне так сильно хочется тебя поцеловать. Наверное, звучит немного эгоистично?       — Хорошо. — потерев переносицу, Киллуа прикрыла рот ладонью, пытаясь скрыть смущение. Их взгляды наконец пересеклись, и в этот же короткий миг натянутая между ними тонкая нить терпения порвалась — Курапика прильнула к желанным губам. Она осторожно начала сминать их, стараясь не спугнуть Золдик, стремясь насладиться этим моментом, растягивая удовольствие от ощущения чужих уст — приятного вишнёвого вкуса, смешанного с колой, мягкости и податливости губ, смешанной с неуверенностью в действиях из-за отсутствия опыта. Киллуа промычала в поцелуй от неожиданности, по интуиции приоткрыв рот, впуская язык Курута. Курапика, сталкиваясь с чужим слегка шершавым языком, смогла точно пересчитать ранки на нём, но это её не отталкивало, наоборот, она начала посасывать его, громко причмокивая. В один момент они звонко столкнулись зубами, но совсем не обращая внимания на это, лишь обменявшись полуслышными смешками и томными вздохами, продолжили. Минуту спустя Курапика отстранилась, рвано вдохнув воздух ртом, и снова вернулась к горячим, распухшим губам, уже пожевывая нижнюю.       — Да ты вся дрожишь. Поцелуи настолько сильно тебя заводят? — озвучив вслух своё примечание, Курапика начала поглаживать у той между ног. Киллуа съежилась от резко пробежавшей дорожки мурашек по позвоночнику, почувствовав яркую вспышку возбуждения в низу живота, и зажмурила глаза — громкий стон вырвался с её губ. Она сильнее вцепилась в плечи Курапики, боясь потерять равновесие. Курута, будучи довольной этой реакцией, быстро расстегнула джинсы, запустив руку в трусы. Она нащупала приятную влажность внизу и почувствовала, как стенки влагалища немного сжимают пальцы Курута у входа. Медленно начиная водить рукой вверх вниз, немного проскальзывая пальцами внутрь, постепенно Курапика набирала темп, стараясь не задевать клитор, лишь раззадоривая Золдик. Последняя всхлипывала, пытаясь удержать в себе вырывающиеся наружу постыдные для неё звуки, сильнее впиваясь ногтями в плечи Курута. Курапике нравилась лёгкая боль, её возбуждало это, отчего внизу всё скручивало от удовольствия, а в районе солнечного сплетения приятно покалывало.       — Я войду? — окинув Киллуа полным теплотой взглядом, спросила Курапика.       — Н-не спрашивай, просто делай... уже.       Курута ввела сразу два пальца, они легко вошли, что было совсем неудивительно — Золдик была явно перевозбуждена. Киллуа приятно сжалась вокруг пальцев, и Курапика почувствовала, как чужая смазка потекла по её ладони. Она начала двигаться в среднем темпе, каждый раз меняя угол проникновения, то сгибая и разгибая пальцы внутри.       Киллуа, отпрянув от изгиба шеи девушки, начала сминать грудь Курапики, грубо сжимая соски. Она прикусила нижнюю губу Курута, следом сразу же облизывая ранки, замечая, насколько они у неё потрескавшиеся.       — Я совсем скоро...       Курапика начала круговыми движениями большого пальца ласкать клитор, быстро и рвано надрачивая, так и не вытаскивая пальцы. Водя рукой в бешеном темпе и слыша громкое хлюпание, Курута заметила, как Киллуа начала сжимать её сильнее с каждым новым глубоким толчком. Вдруг Золдик резко дернулась, прикусив нижнюю губу Курапики до крови, и хрипло промычала. Она сильнее притиснулась к телу последней, безудержно насаживаясь на пальцы, кончая, утробно выстанывая имя Курапики. Рвано хватая воздух, Киллуа даже не предпринимала попыток отодвинуться от Курапики, или по крайней мере перестать до боли прижиматься к груди девушки. Курапика, заметив стекающую кровь с губ, приблизилась к щеке Золдик и мазнула ими той в районе скул, тем самым размазав кровь. — В последний раз до крови мне прокусила губы моя кошка. Вы с ней чем-то похожи. Киллуа, услышав это замечание, не сдержалась и звонко рассмеялась, уткнувшись в грудь Курапики, спрятав лицо, не заметив, как смущение и стеснение рядом с этой девушкой вмиг улетучиваются.