Останься

Ночь прошла тихо и спокойно для многих студентов за исключением Гермионы, ведь внутри её головы производился штурм мыслей, поток идей насчёт своего пребывания в чужом времени. Она этого точно не заслужила в отличии от мальчика Гарри, для которого люди, с которым Гермиона находилась чуть ли не постоянно, имели большую ценность, нежели для неё. Она твёрдо решила, что спасёт его родителей, чего бы ей только не стоило, ведь счастливого детства Младший Поттер заслуживал больше всех, кого Грейнджер только могла знать. Да и сам Дамблдор, человек с большой буквы, дал своё согласие.   Бессонная ночь отразилась на её лице, оставляя заметные тёмные круги под глазами и уставший вид, словно в сумерки она провозилась на кладбище, закапывая гору трупов, а не раздумывала над тем, что можно было сделать днём в уютной библиотеке, встречавшей её с распахнутыми дверцами.   Только Грейнджер распахнула глаза, как солнечные лучи ударили по ее зрачкам, заставляя зажмуриться и даже рассердиться. Но вдруг она почувствовала, что край её кровати прогнулся под чем-то, а если конкретнее — то под кем-то. —Доброе утро? — будто спрашивая, поприветствовала Гермиона растерянную Лили, словно не знавшую, куда себя деть. —Оно поистине доброе! — резко вскочила с постели Эванс и широко заулыбалась с горящими от радости глазами. —Рассказывай, — махнула рукой Грейнджер, еле приподнимаясь на локтях. —Я погуляла с Джеймсом, и он поцеловал меня, — сложила губы в тонкую нить рыжеволосая. —Только она увернулась и дала ему пощёчину за — как она выразилась — бестактность, — скопировала тон Лили Элайза, из-за чего Гермиона рассмеялась в кулак, ловя сконфуженный взгляд рыжеволосой сокурсницы. —Потому что я девушка порядочная, — твёрдо произнесла Эванс, подходя к зеркалу и закалывая себе на мантию цветок, подаренный Поттером. —А могла бы просто насладиться поцелуем с таким пареньком, от которого грех отказываться, — сострила Элайза и тут же успела увернуться от подушки, которую в неё кинула Лили. —Я думаю, Лили знает, что делает, — добавила Грейнджер, не желая влезать в амурные дела. —Хоть тебе спасибо, — буркнула Эванс, закидывая на плечо сумку с учебниками, среди которых лежала её любимая книга «Гордость и предубеждение». —Ладно, я на завтрак, меня сейчас ждёт Нарцисса. И каждый знает, как она не любит опозданий, — сказала последние на сегодняшнее утро слова Элайза и юркнула из девичьей спальни, оставляя в удивлении Гермиону. —Случаем, это не та Нарцисса, что Блэк? — осторожно попыталась выведать информацию Грейнджер. —Да, ты права. —С чего бы им дружить? — мысли вслух. —Они приходятся друг другу далёкими сёстрами. У Элайзы же фамилия — Лейстрендж. Она племянница Рудольфуса Лейстренджа, а как ты знаешь, то он и Нарцисса — троюродные брат и сестра, — разъяснила всё Лили, сама пытаясь не запутаться. «Беллатриса и Рудольфус женаты, но также брат и сестра друг другу, — подумала Гермиона. — Хотя неудивительно. В чистокровных семьях достоянием же является чистая кровь, так ради неё они и не такое пойдут.» —Это, наверное, странно, что я тебе так много рассказываю, но друзей у меня не так густо, нежели за стенами Хогвартса, ведь я выросла в семье маглов, — призналась Лили. —Зато ты окружена только настоящими друзьями. Я тебя очень хорошо понимаю, ведь сама в такой же, как и ты, ситуации, — усмехнулась сонная девушка. —Так ты же не маглорождённая? — вдруг сощурила глаза Эванс. —Почему же? — девушку пробила мелкая дрожь. —Ты же родственница Хагрида по маминой линии, а как мне известно, то его мать — великанша, то есть ты должна быть, как минимум, полувеликаном, — размышляла Лили. «Попалась, — пронеслось в мыслях у путешественницы во времени.» —А ты откуда знаешь об этом? —Как только завидела твою фигуру, решила спросить у нашей деканши про тебя. Она это и сказала, — сжала губы Лили, чувствуя, что копает там, где не нужно. —Твоя проницательность меня восхищает, — без вранья оценила это качество Гермиона. — На самом деле, всё очень сложно. Понимаешь, у покойной Миссис Фринвульды, матери Хагрида, был брат, Грохх — великан. Он женился на обычной ведьме, — придумывала историю в голове Грейнджер, запоминая собственные слова, ведь теперь они являются её прошлым, которое она обязана знать, — у них родилась полувеликанша, Огрильда, после чего та вышла замуж за маглорождённого, и родилась я, в которой гены роста пошли в пользу моего родного отца, ушедшего недавно на покой. Мать не смогла справиться с утратой, поэтому переехала к знакомому, разводящему драконов, но она постоянно пишет мне письма и присылает деньги, — закончила рассказ Гермиона, у которой даже мелькали капли пота на лбу.   Эванс слушала историю внимательно и даже разочаровалась, что не к чему было прикопаться. Она отчего же подумала, что сейчас перед ней откроется таинственная завеса чего-то огромного, грандиозного. —Тогда почему ты называешь себя маглорождённой? —Признаться, стыжусь своего истинного происхождения, — вновь солгала Грейнджер, опуская глаза к своим рукам, крепко схватившимся за край одеяла. —В этом нет ничего постыдного, — смиловалась Эванс и заключила бедную, как считала она, в объятия, нежно поглаживая по спине. —А что насчёт твоих друзей в стенах школы? — решила перевести тему Гермионы, отпрянув от подруги и начиная не спеша собираться к первому уроку. —Есть, конечно, Ванесса, но у неё странные взгляды на жизнь. Ей не хочется путешествий или приключений, она всё время говорит о какой-то готовке и сковородках, хотя мы волшебницы, и стоит нам только взмахнуть палочкой, всё готово. Ещё я в хороших отношениях с Элайзой, как ты могла заметить. Ну и с Геральдом Ноттом, но общаемся редко из-за разного статуса кровей. — жаловалась Эванс со страдальческим лицом. — Ещё есть Ремус. Наверное, это самый лучший человек, которого нельзя взять и отпустить. А вот что насчёт тебя? Слышала от Джеймса о твоей ночной вылазке, и как ты не попалась с Сириусом.   Щёки у Гермиона вспыхнули. Кто же знал, что Блэк всё рассказывает друзьям, хотя было понятно, что у мародёров возникнут вопросы насчёт того, почему Бродяга отстал от них в ту злополучную ночь. —Мне просто была нужна книга, — закатила глаза девушка. —А ещё до меня дошли слухи, что Сириус ради тебя полез на дуэль с одним учеником из Слизерина, — восхищённо продолжала щебетать гриффиндорка. —Вряд ли из-за меня. Просто они и так друг друга, видимо, ненавидели, а я — очередной повод подраться. —Это похоже на Сириуса, но думаю, что это не просто ненависть. Он приревновал тебя! —Мы с ним знакомы пару дней, так что отбрось свои мысли в долгий ящик, — запротестовала Гермиона и кинула подушкой в смеющуюся подругу, как она когда-то в Элайзу. —Собирайся, тебе всё же стоит подумать над моими словами, — сказала Лили и вышла из комнаты, оставляя наедине Гермиону, которая всё же встала и лениво дошла до шкафа с одеждой и надела брюки с рубашкой свободного кроя, не забыв про красный в чёрную полоску галстук. Выйдя из спальни, девушка прямой походкой дошла до Большого Зала, но перед дверьми задумалась о Сириусе и речи Эванс. Плюнув на всё, студентка развернулась и в противоположном направлении пошла в Больничное Крыло, где лежал единственный Блэк, с которым был Джеймс, весело о чём-то говоря. Видимо, об успешном, если его так можно назвать, свидании. —И я ей говорю… —Поттер, можешь выйти? — раскрыла себя из-за двери Грейнджер, решительно идя к койке приятеля, который чертовски сексуально ухмыльнулся. —Да, сейчас возьму и встану, — саркастически проговорил студент, поправив очки. —Джеймс, — укоризненно посмотрел на него Сириус, на что тот закатил глаза и вышел. —Друзей на девушек не меняют, — обидчиво произнёс Джеймс. —Сказал тот, кто вчера вместо очередной вылазки отправился гулять с Лили, — выкрикнул Блэк и засмеялся. Спустя несколько секунд наступила тишина. Гермиона не знала: куда себя деть, поэтому присела на краешек матраса, неловко смотря на свои вспотевшие ладони. —Он тебе рассказал, что вместо поцелуя получил пощёчину? —Вот плут, а мне сказал, что это был самый чувственные поцелуй за всё его существование! — тема разговора испарилась, словно её и не было. — Так о чём ты хотела поговорить? — загадочно спросил парень, улыбаясь уголком рта. —Я решила проверить тебя. Голос дрожал. —Ну раз так, то я в норме. Завтра выпишут. Если это всё, то можешь идти, — скучающим тоном сказал Блэк и показал рукой в сторону двери, за которой недавно скрылся друг, и кто знает: подслушивал он или нет. —Тебе что-нибудь нужно? Может, угощения или одежда? — поинтересовалась Грейнджер. —Ничего мне не нужно. —Зачем ты напал на Нила? Вот он, решающий вопрос. —Он слишком раскрепощено вёл себя с тобой, что шло вразрез твоим желаниям. Ну, а я оказался в нужное время в нужном месте. —Я, наверное, должна тебя поблагодарить. Внезапно она провела некую параллель между отношениями Джеймса и Лили, и её и Сириуса. Поттер также лежал в больничном крыле за мордобой, защищая честь девушки. Но у них, в отличии от Грейнджер с Блэком, была химия, что поздно, да и вообще не стоит говорить про пару людей, сейчас смотрящих друг другу в глаза и пытаясь отыскать то, чего не знали сами. —Наверное? — взревел Сириус. Глаза девушки округлились. —Да, — голосом судьи сказала она, скрестив руки на вздымающейся груди. —Не нужны мне твои извинения, — сквозь зубы проговорил Блэк. — Уходи, у тебя явно плохая аура.   Гермиона ахнула от такой детской непосредственности. Он всё же всегда был слегка дитём внутри, что выводило ещё больше Грейнджер из себя. —Так и сделаю, — хмыкнула Кристал и вышла из палаты — расстроенная и помятая. Кудри в разные стороны, молнии метались из карих глаз, кулаки сжаты, желваки на лице затвердели. Студентка отправилась в библиотеку, чтобы утихомирить свой гнев. Там же она нашла книгу, которую зачитала до дыр, а также Люпина, уткнувшегося в учебник по Зельеварению. —Привет, — неуверенно начал диалог Ремус, чуть ли не шепча. —Да, привет, — расслабилась Грейнджер и подсела к человеку, секрет которого её не пугал. —Была у Сириуса? —Лучше бы не была, — отмахнулась Гермиона, продолжая складывать буквы в слова, но у неё перед глазами всё смешалась и поплыло в разные стороны. —Что-то случилось? — заботливо спросил оборотень. —Да, у этого оболтуса нет мозгов, — рыкнула гриффиндорка, вновь поправляя выбившиеся пряди. Она помнила, что в конце концов, он оставался тем самым Крёстным Гарри, но сейчас он оболтус, и Гермиона не чувствовала себя виноватой впервые. —Это похоже на него, — кивнул Люпин. —А что ты ещё расскажешь о нём? — вдруг заинтересовалась Грейнджер. —Я? — удивлённо возвёл брови кверху парень. —Ты видишь тут кого-нибудь ещё, кто знает Блэка лучше тебя? —Ладно — ладно. Ну он чистокровный нарцисс, думающий только о себе, — закатил глаза Люпин. — Но ради мородеров готов сделать то, на чтобы мы все трое не решились. Мы так себя называем — я, Сириус, Джеймс и Питер. Также он один из создателей чего-то великого, которое я тебе пока что рассказать не могу. Ну и если ему что-то стукнет и без того в пустую голову, то он добьётся этого, чего бы ему не стоило, — с запинками рассказал студент со шрамом на всё лицо. —Благодарю, — улыбнулась наконец Грейнджер. —А что насчёт тебя? —Меня? —Ты видишь тут кого-нибудь, с кем я ещё беседую? Разразился тихий хохот. —Ну я полувеликанша, чего обо мне не сказать, и просто маглорождённая, ведь ой отец является им, — вспомнила свою историю прошлого Гермиона. —А где ты до этого училась? — подпёр одной рукой свою щёку Люпин. —Была маленькая школа волшебства у нас в захолустье. Потом мне пришло приглашение в Хогвартс, да и преподаватели настояли на том, чтобы я пошла сюда, ведь считали меня одарённой, — пожала плечами Гермиона, хотя никогда не любила хвастаться. —Тебе нравится здесь? —Очень. Замок великолепен! — восхищённо пробормотала девушка, у которой горели глаза, как у первокурсницы. —Оно и понятно. Знаешь, кто основал его? Студентка только хотела сказать ответ, но отрицательно покачала головой. —Годрик Гриффиндор, Салазар Слизерин, Рейвенкло и Хаффлпаф, вот только имена последних двух я подзабыл, — растерянно произнёс Ремус, даже не подозревая о том, что в женской голове происходит раздражённое цоканье длинным язычком, ведь не знать такого элементарного, по-мнению Гермионы, невозможно. —Так они и основатели факультетов? —Верно думаешь, — закивал Люпин, закрывая учебник и откладывая его в сторону. — Скоро урок, опаздывать совершенно нет желания. —Тогда пойдём, — улыбнулась Грейнджер, и они отправились на урок Магловедения, где уже сидели Хвост и Сохатый. —Уже второго охмуряешь? Не плохо справляешься, как там тебя, — с неким вызовом взглянул на девушку Поттер. Заносчивый мальчишка. —В первую нашу встречу ты был, наверно, самой лучшей версией себя, — констатировала факт гриффиндорка. —Ну не я же увожу друзей, — фыркнул студент. —Да хватит вам, — попытался влезть в разговор Петтигрю, но тут же вновь встал тенью. —Успокойтесь! Ссоритесь, как старые супруги, — подал голос Люпин, и все резко замолкли. —Ты преувеличиваешь, — вздохнул Джеймс. —Пожалуй, соглашусь с Поттером, — метнула глазами девушка. Джеймс что-то хотел сказать, как вдруг зашла профессор Макгонагалл и начала урок. Весь астрономический час ученики пытались внимать в себя знания, которые, как думали многие, вряд ли когда-то им пригодятся. Ведь выделяться из магловской толпы, если они ещё туда попадут, а они хоть раз в жизни обязательно явятся в сердце Лондона, не стоило для их же блага.   Гермиона не могла ни о чём думать, кроме Сириуса и его последних слов, поэтому вполуха слушала профессора, пытаясь больше конспектировать, нежели улавливать суть. Она прокручивала в своей светлой голове последние фразы Блэка, из-за чего тяжело вздохнула и с ещё большим усилием погрузилась в урок, ведь ей ни в коем случае нельзя было вступать в какие-либо отношения с людьми не её времени. Девушка должна найти способ: вернуться, но перед этим отыскать крестражи и уничтожить их, что было не самым сложным заданием, куда сложнее — выловить змею Нагайну, но каким образом, и где же ее сейчас искать?   Ремус обеспокоено поглядывал на сокурсницу, тревожась за неё и её состояние. Обычно, на уроках Пенелопа была, как никогда, внимательна, но сейчас, пусть девичий взгляд и заострял внимание на Макгонагалл, но руки слегка тряслись, а зубы с каждым разом интенсивнее покусывали нижнюю губу. Ему это не очень нравилось.   Поттер сидел тихо, кидая презрительные взгляды на кучерявые волосы, пропитанные ужасным, как он думал, парфюмом. Он всем видом показывал, как она ему противна, но отрицать её шарма не мог. Парню не нравилось, что творится с Бродягой, и винил новую ученицу во всех грехах, да и взялась она, если подумать, из воздуха. Ни с кем не знакома из Хогвартса, вечно что-то, да случается с ней. Недавно приехала, а смогла подружиться с очень дорогими ему людьми. Пенелопа показалась ему странной, ведь даже информацию было некуда черпать о ней.   Питер же неловко что-то записывал в тетрадь, слушал профессора и рассматривал каждого ученика. Недавно он сделал плохую вещь, из-за чего очень жалеет, но изменить ничего нельзя… Петтигрю только так и думал, ведь если заложником ситуации оказался кто-то другой из Мародёров, то всё было по-другому. Парень был другого склада ума и характера: слишком мягкотелый и коварный. С ним дружили скорее из жалости, а вскоре он стал частью жизни трёх его друзей, считающих того за обыденность, словно так и должно быть. Каждого это устраивало, и Питер — не исключение.   По окончании урока, Грейнджер быстро сгребла школьные принадлежности в сумку и пулей вышла из кабинета, оставляя после себя некий невидимый шлейф, который заметил только Скабиор, втягивающий уже в себя запах шоколадной карамели и пергамента старых книг.