Cigarettes and music.

Больше всего в этой жизни Алеся Златская ненавидела переезды, которых и так в её жизни было не мало. Жизнь в разных странах мира, конечно, имела свои плюсы, основным из которых было знание многих языков, но для слишком домашнего и интровертного человека частые переезды с места на место лёгкой задачей не покажутся. Проблема была в работе отца девушки, несущей за собой практически постоянные переезды с места на место. Больше года она нигде не задерживалась, каждый раз надеясь, что больше никуда не уедет. Надежда умирает последней. — Мама, а где мои чёрные рваные джинсы? — перешагивая ступеньку за ступенькой спросила девушка. — Посмотри в ванной на стиральной машинке. — из кухни раздался спокойный и слегка высокий голос матери, гремящей посудой. — И не забудь забрать оттуда же свои блузки! — Хорошо, мам! — прокричала девушка, вновь взбегая по ступенькам и проходя в светлую ванную комнату. На белоснежной стиральной машинке лежала стопка вещей Леси, которые она поспешно схватила и унесла в свою комнату, складывая в чемодан. Побросав оставшиеся вещи в небольшую сумку, Леся переоделась и крутанулась в коридоре возле зеркала. Мимо прошёл отец, из-за которого, в принципе, и весь переполох. Девушка несмело кивнула, возвращаясь в комнату. Встав у порога, она осмотрела почти пустое помещение, прослужившее ей личным пространством почти год. Тёмно-фиолетовые стены и чёрно-белая мебель теперь останутся лишь в её воспоминаниях и, возможно, на старых фотографиях. — Эй, Лесь, чего приуныла? — раздался грубый голос позади. Девушка неспешно повернулась, осматривая парня с ног до головы. — Что, нравлюсь? — Иди ты, Ярик. Ты уже собрался? — под смешок брата спросила она, тихо вздыхая и печально улыбаясь. Парень лишь кивнул, подхватывая чемодан сестры и удаляясь в коридор, где уже стояла груда таких же. — Как же я не хочу уезжать. — уныло прошептала девушка, как вдруг раздался дверной звонок, заставляя её пуститься к входной двери на небывалой скорости. — Леся, помедленнее! Чуть с ног не сбила! — прокричала мать девушки, чуть не сбитая с ног. — Прости, мам! — дверь в квартиру со скрипом распахнулась и девушка тут же прижалась к парню, стоящему в подъезде. — Как же я рада тебя видеть! Жаль, что больше, возможно, не смогу… — Ну-ну, не разводи соплей, я тебя умоляю, сама потом злиться будешь. — низкий голос разнесся по помещению эхом. — Здравствуйте. Мать девушки вместе с отцом лишь коротко кивнули и вновь вернулись к сборам. Осторожно перешагивая порог с девушкой буквально на руках, парень поглаживал её по голове и старался сам не заплакать от печали. — Как быстро прошло время… -​тихо пробубнила Леся, сжимая кожаную куртку парня на его спине. Он опустил её, взъерошив её медно-русые волосы. — Говорил мне не распускать нюни, а сам? — надув щеки ответила девушка, бросая взгляд на потолок. — А, Никит? — Не преувеличивай, бестия. — буркнул парень, поправляя куртку и милый коротенький хвостик у себя на голове. — Я преуменьшаю, чёртик. — сквозь смешок пролепетала девушка, наконец запирая входную дверь. — Ты проводишь до аэропорта, ведь так? — Как я могу бросить тебя в такой момент? — обиженно пробурчал Никита, отворачиваясь от девушки и строя обиженное лицо. — Вот только не надо мне сейчас обижаться, Зой! — голос девушки звучал несколько насмешливо, будто она игралась с ним. — Если бы кое-кто держал свой язык при себе, то я бы… — Что? — перебила девушка, прожигая парня хитрым взглядом. — Ничего, бестия. — он повернулся к зеркалу, поправляя свой внешний вид. — Не придавай этому значения. — Как же. — шепнула девушка, припадая спиной к прохладной стене коридора. Сколько бы она не пыталась отговорить родителей, всё шло только наоборот. Она теряла друзей, одноклассников, к которым только привыкла, а тут уже на горизонте только диалог из сериала «Кухня». «Я не понял? Это что за уроды? А где мои уроды?!» И так каждый год. -Лесь? Леся? Алеся, чёрт тебя подери, ты меня слушаешь?! — девушка вздрогнула и обернулась, увидев Ярика, который, видимо, что-то ей говорил. — Ты хотя бы делала вид, что слушаешь! — Ой… -​только и сказала я, крутя локон вокруг пальцев. — Вот тебе и ой. Ты готова? — проворчал брат, хмурясь, будто ему не пятнадцать лет, а все шестьдесят. Я кивнула, подхватывая свою куртку и накидывая её себе на плечи. — Выдвигаемся, господа, иначе опоздаем. — распахивая настежь дверь перед нашей небольшой толпой произнёс Ярик. Я вышла в подъезд и обернулась, ожидая, когда и Никита выйдет. — Сталина на тебя нет, Яр. — буркнула я и поплелась по лестнице вниз. Брат посмотрел на меня, но ничего не ответил, прикрывая дверь за всеми.

***

Аэропорт. Огромный и такой ненавистный, аж противно. За свою жизнь уже налеталась, что даже уже смотреть на эти самолёты противно. Столько от них боли. — Что ж. Тебе пора… -​тихий шёпот Никиты прямо над ухом не прибавлял радости, только больше печали. — Обещай, что будешь писать мне. И звонить, если получится. — Обещаю, Ник, обещаю. Куда я без тебя? — хотелось заплакать, но я не могла просто так вот взять и распустить нюни. Он ведь просил. — Хороший вопрос. — усмехнулся парень, крепче сжимая меня в объятиях. — Так не хочу тебя отпускать. — Знал бы ты, как сильно я не хочу уезжать. — уткнувшись ему в грудь и вдыхая его приятный терпкий одеколон, я в последний раз потрепала его по этому милому хвостику на его голове. — Прощай, чёртик. Я буду скучать, сильно. — Я тоже, бестия. — он развернул меня и толкнул к стойке регистрации, продолжая смотреть мне в спину. — Прощай. С каждым моим медленным шагом желание развернуться и убежать прочь становилось всё сильнее, только вот зоркий и укоризненный взгляд отца не давал мне подобной возможности. Продолжая идти вперёд, я изредка оборачивалась, чтобы посмотреть, отчего я улетаю, но спустя некоторое время на горизонте позади меня маячила только спина лучшего друга, его поникшая опущенная голова и беспроводные наушники в ушах, чтобы просто забыться и не суметь обернуться, если я буду звать. Будет слишком больно нам обоим. — Не медли, Алеся, сейчас не время сомневаться и задумываться о чём-то. Через пятнадцать минут наш вылет. — тихий голос отца пробудил меня и поторопил, время летело как сумасшедшее, как и желание скрыться от этого мира, остаться в одиночестве. Накат новой печали и грусти стал неким фейерверком для начала очередной депрессии. В Японии придётся снова ходить к психологу, наверное. Сзади меня шёл отец, что-то внимательно разглядывающий на экране своего телефона. Со свистом в груди вздохнув, Леся прошла в полупустой самолёт. Мягкое сиденье возле иллюминатора расслабляло, но не придавало уверенности в хорошем полете; даже уверения капитана самолёта и бортпроводниц не давали должного эффекта. Казалось, что терять уже нечего. Тихий шум в самолёте заглушал все мысли, заполняя собой опустевшую голову девушки, равнодушным взглядом рассматривающей белоснежные облака. Слева от неё сидел Яр, попивающий колу и жующий чипсы. Беззаботный братец всегда легко прощался с людьми, относился ко всему беспечно, но это только кажется. Внутри у парня был неумолимый ураган эмоций, терзающий его и молящий выпустить на волю. Леся же, хоть и была человеком от рождения буйным, со временем утеряла свою беспечность, стала замкнутой и спокойной, иногда весьма безэмоциональной. Все свои терзания она хранила в душе, но только потом, когда они накопятся в огромный шар, сметающий всё на своём пути, она срывалась в истериках. Зона турбулентности объявила о себе лёгким потрясыванием. Уснувшая на сиденье девушка даже не заметила этого, продолжая забываться в прекрасном царстве Морфея.

***

Новый дом впечатлял размерами. Два этажа в их полном распоряжении удивляли и радовали одновременно. Плюсом была и мебель, расставленная во всех помещениях огромного дома. Леся заняла комнату на втором этаже, оставив спальни на первом родителям и брату. Спорить с ней не стали, так как слишком устали после долгого перелёта. Упав на небольшую кровать, Леся прикрыла глаза, понимая, что вернуться она теперь точно не сможет и ей остаётся просто жить так, как есть. Кинутые у порога в комнату чемоданы с вещами так и остались неразобранными на добрые полчаса, пока мать девушки не пришла звать её на чай. — Леся! Ну что это такое? Разбери вещи и пойдём полдничать! — прокричала женщина, укоризненно глядя на дочь и качая головой. — Я устала. — сквозь дрёму буркнула девушка, сильнее сжимая в своих руках одеяло. — Все мы устали! Давай, поднимайся, живо! С тихим вздохом и скрепя сердцем Златская встала с кровати и начала убирать вещи в огромный шкаф. Складывая вещи по полкам и развешивая их, девушка обнаружила маленькую полароидную фотографию, где были запечатлены она, Яр, Ник и Регина. Печально улыбнувшись, Леся убрала её в бампер от телефона, храня в душе лучшие воспоминания, связанные с этими людьми. Регина. Регина Сешина. Лучшая подруга Леси, погибшая прямо у неё на руках. Девушки катались на мотоциклах, но на проезжую часть вылетел на бешеной скорости автомобиль, сбивая Регину. Парень не справился с управлением и погубил молодую без-четырёх-дней семнадцатилетнюю девушку. Плохие воспоминания колом встали в голове, не давая сосредоточиться на работе. Леся встала посреди комнаты, словно живая статуя, сделанная из воска. Тихий стук о дверной проём пробудил девушку, заставляя обернуться. — Ты скоро? Тебя одну ждём. — спокойно спросил Яр, опираясь о проём. — Минуту. — девушка собрала все оставшиеся вещи и быстро сложила их, убирая в шкаф. Парень смотрел на неё и улыбался, находясь в ожидании. — Можем идти. Спускаясь по лестнице, Яр что-то бормотал, рассказывал, но девушка явно отказывалась его слушать, отчего парень замолчал, обходя её с другой стороны и вбегая на кухню. За столом на кухне собралась вся семья Златских. Отец пил кофе и читал новую книгу, мать ела булочку, запивая чаем, а брат предпочёл всему простой энергетик в жестяной баночке. Возле окна стоял пустой стул, на который я и приземлилась, хватая чашку чая напротив меня. — Завтра тебе в новую школу. — сказал отец, поднимая взгляд на меня и на брата. — Тебя это тоже касается, Ярослав. — Я знаю, отец. — буркнул брат и пошёл выкидывать пустую банку. — Вечером вам принесут форму. Ходить вы будете в две разные школы. Леся, тебе в Старшую Инаридзаки. — отец смерил меня пустым взглядом и вернулся к книге, бормоча что-то про ужин. — Она далеко? — Нет, милая. Всего в нескольких кварталах от нашего дома. — спокойный голос матери успокаивал столько же, сколько и настораживал. — Надеюсь, ты не заблудишься в трёх соснах. — Не беспокойся. — «Даже если и заблужусь, вы только рады будете, изверги.» — подумала про себя Леся, удаляясь с кухни. — Вот и хорошо. — донеслось мне вслед. Стол с ноутбуком. Мягкая кровать. Огромный шкаф. Небольшой диванчик в углу комнаты с горой подушек. Осмотрев комнату сверху вниз, я только сейчас поняла, что она светло-серого цвета с бледно-желтым потолком. Надо этого архитектора в такой цвет покрасить, посмотрим, как ему понравится. Леся плюхнулась на диван, надевая наушники и врубая тяжёлую музыку. И пусть весь чёртов мир подождёт!

***

Утро обрадовало девушку недосыпом и голодным желудком. Сбежав по лестнице, девушка по старой привычке разбудила брата и поплелась в ванную. Она быстро закончила со всеми процедурами и вышла на кухню, ощущая приятный аромат глазуньи. — Приятного аппетита, милая. — сквозь зевок сказала мать девушки и вернулась к плите. — Спасибо. Обратив внимание на время, девушка поняла, что пора бы уже выйти, так как не знает, нормально ли доберётся до школы. Попрощавшись с родными, она на первой космической вылетела из дома и побрела в учебное заведение, но к собственному сожалению запуталась в улицах. Проклинать их можно было сколько душе угодно, только вот делу это не помогло бы ни капли. На улице мало людей и спросить напросто было не у кого, да и сами японцы по натуре своей не дружелюбны к иностранцам. Чёртов национализм. С тихим вздохом она остановилась, оглядывая улицу. Увидев перед собой парня в школьной форме, она, насмелившись, спросила у него, как пройти к Старшей Инаридзаки. — Новенькая? — голос парня был спокойным и весьма низким. Он осмотрел меня с ног до головы и кивнул. — Спасибо. — идя вслед за ним сказала Леся, улыбаясь. Парень шёл медленно, он никуда не торопился, а значит времени прошло не так уж и много. Вскоре на горизонте показалась школа, впуская школьников в свои научные объятия. Леся тотчас побежала к директору, но вспомнила, что так и не узнала имени своего спасителя. Только вот найти его взглядом она уже не смогла, он будто испарился в воздухе.