Как бы камингаут

            Лёша растерянно посмотрел на друзей: - Это что?.. - коллеги пребывали в не меньшей растерянности. Максим развел руками и посмотрел на Лешу, словно извиняясь. - Мусик, клянусь, текст писали не мы. Это сверху. - От Эммануила Гидеоновича? - слабо улыбнулся Лёша. - Можно кто-нибудь другой прочитает? - Конечно, Лёш. Мы и не собирались тебя заставлять. Слав, возьмёшь?       Хаит, до этого стоявший к ним спиной, отвернулся от окна и кивнул, сжав кулаки. Лицо его ничего не выражало. Леше стало не по себе. Он не понимал, почему Слава злится. Из-за того, что придется взять на себя чужую работу? Так они и раньше друг друга подменяли. Недоволен темой? Или наоборот, согласен с текстом?.. Желудок сжался. Неужели... Никто на "Как бы радио" не проявлял гомофобных наклонностей. Единственное, чем отличалось отношение к Лёше - шутки про ориентацию. Но... Вдруг Слава просто сдерживался, а в глубине души ненавидел его?       Случайная мысль засела в голове. Слава Лёше нравился, очень, и уже не первый год. Он прекрасно понимал, что шансов нет и на взаимные чувства от главного бабника радиостанции даже не надеялся.       Но Слава был не только объектом влюбленности, но и близким другом. Лучшим даже. И узнать, что дружбы нет, а его просто терпят, заталкивая отвращение поглубже, было больно. Очень.       Леша провел, погрузившись в эти невесёлые мысли, весь день. Эфир он вел на автомате, без привычного огонька, чем вызвал беспокойство друзей. Внезапное осознание истины не давало покоя. Леша не понимал, почему раньше не замечал неприязнь и гнев, волнами исходящие от Славы. Хотелось плакать, но слезы застряли в горле. К лучшему, пожалуй. Ещё не хватало разрыдаться прямо здесь, при всех.       Слава не обращал на него внимания. Не перекидывался шутливыми репликами, не клал тяжёлую ладонь Лёше на плечо. Барац изредка ловил на себе его мрачный взгляд, от которого становилось не по себе.       Леша сбежал из студии. Он не был готов смотреть на Славу, читающего эти слова. Просто не мог, не выдержал бы. Поэтому отсиживался у Миши в кабинете, раздражая того своим унылым видом.       Миша пытался его разговорить, но его отвлёк звонок очередного недовольного рекламодателя. Директор уговаривал оставить все как есть, ведь рекламу приготовили и утвердили ещё неделю назад, но клиент упёрся. Миша спорил с ним и одновременно писал что-то в блокноте. Видимо, оценивал новый альбом, выбирая, что дать в эфир. Периодически он кидал косые взгляды на положившего голову на стол Лешу.       На фоне звучало их собственное радио. Леша посмотрел на часы - сейчас начнется. Он не хотел слушать, но понимал, что если не услышит злые слова от важного ему человека, то у него останется надежда. Да и Миша не дал бы выключить, он старался следить за тем, что творят в эфире подчинённые, у которых порой отказывали тормоза.       Голос Славы звучал решительно: - Наша радиостанция толерантна ко всем меньшинствам, - начал он. Миша уронил телефон. Леша подумал, что ему послышалось. - И политика государства, направленная против ЛГБТ, не находит отклика среди наших сотрудников. Очередное ожесточение мер против и закон о пропаганде ЛГБТ - не что иное, как ограничение прав людей. - Майонез "Провансаль" - полей свою еду белым соусом! - прервала его реклама. Миша, до этого стоявший с круглыми глазами, сдавленно хрюкнул, а потом в ужасе закрыл лицо руками и опустился на стул.       Леша несколько секунд сидел, не шевелясь, а потом сорвался с места, уронив табуретку, на которой сидел. Не слушая мишиного окрика, он вылетел из кабинета.       Лёша бежал по коридору, не разбирая дороги. В горле поднимался удушающий ком. - Куда ты летишь? - от падения его удержал Слава, в которого, собственно, Леша и врезался. - Убьешься. - Я... - Леша посмотрел Хаиту в глаза и вдруг всхлипнул. - Слав... - Ты чего? - испугался тот. - Спасибо... - Леша уткнулся лбом в славину широкую грудь и разрыдался. - Лёш, - машинально обнял его Слава. - Не реви. Пожалуйста.       Барац не отреагировал, продолжая заливаться слезами. Слава пробормотал что-то явно матерное и притянул его к себе за плечи. - Пойдем, хоть не посреди коридора рыдать будешь.       Леша покорно побрел за Славой, не различая ничего из-за застилающих глаза слез.       Хаит привел его в подсобку Камиля. Сам техник сейчас отсутствовал, что было им только на руку. Усадив Лешу на диванчик, Слава щёлкнул кнопкой электрического чайника. - Ну? - сам он сел на корточки напротив Лёши и положил ладонь ему на колено. - И что это было? - Я... - дыхание снова перехватило. Объяснять было стыдно и страшно, но необходимо. - Я боялся, что ты прочтешь, как должен. И... Что ты меня ненавидишь. - А это-то ты с чего взял? - поперхнулся Слава. Леша опустил голову, не зная, что ответить. Повисло молчание.       Слава выключил чайник. Спустя несколько минут он впихнул Лёше стакан с горячим чаем. Барац не сдержал смешок: - У Камиля есть что-то, кроме водки?       Слава не ответил. Он снова сел возле Лёши, глядя на него снизу вверх: - Лёш, я не совсем понимаю. - натренированный голос работника радио не дрожал, не срывался, но Барац слишком хорошо знал Славу и понимал, что тот волнуется. - Я дал повод усомниться в своей толерантности и лояльном отношении к тебе? Может, говорил о тебе что-то нелицеприятное? А, Лёш? - Нет. - Может, оскорблял тебя и за спиной высказывал гомофобные идеи? - Нет. - Леша почти шептал. - Тогда почему? - Слава вскочил и зашагал по комнате, заложив руки за спину. - Я правда не могу понять. Знаешь, меня, скорее всего, уволят уже сегодня, так что... Заранее извини. Можешь потом вылить на меня чай.       Леша хотел спросить, что он имеет в виду, но не успел: Слава шагнул к нему и впился губами в лешины губы.       Чай всё-таки пролился, но не на лысину Хаита, а на пол. Леша, выронивший стакан, даже не заметил этого. Он вцепился в славины плечи, боясь, что тот отстранится, и горячо отвечал на поцелуй.       Они оторвались друг от друга только когда в лёгких кончился воздух. Леша лихорадочно облизнул губы и спросил срывающимся голосом: - Это шутка такая? - По-твоему, это похоже на шутку? - прорычал Хаит. - Много ты таких шутников встречал?       Леша покачал головой. В горле пересохло. - Но... Ты же по девушкам. Что это было вообще? - Тот же вопрос. - ехидно ответил Слава. - Мне казалось, геи, кидающиеся на любого мужика только потому, что он мужик - стереотип. - Это ты на меня кинулся. И вообще, - сейчас или никогда, все равно, как прежде уже не будет. - Может, ты мне нравишься и я решил воплотить мечту, раз такой шанс выпал? - Может, ты мне тоже нравишься. - ответил Слава после небольшой паузы. - Ты же по девушкам. - глупо повторил Барац - По девушкам и по одному мелкому писклявому придурку. - Сам придурок. - засмеялся Леша и тут до него дошло. - Правда?..       Слава поджал губы. - Тебе ещё доказательства нужны? - Леша вспомнил о сорванном эфире. - Нет. - и пока Слава не сказал ещё что-нибудь, снова его поцеловал.