Наперекор всем

— Голову выше, спину прямее, — вопила Беллатриса Лейстрендж — брюнетка с кудрявыми как туча волосами. Я же не могла выполнить всех указаний из-за того, что это сделать не может никто. — Ужасно. — Ужасно! Ужасно! — вторил ей портрет несколько лет как погибшей Вальбурги Блэк. — Я делаю все, что могу! — крикнула я. Мой голос раздался эхом по пустому залу. — Тебе показать, где твое место, грязнокровка? — тихо спросила Беллатриса, — Или сама вспомнишь? — Я выполняю все указания. Делаю все, что даже не может самый натренированный человек! И вам что-то не нравится! — Давно без обеда не оставалась? — спросил зашедший Сириус Блэк. Еще один из моих сводных родственников. Его черные длинные волосы были заплетены в тугую косу. — Человек без еды может протянуть до 50 дней. А учитывая то, как часто ваша «прекрасная» семейка оставляла без еды меня, так я все лето смогу точно перетерпеть! — Проверим? — нагло спросил он, — тебе все равно сбрасывать вес необходимо. Совсем в Хогвартсе не следят за детьми — жрут все подряд!       Я взглянула на свои запястья. В Хогвартсе наоборот, говорят, что я тощая, как скелет. — После Хогвартса моя сестра предлагает сыграть свадьбу твою и ее сына. Ты ОБЯЗАНА не опозорить семью Блэков, а не как обычно! — Почему во всех грехах постоянно обвиняют меня! — А что, разве не так? — спросил Сириус Блэк. — Гермиона Грейнджер-Блэк, пока ты в нашем доме, ты всегда будешь виной всех плохих событий. Всегда! Ты поняла? — Вы обвиняете меня даже пока я в Хогвартсе! И вообще, что я вам всем сделала? — Родилась грязнокровкой! — хором произнесли все трое. — А еще, поступила на Гриффиндор. Опозорила всю семью! — Пожаловалась посторонним, что тебя тут обижают! Обижают, Мерлин подери! Если ты такая бессовестная…       Слушать больше я не стала. Развернувшись, я, громко стуча каблуками, пошла к двери. — Без еды останешься до самого Хогвартса! — Да пожалуйста! Подавитесь ею! — крикнула я и громко хлопнула дверью.       Возможно, я действительно бессовестная, раз отказываюсь от всего, что дает мне «благородное» семейство Блэков, но с ними жить невозможно. Жить с Блэками — терпеть ежедневные оскорбления, унижения. Я думала о самоубийстве, и не раз, но все-таки надеюсь на то, что есть и другой выход. Но и тут должны понимать, что я не домовик, не воплощение их фантазий об идеальной дочери, а всего лишь человек. Человек, имеющий свой характер, проблемы…выбор, в конце концов!

***

Сентябрь 1991       Как и говорили мне, я должна показать себя с лучшей стороны. Я уже познакомилась с несколькими будущими однокурсниками, например, Гарри Поттером или Невиллом Долгопупсом. Еще я видела Уизли, но с ними я не могу разговаривать — они считаются предателями крови. Правда, кого они предали, я так и не поняла.       Началось распределение. — Аббот, Ханна, — она чистокровная. — Пуффендуй! — нет, этот факультет, по словам мачех (Беллатриса стала мачехой после смерти Вальбурги), для недалеких. — Боунс, Сьюзен! — тоже чистокровная. — Пуффендуй! — общению не подлежит, как и Ханна. Иначе меня живьем закопают. — Грейнджер-Блэк, Гермиона!       Голову выше, спину прямо, походка плавная — так меня и учили. Говорили, прекрасно, идеально…за спинами шептались, а я, не обращая внимания на то, что в платье, которое соответствует форме Хогвартса, но длиннее на несколько сантиметров, ужасно неудобно идти, спокойно прошла до стула и как истинная аристократка села. — Хм…много отваги…и благородства… — Благодарю за комплимент, — неосознанно вырвалось у меня. — Много ума…что же…выбирай — Гриффиндор или Когтевран? — А…Слизерин? — спросила я, — Если я не попаду на него, меня убьют… — Это твоя жизнь. Тебе решать, где будешь. Если попадешь на Слизерин, будешь несчастна. — Тогда Гриффиндор! — Гриффиндор! — Блэк? На Гриффиндоре? — стали шептаться вокруг. И снова с грацией принцессы или королевы я прошагала к столу.

***

Сейчас       Если бы я знала, что изменится! Оказалось, я должна была попасть на Слизерин. Мне пришла кричалка, из-за которой я долго плакала. Я была уверена — в семье мой выбор примут. Но нет. Я бы ни за что не выбрала что-то, помимо Слизерина!       Уже в комнате, я упала на жесткую кровать. Спину пронзило болью. Но было наплевать. Я должна сбежать. Находиться в этом рассаднике змей невыносимо. Но куда?

***

Несколько месяцев спустя       На вокзал я должна была добираться сама. В прочем, так и происходит с самого поступления. А сейчас последний курс. Если верить Беллатрисе, последний год я Гермиона Грейнджер-Блэк. Но вместо гордого «Грейнджер-Блэк» у меня будет фамилия «Малфой». Мы с Драко Малфоем — непримиримые враги. Он вечно говорит, что я недостойна не только семьи Блэк, но и магии вообще.       Почему я в семье Блэк? Они — мои магические опекуны. Мы связаны магически. Они не имеют права отказаться от меня. А я — пожаловаться на них.       Зайдя в поезд, я ощутила уже привычное усиление головокружения. Немного постояв на входе и глубоко дыша, продолжила путь. Но, пройдя всего пару метров, в глазах стало темнеть, и я просто постучалась в ближайшее купе. — Извините, Вы не против? — спросила я на всякий случай. — Нет, что ты, — голос звучал откуда-то справа. В самом купе пахло чем-то сладким.       Сев, я медленно подвинулась к стене, благо рядом никого не было. Кроме того, кто мне ответил. — Совсем забыла представиться. Гермиона Грейнджер-Блэк. — Я и так знаю.       Наконец, темнота в глазах стала отступать, и я увидела гриффиндорца. — Гарри Поттер? Верно? — Да, верно. — после недолгого молчания, он спросил, — с тобой все хорошо? — А должно быть плохо? — Нет, просто…ты выглядела так, когда зашла, будто вот-вот сознание потеряешь. — Правда? — Да. — Ох…нет, все хорошо. Ничего особенного. — Над тобой издеваются родственники? — С чего ты взял? — Каждое первое сентября ты выглядишь так, что рада, что избавилась от плена. А в июне будто жалеешь, что наступают каникулы. Что… — Не подумай что я жалуюсь, но да, так и есть. В моей приемной семье…не самые лучшие люди. Я считаю себя там лишней. Ненужной. Обузой. Я не понимаю, за что мне все испытания, которые я вынуждена проходить. — Тебя и голодом морят. — Нет, не… — Я не спрашивал. Это видно. Каждую осень ты намного стройнее, чем была летом. Намного, Гермиона. Это не нормально. И достичь той излишней худобы невозможно, если не лишать организм еды. — Меня ежедневно заставляли танцевать, танцевать чуть ли не самой смерти…и ты прав. Последний раз, когда я ела, было в начале июля. — Июля? — переспросил Гарри. Я лишь кивнула, — тогда тебе обязательно нужно сейчас хотя бы немного поесть.       Но ответить я не смогла. Все-таки потеряла сознание. В особняке Блэков я часто теряла сознание от голода, но на это никто не обращал внимания.