***
Никогда ещё в Зале Совета не сгущалась настолько тяжёлая напряжённая атмосфера. Круглый стол словно обрёл тысячи углов, на которые раз за разом натыкалось высшее командование Ордена Истинного Креста, и только сосредоточенный, по-деловому безэмоциональный подход грегори позволял сохраняться присутствию духа. Впрочем, даже влияние трёх мудрецов давало трещины, что особенно хорошо замечалось по паладину Артуру Огюсту Ангелю, которого едва не подбрасывало в кресле, и по радужному рыцарю Лайту Лайтнингу, уткнувшему лоб в скрещенные треугольником пальцы и напоминавшему сжатую пружину или молнию, готовящуюся расчертить небо. — Сэр Фель, приступайте к докладу, — позволила Шемихаза, и глава японского отделения послушно зашуршал документами. — Рензо Шима сообщает, что план, связанный с Окумурой Юкио, был раскрыт. Лайтнинг вздрогнул всем телом, словно от удара током. Впрочем, удар в самом деле был, хоть и не связанный с электричеством. — Местонахождение Драга Драгулеску нам с Осеолой, Янг и… парочкой помощников тоже не удалось установить, — процедил он сквозь зубы, — Колокольчики сильфы и глобус Уиджи привели нас в румынский филиал, и Драгулеску там обнаружился, да, — в голосе радужного рыцаря зазвучала горькая ирония, — только, мягко говоря, в неполном составе. В неизвестном направлении исчезло всё, кроме, мать её, левой руки! * Лайтнинг разочарованно всплеснул руками, откинулся на спинку кресла и от души пнул снизу поверхность стола, тут же скривившись от боли. — Кстати о неполном составе, — ровным голосом продолжал Мефисто Фель, — уж чего-чего, а этого иллюминаты с избытком отсыпали Окумуре после разоблачения. Чтобы избежать нарушения смертельного контракта и вызова фамильров Лайтнинга-сан, была разрушена связь души Окумуры Юкио с участком мозга, отвечающим за речь. А чтобы избежать других осложнений, например, чтобы Окумура не смог письменно нарушить контракт, ему ампутировали все конечности. Голос Мефисто Феля так и не дрогнул, но по Залу Совета прошлась волна ужаса. — Бедный мальчик, какая вопиющая жестокость, — пробормотала глава китайского филиала Люси Янг, с двойным усердием затягиваясь табаком. — Но зачем было доходить до таких крайностей?! — взорвался Осеола Редарм, — Они могли связать его или… — Вероятно, они хотели исключить все возможные способы, какими Окумура мог бы нарушить контракт и вызвать Ваю и Индру. — Да, но… — не мог успокоиться Осеола, — но не так же! — А почему бы и нет? — Фель поднял взгляд от документа, который держал в руках, и искривил левый уголок губ, — Окумура нужен Люциферу исключительно в качестве окна, через которое в Ассию заглядывает Сатана. Согласно результатам экспериментов, поставленных над Окумурой ещё до разоблачения, — Фель кивнул на доклад Шимы, — для одержимости Сатаной его тело не подходит. Судя по всему, сперва Люцифер хотел сделать Окумуру своим союзником, но тот оказался не настолько важным, чтобы оставлять его любой ценой. Поэтому, когда выяснилось, насколько большая опасность от него исходит, ему решили оставить единственную функцию — функцию окна для Сатаны. Осеола повторил жест Лайтнинга, и стол завибрировал от удара его мощного сапога. Искривление в районе губ Феля сделалось более отчётливым. Люди всё же остаются людьми, даже несмотря на огромный опыт работы с демонами. — Продолжайте пожалуйста, — снова подала голос Шемихаза, обрывая ни к чему не ведущие возмущения. — О, а дальше самое интересное, — протянул Фель, и создалось впечатление, будто он ждёт этого интересного, хоть и с горьким, но предвкушением, как ждут развязки любимого романа даже, если она трагичная, — и, думаю, исчезновение Драгулеску неразрывно связано с этим. Речь о воплощении Сатаны. Последние приготовления завершаются, избранные готовятся и со дня на день войдут в центрифуги дистилляционной печи, если не входят туда в данный момент. Голос главы японского филиала смолк, и повисшая в Зале тишина, казалось, схватила за горло каждого члена Совета. Только на лице Феля блуждала его обычная слегка наркотическая улыбка. Наконец, Шемихазе удалось побороть невидимые, но мощные тиски. — Сэр Фель, кажется, сейчас самое время использовать наше секретное оружие, — заметила она, — У Окумуры Рина появилось больше причин ненавидеть иллюминатов и Сатану, ненависти нужно задать вектор. — Теперь нам об этом уже не стоит беспокоиться, — деловая сосредоточенность главы японского филиала и рыцаря Ордена начала понемногу отступать, теснимая безумием адской твари из самого сердца Геенны. Именно от её энтузиазма заблестели глаза Феля; пусть немного, но удлинились клыки; пальцы стали походить на продолжение когтей, — Окумура Рин сам прекрасно справился. — Ублюдок! — взвился вихрем Ангель, по-своему истолковав метаморфозу Феля, — Чему ты радуешься?! Тот повернул голову в его сторону по-птичьи резко и улыбнулся ещё шире. Из треснувшей губы вниз потекла капля крови. — А у тебя есть идея получше? Отрицая, предлагай. Скажите, сэр паладин, нет, вы мне скажите, что ещё нам следует делать? Выдержав почти театральную паузу, Фель продолжил: — Вы бывали за пределами студгорода Академии, прогуливались по неспящему центру Токио? О, он и прежде горел вечерними огнями, но теперь эта фраза наполнилась совсем иным смыслом. Город пылает в основном синим, и ужас нашего положения в том, что Сатаны нет. Нет его, понимаете? Фель окинул Зал Совета таким взглядом, будто нет для него беды чудовищней, чем отсутствие в Ассии Сатаны. — Сатаны нет и потому, коллеги, нам остаётся только хи-хи на хо-хо умножать, а больше здесь ничего не сделаешь. — Немедленно поясните свою мысль! — потребовала Шемихаза, чьё самообладание всё-таки дало трещину, и Фелю пришлось, заткнув в себе демона, дать слово сотруднику Ордена: — Окумура Рин выбрал Геенну. Непоправимые увечья, нанесённые любимому брату, снесли к чертям психическую стабильность старшего близнеца, его демоническая ипостась взяла верх, а человеческая… Её не может извлечь из его подсознания даже Шиеми Морияма. Повисла ещё одна почти театральная пауза. Скрип мозгов, осознающих печальную действительность, слышался невооружённым ухом. — И что теперь? — спросил сникший паладин. — А всё теперь, — почти смеясь, развёл руками Фель. Люси Янг остервенело делала затяжку за затяжкой; побледневший Осеола сидел прямо, словно проглотил кол, и напоминал самурая перед сэппуку; обычно бодрый при любых обстоятельствах Лайтнинг просто опустил лицо в ладони. Ангель растерянно переводил взгляд с одного члена Совета на другого и остановился на Феле. — Нет, не верю! — продолжил бушевать он, — Ты же чёртов демон, проклятый Мефисто Фель, выходящий сухим из воды, всегда имеющий лазейку и запасной выход! Фель засмеялся, но получилось на удивление добродушно. — Похоже на признание в любви, ты не находишь? Жаль разочаровывать, но на сей раз плана Б нет. — Довольно, — грегори поднялись с мест, — заседание Совета объявляется закрытым. — Что? — вскочил Осеола, — Но что же нам делать? — Распоряжения по результатам Совета вы получите дистанционно.***
— И что это было? Если бы Мефисто так выскочил из тени перед кем другим, тот бы вскрикнул от неожиданности, но фигуры грегори, как и ожидалось, не дрогнули. — Заседание окончено, сэр Фель, нам нужно идти, у вас какой-то срочный вопрос? — Да, и этот срочный вопрос я только что задал, но вы, конечно же, сделаете вид, что ничего особенного не произошло. Шемихаза улыбнулась. Мефисто мог бы поклясться, что уголки её губ слегка приподнялись. — Нет, отчего же. Мы в любом случае собиралась брать вас с собой, как крайне полезного члена экипажа, но ваше нетерпение, конечно, не позволило вам дождаться официального распоряжения. Пойдёмте.***
Мефисто никогда не думал, что способен настолько удивиться. Ракета. Чёртов космический корабль, скрытый в подземельях Ватикана, чей хвостовой отсек теряется где-то в земных недрах, а носовой упирается в пол Собора святого Петра. Будь Фель хоть отчасти человеком, он почувствовал бы себя удручающе маленьким на фоне громадного чуда техники, источающего что-то чуждое, наземное, но к сожалению или к счастью человеком Фель не был. — Так вот, каков план Б. Шемихаза кивнула. — Вы разочаровали нас провалом плана А, но мы готовы дать вам ещё один шанс. В конце концов, за двести лет вы принесли Ордену немало пользы. Мефисто никогда не думал, что способен разом почувствовать столько растерянности и досады. Вся проблема в том, что иногда он чересчур увлекается некоторыми планами, и тогда осмотрительность начинает изменять ему. А иначе чем объяснить отсутствие его собственного запасного плана, из-за чего приходится принимать чужой. — Шаттл. Одного хватит разве что для транспортировки провианта, оружия и других предметов первой необходимости для членов Ордена, — заметил Фель, словно ему уже предложили организовать эвакуацию человечества в космос. — Шаттлов восемь, — пояснила Шемихаза, — по числу чудес света, под которыми они спрятаны, плюс Собор святого Петра. — Прекрасное решение проблемы восьмого чуда света, — оценил Фель, — чего не могу сказать о решении нашей проблемы. Не слишком ли радикально? — И это говорите вы, десять минут назад утверждавший, что Ассия дышит на ладан? Пора взглянуть правде в глаза и признать наше поражение. Единственный шанс для человечества сохраниться и в будущем отвоевать Землю обратно это сберечь самый ценный генофонд, спасти людей, у которых есть шанс выжить, сохранить человеческое наследие и дать популяции новый старт, когда с Сатаной будет покончено. Разумно. Отрицать этого Мефисто не мог. Что до поражения, то… Поражение… Одно малюсенькое движение рока; нелепая случайность, подарившая Люциферу карт-бланш; одна секунда, изменившая всё; одно событие, обрушевшее тщательно возводимое здание. Что-то похожее Мефисто испытал, получив в лоб ту самую пулю, давшую повод восхититься непредсказуемостью человеческой натуры. Что-то похожее испытывал он и теперь, восхищаясь непредсказуемостью и фатальностью рока, но… Поражение… Чёртово поражение! Это будило вместе с восхищением и глухую злобу. — Я так понимаю, извещать студентов об эвакуации по громкой связи не стоит, — ни одна лишняя эмоция не пробралась в уравновешенный тон Мефисто. — Правильно понимаете. Мы оставляем отбор людей из японского филиала и Академии Истинного Креста на вас, но подойдите к выбору ответственно. Число, в которое вам надо уложиться, ограничено пятьюдесятью. — Понял, — кивнул Мефисто. — Нужно также разобраться с комитетом и правительством. Они надоедают снова и снова и могут… наломать дров. Сделайте, как вы умеете, сэр Фель. Мефисто снова кивнул и добавил: — Как Повелитель Времени и Пространства я хотел бы предложить свои услуги по сбору ценного генофонда. Для меня перемещение между странами — пара пустяков. Шемихаза снова улыбнулась. Иногда Мефисто раздражала невозможность увидеть выражение её глаз. — Хотите сами отобрать ещё и носителей важной информации? — Всего лишь убедиться, что из-за чьего-нибудь невежества или медлительности мы не утратим что-то важное. Но, если хотите снарядить парочку самолётов и скрупулёзно доставлять из одной академии наук в другую какого-нибудь… — Ладно, убедили, — отмахнулась Шемихаза. — Прекрасно, — Мефисто чуть оскалился, но тут же скрыл это и направился к выходу, — в таком случае до связи. — Сэр Фель? Он остановился. Шемихаза продолжила свою мысль лишь после того, как отскакивающее от стен эхо его шагов затихло. — По поводу Люцифера, вашего брата, который, возможно, снова предложит вам присоединиться к иллюминатам… — она прервалась, но Мефисто не произнёс ни слова и даже не повернулся к ней лицом, — По поводу Люцифера… Вы ведь не… Не перейдете на его сторону, несмотря на бедствующее положение Ассии? Мефисто продолжил путь к двери, так и не издав ни звука.