А впереди лето.
Часть 1
11 марта 2021 г. в 19:44
Мягко закрыв дверь мерседеса, Вова довольно улыбнулся сидящему рядом человеку. Через пару секунд машину завели, и однотипные многоэтажки плавно поплыли за окнами, покидая поле зрения водителя и его компаньона.
— Ну и куда мы едем-то?
— Наслаждайся поездкой, дядь, скоро всё увидишь, — автомобиль постепенно набирал скорость, оставляя многочисленные высотки позади.
Алексей терпеливо вздохнул, переведя взгляд на майское небо. Пучки темных туч и персиковых облачков нависли над Москвой, перебивая заходящее солнце. Парень посмотрел на Братишкина, который, сконцентрировавшись, следил за дорогой. Чёлку Вовия трепало ветром из стороны в сторону, окно было полностью открыто и салон продувало вечерней прохладой. Укладка старшего тоже слегка пострадала, но сейчас Хес не обращал на это никакого внимания. Он зачем-то достал телефон из кармана штанов, где еще одиноко болтались ключи от квартиры и целое нихуя. Собраться по-человечески не хватило времени, потому что Вова буквально вытащил друга из элитной квартирки в Москоу Сити, а потом привез в свои ненаглядные Люберцы. Куда они ехали сейчас — вообще страшная тайна, выдавать которую Вован не спешил.
На экране засветились четыре крупные цифры и дата — пятое число пятого месяца.
— Ты не перепутал ничего? — Лёша поднял голову, встретившись взглядом с парой серо-голубых глаз. Лиловый свет бархатисто освещал лица парней, наполняя салон вечерним теплом заката.
— Не перепутал, не паникуй.
Поездка длилась около получаса, Москва осталась где-то там, сбоку и слева, а парни очевидно ехали на окраину. Свернув на узкую разрушенную дорогу, по бокам которой росла высокая трава вперемешку с мелкими цветами и сорняками, Братишкин начал красочно описывать искомое место. Алексей внимательно слушал, осматриваясь по сторонам, и старался разглядеть в безбрежном поле то, о чём вещал друг.
Нашли. Вова свернул еще раз, покинув хоть и хиленькую, но всё-таки дорогу. Теперь трава зашуршала под колёсами автомобиля, приминаясь и образуя временную колею. Внезапно Братишкин затормозил, тыркаясь на месте. Впереди красовалась небольшая реденькая посадка; просветы неба чередовались с тонкими стволами деревьев. Воздух буквально звенел из-за излучаемого света и спокойствия. Парни вышли из тачки.
— Руки расставляй, я тебя щас от комаров заебашу спреем.
— Что мы тут вообще забыли?
Небольшой флакончик встряхнули и распылили его содержимое около парня, который послушно вытянул руки в стороны. Вова намотал несколько кругов около друга, тщательно заливая его с ног до головы невидимой защитой. Алексей закашлялся из-за сумасшедшей концентрации вещества вокруг, и только тогда Братишкин отстал от него, отступая в сторону и попутно повторяя эту процедуру на себе.
— Всё, пойдем, — швырнув флакон на заднее сидение, Вова схватил Хеса за запястье и повёл через посадку.
Тут была еле-заметная тропинка, по которой будто никто давным-давно не ходил. Парни шли пару минут, переступая пеньки и упавшие деревья. Алексей сощурился, глядя вперед, в надежде оценить оставшийся путь. На удивление, посадка уже совсем скоро должна была кончиться. Перед ним открылось безграничное пространство со множеством грибов и заросших мхом камней. Перешагнув массивную корягу, Вова и Хес вышли к засохшему обрубленному дереву, около которого располагались булыжники невообразимых размеров и форм.
— Тут что, инопланетные расы пытались себе базу соорудить что ли? — Лёша усмехнулся, оглядевшись вокруг. На секунду показалось, что камни, усеянные грибами буро-зелёного оттенка, лежали в форме треугольника, — я всё никак не пойму, нахуя ж мы сюда приехали?
— Лёх, вот скажи, — Братишкин сел на один из валунов и поднял взгляд на друга, — вот почему мы не можем успокоиться и посмотреть в это небо, блять… Я иногда думаю, что куда-то не туда двигаюсь, какую-то херь творю.
— Ну тут по факту, кста, да. Мне стоит волноваться за собственную жизнь? — улыбка стала шире, парень сунул руки в карманы штанов, — может ты меня в лес отвез, чтобы изнасиловать и убить?
— Аха-ха-ха, лучше не шути, плохо получается.
— Окей, я просто жду объяснений, зачем мы тут, — переминаясь с ноги на ногу, всё еще интересовался Хес.
— Вот ты уедешь в свою Америку, гандон блять, — Вова тыкнул указательным пальцем шляпку крошечного гриба, случайно выросшего на поверхности камня, и та задёргалась из стороны в сторону, — а я иногда думаю, что ты почти что мой лучший друг и не пойму, в кой хуй тебе эта Америка упёрлась.
— Почему «почти»?
Братишкин помедлил с ответом, изучая кеды собеседника. Он явно нервничал, хотелось что-то потеребить в руках, поэтому он сорвал желтый цветок.
— Ну, я не пойму тебя, а рассуждать обо всей этой хуйне мне искренне лень, поверь.
— Верю.
— Не пойму сам, зачем я тебя сюда привёз, — парень напряжённо шмыгнул носом и поджал губы, — пиздуй в эту свою Америку, там же та-а-ак заебато.
— Там в целом атмосфера приятнее. Свободнее и…
— Посмотри! — не позволив завершить мысль, Братишкин резко вскочил и обернулся на одинокие многоэтажки, утопающие в воздушной пенке облачного коктейля, — чем тебе тут не ат-мо-сфэ-ра?! — передразнив друга, он всплеснул руками и пнул какой-то небольшой камушек.
Хесус сделал несколько шагов навстречу разбушевавшемуся собеседнику. Тонкие пальцы сначала поправили капюшон худи, съехавший набок от экспрессивных скачков младшего, потом взъерошили чёлку, укладывая её на другую сторону. Вовий с ноткой пренебрежения таращился на друга, молча наблюдая за его действиями.
— Помнишь, как ты в Питер ко мне приезжал?
Он и не ждал ответа. Притянув Братишкина к себе, Алексей по-доброму обнял парня. Из-за разницы в росте это получалось каждый раз как-то криво и скомканно, да и вообще нельзя было долго стоять, обнимая друга, а то мало ли к чему оно всё приведёт, да и странно это для двух мужиков.
Невесомый поток ветра ласково качнул траву. Жизнь здесь. В бесконечных улицах больших и маленьких городов, в старых баннерах и пёстрых граффити, в дорогах и тропинках, уводящих далеко-далеко к самобытному стоунхэнджу из камней на окраине Москвы.
Кто-то живёт тут, в этих простеньких панельках далеко от центра, и каждый день видит горизонт и солнце. Бежать бы по полю, бежать и бежать, а потом идти, поднимая руки к небу, а там совсем другие миры с миллиардами бесчисленных планет и звёзд. А ты здесь, один и такой маленький, но так хорошо вокруг, так манит это чувство своим необъяснимым предвкушением предстоящих встреч и разговоров, разливаясь по венам особой энергетикой мая.
— Ага, помню. Потом мы напились и с утра проснулись в обнимку… во я обосрался тогда, — Вова устроил подбородок на чужом плече, радостно хохотнув, — чё, найдешь в Америке себе такие воспоминания?
— Такого как ты точно уже не найду, — Лёшины ладони медленно поглаживали парня по спине, — не знаю, может и не уеду.
Братишкин резко прижался ближе, перехватывая Хеса поперёк спины, и в это же мгновение расслабленно развёл руки, разрывая объятие. Он будто надеялся, что это действие останется незаметным, и друг не поймёт, что весь сыгранный спектакль с прогулкой по окраине был всего об одной единственной фразе и её муторном выуживании из глубин подсознания Хеса.
— Ну чё, поехали выпьем в честь этого? — Вова заправил желтый цветок за красную полоску, пришитую к рукаву чёрной Лёшиной мастерки.
— Не, ты знаешь, это не ко мне.
— Точно. Тебе детское шампанское закажем.
— Оно же сладкое пиздец, хочешь чтобы я от диабета умер?
— Ой, как с вами сложно, Алексей, м-м.
Они пошли обратно, покидая странное место. Вова трещал обо всём на свете, не оставив ни секунды для того, чтобы Хесус мог вставить свои пять копеек и как-то прокомментировать. Так и живём.