the downside of the coin

      Томми не понимал. Он пытался понять, правда, но не мог.       Почему? Какова причина того, что теперь все вокруг так лелеяли и носились с Дримом, этим зеленым ублюдком? И он ничего не придумывал и не врал — он слышал эти голоса. Эти голоса над ним, что обсуждали план по вызволению его злейшего врага из гребаной чернокаменной темницы. Он слышал, как к Сэму приходил кто-то, он слышал эти разговоры на повышенных тонах, вопрошающие и угрожающие. Кому они принадлежали, Томми не мог сказать точно из-за жара лавового потока, от мыслей — сумбурных и бессвязных, от собственного гнева. Это все плавило юношеский мозг, заставляя его потихоньку терять рассудок.       В голове, словно в проигрывателе с заевшей пластинкой «Меллохай», было громко, оглушающе громко. Сознание разрывалось от сотен криков, нечеловеческих, резких и скрипучих.       И, возможно, Иннит знал лечение от этой напасти, не дающей мозгу расслабиться уже долгое время.       Дрим ослабел очень сильно, после нескольких недель проведенных в этом месте. Но даже так он все равно оставался сильным противником. Ему все еще хватало напора, чтобы сопротивляться крепкому захвату младшего. — И что ты собираешься сделать? Убить? Меня? — Дрим усмехнулся. Одна из бровей была рассечена, а по щеке струилась алая блестящая дорожка. Ему, похоже, не было больно. — И что если да? Что мешает мне прямо сейчас это сделать? — произнёс Иннит. В сапфировых глазах плескалась такая Ярость, от которой Тейкена затрясло. — Я могу сделать что угодно, воскресить кого угодно, сделать всю твою жизнь лучше или хуже, — процедил другой. — Я блядский Бог этого места! Ты хочешь убить Бога? — Всех до единого, кто существуют здесь.       Дрима затылком стукнули об каменные стены. — Ты можешь делать жизни людей лучше? Тогда любопытно узнать, почему ты сейчас здесь?       Томми ещё сильнее приложил другого головой об твердую поверхность, а затем пнул коленом под дых. Тот висел беспомощным тряпьем, потеряв остатки сил. — Интересно, а на самом ли деле ты настолько бессмертный? Что если свернуть Богу шею, а?       Теперь Дриму уже было страшно, впервые за последний десяток лет. Но он старался не подавать виду. По крайней мере, пытался. — Мне абсолютно похуй, я воскресну опять, — Тейкен видел, что младший ему не верит. — И уже тогда я сделаю твою жизнь ещё хуже.       Дрим видел во взгляде того что-то знакомое. Что он уже видел и до этого. Такой же огонёк горел и во взоре Уилбура. Он понял, что выбрал не ту реплику. — Еще хуже?! — неожиданно рявкнул Иннит и Дрим начал дергаться в удушающем захвате. «Откуда у этого гремлина вообще хватает силы на это?!» — Что с тобой, блять, не так? — вырвалось у него с хрипом. — Абсолютно всё.       Тейкен не мог сделать ни вдоха. Череп сдавило еще сильнее, чем прежде. — До встречи в аду, — процедил младший, — передай привет моему братцу.       Томми ослабил хватку только тогда, когда услышал хруст в своей ладони. Он поднял взгляд и на него с застывшим удивлением уставились стеклянным взором зеленые глаза.       Тот, кто линчевал себя богом, отныне был мертв. Тиран, доставивший всем и вся столько ебучих проблем, теперь испустил дух прямо перед его кроссовками. Словно сломанная кукла, шея вывернута под неестественным углом, светло-русые волосы приобретали красноватый оттенок в луже крови. Откуда она взялась, если он только свернул шею, Инниту не хотелось знать. Вместо этого Томми отпустил смешок.       Слишком много времени понадобилось, чтобы добраться до этого момента, и все было завершено лишь одним движением руки.       Голоса стали уже громче, но на этот раз, они звучали ликующе. Иннит мог бы подумать даже, что это все те загубленные Дримом души, кто теперь наконец могут обрести покой. Хотелось долбануться башкой об что угодно, но лишь бы заткнуть этот карнавал у себя в голове.       Томми снова опустил взгляд перед собой. Его зашатало. Не от неприятного вида, но от запоздалого осознания его поступка. Однако он не чувствовал угрызений совести, лишь нарастающий в лёгких истерический смех и неприятное предчувствие.       Его определенно теперь назовут убийцей. Обвинят во всем, а зеленого улыбаку выставят как несчастную жертву обстоятельств. Плевать, что произошло, плевать, чем все началось. Никто никогда не встанет на его сторону. Может, Уилбур был прав и они и впрямь злодеи в этой истории? Если раньше, он бы начал сразу отрекаться и возмущаться, то теперь вкрадчивый слащавый отголосок старшего начал окутывать все его бытие. «Признай, ведь я был прав?» — Нет. «Уверен, что нет?»       Томми уверен не был. «Ты хочешь думать что ты не злодей.»       Здесь он мог согласиться. «Ты хочешь быть главным героем своей истории. Чужих историй.»       Здесь Иннит сказал бы «да», если бы не дрожь, пробравшая позвоночник. Ощущение холодной тяжести на плече. «Ты обречен, понимаешь? Ты пытался быть героем, и что вышло?»       Томми понимал, к чему клонит голос, шептавший будто на самое ухо, старательно пытаясь пробраться в самую душу. «Так почему бы не выбрать другую сторону монеты?»

***

      Его приятный зимний вечер был прерван самым неприятным образом. Шатен услышал стук в дверь. Отставил кружку горячего пряного кофе в сторону. Кого вообще могло занести к его дому в такое время и такую погоду? Он быстро натянул рыжий свитер на черную водолазку, подцепил с вешалки свою нелепую красную шапку и нахлобучил её на голову. Отпер дверь ключом и потянул её на себя одним резким раздраженным движением.       На него сразу же посыпались крупные клочья снега. У порога стоял знакомый блондин. Выглядел он, мягко говоря, херово. Без какого-либо приветствия, Иннит прошагал внутрь помещения. Старший без лишних слов пропустил того, сдерживаясь, чтобы не нагрубить за испорченный день, но вместо этого задал тихий и лаконичный вопрос: — За каким хреном ты здесь? — Хе-е-ей, Дио, мой друг, — в голубых глазах горел лихорадочный огонь, тембр голоса был неровным и скакал от слова к слову. Тайм заподозрил что-то неладное, — Ты что, не рад меня видеть? — Не слишком, — «в таком виде уж точно».       Томми предпочел не только не обращать внимание на подавленное настроение шатена, но ещё и ухудшил его — развалился прямо на кресле хозяина дома. Тот, в свою очередь, скрестил руки на груди. — Если ты не ответишь, зачем пришёл, то мне придется тебя вышвырнуть, — эта ситуация начинала его меньше злить и заставляла больше беспокоиться за ментальное здоровье бывшего друга. — Как грубо. Ничего не поменялось со старых времён.       Дио беспомощно наблюдал за таявшим снегом на его деревянном полу и любимом месте в доме, которое сейчас оккупировал блондин. Ему не хотелось приближаться ни на шаг к младшему, понимая, что тот не в себе. Тот качнул головой, подтверждая мысли Тайма. — А помнишь ли ты те славные деньки, Дио? Беднягу Айсбомба, которого ты все не мог оставить в покое? Битцеля, Люка? Войну с Джошем за какую-то палку и то, как ты убил другого Бога? — шатен помнил всё, у него была хорошая память, очень. — Свои планы о свержении Техноблейда? — Не понимаю, на что ты намекаешь, — Тайм прекрасно понимал. — Собирайся, самурай, — Томми процитировал что-то смутно знакомое, — У нас еще есть империя чтобы сжечь!