Теперь и навсегда...

      Еще до отъезда в Москву отношения Веры и Юры тухли, эти вечные производства Брагина порой выбешивали женщину, последней каплей стала фраза Юрия о том, что он к ней охладел и готов разойтись друзьями, дети взрослые - поймут. Этот разговор был предопределен, она знала, что этот день настанет, знала, что Брагин спокойно отдаст ей детей. Конечно, куда ему до этого? С его-то работой. Максим и Ксения восприняли их развод спокойно, действительно, чтобы не было между их родителями, они их любят. О, этот питерский менталитет, какая бы кошка не пробежала между людьми, они расходятся спокойно и остаются хорошего мнения друг о друге, ну, в большинстве случаев. Ситуация Брагиных не исключение, в итоге следователь поехал в столицу один, обещая приезжать при каждом удобном случае, а он в лепешку разобьется, но выполнит обещание.       Как-то раз Миша был по делам в Москве и решил остановиться у друга, хотя мог жить в неплохом отеле. Только ли из-за близости к офису он так поступил? Друг ли ему Брагин или давно больше чем позволено? Выставит ли он его за дверь, как узнает? Ответов Шибанов не знал, и, зайдя в магазин, направился во временное место жительства. Весь путь опер чуть ли молился, чтоб за эти две недели он наконец разобрался в своих чувствах и не разрушил их с Юрой связь. И вот он, двухметровый такой шкафчик, стоит перед входом в квартиру и не может набраться воли, чтобы позвонить, словно шестиклассник, желающий пригласить девочку в кино. Вдох. Михаил собирает остатки достоинства в кулак, попутно впиваясь ногтями в кожу руки, держащую пакет. Выдох. Находит в себе силы коротко нажать на кнопку. Дверь открыли через полминуты, может и раньше, перед ним стоял темноволосый мужчина лет тридцати семи и с удивлением смотрел на пришедшего. —Миша? Какими судьбами? —Да так, на две недели отправили. Можно я у тебя остановлюсь? "Черт, Шибанов, собери ты остатки своей уверенности, ради всего святого" - опер лишь мотнул головой, чтобы не выдать своих мыслей.       Часы пробили час девять вечера, Юрий и Михаил сидят в гостиной и говорят о том, что произошло в северной столице за те полгода, что следователь здесь. Пару раз гость забывал о его роли и отвечал неуверенно, с робостью, так несвойственной ему, это не могло пройти мимо цепкого взгляда собеседника, он обеспокоенно смотрел на друга. —Миш, что с тобой? —Я...О чем ты? —А ладно, забудь "Хорошо, Шибанов, я принимаю твою игру, но учти, победителем ты не выйдешь..." - Брагин, знал его как ни знал никто, все его привычки, особенности характера - вообще все, что только можно, и знал, что такое поведение не свойственно ему. —Ми-и-иша, а что у вас там с Леной? —А...А что? —Ну знаешь, интересно, все уже считают ее твоей женой, а ты. —А.....мы расстались...       Последнюю фразу он сказал тихо, словно ребенок,которого ругает мама за какую-то мелкую провинность, немного прикрыл глаза и отвел взгляд. Юра лишь понял, что подходит все ближе к разгадке состояния коллеги. —Ты по этому такой? —Какой..? —Шибанов, черт тебя дери, знаешь же какой?! Я все же волнуюсь, а ты ни разу ответить нормально не можешь?! —Юр... —Я жду, подполковник.       Он долго репетировал, что скажет сейчас, но в самый важный момент все идеи его покинули, оставалось только выдохнуть и импровизировать. —Я... я сам не знаю, что со мной. Больше года я теряюсь в себе, потерял интерес ко всему, что радовало, а когда ты... Когда ты уехал, я стал чаще оставаться на работе, брал дежурства, работал сверх, у меня отпусков хватит на месяц точно. С Ленкой мы расстались недели через полторы, да и не нужна она мне. Вечно тянет на себя, прессует с поводом и без, тащит на праздники и прочее, а... —А ты этого не любишь... —Да! Именно. Как-то раз я зашел в твой кабинет, взять чай, по привычке. Сейчас там сидит какой-то подполковник, перевели из области. Он начал возмущаться, по какому праву я видите ли здесь хозяйничаю, но я не слушал. Был словно в трансе, снова надеялся, что повернусь и увижу тебя, ты опять скажешь мне, что надо ехать на задержание, я отдам тебе кружку и побегу, так как уже поздно, а тебе еще оформлять. Как только ты уехал я...я все понял. Все понял, Юр. Понял, что мне нужен только ты, никто не нужен, а ты нужен...       Спустя секунд десять он понял, что наговорил лишнего и хотел исчезнуть. Просто исчезнуть из жизни Брагина, но с другой стороны он хотел получше его запомнить, хотя и так знал его, каждую морщинку, его характерная улыбка,кажется, если дать ему бумагу, он в мельчайших подробностях нарисует его глаза. Однако, не выдержав напора эмоций, Шибанов отошел к окну, следователь резко встал и сделал пару шагов к нему. —Миш...я...я хотел... черт —Не утруждайся, я понял, я сейчас же еду в гостиницу, а завтра уезжаю назад, глаза мозолить не буду - можешь не переживать. —Во-первых, сейчас ты никуда не поедешь. А во-вторых, я хотел сказать не это.       Молчание. Молчание длинною в вечность, опер надеется, что это то, о чем он думает, но понимает всю абсурдность этого желания. Юрий же старается максимально корректно выразить мысли, смешавшиеся у него в голове. —Ты...ты мне тоже нравишься. Я бы даже мог сказать, что люблю тебя, но не понимал этого до твоих слов. Да сам того не понимая, я развелся с Верой ради тебя. Чтобы быть с тобой, идиотом, а ты вон в гостиницу собрался на ночь глядя! —П...правда? —Дурак ты, Миша...       Он уводит его от открытого еще днем окна в глубь комнаты и затягивает в объятия, теперь уже не дружеские... теперь и навсегда... —Конечно правда...