***
Выступление на концерте вышло удачным. Хоть Бомгю и взялся помогать ребятам чуть ли не в самый последний момент, и было не так много времени на подготовку, он хорошо справился. Однако мало что изменилось с того дня. Он уже не думал о возвращении в группу, просто хотел наконец прояснить все с Тэхёном, даже если это ни к чему не приведет, и они не станут как прежде хорошо общаться. Бомгю чувствовал, что поговорить было просто необходимо, однако пока не было подходящего момента: каждый раз, когда он мог видеть Тэхёна, тот куда-то спешил, либо был в компании с кем-то, из-за чего ещё более неловко было подходить к нему. Мог ли вообще он представить, что когда-то все так получится между ними? И ведь из-за какой-то глупости, из-за поспешного необдуманного решения покинуть группу, из-за желания, чтобы они все осознали его значимость и захотели вернуть его. Если бы только можно было перенестись в тот день и быть мудрее что ли, не переходить на личности, не ссориться, не пытаться доказать что-то, а спокойно поговорить, выслушать каждого и прийти к компромиссу. Но, может, ещё возможно исправить все? Пусть это было и всего одно выступление, но благодаря этому Бомгю с прежней любовью взялся играть на гитаре, и это очень приободрило его. Временами, когда актовый зал пустовал, он приходил туда с гитарой, садился на краешек сцены и, представляя, что прямо сейчас он исполняет песню для кого-то, прикрывал глаза и начинал играть на гитаре и петь своим глубоким красивым голосом. Это было такой маленькой тайной, потому каждый раз ощущалось как что-то очень особенное и сокровенное сердцу. И, если в последние месяцы Бомгю достаточно закрылся в себе, то в эти моменты, посреди пустого зала, его настоящие чувства беспрепятственно выходили на свободу. И каждая строчка шла от самого сердца. Но разрушить эту интимную хрупкую обстановку было очень просто. Была ли эта уборщица, ворчавшая на него за то, что он все ещё не ушёл, либо какие-нибудь любопытные ученики, не особо спешащие домой после дополнительных занятий. Тогда Бомгю молча собирался и уходил. В этот раз, как ни странно, никто не беспокоил его в течении долгого времени, вот почему он очень увлекся. Даже не заметил, как кто-то тихо пробрался в зал. ... Несмотря на то, что никаких репетиций у них сегодня не должно было быть, Тэхён быстрым шагом направлялся прямо в актовый зал, где, по всей видимости, он оставил текст их новой песни. Оставалось только надеяться на то, что его не стащил кто-нибудь и не выкинул. Он уже готов был залететь в зал, быстро отыскать текст и пойти домой, как услышал приглушенный голос внутри, напевающий знакомую песню. Было уже достаточно поздно, поэтому Тэхён удивился. Сам он задержался из-за одного проекта, для которого пришлось просидеть в библиотеке не один час, собирая необходимую информацию. Тихонько он приоткрыл дверь, и не поверил своим глазам. Внутри был Бомгю, и это он пел… Никогда Тэхён не слышал, как тот поёт: он лишь всегда только играл на гитаре, и сколько бы его не уговаривали, петь стеснялся. Надеясь остаться незамеченным, Тэхён осторожно проскользнул внутрь и замер в углу, понимая, что будет очень неловко сейчас просто прервать Бомгю, как и будет неловко, если тот заметит его здесь. Ещё решит, что он прячется. Но ведь он же прятался? Gimme a feeling Slowly in a deja vu Он невольно задержал дыхание, вслушиваясь в строчки, когда-то вместе с Ёнджуном они подшучивали над английским Бомгю, но то, как тот сейчас хорошо пел на нем, вызывало мурашки, его акцент больше не казался смешным, каждое произнесенное слово, каждая строчка казались такими чувственными, вместе с тем спокойный его глубокий голос делал исполнение таким прекрасным. Gimme a feeling Do you wanna feel it too? Бомгю пел так, словно думал в этот момент о ком-то особенном, словно этот кто-то мог слышать его пение, ставшее своеобразным признанием. Было ли это правильным - воровато глядеть на него из этого темного угла, борясь со странными подступающими чувствами из-за его голоса, прикрытых век и изящных пальцев, перебирающих струны и зажимающих аккорды? Что это были за чувства такие, которые он сам никак не мог себе объяснить? Или мог?.. Медленно Тэхён попятился назад к выходу. Нет, это не было правильным. Он повернул ручку двери, бесшумно выскользнул в коридор и плавно прикрыл за собой дверь, напрочь позабыв про изначальную причину своего визита. Но уходить он не спешил. Облокотившись на стену напротив актового зала, он боролся с собой. Образ поющего Бомгю с гитарой в руках стоял у него перед глазами, только разжигая эту внутреннюю борьбу. И то, что тот пел именно их любимую песню... Бомгю всегда обладал восхитительным музыкальным вкусом, и это благодаря ему Тэхён открыл для себя эту прекрасную песню. А, услышав, как тот сам поёт ее, теперь он только ещё больше полюбил ее. Тэхён хотел вернуться, и едва сдерживал себя от этого. Почему все казалось таким сложным? Почему со дня выступления они так и не поговорили обо всем? Мысли о счастливом прошлом вызвали тоску, потому что в настоящем теперь казалось, что все это безвозвратно потерянно. Кто они теперь друг для друга? С недавнего времени Тэхен часто глубоко задумывался о многих вещах. Отношения Кая и Субина вызывали у него зависть. Он всегда подозревал, что их дружба выльется во что-то большее, и, когда однажды он поделился этим с Бомгю, тот сказал, что это так глупо – влюбляться в лучшего друга. Вероятно, Кай бы на это ответил, что пусть он лучше будет глупым, зато честным, а Субин, должно быть, сказал бы, что намного глупее было бы притворяться, что одной дружбы достаточно. Им повезло – чувства оказались взаимными. Тэхён хотел бы так же. — Тэхён? Он вздрогнул, выпав из своих мыслей, когда резко поднял голову и столкнулся глазами с Бомгю. ... «Я не ненавижу тебя, — уверенно проговорил Тэхён. — Может, я злился, но это никогда не была ненависть». Бомгю прикрыл глаза, пытаясь восстановить в памяти выражение лица Тэхёна в тот день. Говорил ли он правду? Значило ли это, что он не держит на него зла? Могут ли они снова быть друзьями? Он медленно перебирал струны гитары, давая пальцам привыкнуть, затем потихоньку наладил нужный ритм, и, когда звучание стало более стабильным, начал петь. Если в этот раз это последняя поездка в тумане, Заключи меня в последний раз в глубину своих глаз. В памяти всплыл тот день, когда он порекомендовал Тэхёну эту песню. Несмотря на то что он в принципе не любил делиться с кем-то своими любимыми песнями, Тэхён всегда был исключением. Бомгю ликовал каждый раз, когда ему нравилось что-то настолько сильно, что он добавлял это в свой плейлист. Так они могли разделять одну музыку на двоих, и это, бесспорно, было таким приятным и таким особенным. Однажды, когда их уроки закончились раньше, и они сидели в коридоре, ожидая пока освободятся остальные, чтобы начать очередную репетицию, Тэхён вытащил свои наушники и подал один наушник ему. Так до конца урока они вместе на повторе слушали Wonder - Adoy. Тогда казалось, что время растянулось, и они пребывали где-то за пределами этого мира, а эта песня была идеальным фоном. Где-то в своём мире они ловили взгляды друг друга и отчего-то смущенно улыбались от этого каждый раз. С того дня Бомгю хотел разучить эту песню на гитаре и как-нибудь спеть Тэхёну, но как-то все откладывал и откладывал. Теперь он пел ее. Только здесь не было Тэхёна. Даришь мне чувство Медленно в дежавю. Он мог бы сидеть прямо напротив, вслушиваясь в каждое слово, и его пронзительный взгляд заставлял бы Бомгю чувствовать себя неловко. Словно это не было просто исполнением песни. Словно это было признанием… Даришь мне чувство. Хочешь ли ты тоже ощутить это? Кожа в миг покрылась мурашками, а сердцебиение усилилось от одних мыслей об этом. Волнение охватило его. Бомгю резко распахнул глаза, как раз вовремя, чтобы успеть зацепить взглядом знакомую макушку, исчезающую за дверью. Тэхён? ... — Ты что... — начал было Бомгю, но Тэхён оборвал его, подорвавшись со своего места. — Я просто зашёл за текстом, — нервно проговорил он. Почему он нервничал? — Но я заберу его завтра, так что прости, что отвлек, — с этими словами он подался в сторону выхода, но Бомгю, естественно, не дал ему так просто уйти. — Сказал, что не ненавидишь меня, а сам избегаешь, — с нотками обиды проговорил он, удерживая его за локоть. — Почему? Тэхён быстро взглянул на него, и пронеслось в этом взгляде что-то незнакомое прежде. — Я не избегаю тебя, — твёрдо ответил он. — Просто не хочу, чтобы ты решил, что я прятался, подслушивая тебя. Я, действительно, не знал, что ты будешь здесь. — Но ты прятался, подслушивая меня, — Бомгю усмехнулся, все ещё сжимая его локоть. Тэхён открыл было рот, что начать отрицать это, но какой был смысл? Он мог бы уйти, как только заметил Бомгю, но он не ушёл. Любопытство пересилило, и он захотел послушать. Да, он прятался. — Ты был хорош, — признался он, чувствуя бабочек в животе от ощущения чужой руки на своей. — Никогда не слышал, как ты поёшь. Бомгю улыбнулся. Он опустил его локоть и отошел к окну. Тэхён появился внезапно, и так же внезапно хотел уйти. Он слышал его пение, и ему понравилось. Они разговаривали впервые со дня последнего концерта. Вокруг никого не было. Расстояние между ними сейчас было в два шага. Тот подходящий момент, о котором Бомгю думал все время, настал. — Пока я пел, я думал о тебе, — сказал он, удивляясь собственной смелости. — И, когда вдруг распахнул глаза и увидел, как ты покидаешь зал, на мгновение я решил, что у меня галлюцинация. Потому что это было похоже на какую-то магию, а магии не существует. — Иногда магия это не про то, что ты видишь, но про то, что ты чувствуешь, — просто ответил Тэхён, приятно удивленный таким откровением. — Неужели я теперь кажусь таким неприступным, что увидеть меня можно только в качестве галлюцинации? — он посмеялся. — Просто… — Бомгю замялся. — Я все хотел поговорить с тобой со дня концерта, но не знал как подойти, потому что ты всегда либо спешил куда-то, либо был с кем-то ещё. Несмотря на то, что мы в день репетиции немного поговорили, и я надеялся, что вскоре все разрешится, ничего не разрешилось. Я стал думать, что, возможно, уже ничего и никогда не разрешится. Что я навсегда потерял одного из самых дорогих мне людей. Не было ни дня с той роковой репетиции, где мы поссорились, чтобы я не сожалел о том, как поступил со всеми вами, а в особенности с тобой. Я был так неправ, и, когда ты открыл мне глаза на это, я не должен был злиться и обижаться на тебя. Я до сих пор чувствую себя виноватым, но какая от этого польза? Одними извинениями не вернуть того, что я своими же руками разрушил, — закончил он с горечью в голосе. — Ты не один разрушил, — когда их взгляды встретились, Тэхён кивнул в подтверждение своих слов. — Когда ты пришёл с извинениями после, я повел себя подло. Я не собирался так отвечать тебе, понимал, что ты на самом деле искренне сожалеешь, но во мне взыграла гордость и сильная обида, потому что ты оставил ребят и оставил меня. Я захотел уязвить тебя так же сильно, как ты меня. Но потом я очень пожалел об этом. Однажды я пришел к твоему классу, чтобы наконец помириться, но ты тогда был так увлечен со своими друзьями, что я не решился подойти. Ты рассказывал что-то, активно жестикулируя, потом громко смеялся, и вообще не выглядел как человек, который из-за чего-то переживает. Это задело меня. Я развернулся и просто ушёл. Когда другие уговаривали меня поговорить с тобой, чтобы ты вернулся, я настраивал их всех против тебя… Мне очень стыдно за это, но так сложно бороться со своими чувствами. Особенно, когда я потом еще увидел, как ты обнимался с каким-то парнем... — тут он прервался, поздно понимая, что всё-таки ляпнул то, о чем хотел промолчать. Бомгю окинул его озорным взглядом. — Кто-то ревнует? Тэхён покраснел. — Это все, что ты услышал из моих слов? — буркнул он. — Ну что ж, — Бомгю хлопнул ладонями по своим коленкам, настраиваясь на долгое объяснение. — Я тоже был очень расстроен после того дня, когда пытался извиниться, но ты просто ушёл, не выслушав. Потому я старался из-за всех сил показать, что я тоже особо не страдаю из-за этого. Пытался быстро сблизиться с кем-то, тусовался в больших компаниях, отвлекал себя, как мог, пропадал в компьютерных клубах, где тоже пытался найти друзей. Сейчас я понимаю, что так отчасти пытался заполнить образовавшуюся пустоту внутри, хотел найти утешение. Но так и не нашел: ни утешения, ни друзей. Так что со стороны вещи не всегда таковые, какими они кажутся. Я пытался быть веселым, и это неплохо получалось до того момента, пока я не разрыдался в раздевалке, где за этим меня поймал Кай. — Он не рассказывал… — тихо сказал Тэхён, осознавая за этим и свою вину. — Потому что я попросил его. И я очень благодарен, что он сдержал обещание. Меньше всего мне хотелось быть жалким в чьих-то глазах. Но что дальше? Я так и не завел друзей. Понял, что в одиночестве мне лучше. А тот парень, с которым я обнимался… На самом деле это просто один хороший человек, который очень помог мне со сложным заданием по учёбе, что могло сильно подпортить мою успеваемость. Мой одноклассник с ним хорошо общается, и он попросил его помочь мне. После этого я спросил у того парня, как мне ему отплатить. Я хотел купить ему что-нибудь из еды, но он сказал, что простого объятия будет достаточно. Ну это было странно и очень неловко, но намного лучше, чем тратить деньги, которые никогда не бывают лишними, — Бомгю хихикнул. — Ну вот. А что потом было - ты уже итак знаешь: Субин с Каем попросили меня помочь им. Я рад, что все-таки согласился. — Я тоже, — Тэхён улыбнулся. — Честно, я очень рад, что ты снова выступал с нами. И, если хочешь знать, после этого ребята вновь уговаривали меня поговорить с тобой, чтобы ты вернулся к нам, но, не поверишь, все то время я тоже не решался подойти, потому что ты либо казался занятым, либо был в компании с кем-то, — он посмеялся, когда заметил, как удивился Бомгю. — Несколько раз хотел позвонить или написать, но так и не решался. Я не знаю, чего боялся, потому что сейчас понимаю, насколько пустыми были мои страхи. Нам следовало поговорить ещё после той репетиции и не ждать подходящего момента. — Я тоже боялся, — согласился Бомгю. — Но теперь понимаю, что это было нелепо - думать, что ты пошлешь меня куда подальше, когда ты буквально чуть ли не самый добрый человек из всех, кого я знаю. Ну, может, только уступаешь Каю. Тэхён ненадолго задумался. — Кай в тот день, когда мы поссорились, повысил на меня голос, впервые за всю историю нашей дружбы, он дал мне такой отпор, что я даже испугался, — он развел руками, как будто все ещё до конца не мог поверить в это. — Так что даже самые добрые люди иногда выходят из себя. Он защищал Субина, а теперь они, оказывается, встречаются. — Они встречаются? — повторил Бомгю ошарашенно. — Что? С каких пор? Тэхён пожал плечами. — Подозреваю, что уже давно, просто они тщательно скрывали это. — Офигеть... — пробормотал Бомгю. — А что насчёт нас? — вдруг спросил Тэхён. Бомгю опешил, следом за этим сильно покраснев. Что за вопрос вообще такой? Они говорили про Кая и Субина, которые теперь, оказывается, встречаются. И тут этот вопрос. Он прозвучал в его голове так: «Кай с Субином встречаются, а что насчёт нас?». Он встретился глазами с насмешливым взглядом Тэхёна. Очевидно, тот понял, о чем он подумал. Его как будто забавляло это. — А мы... мы друзья? — откашлявшись, произнес Бомгю не своим голосом. Вот он момент, за который он больше всего переживал. Тэхён фыркнул. — Эй! Что это значит? — Просто забавно наблюдать за твоей внутренней борьбой. — Нет никакой внутренней борьбы, — возразил Бомгю. — Конечно, — подразнил Тэхён, а затем продолжил уже серьезно: — Ты же знаешь, что дорог мне? Я забочусь о тебе больше всего. Что бы между нами ни было, это остается таковым. То, как просто, но искренне это было произнесено, заставило сердце другого затрепетать. — Так это окончательное перемирие? — спросил он, словно чего-то ещё было недостаточно. — Кай обычно делает так, — Тэхён протянул мизинчик и с лёгкой улыбкой спросил: — Мир? Бомгю улыбнулся в ответ и, протянув свой мизинчик, соединил их пальцы: — Мир. ... Они уже были по пути домой, когда Тэхёна вдруг осенило: — Я забыл текст песни! — он резко затормозил, но идти за ним уже не было смысла: они далеко отошли. Бомгю звонко засмеялся. — Хочешь, я напишу тебе новый? Брови Тэхёна удивленно взметнулись на такое предложение: обычно текст писали они с Каем, изредка Ёнджун мог подправить какие-нибудь строчки. Затем он вспомнил картину, что увидел сегодня в актовом зале: как Бомгю перебрал струны гитары и пел своим красивым глубоким голосом, и тогда ему в голову пришла идея. — Тогда тебе придётся исполнять её вместе со мной, — сказал он. Теперь была очередь Бомгю удивляться. — Если только можно, — неуверенно ответил он. Тэхён медленно приблизился к нему с загадочной улыбкой на губах. — Я должен был ответить так ещё давно, — он наклонился к уху Бомгю и вкрадчиво прошептал: — Мне все ещё нужен гитарист. Бомгю аж забыл, как дышать. — Только теперь ты одной гитарой не отделаешься, — напоследок добавил тот, посмеиваясь, и медленно пошагал дальше. Другой так и стоял некоторое время, словно статуя, пытаясь ответить в своей голове на один единственный вопрос: что это, черт возьми, такое было? Тэхён только что… флиртовал с ним? Глупая улыбка появилась на губах. "Мне все ещё нужен гитарист, — мог бы сказать кто угодно, и это бы не так осчастливило. Но это сказал Тэхён". ... Твоё сердце - город, Тэхён пел, прикрыв веки, придерживая микрофон одной рукой. Пальцы Кая быстро перемещались по клавишам синтезатора, при этом лицо его оставалось совершенно невозмутимым. Субин задавал песне энергичный ритм, его движения уверенные и точные. Ёнджун сосредоточил все свое внимание на гитаре, строго следя за положением своих пальцев на грифе. Все они собраны, уверенны, а главное - получают удовольствие от самого процесса. Твои глаза не отпускают, Бомгю, не глядя, ловко менял аккорды, другой рукой свободно отыгрывая бой. Он всматривался в толпу перед собой, замечая предвкушение в их лицах, и прокручивал в голове все то, что произошло за последнее время. «Ты написал это? — Субин изумленно переводил глаза с текста на Бомгю, затем снова на текст». «Вау, эта песня прекрасна, хён! — тоже поспешил высказаться Кай. — У меня уже даже есть идеи насчёт звучания!». «Я удивлён, — в свою очередь сказал Ёнджун. — Ты проделал отличную работу, — он похлопал младшего по плечу, выражая своё одобрение». «Я же говорил, — Тэхён позади них широко улыбался». Мысли рассказывают истории С десятью тысячами картин. Бомгю оглянулся и, заметив, что Кай с Субином переглядывались, невольно улыбнулся. «… Он защищал Субина, а теперь они, оказывается, встречаются». «Они встречаются? — повторил Бомгю ошарашенно. — Что? С каких пор?». Тэхён пожал плечами. «Подозреваю, что уже давно, просто они тщательно скрывали это». Знаешь, никогда не бывает поздно. Тут он встретился глазами с Тэхёном, и сердце отбило чечетку. «А что насчёт нас? — вдруг спросил Тэхён». («Кай с Субином встречаются, а что насчёт нас?»). Бомгю глубоко вдыхает и прикрывает глаза. Сердце оглушительно бьется, когда он начинает петь свою партию. Он вкладывает в каждую строчку всего себя, поёт с душой, как и полагается исполнять свои песни. О, если ты слышишь, Значит, я прошёл испытание, «Мы все так рады, что ты снова с нами, — проговорил Субин. — Тебя не хватало». Когда он подошёл и крепко обнял его, Бомгю был так благодарен. «Я больше не хочу, чтобы мы вспоминали прошлые обиды, — добавил Ёнджун, обнимая их обоих». «Мои хёны самые лучшие, — не заставил себе ждать Кай, втискиваясь между Субином и Ёнджуном». Бомгю крепко обнимал ребят в ответ, сердце его переполняла благодарность. Когда он встретился взглядом с Тэхёном, тот лучезарно улыбался ему, одним взглядом давая понять, что согласен со всем ранее сказанным. «Теперь уж точно все в сборе, — сказал он и поспешил присоединиться к обнимашкам». Он открывает глаза, чтобы вновь встретиться взглядом с Тэхёном, так, словно эти строчки предназначены для него одного. О, когда облака опалены, Открой мое окно, И я увижу, что небо по-прежнему голубое.***
— Что ты там говорил? — лениво растягивал слова Тэхен, когда Бомгю потянулся к нему, чтобы поцеловать. — Глупо влюбляться в лучшего друга? Бомгю замер, нависая над ним. — Дурак, это вообще-то ты первым влюбился, — ответил он и начал отползать назад, передумав целовать этого наглеца. Тэхен резко приподнялся и в последний момент успел ухватить его за руку, снова притянув к себе и повалив за собой на кровать. — Но ты мне признался в песне даже раньше, — сказал он, не давая Бомгю вырваться из его цепких рук, как бы тот не брыкался недовольно. — Что ты там придумал себе? Кто тебе признался? Тэхен нашарил одной рукой телефон, пока другой обнимал Бомгю. — Pieces - песня, которую ты изначально хотел, чтобы мы пели тогда, а не sky's still blue, верно? — К чему ты клонишь? — не понимал тот. — Я спросил тебя, почему ты резко поменял песню, а ты ответил, что она слишком личная, чтобы петь её при всех, верно? Бомгю вдруг понял. — А потом ты случайно проговорился, что написал ее, когда мы были в ссоре? Значит, она про нас? — Слушай, ты что мне хочешь припомнить песню двухлетней давности? Мало ли что я там написал, — защищался Бомгю. — Ну как это, — Тэхен разблокировал телефон и принялся там что-то искать. — Я недавно нашёл её и сфоткал себе, чтобы потом почитать. Бомгю резко протянул руку, но отобрать телефон не успел. Тэхен за мгновение подорвался с кровати и принялся убегать от него, параллельно зачитывая текст. — Ты и я создали проблему. — А ну отдай! — Признать это проще, чем найти решение, — продолжал читать тот. — ЭЙ! — негодовал Бомгю. — Слишком туманно, чтобы что-то увидеть, слишком больно, чтобы что-то почувствовать. — Отдай, кому говорю! — не оставлял другой попыток остановить его. — Но я люблю тебя! — прокричал Тэхен. — Я люблю тебя и каждую твою частичку! Бомгю наконец сумел его поймать и повалить обратно на кровать. Он отобрал телефон, но было уже поздно: главные строчки были озвучены. — Доволен? — запыхавшись спросил он, нависая над Тэхеном. — О, я очень доволен, — оскалился парень под ним. — Какой ты у меня романт... Договорить он не успел - Бомгю заткнул его поцелуем.