От лица Виктории
Я всю жизнь ощущала давление времени. Это так странно, папа вечно суетился и опаздывал, а мама всегда была собрана и пунктуальна. А я же как будто была посередине. Я чувствовала, как секунды проходят по моим венам, по мне. Я никогда не торопила часы, у них четкое движение, только вперед. Можно сломать часы, но нельзя сломать время. А сейчас я как будто его обманываю. А ему не нравится. И чувствую безысходность. Словно выхода нет. И меня ничего тут не держит. Тут холодно, или я просто ничего не чувствую? Я словно в кромешной темноте. Я не хочу быть тут. Но я не знаю, что нужно делать, сейчас я не чувствую себя собой, словно я не могу ничего исправить. Я чувствую часы и секунды, они будто стекают каплями воды по каменной стене. Они давят на меня. Я не помню цвет глаз своей матери. Интересно, это нормально? А как я попала сюда? Где я? Звенящая пустота. Она меня оглушает. Почему меня никто не ищет? А меня есть кому искать? Я никого не помню. Откуда я? А давно я тут? Как звали мою мать? А она у меня была? Почему тут так пусто. Мне тут не нравится, но я не знаю, где я была до. Почему моя ладонь такая горячая? Так странно, тут же холодно. Или нет? Хочется спать. Я, кажется, заблудилась. Или я просто еще не пришла? Но почему я не могу развернуться? Я не хочу тут быть. Мне страшно. Пожалуйста…***
Мимир сорвался на бег, полы его черной мантии разлетались в стороны, капюшон слетел, даруя свободу длинным седым волосам, он спешил, но не успевал. Девушка, летящая вниз, слишком стремительно приближалась к каменному полу. Он видит ее будущее. Еще мгновение, и ее не станет. Падение с такой высоты невозможно пережить даже бессмертным. Перемещение из библиотеки было невозможным из-за начерченных рун по периметру. Приходилось бежать до выхода. Распахивая двери и готовясь к прыжку, он увидел изменение в ее судьбе. Резко. Совсем на мгновение. И это было странно. Он видел, что ее переплетение нитей судьбы изменило цвет. Две нити, связанные с Непризнанной, стали черными. Неживыми. Это секундное замешательство стоило ему долгожданного спасения девушки. Он не успел. Он перенесся слишком поздно, хоть и преодолел всего несколько метров, но драгоценное мгновение было потеряно. Серые крылья с зеленым отливом разметались по каменному полу. Кровь из ран заполняла трещины камня, впитываясь и насыщая ад. Девушка упала на спину, кости ее были переломаны, нога вывернута под неестественным углом. Волосы закрывали лицо. Она была будто мертва. Опять. Демон аккуратно поднял тело, не зная, живое существо он держит на своих древних руках или нет. Он не видел. Но он и не хотел видеть. Он очень переживал за эту девушку, но не понимал почему. Что-то казалось в ней схожее с ним. Но Мимир отбросил эти мысли и переместился в больничное крыло на первом этаже школы. По его рукам стекала кровь Непризнанной, впитываясь в глубокие морщины на коже, капли попадали на холодный мраморный пол, оставляя след. Но Демон не обращал внимания, ему нужно было как можно быстрее добраться до нужной двери. Медсестра быстро отреагировала, устраивая девушку на больничную койку в приёмной. Манипуляции по изучению энергии, сдвинутые брови, быстрые шаги Ангела по палате, в руках ее бутыль с зеленой жидкостью. — Вы успели вовремя, энергия еще в ней. Но она на грани, — несвойственно грубый голос, для пухлощекого Ангелочка с крыльями с розовым отливом. — Однако, я ничего не могу гарантировать. Её жизнь только в ее руках. Мы бессильны. Мне нужно ее переодеть, покиньте помещение и сообщите директору Кроули, пожалуйста, — женщина не стала дожидаться ответа и начала стягивать с девушки одежду, пропитанную кровью. Мимир давно не был на нейтральной территории школы. Он привык к своей обители, к своим книгам, к своему креслу. Демон накинул капюшон на голову и пошел к кабинету директора, которого никогда не было на месте. Сегодняшний день не стал исключением. Отправив ему письмо с помощью руны, он отправился к себе в обитель, решив пройти пешком до Адской расщелины и наслаждаясь непривычной для него свежестью на улице. Он снял капюшон, втягивая воздух в легкие, вспоминая, как все это создавалось.***
На урок по изучению энергии сегодня не пришли двое — Мими и Виктория. Вторую он искал вчера очень долго. Проверил каждый закоулок Ада, но так и не почувствовал ее. А когда уловил след ее энергии, он был слишком слабый. Демон почувствовал отголосок ее цветов в тюрьме Сатаны. Он приблизился близко, насколько мог, но энергия была слишком слаба. Будто ей не день и не год. Будто она отпечаталась на стенах камер слишком давно. Геральд переживал. Непризнанные и Ангелы не могут долго находится в Аду. Это медленно их убивает, насыщая Ад новыми силами. Он не мог ее найти. Демон три раза останавливался перед крылом, где была спальня Виктории. Проверял энергию, но ее не было. Он искал сладкий запах неизвестных цветов, но не находил, отголоски ее энергии витали по всей школе, но они были стёрты временем и остались лишь напоминаем, что она ходила по этим лестницам, перепрыгивая через ступеньки. Так и не вернувшись в комнату, чтобы переодеться и принять душ, от которого вчера его отвлекла Непризнанная, он пошел на урок. Демон надеялся до последнего, что когда он выйдет в сад, он увидит ее. Как будто ничего не было: закрытая одежда, миллионы вопросов, горящие глаза в жажде знаний, будто она не испарялось из его рук, а просто проспала на его диване до утра. Но ее не было. При перекличке он не мог не назвать ее фамилию. — Уокер, — взгляд Демона устремляется на учеников, словно ожидая ответа от нее. Но ответа не было. — Сэр, — начал Ади, — она в больничном крыле, — парень слегка опустил голову, видя, как округляются глаза Демона, а крылья раскрываются. — Разбиваемся на группы по четыре человека и визуализируем энергию, — в голосе Геральда слышались металлические нотки. — Цвета, запахи. На дом — подробное описание энергии каждого из вашей группы, — Демон уже сделал шаг в сторону школы, но развернулся и добавил: — По одному представителю от каждой стороны, четвёртый — без разницы. Не сказав больше ни слова, Демон быстро преодолел расстояние до крыльца. Резкий поворот в больничное крыло, маленькая белая дверь закрывала от него ответы. Он не ощущал ее энергию, как бы не старался, он чувствовал только Мими и медсестру. Ее сладкая ягода не ощущалась на языке, а неизвестные цветы не наполняли его легкие. Ладони непроизвольно сжались в кулаки, натягивая кожу на костяшках. Ремни на шее душили, не давая сделать вздоха, а грудная клетка наполнилась такой незнакомой пустотой. Он так и не смог открыть дверь, он в первый раз выбрал неопределенность и веру, а не факты и знание. Но тут белая дверь открылась, за ней показалась медсестра с темными кругами под глазами, выдающими ее усталость. Демон не стал ждать, пока она заговорит: — Что с девушкой? — холодный тон, не показывающий переживаний, только сжатые кулаки выдают его состояние. — Ее рано утром принес хранитель библиотеки, она упала в Адскую расщелину. Кости раздроблены, голова пробита, единственное, что не пострадало — это крылья, как будто она совсем не пыталась ими остановить падение. Ее энергия почти на нуле. Сосуд медленно пустеет. Я накладывала на неё печати и отпаивала отварами, но сейчас ее жизнь только в ее собственных руках. Даже Шепфа ей не поможет. Это немного необычно, но тело девушки словно замерло в том моменте удара. Регенерации нет, но и разрушения тоже, только ускользающая энергия, — Ангел прошла пару шагов вперед, складывая руки как в молитве. — Она необычно сильная девушка. То, что она осталась жива после падения, дает нам надежду. Ангел ушла в сторону своего кабинета, больше не сказав ни слова. Геральд не вернулся на урок, его сейчас мало волновали разнокрылые создания. Ему нужно было знать, почему Мимир отнес ее наверх, что она вообще делала там в такую рань и куда она пропала из его комнаты. Демон не стал тратить время на полеты и сразу переместился на дно Адской расщелины, в двух метрах от падения Непризнанной. Кровь уже убрали, но трещины в камне впитали бордовую жидкость. Ее энергия тут чувствовалась сильнее, чем в школе, но вкус ягод был горький и пропитанный болью. Быстро преодолев расстояние до библиотеки, Геральд резким движением открыл тяжелые двери, руна на двери загорелась синим цветом его энергии. Мимир занимал свой пост, голова в капюшоне была наклонена над столом, скрывая лицо. — Я не знаю, что ответить на твои вопросы, мальчик мой, — поднимая взгляд, начал он. — Она шла сюда без цели, я не видел. Девушка обычно шла за знаниями, ответами. Но не сегодня. Сегодня она была потерянной, и книги бы не смогли облегчить ее переживания. Я хотел ее спасти. Но, как ты догадываешься, я не успел, — Демон сложил руки перед собой на столе в замок, рассматривая Геральда и улавливая его переживания о пострадавшей Непризнанной. Геральд для него был скрыт больше обычных, его энергия почти никогда не вырывалась из-за печати, а происхождение давало возможность не транслировать возможное будущее. Но Мимир все равно улавливал его колебания, нервно сжатые кулаки, поджатые губы и излишнюю бледность на лице Демона. Он волновался, Мимир слишком хорошо знал его, чтобы понять это. И не он один. Геральд не мог стоять на месте. Он прошелся около стола, потом дошел до ближайшего стеллажа. — Ты видишь ее будущее? — спросил он, не выдержав напряжения. — Я никогда не видел его четко. Я вижу только необходимость информации в ее голове, остальные ее решения слишком сложны, — ответил Мимир, наблюдая за метаниями Геральда по его библиотеке. Демон вдруг остановился и внимательно посмотрел на хранителя. — Ты же всегда видишь! У тебя не бывает «не четко», — он с подозрением посмотрел на него. — У существ всегда есть выбор, — Мимир отвечал спокойно, его не задевали эти слова, они скорее вызывали излишние переживания о Непризнанной. — Но не каждый им пользуется. Она пользуется, — он пытался понять, почему Геральд столь заинтересован в юной девушке. — Шесть лет назад, — начал учитель, — она избежала смерти вопреки заданию равновесия. И совсем недавно, путем сложных выборов на протяжении времени она шла к своей черте. И даже в день смерти она сама выбрала ее. Спасла ребенка, пожертвовав собой, — закончил свой рассказ Демон. — Она жертва? — заинтересованно спросил Мимир, потирая указательным пальцем подбородок. — Интересно, почему она не попала в Рай? — Она должна была в первый раз. Но что-то изменилось за это время. И Вселенная дала опять ей выбор: Ангел или Демон, — Геральд встал напротив стола хранителя, опуская руки на его стол и наклоняясь. — Ты точно ничего не знаешь, Мимир? С ней что-то происходит. И я не могу понять что, — не отрывая рук от стола, Демон внимательно прожигал разные глаза напротив. — Чего-то нового — нет. Только то, что и ты скорее всего заметил. У нее есть энергия, и что самое важное и необычное — не одна. Она излишне наполненный сосуд для Непризнанной, — хранитель откинулся на спинку кресла, складывая руки на животе. — И я чувствую некую тайну, которую не могу разгадать. — Ты же не думаешь, что она может быть ребенком Начального существа? — немного волнуясь, озвучил свой вопрос Геральд. — Это невозможно, мальчик мой, все Начальные либо пропали, либо в Небытии. Из ныне живущих не осталось незнакомых тебе. А детей их ты всех знаешь, — спокойно ответил Мимир. Геральд немного успокоился, мысль, что она может быть дочерью Начальных, пугала его. Безопаснее для неё было быть просто Непризнанной. Но вопрос о татуировке все еще не оставлял его в покое, как и ее сны, и что уж говорить об ее исчезновении из его рук. Он подумал, что возможно она владеет перемещением. Но вопросов в его голове было больше, чем ответов. Он потёр виски пальцами, пытаясь понять ее суть. Демон решил не задерживаться в библиотеке, попрощавшись с Мимиром, он отправился в школу. Ему хотелось проверить Викторию, но это было бы странно. Учитель, который завалил ее на последнем задании по энергии, решил навестить прогульщицу без сознания. С самой ночи после пропажи девушки Демон не был у себя, и сейчас он решил проверить работы учеников и отвлечься от мыслей под горячий кофе. Но в комнате его ждал неприятный сюрприз. — Афелия, какого дьявола? — Демон понял, что при выходе не поставил на комнату запечатывающую руну. Перед мужчиной на его диване сидела Ангел. Не в ангельском наряде. Стройные ноги, обтянутые черными чулками с подвязками, черный кружевной лиф подчёркивал и выделял налитую грудь, а вся комната пропахла переспелым персиком. На женщине был также черный шелковый халат, который держался исключительно на плечах, не прикрывая ничего. Совсем. Картина красивая, если бы не была настолько идиотской. Афелия уже не первый день всячески привлекает к себе внимание: то в учительской бумаги рассыплет перед его столом, то перо уронит, чтобы поднять его, как думала сама, попривлекательней. — Я еще раз спрашиваю: что ты тут делаешь? — Демон начал злиться, доступные Демоницы его не привлекали, слишком много он их поведал. Слишком все они одинаковые. С развратными Ангелами было сложнее. Их было меньше и выглядело это очень нелепо. Как если бы суккуб перекрасил перья в белый и начал молиться Шепфе. Но Афелия молчала. Она медленно скинула одну ногу с другой и поднялась, халат был полностью распахнут, и даже пояс его уже не спасал. Бледная кожа контрастировала с черным, почти светясь. Она медленно приближалась к мужчине, от ее энергии хотелось прополоскать рот глифтом, чтоб перебить привкус фрукта. Она остановилась в шаге от Демона и, медленно облизав верхнюю губу, ответила: — Я утром к тебе заходила, Геральд, но вместо тебя увидела студентку на учительском этаже, — ее рука медленно провела по груди Демона, царапая ткань рубашки длинными ногтями. — А тебя не было, я решила дождаться окончания твоего урока, но ты даже раньше, чем я рассчитывала, — рука потянулась к шее мужчины, но он быстрым движением перехватил ее. — Афелия, — Демон пытался говорить как можно спокойнее, — ты сейчас выйдешь из комнаты и забудешь сюда дорогу, — он отбросил ее руку. Ангел недовольно скривила губы, времени на выполнение задания оставалось все меньше. Такая реакция ее не устраивала, но спорить с Демоном она не хотела. Ей было слишком важно узнать его как можно ближе. Она видела нарастающее недовольство в его ледяных глазах. Женщина запахнула халат и молча пошла в сторону двери. Энергия персика больше не была приторно сладкой, она начала горчить. Недовольна. Дверь захлопнулась с ударом. Геральд открыл окна, выгоняя нежеланный запах Ангела и пытаясь уловить остаточную энергию Непризнанной. Плед, в который она куталась так и лежит на диване, а кружка Фенцио лежит под столом разбитая. Когда он уходил, она была цела. Геральд включил свет, освещая комнату, он увидел то, что заставило его испугаться. От дивана в сторону двери вели следы. Демон быстро наклонился к ним, изучая. Кровь вперемешку с грязью. Он узнал, чья эта кровь, но не понимал, как она сюда попала. По размеру следа можно было догадаться, что Виктория все же вернулась в его комнату, в то же место, из которого исчезла. Но вернулась она в крови Люцифера и лишила Фенцио кружки, разбив ее. Геральд, не думая ни секунды, начал сканировать школу на наличие в ней существ, он искал нужную ему энергию. Но Люцифера не было. У учеников последнего круга обучения сегодня было земное задание, до окончания которого было еще двенадцать часов. Люцифер мог не вернуться в школу до утра. Демон недовольно сжал кулаки, опять он не мог получить ответы на свои вопросы.***
На стене в палате Виктории висели часы. Они неприятно тикали и показывали сейчас половину двенадцатого ночи. Ее перевели из приемной, где оказывали первую помощь, в палату, которую только что покинула Мими с распухшими красными глазами. Она винила себя за то, что отправила ее к Геральду, и совсем не понимала, как подруга попала в Ад. Если бы не то «действие», она могла бы быть сейчас с ней. Задавать свои дурацкие вопросы, спрашивая такие банальные вещи, которые заставляли Демоницу думать: «И правда, а почему?». Пятый день Мими ходит в палату, где лежит ее подруга и не приходит в себя. Все пять дней Демоница находится словно в тумане, не понимая, что могло произойти. Пять дней она избегает Дино, не готовая говорить с ним о том «разе», что был совсем не раз за ту ночь. Она успокаивала себя, что они оба были пьяны и расстроены. И это полнейшая глупость и просто разовая акция, которая уж точно не повторится. Фу, ну он же Ангелочек.***
Геральд так ничего и не узнал от Люцифера. Он понимал, что тот лжет. Но Сын Сатаны молчал. И не давал никаких четких ответов. Откуда кровь — не знает, и Непризнанную не видел той ночью. Пятую ночь Демон ночует на неудобном стуле у больничной койки Непризнанной. Незаметно для всех. Не привлекая внимания к своей странной заботе. Когда медсестра отправлялась к себе, он как скрывающийся мальчишка прокрадывался к Виктории. Согревал ее холодные руки. За пять дней не изменилось ничего. Ее состояние было стабильным. Раны не заживали. Энергия была еле уловима, он пытался сканировать ее, ища ответы. Но ничего не видел. Как будто тут было ее тело, но души в нем не было. От его горячих ладоней ее ладошка согревалась, а на щеках немного появлялся здоровый румянец, но это было слишком незначительное улучшение. Он не знал, как спасти ее. Под его глазами залегли черные тени, а взгляд синих глаз стал мрачнее. Пятой ночью Демона, спящего на стуле, разбудил звон разбитого стекла в приемной, где никого не должно было быть. Он быстро подскочил, готовый отражать атаку, но ее не последовало. К его удивлению, в приемной он увидел Аббадона. Черные глаза Демона прожигали насквозь. Мужчины в непонимании уставились друг на друга, молчание прервал Демон Войны. — Это правда? Виктория в коме? — голос его был встревоженный. Он нервно поправлял запонки на коричневой рубашке. — Правда, а с чего вдруг ты интересуешься Непризнанными? — Геральд с недоверием смотрел на мужчину напротив. Рыжие волосы были растрепаны. Рубашка измята, щетина стало больше походить на бороду. Он давно не видел Аббадона, и сегодня он был будто напуган. — Ты не понимаешь, Геральд, она не должна быть тут. Она должна спасти моего мальчика, — Аббадон запустил пальцы в чёрных перчатках в волосы, сжимая их, и начал покачиваться из стороны в сторону. — Что-то не так. Геральд, если она не проснется, то мы потеряем себя. Она слишком ценна, — Аббадон начал ходить по приемной. — Если она не спасет Ади, это изменит все. Что же делать? — мужчина остановился и посмотрел в синие глаза Демона. — Геральд, я не знаю, как ей помочь, мое время должно скоро закончиться. Я должен был с ней встретиться. Геральд, только она может исправить все то, что творится вокруг. Но я не успел ей рассказать как спасти этот мир… — Демон не успел закончить, маленькая дверь быстро открылась, пропуская Ангела с идеально белыми крыльями, она была одета в непривычный белый брючный костюм, волосы ее больше не были собраны, а спускались на острые плечи, на которых был накинут белый пиджак. — Мисселина? — глаза Геральда вопросительно округлились, а брови поползли вверх. Аббадон же, наоборот, нахмурил брови и сделал шаг в сторону женщины, намереваясь схватить ее за локоть и остановить, но рука лишь ухватилась за белоснежную ткань пиджака, стягивая его. Женщина быстро прошла вперед в направлении палаты с Непризнанной, не обращая внимания на Демонов. В приемной раздавался лишь ритмичный стук ее каблуков. — Ты… — прошипел Аббадон.***
От лица Виктории
Я помню лицо того мальчика на обрыве. Почему я больше ничего не помню? Меня будто кто-то зовет туда. Но там еще холоднее, я не хочу. Моей ладони опять теплее, будто ее кто-то греет, это так странно. Я на мгновение чувствую запах чего-то родного и любимого. Но тут нет запахов. Тут нет тепла. Тут нет ничего. Пустота. Я тут одна. И, кажется, тут больше нет выбора. Кажется, мой выбор больше ничего не значит.***
Тяжелые веки слегка подрагивают. Девушка понимает, что она больше не там, не в том холодном месте, ее щеке очень тепло. Как будто ее гладит рука