Да, я - Повелитель Тьмы, и я этим горжусь!

      – Небесный Щит! – выкрикнул Гудвин.              Уже обнажившее клинок и сделавшее шаг в направлении Трусишки, Злое Гоббо пропало. А через миг обнаружилось за спиной у Гудвина, вонзающее тому нож в спину. В сердце.               А ещё через миг Женщина с членом издала невнятный стон. Это была не боль. Это было скорее удивление. Удивление от того, что она перестала чувствовать свои руки. А затем и всё тело. А короткий взгляд на кисть руки в которой оно держало нож, показывает, что оной кисти уже нет. А вместо неё в воздухе опадают хлопья чёрной сажи. А потом её… его? ...ноги подкосились. Итог – на землю уже упала не некая Элли, двукратная победительница злых ведьм, а кучка чёрного пепла. Очень небольшая. Так окончилась история Элли, Сильной Женщины с членом. И её больше не было. Никак. И нигде.              А Гудвин был. И был он жив. И не собирался умирать. И терять сознание от удара ножом в сердце он тоже не был намерен. И сейчас он холодно смотрел на какую-то ворону. Точнее ворона.               – Иди сюда! – безапелляционно приказал он, глядя в глаза старого ворона.              Ворон недоумённо каркнул. Мол, что ты хочешь от неразумной птицы. И повернулся было к Гудвину хвостом, намереваясь улететь, но…               – Радиус действия Божьей Мести – километр, а уж у Нечестивого Слова – отсюда и до горизонта, – сказал он таким холодным тоном, что казалось воздух вокруг него начнёт превращаться в жидкий кислород.                 И ворон сдался. Он спланировал с дерева и приземлился в десятке шагов от Гудвина. Миг, и он превратился в пожилого, полностью седого мужчину. Мужчина имел благородно-породистое лицо как у дворецкого времён викторианской Англии. Да и костюм в виде чёрных брюк, черного сюртука и не менее чёрных туфель вкупе с белой рубашкой и галстуком-бабочкой добавлял тому овер 9000 баллов харизмы. Но Гудвин смотрел на того как на мусорный бак из которого доносится зловоние месяц как не вывозившихся органических отходов. Каковые на летней жаре успели забродить, начать распространять «благоухание» и на их «аппетитный» запах уже слетелось пару тысяч навозных мух.              Трусишка же, благоразумно решив обождать с вопросами, перебазировалась за спину Гудвину. В руках она держала аптечку. А глаза её с тревогой смотрели на нож под лопаткой Гудвина. Весь её опыт говорил, что после такого не живут, но… Гудвин жил. Так что ей оставалось лишь признать факт, что и такое в жизни бывает. Но тревоги о жизни Гудвина это не уменьшало.               – Образцовый злобнохорёк среднего звена, – классифицировал после секунды разглядывания пожилого мужчины Гудвин.              – Я – Кагги, ворон, – попытался вставить тот свои пять копеек.              – В вожаки стаи не лезет, и потому ему доверяют присматривать за разными деликатно-грязными делишками. Например, приглядеть за совсем уж глупыми злобнохорьками, которые только и способны что устроить самоубийство в особо циничной форме. Или вы даже не предупредили это… «Элли»… о всех последствиях принятого вещества?              Кагги промолчал.               – Не предупредили, – констатировал Гудвин. – Ну и ньях с ним. Одним злобнохорьком меньше. Сколько я подобных прикончил в детстве… Не сосчитать… И то, что они умели обращаться с подручными инструментами да умели кое-как связать пару слов, меня не остановило. Да и сейчас, проходя мимо по своим делам и видя стаю им подобных, я делаю крюк, чтобы уничтожить их скопление. А как они там себя называют… Элли или Легионеры Ужаса… не имеет для меня значения, – это Гудвин походя намекнул Кагги, что трюк с сообщением убийце имени жертвы не работает в его случае. И проникаться к нему человеческими чувствами он не намерен.              Кагги было открыл рот. Но промолчал. А что тут скажешь. Заявить, что он не злобнохорёк? Когда его поймали за руку неподалёку от места несостоявшегося убийства?              – Так что у меня к твоему работодателю… – тут Гудвин специально дал гендерно-неидентифицируемое обращение, – … ультиматум.              И Гудвин, пошарив в своей сумке, извлёк на свет божий, пару маленьких склянок. Одна их них светилась чистым белым светом. Другая казалось излучала тьму.              – Светлое Возвышение и Тёмное Падение… Безо всяких ограничителей, предохранителей и сдерживающих факторов. Принявший их станет именно таким, каким он или она мечтала быть, – объяснил он назначение двух пузырьков.              Трусишка скользнула по пузырькам взглядом и продолжила беспокоиться о здоровье Гудвина. А что? И Светлое Возвышение, и Тёмное Падение она уже видела своими собственными глазами. Да и в письмах ей Гудвин подробно ответил на все интересовавшие её вопросы…              – Лови! – приказал Гудвин, швыряя два маленьких флакончика Кагги.              Тот поймал, но на его лице было крупными мазками кисти нарисовано удивление. Не понимала Гудвина и Трусишка. Но у того всё было продумано.              – Передавай работодателю: «Пришла пора определяться!». Принимаешь Тёмное Падение и можешь уже ни в чём себе не отказывать. А то ведь «сидеть» на том препарате, на котором «сидит» твой работодатель – это одно мучение. Нельзя злиться, нельзя ненавидеть, нельзя убивать… Всё равно что сидеть в ресторане и жевать постную овсянку, когда все кругом едят бифштексы с кровью… Отстой, а не жизнь... А так можно будет себе ни в чём не отказывать!              И вглядевшись в глаза Кагги попристальнее Гудвин убедился, что так оно и есть. И так и обстоят дела.              – Ну, и вариант номер два… Светлое Возвышение… Тут всё сложнее… Чтобы Свет в том флакончике не обратил принявшего в пепел надо ни много, ни мало… раскаяться… Искренне ужаснуться всей той жестокой и подлой хрени, что ты творил в течении всей жизни. А иначе никак… Но зато, когда мы встретимся в следующий раз, я протяну такому новому… светлому... существу руку для рукопожатия. И предложу дружбу. И деловые отношения… И пару-тройку научно-магических проектов…               Судя по лицу Кагги, его разум просто не смог понять услышанное.               – А мы непременно встретимся… – на этот раз в холодном тоне Гудвина можно было прочесть не то чтобы угрозу, а скорее констатацию факта. – И если я обнаружу не светлое разумное существо, а злобнохорька, то я скажу пару волшебных слов… И злобнохорьки в радиусе поражения заклинания просто перестанут существовать. Они даже не успеют заметить факта прекращения своего бесполезного существования, как их уже не будет в живых…               И для придания убедительности своим словам, Гудвин прищёлкнул пальцами. Кагги вздрогнул от этого негромкого звука. И опять промолчал. А что тут скажешь?              А затем Гудвин небрежным взмахом руки отпустил Кагги, и тот стремительно полетел прочь, мгновенно перекинувшись вороном.              И едва ворон скрылся из поля зрения, за дело принялась Трусишка. Гудвин был усажен на землю, рубашка на нём была срезана, а сама она замерла в нерешительности над воткнутым в мужскую спину ножом.              – Давай, – попросил Гудвин, – тяни.               – Я не могу, – запротестовала она.              – Ты сильная, ты справишься, – приободрил он её.              – У тебя начнётся кровотечение. Да и внутреннее кровотечение должно усилиться. Плюс, я опасаюсь неосторожным движением, задеть сердце. Тебе очень повезло, что Злое Гоббо промахнулось                Услышав такой спокойный и аргументированный ответ Гудвин аж довольно зажмурился.              «Такая сильная!», – довольно подумал он. – «Ни за что не упущу такой шанс!»                – Оно и не промахнулось, – спокойно ответил он. – Я отчётливо ощущал, как кончик ножа проскрежетал по моему сердцу. Но в тот момент моё сердце работало в режиме «Камень», так что я спокойно проигнорировал эту царапину в спине. Но вот сейчас я нахожусь в серьёзной опасности…              – Где? Говори что делать? – всполошилась Трусишка.              – В присутствии столь прекрасной девушки, моё глупое сердце так и норовит перейти в режим «Шёлк». А в этом режиме сталь в сердце будет для меня безусловно смертельна. Так что – тяни… – озадачил Трусишку поручением Гудвин.              Но та справилась. И вытащила нож. И даже при этом не зажмуривалась. Ну, может чуточку…               Из открытой раны пролилось чуточку крови. А затем кровь Гудвина засветилась. И приобрела вид жидкого серебра. Но Трусишка не удивилась. Компресс из этой волшебной субстанции она прижимала к своей челюсти во время первого знакомства с Гудвином. И боль улетучивалась с просто-таки невероятной скоростью. Да и системные курсы она прошла на отлично. И знала какие волшебные существа населяют страну Оз. Даже самые редкие…              – Ты же уже обо всём догадалась, – без знака вопроса в конце фразы спросил Гудвин.              – О том, что ты единорог? – ответила Трусишка. – Точнее гибрид… Да, сегодня во время нападения Злого Гоббо…              И Трусишка принялась хлопотать над раной Гудвина, накладывая компресс и повязку. С мужской точки зрения Гудвина в этом не было ни малейшей нужды. И он уже было открыл рот, чтобы так и сказать. Но потом вслушался в ощущения от прикосновения рук Трусишки и… передумал. Потому как прикосновения девичьих ладошек были приятны. А услышав слова девушки, Гудвин без слов нашарил на груди медальон с которым он не расставался ни днём, ни ночью, открыл его и протянул Трусишке.              – Не может быть! – шокировано выдохнула она.              – Сам также сказал, когда впервые увидел эту картину, – согласно кивнул Гудвин.              – А твои родители… они… – замялась Трусишка, не зная как сформулировать вопрос.              – Я не имею ни малейшего понятия где они сейчас… И живы ли они вообще. Этот медальон – это единственное, что было при мне, когда меня обнаружили на пороге сиротского приюта. И когда-нибудь я разберусь и в этой ситуации… – вздохнул Гудвин.              – Это хорошо… То есть, я хотела сказать – это плохо! – спешно поправилась Трусишка. – А то я уже представила как на меня смотрят твои родственники. И твоя бабушка со стороны отца говорит: «Внучёк, может ты подыщешь себе кого-нибудь с копытами и гривой?»              Гудвин с огромным трудом задавил улыбку. Момент на самом-то деле был серьёзный. И Трусишка хоть вроде бы и пошутила, то это был хорошо замаскированный вопрос. И он на него ответил.              – Я уже взрослый мужчина. И выбор будущей подруги жизни – это только мой выбор! – твёрдо произнёс он.               А затем спохватился, преклонил перед Трусишкой колено, взял ту за руку и глядя в её глаза сказал:               – Кх-м! Это я впряг лошадь мордой к телеге. В смысле – поторопился. Итак… Трусишка, окажи мне честь и будь моей девушкой!              На душе у Трусишке запели весенние пташки, распустились почки и засияла радуга.              – Я согласна! – воскликнула она.              Инициативу взял на себя Гудвин. И обнял Трусишку. А та обняла его в ответ. И так они простояли некоторое время. А сколько – неизвестно… Ведь в объятиях любимого человека время летит незаметно…              А когда они таки выпустили друг друга из объятий, то первым делом Трусишка заметила, что причёска Гудвина изменилась. И превратилась из шокирующего полуметрового «афро» в нечто вполне обыденное. И стал виден рог. Тридцатисантиметровый. Сужающий вплоть до бритвенной остроты кончика. И уши. Остроконечные. Длинные и подвижные. Как у неё, у Трусишки.              – Ой, – аж ойкнула от она неожиданности. – У тебя сразу вид стал такой... взрослый… На десять лет старше… Как минимум… Но мне нравится! – смущённо призналась она. Это было нормально для женщин. Те хоть и много тусят со сверстниками, но для чего-то более серьёзного предпочитают мужчин постарше. Лет на десять.              Гудвин же услышав комплимент в свой адрес тут же «отбил подачу». И выдал длинный и красивый… но без пошлости… комплимент облику Трусишки. Та смущённо зарделась.                А в конце своей маленькой речи Гудвин пояснил, что столь экстравагантную причёску он носит не в погоне за молодёжной модой, а потому что информация – это оружие. И скрыв до поры до времени тот факт, что он фактически единорог, он рассчитывал узнать кто его настоящие враги. Врагов ожидалось, как минимум, двадцать три...               – Ньях! – вырвался изумлённый возглас из уст Трусишки.              А затем она зажала рот ладошками и глазами показала, что извиняется за ругательство. И за то, что перебила, тоже извиняется. И просит продолжать. А то ей интересно!              – Но шестеро генералов повстанческого войска… не прибыли. И теперь я беспокоюсь… Всё ли с ними в порядке? Ведь адепты Света четвёртого круга не могут просто взять и проигнорировать появление Повелителя Тьмы. Это невозможно потому что невозможно!              Трусишка согласно кивнула.               – Ещё шестнадцать «возможно-врагов» оказались мне не врагами. Да, они испытывали желание сломать мне лицо… Сильное желание… Но у них была их Чистота души. И их долг перед своими народами. А потом мы поговорили за чаем со сладостями... Так что они сейчас думают как бы это совместить, чтобы не пострадало ни то, ни другое. В общем, хорошие и правильные разумные существа. И я был бы счастлив, если бы у меня были такие друзья. И был бы горд, если бы у меня были такие генералы.                 У Трусишки тоже были подруги. Поэтому она кивнула.              – И был ещё кое-кто… Этот некто очень любит власть… И не любит конкурентов… И не брезгует снарядить наёмного убийцу, – Гудвин кивнул на едва заметное на серой земле Пустоши пятно чёрной сажи. И если бы не несколько деталей одежды, оставшихся от Элли, то сложно было сказать, где именно умерла она… он? ...короче, оно.              – Я всё ещё не понимаю, почему оно умерло? – наморщила лоб Трусишка. – Это из-за крови единорога?              – Из-за неё самой, – подтвердил Гудвин. – Говорят, единороги – дети Света. И это не просто поговорка. В их крови есть планарная энергия Света. Она не вредит разумному с нейтральным мировоззрением. И даже помогает. Даёт силы. Много сил. Продлевает жизнь. И главное... Помогает пройти Светлое Возвышение. Если конечно разумный сам того хочет всей душой. И через несколько лет в Системе, в графе «Раса» у такого разумного существа появляется: Fairy. В графе «Пол» у парней будет значится– Эльф. А у девушек – Фея.              Интересная идея постучалась в разум Трусишки. Но она не стала перебивать Гудвина.                  – Но если разумный не хочет Светлого Возвышения, то его жизнь превращается в пытку, – продолжил Гудвин. – Нельзя злится, нельзя ругаться матом, нельзя ввязываться в драки. Потому как переход к злому мировоззрению незаметен. А как только он наступает, тело такого разумного осыпается наземь чёрным пеплом.               Перед глазами Гудвина пронеслись пару картинок. На одной из них мужчина с лицом на затылке пытался задушить мальчика в очках. Но через миг осыпался чёрным пеплом. На второй картинке парящая в воздухе женщина взмахом волшебной палочки посылала убийственное проклятие в коренастого зеленокожего мужчину. Тот уворачивался, а «фея»... испарялась. И от неё оставалась лишь горстка пепла.              «Музы порой приносят писателям очень правильные и интересные идеи», – подумал Гудвин.              – Но ведь оно убило моих подруг, – вспомнила о печальном Трусишка. – А может и нет…              – Рассказывай! – сурово сдвинул брови Гудвин.              ***Четверть час спустя***              – Они не мертвы! – постановил Гудвин.              И по взмаху его руки два десятиметровых диагностических круга погасли. И загадочные символы, которые Гудвин четверть часа вычерчивал ритуальным ножом на земле, время от времени окропляя своей кровью нужные части пентаграмм, прекратили свою работа.              – …! – выкрикнула что-то невнятное Трусишка, подпрыгнув от избытка чувств аж на метр.              А потом чуточку посмурнела.              – Но… они лежат и не шевелятся… Именно поэтому я и взяла их с  собой… – не очень связно начала она.              Это она хотела сказать, что надеялась на чудо. Чудо в лице Гудвина. И поэтому привезла в «трофейной» Тойоте их тела. Тела были недвижимы, но у специалиста в лице Гудвина были хорошие новости.              – Это шок, – объяснил Гудвин.              И Трусишка бросилась к подругам.               – Нура! – обратилась она к лежащей на носилках статуе женщины из какого-то золотистого металла.               «Хм, Нура?», – наморщил лоб припоминая кое-что Гудвин. – «Древнее арабское имя… женское… означающее «Свет»»                – Ора! – обратилась она большому ведру с какой-то мутной жидкостью.              «И дважды «Хм!»… Ора – это древнее еврейское имя… опять-таки женское… И опять-таки означающее «Свет!»», – а затем Гудвин озабоченно подумал. – «Надеюсь тут нету никакого давнего и запутанного арабо-израильского конфликта, отягощённого не менее давними родственными отношениями?»                – Очнитесь! – обратилась она уже к ним обеим. – Злое Гоббо мертво! Вы в безопасности!              Те не подали ни единого признака что услышали её. Золотая статуя с женским лицом всё так же лежала на земле. Её грудная клетка всё так же была сплющена колесами автомобиля. И в глубине грудной клетки всё также был виден прозрачный кристалл внутри которого было… сердце. И это сердце не билось.               Внутри ведра тоже ничего не происходило. Повреждённое ядро… нечто сферическое, более тёмного цвета, чем окружающая его слизь… всё также лежало на дне. И не подавало признаков жизни. Хотя «при жизни» подруга Трусишки загружала туда, в это сердце, ингредиенты, и в процессе работы ядро пульсировало и даже меняло свой цвет.              – Это так не работает, – успокаивающе положил руку на плечо Трусишки Гудвин. – Одних слов тут будет мало… Это всё-таки смерть… Не окончательная… Но повреждающую душу… И так дважды…               – Я не понимаю! – аж затрясла головой Трусишка, пытаясь уложить всё это в голове.              – Разговор будет долгим, поэтому… – начал Гудвин.               – Чай со сладостями? – мгновенно догадалась Трусишка.              – Ты имеешь что-то против сладостей? – притворно нахмурился Гудвин.              Трусишка же, видя, что её парень позволяет себе пошутить... а ведь он не из тех, кто шутит у гроба или у постели тяжелобольного… Короче, девушка успокоилась. И позволила себе пошутить.              – Теперь я понимаю почему твой выбор остановился именно на пчёлах. Ведь они делают мёд!               ***Некоторое время спустя***              – Итак, как я обещал, рассказ будет довольно долгим, поэтому ни в чём себе не отказывай, – и Гудвин махнул рукой в направлении раскладного столика, заставленного всем что нужно любителю чаепития.              – В общем… Жили-были три мага. Один то ли менталист, то ли спиритуалист, а может даже и совсем уж экзотичной направленности магии, в наших краях неведомой... Но не будем забегать вперёд. И две волшебницы. Одна – артефактор, а вторая – алхимик. Первое их знакомство вышло не слишком удачным. И они крупно поссорились. Но до драки дело у них не дошло. И они помирились. А потом вдруг обнаружилось, что их таланты неплохо так дополняют друг друга. И они замахнулись ни много, ни мало, аж на бессмертие!              – Бессмертие? – удивилась Трусишка.              – Оно самое, – подтвердил Гудвин. – И у них даже что-то получилось. И пара людей умерших… по-настоящему, без дураков, умерших… были воскрешены ими.               – Ньях! – восхищённо выдохнула Трусишка.              – Вот-вот! – одобрительно кивнул Гудвин. – Ты испытываешь восхищение. Это потому что у тебя есть Чистота души. А кое-кто, получив донесения от шпионов о том, что у конкурентов наметились продвижения в проекте «Бессмертие», ощутил, что его душит зависть. И злоба.               – Ньях! – выдала Трусишка, имея в виду – фу таким быть.              – Вот-вот, – опять согласился Гудвин. – Этого некто в проект не позвали. Может потому что инстинктивно ощущали, что к этому существу спиной поворачиваться нельзя… А то обнаружишь в ней нож… Или ставили под сомнение её компетентность и умственные способности…                ***Ретроспектива***              Где-то в тысяче километров от Гудвина и Трусишки чихнула одна пожилая волшебница.                 – Вспоминает меня что ли кто-то? – предположила она.              А затем заметила, что от её чиха, потекла золотая краска, которой она замазывала настоящее имя создателя «своего» гримуара. Перед её мысленным взором пронеслась картина того, как несколько веков назад она, молодая девушка, ведомая первым в её жизни пророчеством, забралась высоко в горы. И в том месте, что предстало ей в пророческом видении она нашла его… Гримуар. И сказав себе: «Я не краду, а подбираю бесхозное!», молодая девушка, запихнула толстенную книгу под меховую накидку и отправилась обратно, откуда она пришла.                ***Конец ретроспективы***              – На какие только гадости не толкает людей зависть… – вздохнул Гудвин. – Была организована интрига… Смертнику… точнее смертнице была навешана лапша на уши про злых ведьм, собирающихся уничтожить человечество… Смертница получила дозу крови единорога и была натравлена на «конкурентов».               – Постой-ка… – Трусишка потёрла лоб, укладывая мысли в голове, – ...так первая Элли тоже была Злым Гоббо? С кровью единорога?              – Тут уже остаётся только гадать какого оно было пола, – пожал плечами Гудвин. – Может вообще мужского… Но рискну предположить, что оно было взрослым. И тупым... И безжалостным… Хотя это одно и тоже…              – Одно и тоже? – удивилась Трусишка.               В письмах они многое обсуждали, но такую взаимосвязь – нет.              – Концепции «доброты», «сопереживания», «милосердия» и прочего – это сложные концепции. По-настоящему их понимают только умные люди. А глупые... читай, обычные люди… нормально ведут себя только под присмотром нормальных людей. Которые сломают им челюсть, если они начнут вести себя как гоблины Пустоши. Ну, а если таким «нормальным» ввести крови единорога… Да ещё и выпустить их в места побезлюднее… Тут уж у них планку и срывает. И нет такой гадости, которую бы они не смогли бы отмочить…              Трусишка кивнула, поняв Гудвина.              – Но это я отвлёкся. – вернулся к рассказу о делах дней минувших Гудвин. – Почти наверняка первая Элли была перенесена сюда со своим автомобилем. Которым она и задавила Гингему. А дальше начинаются ничем не подкреплённые догадки… Помог ли Гингеме её ученик Урфин? Неизвестно… Или может сама Гингема должным образом запрограммировала золотого голема, чтобы тот в случае чего извлёк её сердце из трупа, обработал и пометил в свою грудную клетку… Не знаю…              – Но… Это ведь не должно работать! – возмутилась Трусишка.              И её можно понять. Нигде в системных обучающих курсах не говорилась о том, что такое возможно хоть приблизительно.               – Помнишь я говорил, что у Гудвина была совсем уж экзотическая специализация? – не огорчился возмущению девушки Гудвин.              – … – кивнула Трусишка.              – Возможно, что Гудвин был некромант, – выдвинул гипотезу Гудвин. – А некромант– это такой тип, который изучает смерть, души и что происходит с этой самой душой в момент смерти…               – … – не нашлось слов у Трусишки.              О таком направлении магического искусства она даже не подозревала.              – В пользу этого предположения говорит то, что никого подобного Страшиле и Дровосеку не было ни раньше, ни потом. А ведь обнаружились они неподалёку от резиденции Гингемы… – размышлял Гудвин.              Девушка порылась в памяти и не нашла никого похожего на бывших правителей Волшебной страны.              – А ведь Железный Дровосек умер… По-настоящему умер, – продолжил размышлять Гудвин. – И был похоронен… А потом после модернизации проведенной первым Гудвином, в его груди появляется живое сердце… – и Гудвин кивнул на золотую статую с человеческим сердцем внутри.              – … – по-прежнему нечего было сказать Трусишке.              – Ездил ли он сам на кладбище чтобы выкопать покойного парня… Не знаю… Сам ли он тёмной ночью вырезал ритуальным ножом сердце покойного из хладного трупа… Опять не знаю… Но знаю, что именно из таких вот «фокусов» некромантов и не любят. А те в ответ предпочитают умолчать о том, что они – некроманты. И даже заявляют, что они обычные фокусники, магией не владеющие… – припомнил фрагмент давней истории Гудвин.              – А у меня некромантия не вызывает отвращения, – чуточку подумав, решила Трусишка. – Если можно достичь бессмертия без Тёмного Падения… то я – за!              – Вот это правильный подход! – улыбнулся Гудвин. – Так и надо рассуждать! И я тоже считаю, что первый Гудвин был нормальным парнем. Это можно сказать хотя бы по его работе. Потому что у хорошего специалиста и его «продукт» хорош. А доведённые им до ума «умертвия» в лице Дровосека и Страшилы, показали себя как отличные правители, понимающие людей, но сами свободные от человеческих слабостей. Увы, они без вести пропали в первые дни оккупации. Боюсь демоны просто прикончили их в рамках устрашения… Но если вдруг они живы… Я сделаю всё, чтобы помочь им!              Трусишка присоединилась к его обещанию. Ведь читая исторические хроники она порой задумывалась, как же хорошо жилось в те годы! Ну, и тогда были проблемы… Но это были вполне решабельные проблемы. А не эта ньяхова Пустошь. И не менее страшный внешний мир, где никто не будет рад невысокой зеленокожей девушке… Хотя, как недавно выяснилось, кое-кто будет рад её видеть… Видеть своей девушкой. И внешний мир как-то резко перестал быть пугающим местом…              – И снова я отвлёкся… А остановился я на том, что им троим не хватало… биолога, – продолжил Гудвин. – Не могла человеческая душа нормально жить в механическом теле, созданном Гингемой. Хоть в металлическом, хоть в соломенном… У первых «вернувшихся с того света» были огромные проблемы с эмоциями и связной работой разума. Нет, в злых мертвецов они не превратились. Нет… Просто эмоций, увы, не было… Ведь для них нужно живое тело! С кровью по которой циркулирует коктейль из химических веществ, дающих нам ощущение радости и грусти. А без направляющих пинков от спинного мозга и подкорки, разум даже чувство любопытства толком не может испытать. Не говоря уж о чём-то более сложном… Вроде творчества…                Эти были элементарные для специалистов вроде неё и Гудвина вещи. И с этим Трусишка и не думала спорить. И даже на один единственный миг такого желания у неё на душе не появилось.               – О чём-то таком троица исследователей то ли догадывалась, то ли изначально предполагала, но решила проверить… А вдруг всё не так? И у них случится прорыв? – продолжал Гудвин. – Но прорыва, увы, не случилось. И они были вынуждены сделать первый шаг в правильном направлении. В направлении переселения из одряхлевшего тела в молодое и полное сил. И тут бы им опять бы биолога в команду! Он бы подсказал им, что брать простейших существ, вроде волшебной Слизи – идея не самая лучшая. Потому что человеку нужен мозг. Со всеми его отделами в виде подкорки и спинного мозга. Потому что базовые подпрограммы – это тоже важно. Очень важно. И человек во многом именно человек, потому что его инстинктивные реакции именно такие и никакие другие…              – То есть Ора не родилась слизью? Ой, что я говорю! – опомнилась Трусишка, вспомнив что она бакалавр селекции и гибридизации, а не какая-то блондинка, которой дозволительно задавать подобные вопросы. – То есть, я часто задавалась вопросом: «Почему Ора именно такая?». Ведь нигде в системных курсах не упоминалось о возможности существования разумной слизи… Но она ничего не помнила...               – Амнезия при тяжелой травме обычное явление. А более тяжёлое явление, чем смерть, я и представить не могу… К тому же смерть насильственная. Не знаю, был ли это удар ножом в спину с последующим поливанием умирающей экспериментальной слизью… Которая съела Бастинду… Или же Бастинда, как специалист по алхимии и трансмутации, замахнулась на трансмутацию живого… И придала своему телу свойства слизи… А волшебная слизь чрезвычайно нуждается в воде. И вследствии поливания обычной водой, экспериментальная слизь вышла из-под контроля и съела тело Бастинды. Можно только гадать…               «Чёртовы пророчества!», – думал в это время Гудвин. – «Ведь кое-кто подсказал Элли, что убить Бастинду можно именно так… Потому как в честной схватке у Элли даже под допингом из крови единорога шансов бы не было… Но всегда есть Мудрый Седой Наставник с вовремя подвернувшимся под руку пророчеством… Или Наставница… Не менее Седая и Мудрая… Бесит!»                Представив, как её тело поедает слизь, Трусишку передёрнуло.               – Я поняла, – подвела итоги Трусишка. – Нура – это Гингема, а Ора – это Бастинда. Точнее это были их новые имена, взятые ими во время Ритуала Обретения Истинного Имени. И ты пытаешься предупредить меня… Но я не верю, что мои подруги злые! Ну, может в хрониках их называли «злыми ведьмами», но это было давно и неправда! А сейчас они хорошие! И они столько раз меня спасали! И…              Гудвин молча выставил руки ладонями вперёд в примиряющем жесте. И Трусишка умолкла.              – Нет, ничего подобного. Злыми я их никогда не считал. Одинокими, да. Не понимающими людей, да. Но не злыми!              И Трусишка успокоилась.              – И сейчас у меня на душе такое чувство, что я встретил давних знакомых… Уже давно похороненных знакомых… А оказалось, что слухи об их смерти несколько преувеличены, – улыбнулся Гудвин. – И для меня не стоит вопрос: «Помогать им или нет?». А вопрос стоит так… Помогать им сильно или очень сильно?               – Это как? – озадачилась Трусишка.              – Помогать «сильно» – это значит провести Светлое Возвышение, вложить им в головы Ассоциативный Сниффер… – начал говорить Гудвин.              – Асоци… что? – потеряла нить дискуссии Трусишка.              – Помнишь тех бедных женщин из лагеря легионеров Ужаса? – и увидев кивок Трусишки, Гудвин продолжил. – Заметила, что они вели себя… нормально? Хотя некоторые были в рабстве много лет и иным словом, кроме «сломлено» их душевное состояние описать было невозможно… Свет помогает и в этом. И как только их разум в очередной раз попытается вытащить наружу тягостное воспоминание о своей смерти… уже двух смертях… чтобы хоть как-то пережить это… в их головах будет раздаваться мой голос: «Там тяжёлые воспоминания! Ты уверена, что готова столкнуться с ними лицом к лицу?». И если они будут не готовы, воспоминание не появится. Вообще-то говоря, это такой механизм «переживания» тяжёлых воспоминаний, который есть у всех. Природа таким вот немудрёным образом заставляет людей делать выводы из тяжёлого жизненного опыта. Но бывает, что опыт слишком тяжёл… И это как раз такой случай… И наступает амнезия… И даже Ассоциативного Сниффера будет мало… Такому разумному существу нужен кто-то, на кого можно было бы положиться. И если пострадавшая – женщина, то ей нужно будет ощущение надёжного мужского плеча, на которое она всегда сможет опереться. А дальше всё пойдёт… не то чтобы само собой... но гораздо легче. В живом-то теле! Да вот загвоздка… Где ж найти хорошего да надёжного мужчину… Двух мужчин… Одного для Нуры, а второго для Оры… Чтобы не подвёл, не обманул, не разочаровал… Потому что в таком хрупком состоянии, в котором будет их душа, одно крупное жизненное разочарование – и готово! На свете становится одной Злой Ведьмой больше. По-настоящему, без дураков злой… Способной на обман, предательство и убийство…               Трусишка взглянула на Гудвина. В её глазах было: «Одного такого хорошего мужчину я знаю!». И ещё там было: «Как же я счастлива, что мы встретились!». И она заговорила:                 – Понимаешь… – смущённо потупилась девушка, – ...мы с Нурой и Орой как сёстры. И после первого месяца знакомства я сказала, что мы будем делить всё вместе… И радости, и горести… Поровну… И даже мужчину поделим поровну… Когда вырастем… Мне тогда было одиннадцать, – аж прикрыла от смущения глаза Трусишка, – но после этого Ора прекратила плакать… Ну, как плакать? Когда ей грустно на её теле образуются такие потёки… Это она теряет контроль над телом… А Нура прекратила сидеть как статуя… молча и с потухшими глазами. И глаза у неё стали светиться… Ну, это значит, что у неё бодрое настроение...               «Как мало я, всё же, понимаю женщин», – подумал Гудвин. – «Я только хотел озвучить вариант «очень сильно позаботиться», в смысле окружить их моим теплом, заботой и любовью… И ожидал… непонимания. Но… мне это предложили! Вот просто взяли и предложили!»               И Гудвин накрыл своей ладонью узенькую ладошку Трусишки. И та сразу почувствовала себя легче.               – Обещаю, что никто из моих троих девушек не будет обделён теплом! – твёрдо пообещал он.              И Трусишка почувствовала себя совсем хорошо. Гудвин же, успокаивающе кивнув своей девушке, мол, всё будет хорошо, отправился «останкам». Которые вовсе не останки. По пути он доставал из сумки ритуальный нож и чашу. И прикидывал, что и как он вложит в Светлое Возвышение. А потом махнул рукой. И включил в обязательную программу только Ассоциативный Сниффер. Просто возникло у него некое предчувствие…              И оно его не подвело. Случилось приблизительно тоже, что и в случае с Трусишкой. Белый туман из ритуальной чаши сам потянулся к обломкам золотой статуи и к ведру со слизью. Миг и… перед ним стоят две девушки лет восемнадцати-двадцати. Одна смуглая, на голову ниже Гудвина красавица с явно восточными чертами лица, смуглой кожей, зелёными глазами и длинными тёмно-каштановыми волосами. Вторая девушка была приблизительно того же возраста, немного ниже Оры, но выше Трусишки, имела гораздо более хрупкое телосложение чем Ора. И имела стройное тело, узкую талию и острый подбородок со впалыми щеками. В остальном же, на человека она походила мало. Нет, руки-ноги у неё были вполне человеческие, но вот кожа... Синяя… Даже, скорее тёмно-синяя. И светящиеся белым светом глаза. Так что даже не удавалось рассмотреть какого цвета её глаза. И волосы лилово-фиолетового цвета… И белые полоски на теле, сияющие от избытка маны в её теле. Впрочем, Гудвину всё пришлось по вкусу. И в облике Оры, и в облике Нуры.              ***Авторское примечание***              Ора - https://drive.google.com/file/d/1diAMaCs5-SGbLcwR13UreSYKqKgDP34S/view?usp=sharing              Нура – https://drive.google.com/file/d/19iSKtiM0JMouAU6bdLVH_cdamAdXabT2/view?usp=sharing              ***Конец авторского примечания***              Специалист по гибридизации внутри души Гудвина мгновенно встрепенулся при виде девушек, и мгновенно потирая ладони произнёс: «Да ладно?! Рядом с Волшебной страной Оз есть что-то вроде Волшебного Востока из сказок? С красивыми арабскими женщинами-волшебницами в откровенных из-за жаркой солнечной погоды одеяниях? И с не менее красивыми… джиннами женского пола? Ну, а кто ещё из персонажей восточных сказок имеет синий цвет кожи и много-много магии в теле… Что аж светится от её переизбытка...»              Но всё это длилось лишь один неуловимо краткий миг. А затем Гудвин-мужчина отодвинул Гудвина-селекционера вглубь души. Селекционер не противился. Он понимал, что тут нужны не заклинания, а то, чему его научила Тренер по отношениям. И сейчас Гудвина похоже намечалось что-то вроде экзамена. Ведь ему ни много, ни мало, а требовалось объяснить двум девушкам с амнезией – почему они тут и… Что самое неподъёмное, почему они должны стать его девушками. Но Гудвин был не из тех, кто боялся сложных задач. И гордо распрямив плечи он сказал:              – Я – Гудвин! Я из тех, кто берёт на себя ответственность…              – Я согласна! – раздался мелодичный голос Оры.              – Я согласна! – раздался не менее мелодичный голосок Нуры.              «Вот так живёшь… Думаешь, что уже всё понимаешь в женщинах… А потом они всё равно удивляют тебя», – подумал Гудвин.              А потом приложил руку к сердцу. И поблагодарил прекрасных дам за то, что те оказали ему честь стать его девушками. А что ему ещё оставалось делать? Говорить прочувствованную речь смысла уже не имело. Ора и Нура, оказывается, незаметно пришли в себя ощутив рядом его присутствие. И его разговор с Трусишкой слышали от и до. А какими загадочными путями бродила их логика по лабиринтам женского разума, что она вышла наружу с ответом «Я согласна!», Гудвин не знал. Мужской склад ума, что ж поделать… Разве что предположил, что на Востоке иметь три жены – это нормально. И на сказочном Востоке – это тоже считается вполне приличным…               Хотя насчёт «его жёны» – это говорить ещё рано. Пока что просто «его девушки». Но Гудвин был твёрдо намерен не упустить своего шанса. Три сильных женщины! После стольких лет поиска! Так что трём его девушкам ещё предстояло узнать насколько галантным кавалером может быть Гудвин. И что за сюрприз он приготовил в своём «осаждённом форте»...               ***Час спустя***              По серой и унылой Пустоши ехала розовая Тойота. Машина явно побывала в серьёзной аварии – верха у неё не было. Да и все кресла были сломаны, выкинуты и заменены деревянными скамейками.               В машине ехали четверо – три девушки и один молодой мужчина. Девушки, как и положено в их возрасте весело щебетали. Ну, некоторым из них было не двадцать, как можно было сказать по их лицам, но амнезия после двух тяжелейших травм… Короче, приходить в норму их разум начал только лет восемь назад, после встречи с Трусишкой. Так что им тоже, безо всяких оговорок было лет по девятнадцать-двадцать...               За рулём сидел Гудвин и держал скорость аж в тридцать километров в час. Больше, увы, было нельзя… Девушки попросили. Ибо страшно! И даже Трусишка, которая после часа самостоятельного пребывания за рулём осилила скорость аж в пятнадцать километров в час, присоединилась к просьбам Оры и Нуры. Гудвин не стал спорить по пустякам и снизил скорость. С его точки зрения это была ни разу не скорость. Да даже не скорость его, Гудвина, разминочного бега… Что уж говорить о его полной скорости? Каковая, вместе с любовью к быстрому бегу, досталась ему от папы… Но даже если у тебя есть своё мнение, не всегда следует его высказывать...                 И сейчас все просто общались на всякие отвлечённые темы. И среди этих тем регулярно… каждые пять минут… от его трёх девушек следовал разной степени завуалированности намёк, что три – это замечательное число, а вот больше – уже ни разу не красиво. Гудвин все эти намёки влёт расшифровывал и успокаивал как мог. А потом решил просто перевести тему. Ну, как перевести? Похвалить кое-кого, а там уж и тема разговора сама собой сменится…              – Трусишка… Кх-м! Называть тебя так после того как ты смело вышла из укрытия, одним махом повергла Злое Гоббо, и пока оно беспомощно барахталось, опутанное твоей новой разработкой, ты вытащила из его рукавов все припрятанные там краплёные карты! И это мне не просто помогло… Это меня спасло! Так что пора бы начать забывать имя Трусишка. Да и брать имя, выбранное не тобой или родителями, а какими гоббо, которых ты ни разу не уважаешь, во время уже не далёкого ритуала Обретения Истинного имени – это никуда не годится!              От столько щедрых комплиментов у Трусишки закружилась голова. Но это было приятное головокружение. Всё-таки жизнь не баловала её в этом плане. А тут такие приятные слова. Да ещё и от её парня!              Но про то, что Гордость легко превращается в ЧСВ, Трусишка уже знала. Поэтому вдохнула-выдохнула, очистила разум от посторонних чувств, и спокойно сказала:              – Вообще-то, это я была на той поляне слабым звеном. И ты был вынужден подставиться, защищая меня… Ещё раз спасибо тебе за это! Ты бы мгновенно победил это Злое Гоббо и…              – Прости что перебиваю, но в этом то и проблема… – протянул Гудвин. – То, что тебе плохо и больно я ощутил вечером прошлого дня. И бежал сюда с твердым намерением поотрывать головы всем, кто в этом виновен!               Трусика прижала руку к часто-часто забившемуся в груди сердцу. Ей, как девушке, было приятно слышать такие слова.               – Но ведь это существо… «Элли» не сама по себе прибыла из другого Мира… – продолжил Гудвин. – Её призвали! А потом проехались по куцым мозгам о том, что Гудвин зло… Хотя, скорее попытались… Ибо куцые мозги «Элли» оказались не в состоянии понять столь сложные вещи как Свет, Тьма, Чистота, Гордость и всё что с этим связано… И тогда этому существо просто вкололи крови единорога, напялили неснимаемый артефакт, научили «Блинку за спину» и пинком под зад направили в мою сторону. Но! Кукловод, придумавший это всё не оставляет без внимания мелочи. И некий Кагги был отправлен вслед за Элли. Не помогать… Нет… Это не в привычках злобнохорьков. Чтобы добить некоего Повелителя Тьмы, если тот окажется параноидально подозрителен, чтобы не подпускать к себе фальшиво привлекательную Элли… и достаточно силён, чтобы выжить после схватки с этим… Элли.              – Но это у них не вышло так что и говорить не о чем! – отмахнулась Трусишка.              И это не была легкомысленность. Просто не было в ней коварства. Что Гудвин ей и доказал.               – Если бы ты не появилась тогда, я бы на эмоциях оторвал бы этому существу всё, что только можно оторвать… А если бы во время схватки я бы не сдерживал инстинктов единорога, то запинал бы это досмерти… или проткнул рогом. Ведь рог у единорогов не для красоты… И вернувшийся Кагги доложил бы работодателю, что их план провалился… Но его работодатель при этих новостях огорчённым бы не выглядел. И уже на завтра на главной столичной площади Кагги свидетельствовал бы, что стал свидетелем зверского убийства… За его спиной бы виднелись портреты «невинноубиенной»… На них бы Элли смотрелась нежным цветком… А Кагги в тщательно отрепетированной речи рассказывал бы про фонтаны крови и оторванные куски плоти… И его словах правда бы идеально сочеталась с художественных приукрашением действительности… А лжи там бы не было ни капельки… Ведь в Волшебной стране хватает волшебных родников, вода из которых заставляет выпившего говорить правду. И волшебных артефактов со сходными функциями тоже полно… Так что через месяц-другой за чудовищем по имени Гудвин охотились бы все. Охотились – в смысле, искали чтобы убить безо всяких разговоров…                 – Какой ужас! – хором ахнули три девушки.              – Вот поэтому то я и говорю, что Трусишка меня спасла! Как только она сказала о секрете Элли, так я мгновенно взял себя в руки, успокоился и выкинул в мусорку все свои старые планы. Потому что они были продиктованы эмоциями… Новых планов не было. Ни одного… Но тут Элли само бросилось на меня… И это был просто подарок судьбы! Я действовал на рефлексах, Элли самоубилось, а мои руки остались чисты.              Трусишка, Ора и Нура твёрдо решили, что ни за что не упустят такого замечательного парня, что на рефлексах кастует Небесный Щит на свою девушку.              – Через секунду до меня дошло, что я успешно избежал судьбы Артаса и Неконтролируемое Тёмное Падение миновало меня… – резюмировал итоги боя Гудвин.              – Кто такой этот Артас? Твой друг? – возник резонный вопрос у девушек.              – Это герой вымышленной истории… Но сейчас я уже ни в чём не уверен… Был он силен, храбр, честен. С девушками он был галантен, а друзья смело доверяли ему прикрывать свою спину. И не было в нём ни страхов, ни слабостей... Настоящий паладин Света… И однажды напали на его страну враги… Не по-благородному, а так… Там колодец отравят, там муку́, заражённую чумой, в город подкинут…               Трусишка поминула ньяха, Нура и Ора проворчали про бесчестных шайтанов.               – А Артас был не абы кто, а руководитель… Лидер… На нём ответственность… А решать надо быстро… А все решения плохие… И даже бездействие – плохое решение… И началась у Артаса череда непростых Жизненных Решений. И после каждого из них он вроде бы и защищал своих людей, но Чистота его души всё уменьшалась и уменьшалась. А поступки из спорных, становились сперва сомнительными, а затем и вовсе дурнопахнущими… И от него постепенно отвернулись все… Друзья, боевые товарищи, девушка… – вздохнул Гудвин.               – Мы тебя поддержим! И не отвернёмся! – хором заявили три девушки.              И Гудвину было приятно это слышать.               – Я вам потом расскажу полную версию этого Неконтролируемого Тёмного Падения, – пообещал Гудвин. – А хотел я сказать о том, какие выводы я сделал лично для себя. Во-первых, с людьми надо разговаривать…              Девушки удивлённо приподняли брови в ответ на эту очевидную мысль. Мол, это же очевидно.              – Вроде бы банально, но… Артас не объяснял своих мотивов товарищам. И когда настал важный момент – его никто не понял. Поэтому я не ленюсь всем желающим подробно рассказать что, как и почему я сделал. И поправить их, если они заблуждаются… Это очень даже работает… И шестнадцать очень недовольных мною разумных не то чтобы встали на мою точку зрения, но они, по крайне мере, меня поняли. А после этого они уже не могли злиться на меня как раньше, когда не понимали…              – … – девушки глубокомысленно кивнули.              – Ну, а во-вторых и в главных… – продолжил Гудвин. – Есть такая шутка, мол у правильного Повелителя Тьмы должен быть советник с душой чистой и невинной, как у ребёнка. И оный Повелитель должен сперва спрашивать мнения по поводу своих коварных тёмновелительских планов у этого Советника. И если советник говорит по поводу плана: «Чушь!» или «Фигня!», то Повелитель Тьмы должен без пререканий отправить оный план в мусорную корзину. И все, кто это слышал, хохотали как будто им рассказали лучшую шутку в их жизни. Я же никогда над этим правилом не смеялся. И ты, радость моя, – порадовал Трусишку комплиментом Гудвин, –  сегодня отлично справилась с ролью советника.               – Обращайся! – гордо приосанилась девушка.              – Договорились! – серьёзно ответил Гудвин. – Так что, когда у меня возникнет коварный тёмноповелительский план, я сперва спрошу твоего мнения.              – Эм… А как можно записаться на должность советника Повелителя Тьмы? – тут же поинтересовались Ора и Нура.              – Я же вам рассказывала, – шепнула подружкам Трусишка.               И те перефразировали вопрос.              – А можно и мы тоже запишемся на курсы адептов Света? И будем как и наша сестрёнка Трусишка у тебя советницами?              – Можно, – улыбнулся Гудвин. – Только я бы советовал вам записаться на курсы адептов Тьмы. Чистота в ваших душах и так есть. А вот Гордость пострадала после всего того, что выпало на вашу долю. Уверен, что так вы восстановите целостность души гораздо быстрее. И вспомните свою прошлую жизнь...              Некоторое время происходило обсуждение разных технических подробностей, но уговаривать девушек не пришлось. И через четверть часа Ора и Нура уже читали вводные статьи в Системе о Тьме, и опасностях, связанных с её изучением. Время от времени у них возникали вопросы, на которые Гудвин тут же давал ответ. И после короткой фразы в разумах Оры и Нуры как будто вспыхивала яркая картинка, иллюстрирующая слова Гудвина. И понимание услышанного приходило легко и просто. Так работала Мистическая Связь, имевшаяся в распоряжении Гудвина.              И процессе разговора у Гудвина возникла идея.              – Девушки, – обратился он сразу ко всем троим. – А как вы смотрите на то, чтобы взять на себя руководство операцией «Низведение и курощение»? А то где-то по свету бродят... да что там бродят? ...неплохо живут злобнохорьки, подсылающие наёмных убийц к красивым и умных девушкам…              Красивым и умным девушкам не понадобилось объяснять, что под «красивыми и умными» имеются в виду они трое. И все девушки гордо приосанились.               – Целью операции будет уничтожение фальшивого имиджа Главного Злобнохорька. Обещаю, что это добавит приличное количество Гордости вашим душам. Короче, считайте это тренировкой…               Гудвину не понадобилось оборачиваться, чтобы со своего водительского места увидеть, как засверкали глаза всех трёх девушек. Идея мести… зачёркнуто… справедливого возмездия пришлась им всем по душе.              – Мы берёмся! – хором воскликнули они.              А затем уже более спокойно добавили:              – Ведь это… – тут они хотели спросить не зовут ли случайно этого Злобнохорька… точнее эту... впрочем, озвучивать это имя пока ещё рано…              – А вот это я вам не скажу, – с лёгкой улыбкой на лице шокировал собеседниц Гудвин, – ...поскольку и сам не знаю!              – Но… – начала было Трусишка.              А затем замерла с открытым ртом, не зная, что сказать.               – Ты же так уверенно говорил с тем… Кагги? – всё же смогла хоть что-то выдавить она из себя.              – Один древний военачальник как-то сказал: «Война – это искусство обмана!». И добавил: «Если ты силён, то притворись, что ты слаб». Поэтому я до поры до времени придержал тот факт, что папина кровь делает меня… трудноубиваемым. И те мои слова, что я сказал про своё сердце во время Ритуала Обретения Истинного Имени, это правда… Но я знал, что злобнохорьки не поймут. И просто посчитают, что я бахвалюсь… Дескать, никому не попасть в моё сердце! Мозги у них не могут работать иначе… На деле же это превратило моё сердце в философский камень. И при виде злобнохорьков оно становится каменным. А мой разум – холодным, как лёд. А при виде чужой боли, слабости, угрозы смерти… ну, и при виде красивых девушек, – улыбнулся своим девушкам Гудвин, – ...оно переходит в режим «Шёлк». И начинает производить не основу для Тёмного Падения, как в режиме «Камень», а заготовку для Светлого Возвышения. Выглядит моя кровь при этом как жидкое серебро. И светится...                – А можно мне инъекцию этого… этой крови? – наконец озвучила свой вопрос Трусишка. Эта идея пришла ей в голову несколько часов назад. И всё это время она её вертела так и этак. И наконец решилась.              – О! Ты решила стать феей? – обрадовался Гудвин. – Конечно можно! Ты уже взрослая девушка. И Чистота в тебе есть. И стремление к Свету. Так что тебе это пойдёт только на пользу! Вот прибудем в мой походный лагерь, я покажу заготовленный мною сюрприз, вы поудивляетесь… потом повеселитесь… А потом можно будет и серьёзными делами заняться…              Некоторое время в их компании воцарился сумбур. Трусишка перебирала вслух возможные имена для собственного будущего Ритуала Обретения Истинного Имени. Ора и Нура ей помогали. И в итоге, так ни к чему и не пришли. Хотя имя Ильф, трусишке понравилось. Имя было производным от Elf. И в одной стране это читалось не «эльф», а «ильф». Но Трусишку немного смущало, что это мальчуковое имя. Но почему-то именно это сочетание звуков ей нравилось больше. И решив не заморачиваться, она махнула рукой. Ведь это не было так уж срочно, что аж горит… И компания вернулась к прерванному разговору.              – А ещё тот старый военачальник говорил: «Если ты слаб, то притворись, что ты силён!», – вернулся к основной теме разговора Гудвин. – Поэтому я нацепил на лицо маску «настоящего Повелителя Тьмы»… И рассказал о том, что таких злобнохорьков, как они, я ещё в детстве истреблял в неимоверных количествах… И завершил это пассажем про то, что однажды, проходя по своим тёмноповелительским делам, мимо их логова я походя прикончу их без малейших колебаний. Но я-то не могу это сделать! Нет, чисто технически это несложно… С расстояния в километр направить руку в сторону их резиденции, сказать: «Нечестивое Слово!» и парой злобнохорьков в этом мире станет меньше. Но… У Главного Злобнохорька столетиями наработанная положительная репутация… И прикончи я её без суда и следствия… В глазах всех жителей Волшебной страны я мгновенно стану чудовищем. А бросать вызов всему миру… Во мне есть Гордость, но не… тьфу-тьфу, чтоб не сглазить… – и Гудвин постучал костяшками пальцев по приборной панели Тойтоты. – ...не ЧСВ! Так что я играл так, как будто на меня смотрит сам Станиславский! И думаю он бы сказал: «Верю!». И теперь пара этих существ будет просыпаться посреди ночи в холодном поту от кошмара, где я одним взмахом руки приканчиваю их… Потому как они бы так и поступили…              – Ты настоящий Правитель! – с восхищением в голосе произнесла Трусишка.              – Великий и ужасный! – не менее серьёзно присоединилась к подруге Ора и Нура. И в их голосах было не меньше восхищения, чем у Трусишки.              И их можно понять. На Востоке коварство правителя входит в список его достоинств. Неоспоримых достоинств. И хоть и не помнили они ничего из своей прошлой жизни, но всё же что-то порой всплывало в их памяти…               ***Ретроспектива***              ***Столица Волшебной страны – Изумрудный город***              Недавно возведённое в столице здание явно переплюнуло находящийся в нескольких километрах от него дворец Гудвина. Того, первого Гудвина…               Хотя бы по количеству вложенных в его постройку дерева, камня, золота, драгоценных камней и алхимической ртути. И речь не о том, что из всего этого был построен новый дворец. Нет. Роскоши и помпезности в этом здании не было ни капельки. Одна лишь рациональность и функциональность. И много-много магии. Такой, что даже не сведущие в магии обычные люди начинали чувствовать почтительный трепет поблизости от этого здания.               Да вот только в спешно созданный комиссии по инвентаризации убытков почтительного трепета никто из бухгалтеров-счетоводов не испытывал. И время от времени то один то другой невзрачный толстячок или неприметная толстушка, получив от младших клерков очередной листок всё ещё продолжающейся описи, щёлкала костяшками абака, получала астрономическую цифру и… падала в обморок. И такие падения в обморок были тут вполне рядовым явлением. Уж очень огромный бюджет был вложен в эти камни, древесину редких пород, алхимические ингредиенты и самое обычное золото. И сейчас все дописывали и дописывали нолики к огромной сумме счёта, которую они собирались выставить кое-кому.               Ну, это было с их точки зрения единственно правильно. А если посмотреть на вещи шире, то ещё неизвестно кто кому должен доплатить. Потому что интеллектуальная собственность… в смысле, идея... вообще-то, стоит больше, чем вложенные в проект материальные средства. И без некой конструктивной идеи эти доски, камни и металлы так бы и лежали мёртвым грузом. А так они делали некую уникальную функцию. Но, увы, к понятию «интеллектуальная собственность» Волшебная страна ещё не была готова.                В это же время на расстоянии пары километров пара разумных существ меряли шагами свои спальни. Их там ждали мягкие кровати с чистым постельным бельём, но сон к ним не шёл. Уж очень нежданно-негаданно повернулись события. И сейчас их разум терзали страхи. И этот «разум» судорожно искал выход из сложившейся ситуации. Но выход упорно не находился.                 А где-то в тысяче километров от них шестнадцать разумных существ ждали возвращения Гудвина. Они долго думали-думали и таки кое до чего додумались. До кое-чего весьма неожиданного. И думать им не смогли помешать невесть откуда взявшиеся пчёлы. Впрочем, те вели себя для неразумных насекомых очень даже прилично. И людей не жалили. Не-людей впрочем тоже. И все ждали Гудвина.              А в паре километров от них… в смысле, от «осаждающих»...  молодая рыжеволосая женщина с румяными щеками, острыми ушками и милым лицом прекратила принимать доклады своих пчёл-разведчиц. Волшебное сияние вокруг её рук погасло, и она отпустила своих «подчинённых» по их пчелиным делам.               https://drive.google.com/file/d/1WKIWRcD3iHGNoYccbNa-mR7CN6m_S-hI/view?usp=sharing              В данный момент женщина выполняла роль директора бродячего цирка. И если это и было преувеличение, то лишь незначительное. Пять дюжин дриад, осваивающих свои новые возможности… Это такое… Как говорится, не стой под краном и стрелой, а то никакая каска тебе не поможет. Плюс, ещё несколько дюжин ребятишек в возрасте от грудного младенца, до «пора идти в школу». И у всёх шило в попе. А у тех, кто с примесью демонической крови, то и по два. Так что даже подсчитать сколько их всего можно было только приблизительно. Слишком уж много они бегали…                    Но женщина как-то справлялась. А что ей оставалось делать? Когда она увидела, что дела стоя́т, потому что одни не могут договориться даже о мелочах, а другие ждут руководящих указаний, то эта женщина грустно вздохнула и твёрдой рукой навела «орднунг». И хоть она про Германию и не слыхивала, порядок у неё получился истинно германским. И уровень хаоса удалось понизить с уровня «потоп пополам с пожаром» до, всего лишь, «бродячий цирк на выезде».              И сейчас ей одна из её пчёл, с помощью которых она «держала руку на пульсе событий» в их… то ли цирке, то ли цыганском таборе, доложила, что её, женщину, поименовали Королевой Роя. Безо всяких насмешек. И со всем уважением. И ей оставалось только вздохнуть. Но делать с этим она ничего не стала. Не было времени. Вот совсем не было.               Странные чужаки, забредшие на Пустошь, что-то хотели от Гудвина. От их Гудвина. И, нет, никаких собственнических планов насчёт Гудвина дриады не питали. Просто, когда мысли в их головах порой возвращались к годам, проведённым в рабстве у гоблинов, в их головах раздавался голос Гудвина: «Там дальше тяжёлые воспоминания. Ты уверена, что готова встретить их лицом к лицу?». И так у всех. И все они чувствовали, что если они приложат усилие, то они вспомнят всю ту боль и унижение, что они пережили за годы рабства. Но пока лучше не стоит… Так работал Ассоциативный Сниффер, превращающий их из сломленных и униженных женщин в… дриад. Дриад, у которых есть некоторые проблемы с памятью… Но однажды, когда они будут готовы, они посмотрят в глаза этим неприятным воспоминаниям. И их Чистота и Гордость будут им щитом и мечом. И после этого они станут только сильнее.               Ну, и конечно же, поэтому и Королева Роя, и пять дюжин дриад испытывали к Гудвину такой уровень благодарности, какой обычные люди просто не могут испытать… И поэтому сейчас из дриад никто не спал. Все отрабатывали «свой манёвр» на случай возможного боя с чужаками, желающими непонятно чего от их Гудвина.               Потому что пчёлы не нападают сразу же на других пчёл, залетевших в их улей,а сперва пытаются выставить их прочь. А если те не понимают человеческого отношения, то следуют быстрые и смертоносные атаки. Вот и Королева Роя планировала, стоя перед зеркалом, свою речь перед чужаками. В которой она вежливо и без угроз просила тех объяснить, чего они тут забыли. Ну, а в случае, если они тут за жизнью Гудвина, то дриады на пустые угрозы – не размениваются. И сразу жалят насмерть! Так что остальные, кто как мог, репетировали свои действия на случай боя...                А ещё в нескольких километрах от тех и других стоял холм. На холме несколько квадратных километров было огрожены каменной стеной. Да и вообще, все склоны холма были превращены в одну огромную укреплённую позицию. Правда, сейчас там всё было отключено. И деактивировано. И вроде бы был неплохой шанс для осаждавших сломать неработающую систему обороны. Но те этого не делали. И даже свой любопытный нос никто не сунул за кольцо крепостных стен. Может потому что Гудвин их об этом попросил? Странная осада, одним словом…              И в этот самый миг один древний магический артефакт, работавший в волшебной стране с незапамятных времён, взял, да и заработал. Он, этот артефакт, выглядящий как географическая карта постоянно мониторил обстановку в Волшебной стране. Разума у него не было. Лишь набор инструкций, заложенных неизвестным, но могущественным создателем в незапамятные времена.               И сейчас этот артефакт, сканируя территорию Пустоши обнаружил, что на ней имеется город. А в городе имеется система обороны в виде стен и всякого такого прочего и разного. И этот город возведён неким Гудвином.              Ещё артефакт обнаружил что на территории Пустоши появился некий новый народ. С самоназванием – дриады. И эти дриады признают своим лидером некоего Гудвина.              А ещё артефакт обнаружил, что на территории Пустоши есть три умных и сильных разумных существа, вполне соответствующих критериям «генерала». И эти разумные существа сейчас признали Гудвина правителем.                И на огромной карте Волшебной страны область, закрашенная серым и не имеющая никаких надписей… изменилась. И поверх неё появилось: «Лесной Союз». Всё-таки Гудвину надо было не торопиться с озвучиванием первого пришедшего в голову сочетания слов…              А где-то на территории бывшей Пустоши виднелась точка. Точка была подписана Гудвин-хилл. Что означает Холм Гудвина. Такое название значилось на самодельной карте, составленной «осаждающими». Гудвин не возражал, а артефакт засчитал его молчание за знак согласия. И так бывает в этой жизни довольно часто...                 И что самое пикантное, артефакт даже собирал информацию о текущем политическом статусе стран. И поэтому в маленьком прямоугольничке рядом со столицей значилось: «Правитель: Гудвин, Великий и Ужасный!». Тут неразумный артефакт счёл, что это уточняющая информация. Типа – король, шейх, султан, патриарх или президент. А Гудвин всего лишь одобрительно кивнул на слова, сказанные его девушками… И так тоже бывает в этой жизни…              Естественно Гудвин о выходках древнего артефакта и не подозревал. А вот у одной пожилой волшебнице, которой после проведённой ею бессонной ночи, доложили о «Великом и Ужасном!», прибавилось седых волос.               ***Конец ретроспективы***              ***Время настоящее***              «А жизнь то потихоньку налаживается...», – размышлял управлявший Тойотой Гудвин. – «Ещё неделю назад вокруг меня был… сплошной туман. И откуда прилетит смертельный удар было совершенно непонятно… Приходилось действовать на рефлексах, пополам с интуицией. Теперь же… Легче не стало… Потому что ещё работать и работать… Пустошь сама собой в ухоженный лес не превратится… Но зато теперь, уже можно строить далекоидущие планы… И знать кто тут друг, а кто – враг! Но обо всём этом я подумаю позже...»                И Гудвин принялся строить коварный план. И заключался он в том, чтобы во время показа Сюрприза произвести на трёх девушек максимально сильное впечатление. Потому что «сюрприз» – это созданный его руками городской квартал с кафешками, кинотеатром, театром… правда, кукольным, поскольку всё «население» этого квартала представляли стихийные элементали… дискотекой, аттракционами и всем таким, что было изобретено на Земле для проведения свиданий.               А после того как они извилистым маршрутом пройдутся по всем «достопримечательностям» этого места, Гудвин планировал «как-бы заблудиться» и выйти к… храму. Новенькому, с иголочки, храму. И как бы невзначай сказать: «А тут расположен храм, в котором испытывающие друг серьёзные чувства разумные существа, могут официально закрепить свои отношения». Про Контрацептивное Благословение он упоминать не собирался. Люди они взрослые. И так это знают.                    И через некоторое время, когда «коварный план» был вчерне готов, Гудвин с иронией подумал: «Да уж… Такие планы – это предел коварства доступного мне… Хотя… Я же поступил не как Артас, который коварству врагов противопоставлял свою силу… Не-а… Я обратился за помощью к тем, кто знает толк в коварстве… К женщинам! К трём сильным женщинам! Так что не надо этого самоуничижения! Я поступил как Лидер… И как Повелитель Тьмы! И я был о-о-очень коварен!»                За спиной Гудвина раздавалось милое женское щебетание. Ну, это если не вслушиваться. А если вслушаться, то там обсуждался уже не первый коварный план, призванный обратить в пыль фальшивый имидж одной Старой и Мудрой Волшебницы… И Гудвин вполголоса… чтобы не мешать работе своих генералов и советников... сказал:              – Да, я – Повелитель Тьмы, и я этим горжусь!              Март-апрель 2021