if i could write u a song to make u fall in love...

илье пять, когда он проводит всё лето на даче с семьей. у них есть два домика - один поменьше, у самой речки, где он с родителями и братом обосновались, и другой - побольше, через улицу, в котором живут бабушка с дедушкой. илья любит бегать к ним по просёлочной дороге босиком, громко шлёпая босыми ступнями по сухой земле, пропуская редкие островки пожелтевшей травы. июльское солнце жаркое, воздух горячий, полный дорожной пыли вперемешку с тягучим ароматом соседских роз за кованным узорчатым забором, а лёгкий речной ветерок дышит свежестью, так и маня прыгнуть в воду с пологого бережка... а еще есть кирилл. кирилл, у которого вечно синий от огородной ежевики язык, который носится по всему посёлку на трёхскоростном отцовском велосипеде, стрелой рассекая загустевший сухой воздух, оставляя за собой только звон велосипедного звонка. кирилл, который хвастается тем, что осенью пойдет вo второй класс, который приносит илье в ладошках, сложенных ковшиком, двух изумрудных жуков и заговорщически шепчет: "смотри, бронзовок выменял!". на что, конечно же, не уточнит (но илья все равно узнает, что на две перламутровые пуговицы с маминой старой шубы). кирилл, с которым так хорошо собирать ягоды и брызгаться речной водой друг в друга, у которого улыбка надщербленная, без одного молочного зуба спереди, но все равно кажется ярче самого солнца. илья на брата смотрит и сам в улыбке расплывается. соседская девчонка дразнится, показывает им из-за забора язык. завидует, наверное, думает мальчик. у неё-то на участке один колючий крыжовник и растет, а еще нет кирилла. самого лучшего брата на свете, с которым хорошо прятаться от родителей в малиновых кустах и выходить потом с руками в царапинках. девочку становится даже немного жалко. илье семь, когда он учится кататься на велосипеде. конечно, и до этого возраста у него был четырехколесный велосипед с молнией маккуином на боку, но ведь в семь-то лет на таком кататься уже несолидно! и поэтому илья три месяца перед своим днём рождения "невзначай" просил у родителей велосипед "как у кирилла!" при любом удобном случае. и как же он был рад (если бы кому-то вздумалось порыться в семейном фотоальбоме сецко, можно было бы обнаружить фотографию радостного младшенького с праздничным колпаком на голове, обнимающего мать и отца), когда на дне рождения отец достал из кладовки новенький велосипед, перевязанный подарочной лентой. велосипед был пятискоростной, поблескивающий своей чистотой, черно-зеленый, но самое главное - двухколёсный. время до весны пролетело в одно мгновение, хоть и казалось, что день тянется за днём бессмысленной вереницей. илья отвлекался на уроках, хватал двойки за неправильное решение или не сделанное домашнее задание, потому что все время мечтал, глядя на мимолетную февральскую оттепель и мартовскую слякоть в окно, когда же он уже сможет ездить вместе с братом на велосипеде, звеня на всю округу. весенние каникулы приходят с теплым солнцем, пением птиц и бегущими ручьями талого снега, подтягивая за собой шлейф зазеленевших минских проспектов. мама говорит: "на дачу!", и отец только ворчит: "круглый год на даче, делать там, мариночка, сейчас не-че-го!", на что она, конечно же, возразит: "как это нечего?! а как же весенняя уборка? а наши вишни? их ведь нужно обрезать и привить! а мои клумбы?!". на этом моменте папа абсолютно точно сдастся, и они начнут собираться. илья с кириллом сбегут как раз на моменте, когда доведенный до точки кипения всеобщей суетой, рыжий кот по кличке кренделёк заявит: "мряу-мрня!", и внаглую разляжется на сумках в коридоре. мелочь звенит меж пальцев кирилла, пока он покупает им один фруктовый лёд на двоих. высокая продавщица смеривает их тяжёлым взглядом с ног до головы, а потом улыбается, подмигивает и говорит: "возьмите ещё мороженного, мальчики, я оплачу", кивая в сторону холодильника. родители найдут их в соседнем дворе, сидящими на качели и поедающими фруктовый лёд со вкусом малины и мяты. конечно же, пожурят немного, но совсем чуть-чуть, потому что в их памяти ещё живы воспоминания о том, как сами сбегали вот так - по дворам, на свидание, чтобы родители не отругали. в электричке до минского пригорода открытые окна, чуть прохладный весенний ветерок, носящийся по салону. людей почти нет, но у всех куча сумок, которыми заставлен почти весь проход. и у всех, без исключения, глаза горят предвкушением тепла, цветов и любви, словно в первую весну. только кренделёк недовольно заворочается в переноске, потому что он, вообще-то, в эти первые солнечные дни хотел понежиться на нагретом подоконнике, но папа все равно умилится и полезет в сумки за кошачьим лакомством. илья всегда любил этот маршрут - всего за два часа за окнами мелькало все: от вокзала до совершенно пасторальных пастбищ, поэтому он предпочитал проводить всю поездку прикипев к оконному стеклу. дачный поселок в этот раз выплывает из-за лесочка непозволительно быстро - илья только-только хотел вздремнуть, чтобы вечером кататься как можно дольше. станция с причудливой часовой башенкой важно проплывает мимо окна. поезд тормозит: народ начинает охать, кряхтеть, разминая затёкшие конечности, подхватывая сумки, и спеша на выход. мама ильи, всегда бывшая бойкой женщиной, распихивает всех несущихся к выходу без очереди и забирает себе бо́льшую часть багажа, заставляя мужа с детьми плестись за ней, будто бы льдины за ледоколом. и на станцию, оказывается высыпает не так уж и много людей, как казалось из-за толкучки в вагоне. бабушка, встречавшая их, только охает от количества баулов, которые везли по настоянию мамы. дорога до поселка совсем короткая - и десяти минут не наберётся, и илья на пробу снимает шлёпанцы, чтобы прикоснуться ступнями к земле. поверхность жёлтой песчаной тропинки не холодная, но и не горячая - в самый раз, чтобы пройтись, решает мальчик и сланцы отправляются в его рюкзак. он везёт рядом с собой велосипед, и это, вообще-то, не слишком удобно, потому что его пальцы утопают в песке, а ладони съезжают с руля, но главное, что совсем уже скоро илья сможет на нем покататься. с лёгкой маминой руки ильино "скоро" превращается в "о нет, кажется я постарею, и так никогда и не прокачусь". когда она, наконец, отпускает сыновей на вечернюю прогулку с велосипедами, илья готов буквально скакать от радости и восторга, переполняющих его. кирилл говорит: "пойдем, тут недалеко как раз есть хорошее место, научу тебя кататься", и илья чуть ли не пищит от восхищения старшим братом. "хорошим местом" оказывается холмистая местность неподалёку от посёлка. - как раз никого нет, - говорит кирилл, запуская пятерню в свои волосы. - это мы очень удачно пришли. илья только кивает и пытается устроиться на велосипед. это становится самой сложной задачей за все его семь лет жизни - велик ходит ходуном, как настоящий конь, кажется, будто ещё немного, и взаправду начнет лягаться. - эй, давай помогу, - кирилл перехватывает руль. - смотри, руль держишь в одном положении, - ждёт, пока илья неуверенно вцепится как раз рядом с его руками. - потом перекидываешь ногу через седло на эту педаль, - илья делает как его просят, пусть это и ощущается страшновато. - и последний шаг: ставишь вторую ногу на педаль и крутишь. да, вот так! илья крутит педали медленно, все ещё опасаясь за свою целостность, пока кирилл бегает за ним, придерживая за сидение. - илюш, наоборот: чем быстрее ты крутишь - тем проще управлять. илья думает, что кириллу-то, естественно, говорить проще, но послушно надавливает на педали сильнее. велосипед и правда начинает штормить из стороны в сторону намного слабее, и ощущения от езды выходят на новый уровень, незнакомый прежде. поглощённый эмоциями, илья даже и не замечает отсутствия братской поддержки. - эй, кир, смотри! я еду, сам! - кричит он брату, объезжая ямку. - а я говорил, что у тебя получится с первого раза! ты молодец, братик! - кирилл выжидает пару секунд, словно вспоминая, и кричит: - на горки только не заезжай, тебе рано ещё! илья кивает, наматывает круги по полянке, но его взгляд остаётся прикованным к самому крутому холму: мальчик помнит, как кирилл в прошлом году на спор с одногодками съезжали с холма на время. это выглядело совсем не сложно, поэтому илья плюет на братское предупреждение - у него новый велосипед, он крепко держит руль и быстро крутит педали - ничего плохого не случится, если он прокатится с горки разок. кирилл такое вероломное отступничество замечает не сразу, отвлекшись на завязывание шнурков. илья уже остановился на вершине холма, оглядывая окрестности сверху, когда кирилл замечает это. - стой, не съезжай! - кричит старший, седлая свой велосипед быстрее, чем когда-либо в жизни. но илья не слышит. он направляет велосипед вниз, сразу срывается с места, ветер свистит в его ушах и неистово треплет волосы, оглядывается: видит ли кир. кирилл догоняет его на середине склона: "тормози", - кричит, только ветер уносит слова ввысь, донося до ильи только непонятное эхо. илье бы сейчас притормозить, чтобы спокойно спуститься, но разве это интересно? и "черт бы побрал маленькие незаметные камни на склонах", - думает илья, летя с велосипеда вниз. он сидит на земле, в дорожной пыли, и в его голове мысли проносятся словно молнии: "хорошо, что велосипед целый остался", "штаны испачкались, наверное, мама заругает" и "эх, не получилось перед кирей похвастаться". старший отбрасывает свой велосипед куда-то в сторону и подбегает к брату, становясь перед ним на колени. - мелкий, ты как? что болит? илья хочет сказать, что все в порядке, но у него коленки в крови да сбитые ладони, поэтому он молчит, хоть ему и совсем-совсем не больно. - черт, сильно ты навернулся, да? идти сам сможешь? илья отрицательно мотает головой. кирилл говорит: "сейчас-сейчас, тут до бабушки близко совсем" и что-то успокаивающе бормочет. он подхватывает его на руки, илья ойкает, от неожиданности ему в плечи вцепляется: больно, может быть. - тише, тише, братик, сейчас домчу тебя. за шею лучше держись, удобнее будет. кому удобнее - илья не уточняет, но послушно размякает в руках старшего, обнимая его за шею. кирилл и вправду домчал - десять минут бега, и вот они уже стоят на пороге уютного бабушкиного домика. - ее дома нет, она, вроде как, к баб нине ушла, мы тебя сейчас подлатаем, будешь как новенький! - говорит кирилл, опуская брата на продавленный диван. он хекает, уставший от такой нагрузки, упирается руками в колени. пару минут на отдышаться ему хватает - через мгновение илья уже слышит, как он роется в кухонном шкафчике, ища лекарства. - вот, сейчас продезинфицируем, - почему-то шепчет кирилл, дуя на вспенившиевся из-за перекиси ссадины: - и все будет хорошо, за недельку затянется! илья чувствует как к горлу подступает горечь обиды. слёзы начинают предательски щипать глаза и щёки, поэтому мальчик хлюпает носом, надеясь их сдержать. - эй, илюш, ты чего? так больно что-ли? давай ещё подую, - кирилл надувает щёки. - п-прости меня, пожалуйста! - всхлипывает илья, - т-тебя же мама-а убьет за то что ты недосмотрел, но это же моя вина на самом деле! прости-прости-прости! - илья сбивается на шёпот и слезы горячие текут по щекам, так что он шмыгает носом часто-часто. - ну, братишка, тише, чего ты? все будет хорошо, обещаю, никто меня не убьет, правда-правда, клянусь своим набором лего... - он говорит и говорит, несёт всякую успокаивающую чушь, забирается на диван и обнимает илью. и никто правда никого не убьет - бабушка найдет внуков спящими в обнимку, прикроет перед родителями и возьмётся за извечное вязание. а кренделёк, он же "гуляю-сам-по-себе-кот", усядется, сверкая круглыми как плошки глазами, на подоконнике, сторожа сон маленьких хозяев. илье десять, когда он начинает ужасно чутко спать. не то, что бы он и раньше просто вырубался, нет, но теперь все звуки становятся в разы более слышными и оттого пугающими. ночные грозы стали его худшим кошмаром. стоит мальчику задремать, как за окном предательски мелькала молния, а за ней басовитыми перекатами спешил и гром, заставляя дрожать под одеялом. обычно, перед грозой илья просил у родителей таблетку успокоительного и сон превращался в спасительную белесую пустоту, которая, как море, окутывала все органы чувств и забирала с собою страх, оставляя мальчика качаться на волнах до звонка будильника, но в этот раз осенняя гроза пришла необычайно неожиданно, а завтра понедельник, у него две контрольных - математика и литература, которые лучше не заваливать из-за своего расплывчато-зависающего состояния. сегодня гроза приходит без предупреждения: ни тебе набухших туч, вот-вот готовых разорваться дождем, на горизонте, ни поблескивающих вдали белых вспышек молний, ни слабого эха грома. все начинается внезапно - звёздное небо укрывается одеялом дождевых облаков, и поначалу илье кажется, что это будет просто невинный осенний дождик, легко накрапывающий по окну и подоконнику, но слишком уж быстро он перерастает в ливень под аккомпанемент жёсткого свиста ветра. партия грома начинается с диссонанса - тритон в большой октаве быстро переходит в малый минорный септаккорд - словно кто-то нервно дёргает струны дождя. илья вздрагивает на сильной ноте такта, он вжимается в подушку, как можно сильнее, потому что всё ещё надеется заснуть, не боясь этой чёртовой грозы...! мальчик вступает со своей мелодией, будто единая натянутая струна и одномоментно рушит тихими шлепками босых ног по полу всю слаженную симфонию разбушевавшейся природы. в соседнюю со своей дверь он не стучится - хозяин комнаты всегда будет рад его видеть. так и случается: кирилл чуть приподнимается на локтях, чтобы в свете экрана телефона увидеть, как дрожит его брат. - опять гроза? - уточняет он. илья кивает, потому что не слишком хочет говорить о своем глупом и беспричинном страхе. - ну залезай тогда, - кирилл вздыхает и приподнимает уголок одеяла, приглашая. илья никогда не любил холод и всегда мёрз сильнее всех, поэтому сейчас даже после такой короткой прогулки от комнаты до комнаты, он быстро юркает под покрывало и сразу же прижимается всем телом к тёплому брату, обвивая его всеми конечностями. братья переплетаются, словно виноградная лоза. кирилл в ответ осторожно поглаживает его по всё ещё дрожащей спине, чувствуя кончиками пальцев выступающие позвонки. илья устраивает голову на груди брата, вслушивается в его ровное, размеренное сердцебиение, и делает его ритмом в своей голове, выбрасывая услышанный ритм природного бесчинства. в кирилловой комнате легко пахнет эвкалиптовым маслом, а на потолке - мириады звёзд, которые, возможно, даже складываются в какие-то созвездия. - не хочешь немного посмотреть аниме? или, не знаю даже... могу прочитать тебе сказку на ночь, чтобы лучше спалось? - спрашивает кирилл, и илья чувствует, что эти простые слова заполнены искренней заботой до краев. - нет, спасибо, не надо. просто... будь рядом, хорошо? тогда не так страшно, - говорит илья в ответ, и ощущает, как кирилл кивает. одна из звёзд отклеивается с потолка, и через какие-то ничтожные пару секунд слышится звонкий "шлёп" на одеяло. - смотри-ка, отпала всё-таки, - хмыкает старший. - эх, сколько я на нее клея перевёл, представить страшно. ты, кстати, желание-то загадай, а то жалко, что впустую звезда упала. илья угукает в ответ, уже засыпая. на ум почему-то приходит только одно желание: "не хочу никогда в жизни потерять кирилла". и сколько бы он завтра не допытывался, что же младший загадал, илья всё равно не расскажет - не сбудется же. илье двенадцать, когда он обнаруживает в себе ещё один совершенно неожиданный страх - боязнь сцены. "ч-черт", - он шепчет, мельком выглядывая из-за кулис. генеральная репетиция идёт полным ходом: исполнительница главной роли распинается, переигрывает совсем не слегка, но худрук ей хлопает из зала, и илья морщится. ну вот и что его дёрнуло вообще согласиться на абсурдное предложение классной руководительницы разочек заменить их обычного любителя сцены? ещё и роль впихнули почти что главную - он должен будет сыграть кая из "снежной королевы". сегодня. через четыре часа. когда в зале соберётся ужасное количество людей - вся параллель четвёртых классов с родителями и всевозможными родственниками. паника накатывает новой волной, накрывает, почти как цунами, мальчик приваливается боком к стене, пытаясь выровнять дыхание и несильно прикусывает среднюю фалангу указательного пальца, чтобы успокоить предательскую дрожь в руках. - эй, - тёплая рука ложится на плечо, и илья непроизвольно вздрагивает: - ну, чего ты? кирилл ласково улыбается ему и говорит: "привет. прости, что не дождался тебя перед школой", а потом замечает, что младший совсем уж сам не свой. он сам будто теряет краски, шепчет: "держись крепче", и подхватывает брата на руки. илья успевает только сдавленно охнуть, когда кирилл выносит его, будто невесту, из актового зала через чёрный ход. - что ты творишь?! у меня же репетиция! верни меня обратно! - начинает брыкаться илья уже за пределами зала. - ну, во-первых, я видел тебя на предыдущей репетиции, и могу с уверенностью заявить: даже если сейчас ты присутствовать не будешь, сыграешь ты пре-вос-ход-но, а во-вторых, - кирилл опускает его на землю. - что-то ты не слишком рвёшься обратно. - почти-насмешливо тянет он, окидывая брата взглядом сверху-вниз. - ты ужасный брат, - говорит илья, нахмурившись. - как я только дожил с тобой до двенадцати... - вздыхает притворно, опуская голову, но в его глазах пляшут шкодливые огни. кирилл в ответ только непонятно хмыкает, но на его лице растягивается наглая усмешка. дверь библиотеки скрипит ужасно громко, отчего илье кажется, что сейчас сюда сбегутся все: и худрук, и классная, и даже переигрывающая герда, чтобы отругать за своеволие, увести-заманить обратно в душноту закулисья, но кирилл закрывает дверь от вечного фонового шума школы, и несколько секунд мальчику кажется, что он оглох. кирилл уверенно ведёт его за собой куда-то за стеллажи книг, пока они не оказываются в укромном уголке со столом и несколькими стульями, огороженном со всех сторон книжными шкафами. - ну, рассказывай, - требует старший, сцепив руки в замок, когда они усаживаются друг напротив друга: - почему вместо того, чтобы сиять на сцене ты ловишь панические атаки где-то за ней? илья честно не находится с ответом, поэтому делает вид, что полуободранные обои в непонятный бежевый цветочек ужасно интересны. - а теперь дай-ка угадаю, - тяжело вздыхает кирилл, - ты ещё и ничего не ел со... вчерашнего вечера, потому что волновался? - не-е-ет, конечно же я поел, сегодня утром, омлет, мама там оставила, блинчик ещё был, а ещё, ну, эм, одноклассница моей подруги, маша, ты ее не знаешь, она тоже угостила меня яблоком... - ага. значит, омлет-блинчик-яблоко? ну, тогда, я думаю не будет ничего плохого в том, что я, например, начну сейчас есть? ты ведь не голоден? - илья мотает головой и кирилл демонстративно достает из своего рюкзака пакет с пирожками. и всё же, организм подводит илью. он ведь и правда ничего не ел уже больше пятнадцати часов, так что совсем не удивительно, что когда он чувствует настолько аппетитные запахи, его живот начинает урчать, сообщая, что он, так-то, растущий организм, и пища ему крайне необходима. - ел он, как же, - недовольно поджимает губы старший. - бери давай, - и подталкивает пакет в сторону брата. - спасибо, но я не могу. - илья жмурится и выставляет вперёд руки. - это почему ещё? - удивляется кирилл. - мне будет плохо на сцене, - выпаливает мальчик, - убери это. - дурак, - тихо, но безапелляционно заявляет старший, пересаживаясь на стул рядом. - посмотри на меня. ты - самый талантливый человек, из всех, кого я знаю. и я совсем не понимаю, почему ты так волнуешься. - ну как ты не поймёшь? - устало говорит младший, - там... люди. они все будут смотреть на меня и я... я обязательно облажаюсь, и они будут смеяться, и все мои одноклассники, они тоже... илья начинает коротко всхлипывать, и кирилл обнимает его, утыкаясь носом куда-то в макушку. - я знаю, что ты вряд ли поверишь мне, но ты очень смел. ты просто даже не представляешь, насколько. помнишь, когда ты скатился с той горы в первый же день катания на велике? а некоторые мои одногодки даже с опытом боялись съехать оттуда. - я сделал это, потому что хотел впечатлить тебя, - ворчит брату в плечо, - ну и ты, всё-таки был постоянно рядом. - я буду рядом и сейчас. обязательно буду, где ты скажешь - хоть за кулисами, хоть в первом ряду, да хоть на люстру залезу. не волнуйся, главное. можешь смотреть на меня, если это сделает тебе проще, хорошо? илья угукает, и кирилл пододвигает к нему пирожки. - а теперь ешь. пока хоть один не съешь - никуда не пущу! - неоспоримо твёрдо говорит он. улыбка против воли расплывается на лице ильи. он берёт первый попавшийся пирог из пакета: с капустой, он такие любит. - капустный, хм? он там один на весь пакет, - говорит старший, - значит тебе повезёт. старая традиция, - объясняет в ответ на удивлённый взгляд. рассказывать, что все пирожки - с капустой, он, конечно же, не станет. илье четырнадцать, когда у него самого появляется первая девушка. яна старше него на год, она учится в десятом гуманитарном б-классе. они знакомятся банальнее некуда - на школьной дискотеке в честь какого-то праздника, который вроде как есть, а вроде бы никто и не празднует, вроде дня школьного самоуправления. все вокруг просто прыгают под попсу, даже не заботясь о пластичности движений, и чувство единения с толпой, будто на каком-то концерте, становится для ильи эйфоретиком. парень уверен, что вытащи его кто-то сейчас из актового зала, он бы совсем ничем не отличился от мефедронщика - широкие зрачки, сбитое дыхание, кружащаяся голова и ощущение своей всемогущести. яна стоит около двери, лишь слегка покачиваясь в такт музыке, когда илья идёт к выходу, чтобы остудиться. глиттер на ее щеках блестит разными цветами под светом диско-шара, и она держит две половинки чего-то в руках. - привет, - говорит илья, - ты охуенно выглядишь. - охае, - она поднимает глаза, - у меня в этой толпе сломалась помада, представляешь? - ага, - кивает, - покажи? она протягивает ему ладони, на которых лежит металлический тюбик и изрядно помятый кусок матовой бордовой помады. - хочешь, куплю тебе новую? - внезапно для себя спрашивает илья. девушка удивлённо смотрит на него, а потом заливается звонким смехом: "хочу", - говорит. на следующее утро он просыпается с невнятным ощущением счастья, разливающимся по телу. помадой телесного цвета у него на руке написан номер, и илья хватает со стола бумажку, чтобы переписать его. илья даже не знает ее имени, впрочем, она тоже не знает его - так что они играют на равных. все развивается слишком стремительно, они больше-чем-друзья и меньше-чем-влюбленные, их одноклассники и друзья думают, что они встречаются, но илье больше нравится словосочетание "обоюдный интерес". их встречи быстрые, рваные, резкие - и в этом непривычная красота. "когда у вас мало времени вместе, начинаешь ценить каждую секунду", - говорит яна. илья не может не согласиться. они идеально дополняют друг друга характерами - оба до жути энергичные, креативные и открытые. яна предложит махнуть в ночной клуб под предлогом ночёвки друг у друга - илья согласен, илья предложит сбежать с уроков, чтобы пойти в торговый центр - запросто, яна в деле! яна говорит, что любит матовые помады - илья покупает ей блеск, илья говорит, что не любит рок - яна подключает колонки и ставит металлику. они дразнят друг друга долго, почти четыре месяца. их отношения сейчас - идеальные, так хорошо узнать человека, даже не зная его имени - лучшее достижение для поколения зет. поэтому когда илья узнает, что ее зовут яна, он чувствует себя предателем. это происходит совершенно случайно - когда они дурачатся в парке, обдувая друг друга парашютиками одуванчиков, вдоль аллеи проходит женщина с девочкой. - яна! яна-а-а! - кричит ребенок, и яна непроизвольно дёргается. - вы, должно быть, обознались, я совсем не яна, - говорит она, вежливо улыбаясь, но девочка подлетает к ней и обнимает. - сестричка, представляешь... - яна? - илья словно пробует имя на вкус, перекатывая на языке. - машенька, - девушка садится на корточки, - беги к маме, пожалуйста. дома я тебя обязательно выслушаю, обещаю. а ещё, - наклоняется к уху девочки, что-то шепча. - идёт? - идёт! - девочка хихикает и бежит обратно. яна поднимается, и илья запоминает ее такой - она вся раскрасневшаяся, с золотым одуванчиком в волосах, на ее губах тот самый блеск, а пальцы нервно сцеплены вместе. - илья, - он протягивает ей руку, - сецко, - зачем-то добавляет. - яна, - она робко улыбается, заправляет прядь волос за ухо и пожимает руку в ответ: - коромкина. илья не знает, что делать дальше - он держит ее, янину, руку в своей, и все мысли куда-то моментально улетучиваются. яна чуть тянется вперёд, илья тоже - они целуются, но оба слишком напористо-неумелые, поэтому случилось то, чего оба не хотели - они стукнулись зубами. - ауч.. прости, - яна отстраняется, - ну, до завтра? - ага, до завтра... - илья чувствует, как краснеет сам. прощание получается неловким и слишком скомканным. им обоим есть что обдумать. илья думает, что "яна" звучит красиво, коротко, в два слога: я-на, и вкус у имени почему-то кажется клубникой с шоколадом. он возвращается домой в растерянности, потому что теперь они вроде как пара, и, должно быть, яна теперь будет ждать от него чего-то большего, чем просто постоянное времяпрепровождение вместе, но это чувствуется слишком непривычно, а ещё он не умеет целоваться... конечно же илья идёт к брату за помощью. кирилл вечно занят: если не уроками, то домашним заданием от многочисленных репетиторов или музыкой. кирилл и сейчас даже не поднимает голову, чтобы посмотреть на илью, когда тот влетает в комнату без стука, словно ураган. - подожди немного, пожалуйста? - просит, выводя на черновике новый пример, который даже на вид выглядит пугающе. илья садится на широкий подоконник и даже честно пытается сидеть спокойно, чтобы не сбивать брата, но тот сам захлопывает тетрадь и отодвигает в сторону, переводя взгляд на брата. - окей, по тебе видно, что у тебя что-то важное. выкладывай, я весь внимание, - кирилл складывает руки перед собой в замок. и илье вдруг становится стыдно не то, что просить, но и думать о таком, поэтому он зажмуривается до созвездий перед глазами и быстро выпаливает просьбу единым дыханием: "кирнаучименяцеловаться". - что, прости? - переспрашивает, и в его глазах застывает недоумение. - научи меня целоваться, - повторяет илья, прикрывая горящие щёки руками, - пожалуйста. илья слышит негромкий шум отодвигаемого стула, и зажмуривается ещё сильнее, хотя, казалось, сильнее уже некуда. кирилл мягко убирает руки ильи от лица, беря в свои ладони. - эм... я же могу? - спрашивает он, и илья осторожно кивает. в конце-концов, они братья, ничего же не случится, да? илья наивно думает, что делает это только ради опыта, пока кириллов почти-целомудренный поцелуй становится все более мокрым и глубоким, пока пальцы кирилла не перемещаются со щёк на волосы, путаясь в них, пока он сам не прикусывает его губу, отстраняясь, чтобы дать младшему вдохнуть воздуха. кирилл на вкус как жасминовый чай с лёгким мятно-свежим привкусом - и ни капли не похож на янину сладость. - дыши носом, дурак, - и в шутку щелкает по кончику носа, пока илья пытается выровнять дыхание, - ну а в целом неплохо, на свидание, думаю, можно отправлять. - а-ага, - выдавливает из себя илья, слезая с подоконника, - спасибо, кир. но тот уже полностью погрузился в занятия. илье пятнадцать, когда кирилл впервые приводит девушку знакомиться с родителями. ее зовут амина, у нее аккуратные черты лица, напомаженные красные губы, красивые зелёные глаза и копна вьющихся блондинистых волос. про фигуру и говорить нечего - пусть и не заветные 90-60-90, но илья подумал, что с ней такой соревноваться не сможет - даже не осмелился бы. у нее отвратительно высокий голос, красная сумочка-клатч, гель-лак на ногтях в тон, и илье казалось, что она бы смотрелась лучше под ручку с каким-нибудь крупным бизнесменом в москва-сити, чем в их обычной минской квартире. илья приветливо улыбается ей каждый раз, когда она смотрит на него за столом и даже полушутливо благословляет пару (на душе у него мерзко: за себя, за то, что не может нормально радоваться братскому счастью, как любой другой человек сделал бы; за то, что эта "ами" сейчас сидит здесь, на его, между прочим, месте). хочется напиться. илья смотрит на экран телефона: "ой, совсем забыл! я же договаривался сегодня сходить куда-нибудь с друзьями.", - говорит он (и нагло лжёт). кирилл должен это знать. должен помнить, что у них на этих выходных не было вообще никаких планов, кроме марафона по "доктору кто", который обязательно состоялся, если бы не амина. но кирилл даже не дарит ему короткий взгляд, занятый беседой со своей ами, и младший даже не знает, на что он мог надеяться. кирилл выглядит счастливым, когда говорит с ней, родители довольны ею, и это на самом деле больно ранит где-то в груди. илья идёт на кухню, роется в шкафчике, выуживает из самого дальнего угла отцовскую бутылку водки. планы меняются - вместо доктора кто он сможет сегодня, разве что, встретить доктора хауса. водка, на самом деле, оказывается слишком крепкой - она жжет горло и грудную клетку, и илья кричит, срывая голос - потому что теперь ему больно не только морально, но и физически. редкие прохожие даже не оглядываются на него: "ещё один алкаш", "допился", - наверное, вот что они думают, предполагает парень. он мешает водку с апельсиновым соком в пластиковом стаканчике, закусывает яблоком и сидит на снегу, вместо лавочек. а потом приходит лёгкость, не хочется думать ни о чем - он ложится на спину, неаккуратно взмахивает конечностями, чтобы на снегу получился ангел, смотрит на маленькие светлячки звёзд, и пустота в голове становится счастьем. зимнее небо рассыпается пушистым белым снегом. сквозь темные ветви парковых деревьев эта ночь выглядит как произведение искусства. "вот бы это нарисовать...", - шепчет илья, наблюдая за тем как облачка пара поднимаются ввысь, - "...но ты не умеешь", - заканчивает внутренний голос. половины бутылки хватает, чтобы опьянеть, и илья честно доносит бутылку с остатком до ближайшей урны, прежде чем пойти домой. подниматься на восемь этажей совсем не хочется. илья запрокидывает голову как в детстве: посмотреть, кто ещё не спит. он даже не знает, сколько сейчас времени, но свет не горит ни в одном из окон. приходится вытащить один наушник (все равно в плейлисте только хреновый русский панк), чтобы не разбудить родителей. кирилл встречает его в комнате. он встаёт с кровати, потягивается, и в темноте илья видит только его силуэт. - как много ты выпил? - спрашивает тихо. - о чём ты? - говорит илья, хотя знает, что перед киром отпираться точно бесполезно, но алкоголь в голове советует играть сучкy, потому что (вообще-то!) именно из-за кирилла он и надрался неизвестно как. - ох, окей, - он вскидывает руки в примирительном жесте, - давай пойдем другим путем: что ты пил? - водку, - илья вызывающе щурит зеленоватые глаза, - и апельсиновый сок. а тебе зачем? родителям пожалуешься? - я не собираюсь никому жаловаться, хорошо? просто хочу знать, что случилось. водка не лучший выбор для встречи с друзьями, знаешь ли. - ничего, - илья хочет как в бульварных романах, которые почитывает их мама - поцеловать его, прошептав ему в губы: "ты, ты со мной случился, понимаешь?", но он только выпаливает: - отойди. - илья, что не так? ты можешь рассказать мне все, помнишь? - кирилл подходит слишком близко, братья теперь находятся почти что лицом к лицу. - все чудесно, мамуль! - шипит илья и отворачивается, - свали, я хочу спать. - ладно, расскажешь как захочешь... доброй ночи. кирилл выходит, бесшумно прикрывая за собой дверь, и илья закрывает покрасневшее лицо руками. завтра ему точно нужно будет извиниться. илье шестнадцать, когда кирилл почти что неожиданно обнаруживает, что его брат, кажется, пытается его соблазнить. как иначе объяснить постоянно пассивно-агрессивный флирт, в который переросли их невинные шутки, он не знает. всё началось с определения личных границ - совсем безобидные шуточки, почти что детские, вроде предложения руки и сердца с кольцом от бутылки молока - и переросло в почти что самый настоящий курс молодого пикапера, почему-то вызывая у кирилла дедовское желание поворчать о "бездуховной и распоясавшейся молодёжи". в ход шло все: от тех самых подкатов, которые были уже притчей во языцех даже для тех людей, которые ни разу в жизни не интересовались техниками успешного соблазна, до по-настоящему влюблённых взглядов, которыми илья одарял брата каждый раз, стоило ему переключить свое внимание на что-то другое. от страсти, которая плескалась на глубине зрачков младшего, кириллу почему-то становилось ужасно неудобно. положение усугублялось ещё и тем, что илья был чертовски хорош собой, и если бы не братские узы между ними, старший бы давно затащил его в постель. причём, главной проблемой кирилла оставалось то, что илья вёл себя так, будто бы весь этот флирт - абсолютно нормальная вещь, а не что-то, выбивающееся из ряда вон. а благодаря их переезду от родителей, илья вообще потерял всякую совесть. - я, конечно, не домашка, но ты мог бы кинуть меня на стол и решить... - он лукаво улыбается, когда кирилл просиживает очередную ночь за курсовой и выползает к утру на кухню, словно восставший из мёртвых. - не смешно, - кирилл недовольно косится на брата, размешивая сахар в кофе: - и со стола слезь. - иначе что? - показывает ему в спину язык младший, - отшлепаешь? - иначе стол, - старший выразительно взмахивает ложкой, - не выдержит твоей, без сомнения, хорошенькой задницы, и ты, - еще один взмах. - шлёпнешься на пол сам. - фу, какой ты грубиян, - илья показательно дует щёки. - хотя, наверное, о падениях тебе лучше знать...- хитро тянет он, и кирилл даже не знает, чего ожидать, потому что лицо у ильи при этом совершенно по-кошачьи довольное, - ведь это ты упал с небес. - как же ты достал со своими подкатами, я уже просто... - кирилл ставит чашку на стол подальше от края и резко разворачивается, чтобы буквально столкнуться с лицом младшего, все ещё сидящего на столе. - просто что, кирь? - ехидно интересуется младший, прижимаясь лбом ко лбу брата. - продолжай, интересно же. - хм, ничего, - кирилл отстраняется, молясь всем богам, чтобы не покраснеть, как влюблённая школьница. он делает несколько глотков обжигающе горячего кофе, чтобы взбодриться и уползти обратно в комнату дописывать работу, когда илья ловит его за плечи и разворачивает лицом к себе, заставляя ухватиться за него, чтобы и вправду не снести стол. они почти касаются друг друга носами, и теперь кирилл может в полной мере разглядеть смесь азарта и смущения в глазах брата. - поцелуй меня, если я не прав, - шепчет кир, надеясь на свою удачу - но ведь динозавры всё ещё существуют? проходит несколько тягучих мгновений и кирилл отстраняется, нервно крутя браслет на руке. - хехе, прости, пожалуйста, - говорит он, пытаясь сделать беззаботный вид, - ты же шутил, флиртуя, так что я тоже решил, но это, очевидно зашло слишком далеко, так что, я думаю, мы просто друг друга неправильно поняли, и, эм, давай просто забудем об этом? - предлагает парень, наконец смотря на молчаливого брата. - ну, конечно, если ты имеешь какие-то претензии, ты можешь... илья прерывает его поцелуем. он неспешен и осторожен, но уверен в том, что делает. младший коротко прикусывает его губу напоследок и отстраняется спустя несколько секунд, и смотрит на брата, будто бы он съел его последнюю шоколадку. - ты, - он тычет пальцем в грудь кирилла, - как ты мог украсть мой подкат?! я, вообще-то, его еле нашёл! если бы ты только знал, неблагодарный, как в наше время сложно найти подкаты без упоминания родителей! - парень скрещивает руки на груди. кирилл прыскает со смеху, потому что илья старается выглядеть ужасно напыщенным, но его волосы встрёпаны, футболка съехала на плечо, открывая вид на острую ключицу, а дыхание чуть сбито, и даже несмотря на угрожающий тон, он почти смеётся. - э-эй, я серьезно, между прочим! - я люблю тебя, - внезапно говорит кирилл. - ты - самое дорогое, что есть в моей жизни, - и целует чужие фаланги пальцев. - ну наконец-то до тебя дошло, - нежно улыбается илья. - всего-то потребовалось: месяц банальных подкатов, а ты уже сдался. а как же следующие этапы - цветы там, конфеты? - ну, я думаю, теперь моя, очередь, да? - кирилл берёт брата на руки. - да! - сияет он, - я своё дело сделал, а теперь ты потрудись, - кивает важно. - и учти: на секс я соглашусь только после третьего свидания как минимум! - мы жили бок-о-бок шестнадцать лет, может мы можем как-то обойти этот стандарт? - кирилл бережно опускает брата на кровать. - ну даже не зна-аю... - тянет младший, - всё-таки попытка не пытка... он цепляется за шею брата, снова притягивая для поцелуя, и шепчет ему прямо в губы: "я тебя тоже". и, если честно, это выглядит как неплохое начало для чего-то, длиною в вечность.