***
— Вау, я и не думала, что это сработает, черт, — Рейчел счастливо рассмеялась, приглаживая волосы, тем самым убирая их назад. — Ну и как тебя чувствуешь, золотце? Даниэль безразлично пожала плечами: Ничего. А должна? Впрочем, это не так важно, — она подняла руку, смотря на нее, словно впервые видит, затем зажгла в ней огонь, который податливо прошелся по пальцам. Цвет его был необычным. Голубое пламя, в цвет ярко горящих глаз, производило впечатление. Удивленно вскинув брови, Рейчел хмыкнула: Вот значит как. Ясно. Что ж, это действительно не важно. Главное, что ты должна запомнить, это то, что все твои желания, мысли и действия принадлежат мне. Я пробудила тебя и ты должна считаться с этим. Получив в ответ лишь молчание, Рейчел довольно вздохнула, мечтательно поднимая глаза к потолку: Какие планы наш ждут, золотце… Какие свершения. Мы станем правителями этого мира. — от переполняющего ее восторга содеянного в ее волосах начали играть маленькие электрические разряды, а глаза едва засветились. Даниэль обратила на это внимание. Все же, огню все было ново и увидеть что-то подобное было изрядно любопытно. — Так ты такая же? — вопрос Даниэль заставил Рейчел прекратить свои радости и опустить свой взгляд обратно на девушку. — Нет, моя птичка, я намного. Намного лучше любого из вас. — произнесла она, а затем, увидев недоуменный взгляд Даниэль, продолжила: Я сама обуздала эту силу. Видишь ли, не все награждены ею от рождения. И я нашла ее сама. Электричество — моя энергия. Моя жизнь. А мир полон этой энергии. Все, что использует человек — питается электроэнергией. Даже самая крохотная лампочка нуждается в этом. Я бы с легкостью опустила бы мир перед собой на колени, но пока есть вы, точнее эта паршивая семейка, я не могу этого сделать. Но мы ведь исправим это и поднимемся над этим миром вместе. Да, птичка? — Рейчел посмотрела на нее, ожидая ответа и когда девушка кивнула, снова рассмеялась. Отворачиваясь и направляясь в сторону кухни. Даниэль неотступно последовала за ней, кидая взгляд на окно, за которым ветер неспешно ворошил листья деревьев и кустов, пели птицы и где-то в траве прыгали лягушки. Душная комната не давала ей спокойно выдохнуть, но она не могла разорвать эту связь, которая тянула ее за Рейчел незримой нитью. Огонь недовольно колыхнулся на бледной коже, но самой Даниэль не было до этого никакого дела. Забившись в угол своего сознания, она с ужасом наблюдала и слушала все это. Глубоко внутри себя она понимала, что так быть не должно. Сейчас она должна быть со своей семьей и Квентином, который наверняка очень по ней тоскует. Тем временем тело, подвластное огню, прошло до кухни и села на небольшой металлический стул, выкрашенный черной краской. — Знаешь, что мы сделаем завтра? Не знаешь, по глазам вижу, — Рейчел задумчиво нарезала ветчину для какого-то блюда, — Мы сделаем пробную вылазку. Я иногда гуляла по вашей электросети и многое слышала, да и видела. Особенно ваши с Квентином трепыхания. Было очень забавно на это смотреть. А остальные…такие беспомощные по одиночке. Я могла бы перебить их, но это было ни к чему. Ты хоть знаешь, что твой брат Клаус принимает какие-то вещества? Думаю, что нет. Но в любом случае, они не семья тебе после всего, что случилось. Итак, мы сделаем пробную вылазку и ты достанешь для меня кое-что. Ты должна добыть мне дневник твоего отца. Большая записная книга в красивой шкатулке. — Но почему ты не можешь сделать это сама? — Программа дома не пускает меня дальше розеток. Я могу лишь шастать по проводам, а это так неудобно. Все затекает. Отвратительное ощущение. А ты можешь беспрепятственно проникнуть внутрь, забрать то, что мне нужно и поджечь дом. Ну, знаешь, чтобы неповадно было. Как послание, что их ждет что-то похуже простого поджога. — Но разве ты доверяешь мне? — Даниэль склонила голову на бок, глядя на нее своими пустыми голубыми глазами. — Нет, но в случае чего я смогу убить тебя, обратив твою же силу против твоего тела. Так что, слушаться меня это наилучшее решение, которое ты можешь предпринять. — Рейчел улыбнулась, слизывая с ножа остатки масла, которым покрывала поверхность хлеба. — Главное, помни об этом и с тобой ничего не случиться. И не смей показаться этим тараканам. Они не должны знать о том, что с тобой случилось. — Хорошо. Получив утвердительный ответ, Рейчел усмехается, откусывая кусок от сделанного бутерброда и садиться за стол, включая первый попавшийся канал, словно это было такой уж необходимостью и совершенно не обращая на Даниэль внимания.***
Блуждая по городу уже третьи сутки, академия не спешит делиться друг с другом хорошими новостями, потому что их нет. Эллисон была полностью изнеможена после того, как несколько часов подряд заставляла людей вспоминать их прошлые вечера, чтобы выудить хоть крупицу информации, поэтому ее оставили пол чутким присмотром Грейс, которая все это время очень о них беспокоилась, помогая им с поисками и попутно обхаживая тех, кто возвращался домой. Ее забота и поддержка отвлекали немного от проблем и казалось, что вот вот и они найдут Даниэль, поговорят с ней, или спасут от похитителей. Тогда на камерах почти никто не засветился, словно никого и не было. Только Клаус, просматривая записи снова и снова заметил кое-что необычное. Наружная камера, в тот вечер, когда отца забрала Марианна, засняла кого-то на велосипеде. Он не мог узнать лица, ведь освещение было недостаточным. Все, что он знал — этот человек курит и после отъезда машины Марианны поехал дальше, словно этого и ждал. Но зачем? Диего строил все новые догадки, от которых всех уже порядком мутило. И в этот вечер он не унимался. — Это наверняка кто-то, кто ненавидел отца, но таких людей много. Но зачем кому-то понадобилась Даниэль? Она наверняка не станет идти у кого-либо на поводу. — Знаешь, если брать в подозреваемые всех, то я думаю, что к этому может быть причастна та странная троица, которую мы видели на военной базе. — вмешалась Ваня, которая единственная из присутствующих видела их. Квентина с ними не было. Он не считал нужным появляться дома так часто. — Но мы их не видели. Может, это вам вообще привиделось? Ну, знаете, коллективные галлюцинации и все такое. Там было мало воздуха. — Диего начинало раздражать то, что Ваня с теми двумя видела то, что не видел он. Это было странно. — Ужаснее всего то, что даже Стив не может взять ее след. Он пытался и дошел только до электрощитка, но дальше… Не могла же он потом улететь по воздуху? Конечно, могла заморозить время, тогда бы ее след не остался, но зачем? Неужели она хотела скрыться от нас? — Лютер устало потер глаза. Стив, который до этого шарился на кухне, услышал свое имя и притащился к хозяину, спрыгнув на его кресло с потолка. С момента их первой встречи Стив откормился. Его пухлое тельце едва помещалось на плечо парня, поэтому приходилось цепляться своими шестью собачьими лапками за его голову и спину. Опустившись на кресло, он ткнулся мокрым носом в шею Лютера, который поморщился и протянул руку, поглаживая существо по большой голове: Хороший мальчик. При появлении Стива, Эллисон вздрогнула. Вид этой собаки был все еще непривычен для нее. — Я так устал и соскучился по Даниэль, — Клаус выразил общие мысли и грустно ворча, залез в кресло к Диего, заставляя того подвинуться и сел позади него, обхватывая парня руками и ногами: Надо держаться на связи и на виду, а то вдруг еще кто-то пропадет. Кстати, а где Квентин? Влажный хруст ломающихся костей был отрезвляющим фактором, который заставил его отскочить от своей жертвы, с ужасом глядя на свои окровавленные руки. Да, они убивали раньше, но не так, не при таких обстоятельствах. Квентин даже не помнил, что точно вызвало в нем такую агрессию. Эта компания местной гопоты была явно неосторожна в своих словах, которые до сих стояли в ушах Квентина: «Что за шлюшку ты ищешь, сопляк?», «Мальчику нужна мамочка? Или та соска очень тебе понравилась»…Наверняка те, кто успел удрать надолго запомнят, как не стоит обращаться к незнакомцам. Квентину почти сразу удалось вырубить одного, второй не успел договорить какую-то очередную мерзкую фразу, которая как понос текла из его рта, как его голова оказалась припечатана к асфальту. Он бил его, пока от его головы почти ничего не осталось. Лишь кровавое мясо. Третьему удалось сбежать, но Квентин был не особо этим огорчен. Брезгливо поморщившись, он выпрямился, чувствуя ломоту в теле, когда услышал, как первое вырубленное тело пошевелилось, издав тихий жалостливый стон. Оглядевшись, Квентин нагнулся, подбирая кусок металлического прута, который валялся здесь и подошел ко все еще живому юноше. На вид ему было лет пятнадцать, может больше. А уже вошел в жизнь, как самый отвратительный элемент общества. Нагнувшись над мальчишкой, Квентин внимательно посмотрел в его лицо и когда тот открыл глаза, чтобы посмотреть на последнее, что он увидит, он размахнулся и с силой вонзил прут в его голову. Кровь брызнула на одежду Квентина, которая и так была ею украшена. Отойдя от уже трупа, Квентин коротко выдохнул: черт.Затем поднял взгляд к темному небу, словно хотел бы найти там ответ или объяснение этому поступку, но небо оставалось безмолвным. Ни звезд, ни луны. Только молчаливая бездна, взирающая на него сверху.***
— Ты горячая девочка, ты знаешь об этом? — Рейчел заправила ее волосы, которыми еще утром обожглась, но сейчас она знала об этом и просто покрыла кожу тонким слоем тока, которые не позволял ей почувствовать все тепло от горящих волос. Точнее они были просто очень горячими и от того поменявшими свой цвет. Стоя за спиной Даниэль, она держала ее у зеркала, чтобы видеть то, что происходит с лицом девушки, пока та заплетает ей волосы для лучшего удобства. Закончив с плетением, она хитро ухмыляется, целуя ее плече: Только я люблю тебя. — Только ты любишь меня. — тихо повторила Даниэль. — И я никому не позволю встать между нами. Ты только моя, птичка, и никто больше не посмеет произнести что-то подобное. Рейчел улыбнулась, проводя руками по ее талии, отходя затем и отворачиваясь к шкафу, чтобы достать приготовленный заранее наряд для своей куколки. — Почему.ты называешь меня птичкой? — задала вопрос Даниэль, смотря на Рейчел через зеркало. — В тех краях, откуда я, эта птичка очень распространена и она похожа на тебя. Такая же маленькая, беззащитная и податливая. Ты напоминаешь мне поползня. Адаптируешься к тому, к чему невозможно. Не такая, как другие птицы. Особенная. Даниэль лишь безразлично пожала плечами, послушно снимая с себя одежду, когда Рейчел подошла ближе к ней, держа в руках черно-белое платье, которое шло градиентом по слоям от черного к белому. Открытые плечи, подчеркнутая талия и соблазнительные завязки на шее. Кажется, что оно подобрано вовсе не для похода домой. — Почему именно оно? — огню было интересно. — Мне так хочется. Это моя игра и я играю так, как хочу. Ты могла бы пойти и голой, хочешь? — Нет, я согласна и на это. — Даниэль схватила платье и начала его надевать под пристальным взглядом Рейчел, которая, кажется, была абсолютно довольна тем, как все складывалось. Когда девушка оделась, они спустились вниз. Рейчел выглянула в окно, словно наслаждаясь прекрасным вечером, но она лишь хотела узнать, как обстоят дела с погодой, ведь если бы пошла гроза, но они могли бы легко затеряться в молниях и добраться домой быстро и без следов. Но кажется, что такая погода будет не скоро. Вздохнув, она обернулась к стоящей посреди гостиной Даниэль, которая выглядела встревоженной, а глаза, кажется, стали еще голубее. — Что-то не так, птичка? — заботливо спросила Рейчел. — Нет, все неплохо. Просто, почему ты не отпустишь меня? Там такой огромный мир, который я еще не видел. А вместо этого я торчу в теле этой девчонки. — Оу, милая, ты не можешь существовать отдельно. И не надо плакать. Рейчел подошла, вытирая слезы с щек девушки и заставляя посмотреть на себя: Я люблю тебя и не дам в обиду, а там жестокий мир, который может тебе навредить. А теперь пойдем, у нас еще есть дела на этот вечер. Будь хорошей девочкой, золотце и я дам тебе пройтись по миру, когда мы будем его захватывать. Кивнув, Даниэль последовала вместе с Рейчел, которая держалась позади девушки, в свой прежде родной дом. Они перенеслись к нему очень быстро. К этому времени половина академии спала, пока окрепшая за вечер вторая часть прочесывала город и дальше, выходя уже за его пределы, ведь каким бы большим он не был, он не был конечным пунктом. Оказавшись у черного входа, Рейчел легонько толкнула Даниэль в спину: Я жду тебя здесь. И не смей оплошать, ты знаешь, что с тобой тогда случиться. — Да, знаю. — прошептала Даниэль, или то, что контролировало ее тело. Удовлетворенно кивнув, Рейчел наблюдала за тем, как фигурка Даниэль скрывается в доме, оставалось только ждать и надеяться, что никто ничего не увидит, иначе весь план пойдет на смарку. Сев рядом с дверью, блондинка закурила, чувствуя приятную горечь во рту. Даниэль оказалась в темном коридоре. Огню потребовалась пара секунд, чтобы выудить из воспоминаний Дани то, где находится кабинет отца. Бесшумно продвигаясь дальше, она внезапно остановилась, чувствуя, что что-то тянет ее совсем в другую сторону. «Она же не увидит да, Даниэль? Да?..Молчишь. Ну, молчи дальше, жалкая трусиха.», — огонь внутри нее недовольно зашевелился, направляясь туда, куда все естество звало его. Пройдя по коридору, она вошла в знакомую дверь, оказываясь в небольшой комнате. «Хм, ты тут жила?», — спросил он и получив слабый утвердительный ответ, хмыкнул, словно довольный своим открытием. Пройдясь по комнате, он дотронулся до покрывала на кровати, затем прошел к окну, рядом с которым стоял начатый рисунок. Протянув руку, Даниэль провела пальцем по листу, оставляя подпаленный след. Прочертив несколько линий, она довольно посмотрела на то, что получилось, затем направилась дальше. Все же, Рейчел была бы недовольна, если бы Даниэль задержалась здесь дольше, чем хотела. Дальше путь до кабинета не прервался, но уже там обнаружилось, что она не может открыть ящик. «Он закрыт на ключ, болван», — вздохнула Даниэль, еще больше сжимаясь. «И где ключ?». «Зачем тебе ключи, если ты можешь просто уничтожить стол? Все равно нужно будет поджечь здесь все. Ты же помнишь, что она сказала». Даниэль кивнула, словно невидимому собеседнику, затем сосредоточилась, поджигая стол. Сначала загорелись разные штуки на нем, вроде подставки для карандашей вместе с ними, чистая бумага для писем и стопка документов, затем начала тлеть древесина, после чего можно было без труда достать шкатулку, которую немного подпалило огнем. Веселые голубенькие огоньки тем временем перешли на ковер. Нужно было сматываться. Даниэль рванула к выходу, выскакивая из кабинета и бегом отправляясь обратно. Но в голове от спешки и паники все начало путаться, все вертелось и кружилось. Петляя по дому, она никак не могла найти выход. «Мы пришли откуда-то, но откуда? Погоди, нет, да… Вот отсюда», — думал огонь, перебивая себя или Даниэль, уже было не важно. Выскочив в нужный коридор, она обернулась, пуская голубые язычки пламени и здесь. В этот момент кто-то сбежал с лестницы. Это был Бен, который услышал странный шум. Увидев огонь и силуэт, который был похож на Даниэль, он хотел уже броситься вперед, но внезапно, потолок начал обваливаться. Даниэль обернулась, замечая Бена: Бен! — на секунду, всего на секунду она смогла вернуть себе контроль над своим же телом и разумом, но огонь вырвался обратно, затмевая все голубым пламенем и заставляя ее выбежать наружу в стальные объятия Рейчел, котора унесла их прочь.***
— Вот оно, ты умница. — Рейчел потрепала Даниэль по волосам, снова обжигаясь, но словно не замечая этого. — Хм, давай-ка посмотрим. Скукота… Еще более скучная херня. А, вот и твоя страничка. Или даже десять… Оу, две способности у тебя от поглощенного тобой близнеца. — Близнеца? — Да, тут сказано, что ты просто людоедка, — она листала книгу дальше, — а вот тут уже описано то, как тебя мучали. Бедняжка. Даниэль потянулась к книге, но Рейчел легонько шлепнула ее по руке. Затем убрала ее обратно в шкатулку и встала, заставляя подняться Даниэль с пола, ибо та сидела у ее ног. — Ты сегодня отлично потрудилась. Разве тебе не положена награда за твои труды? — не дожидаясь ответа, Рейчел прильнула к губам Даниэль, притягивая к себе девушку за талию. И сначала Даниэль легко поддалась, но когда Рейчел решила зайти дальше, Даниэль вдруг потухла. Перед глазами пронеслись картины, как Квентин трогал ее, как целовал… Это заставило разум встать на место и оттолкнуть от себя Рейчел: Не трогай меня! Но Рейчел, кажется, это не понравилось. Точнее совсем не понравилось. Схватив ту за горло, она заставила ту прекратить сопротивление: Тише, птенчик. Вспомни, кто заботиться о тебе и кто тебя любит. Я не причиню тебе зла, только они. Только они винят тебя в смерти своего отца, который не любил тебя и ставил над тобой опыты. А я лишь хочу помочь тебе. Постепенно волосы вернулись к прежнему состоянию, а глаза вновь засияли голубым. По щеке прокатилась пара слезинок, отдающих голубым цветом, но они быстро высохли, не оставляя после себя и следа. — Вот умница. Я думаю, ты отлично потрудилась и можешь отдохнуть. Иди наверх, а я приму душ, а потом присоединюсь к тебе позже. Кивнув, Даниэль направилась к лестнице, а Рейчел, проводив ее взглядом, отправилась в ванную, надеясь, что завтра им удастся сделать еще больше, чем сегодня.