X.

Мы уехали ото всех на месяц в маленький тёплый городок. Уехали не потому, что хотели сбежать, а потому, что нужно было кое-что сделать. Надо было полностью погрузится в работу, чтобы ничего не отвлекало и не мешало. И у нас это получилось. 200 страниц печатного текста теперь красовались на небольшом круглом столике в углу. Мы жили в двухэтажном доме. На первом этаже — кухня, гостиная и небольшая кладовая, на втором — 2 спальни, 2 ванных комнаты и ещё одна гостиная. Этого хватало с головой. Обычно одна из спален пустовала, так как почти каждый раз мы ночевали вместе, на одной кровати, в спальне поменьше. Нет, это была не любовь. Всё началось с того, что однажды он пришёл ночью и просто попросил прилечь рядом. То ли ему было скучно одному, то ли тревожно. Он всегда был немного чувствительным. Мы чинно проспали всю ночь каждый на своей половине кровати, пока утром кто-то из нас (не помню: он или я) не прижался лбом к плечу другого, а тот в свою очередь не положил руку на подушку, приглашая лечь на неё. С тех пор мы всегда спали в обнимку, а если не в обнимку, то хотя бы касаясь друг друга. Нет, это была не любовь. Иногда я позволяла себе спать рядом с ним обнажённой, лишь в одной части нижнего белья. Для нас это было как-то естественно, будто ничего и не происходило. Ему было всё равно, в футболке я или нет. Он не обращал на это внимания, а мне так было только легче — не люблю спать в одежде. В такие моменты он всё равно продолжал степенно обнимать меня лишь за талию или за плечи, не касаясь груди. Повторю: ему было всё равно, в футболке я или нет. А больше всего мне нравилось прижаться к его телу, чуть ли не полностью лечь на него, закинуть ногу, а голову положить на грудь. Обычно мы сначала легко целовали друг друга в губы, а потом я уже ложилась на него. Нет, это была не любовь. Я знаю: он любит объятия, прикосновения, поцелуи, да и вообще любой физический контакт. Поэтому мы часто обнимали друг друга: на диване, на кухне, в кровати, на вечеринках. Кстати, о них. Он невысокого роста, а я на вечеринки, как правило, прихожу на каблуках. Я опиралась о стол, чтобы стать немного ниже. И тогда он склонял свою голову мне на плечо, касаясь кончиком носа моей шеи, а я обнимала его, поглаживая то по спине, то по голове, и время от времени целовала в макушку. Нет, это была не любовь. Мы каждый день целовали друг друга. Иногда коротко чмокали друг друга в губы, иногда задерживались подольше, а иногда и увлекались друг другом на пару минут. Мне вообще кажется, что наши поцелуи были гораздо длиннее, чем это было позволено в пределах наших отношений. В конце концов, мы не были парой, и любой, кто бы увидел наши длинные поцелуи со стороны, сказал бы, что это… ммм… необычно. А хотя, чёрт, мы и так целовались у всех на виду. Помню, однажды, на всё той же вечеринке, он сидел на диване, а я лежала головой на его коленях. Мы о чём-то болтали, а потом начали целовать друг друга. Я опиралась локтями на его ноги, приподнявшись, чтобы ему не приходилось слишком низко склонятся надо мной. Его волосы задевали моё лицо, и от этого было немного щекотно. Я знала, что, возможно, те люди, которые ещё не привыкли к нашим поцелуям, пристально смотрели на нас. Но большинство друзей всё же даже не обращали внимания, привыкнув к этому. Периодически, осознавая то, что сейчас происходит, мы улыбались друг другу в губы. И опять, чёрт! Да мы всегда осознавали то, что мы делали и что между нами было. Нет, это была не любовь. Он был для меня маленьким мальчиком. Ему всегда хотелось, чтобы его обняли и успокоили, когда он нервничал или волновался. Я обнимала его, прижимала к себе и чувствовала всё его беспокойство, не забывая повторять, какой он славный мальчик. Я уже говорила, что он всегда был немного чувствительным? Нет, это была не любовь. Я любила готовить ужин. В один из дней я приготовила пасту, а на следующий — мясной рулет, добавив туда молотую копчёную паприку, кориандр и немного приправы для гриля. Не знаю, зачем, — ведь это было не мясо на гриле. Однажды, буквально на один вечер, мы пригласили наших друзей в гости. Была моя подруга с университетских времён и двое его друзей. Помню, как тогда стояла на кухне, и пока они все готовили стол к ужину, я помешивала кипящий на плите томатный соус с чесноком и каперсами. В ту ночь мы снова спали на одной кровати. Моя подруга зашла к нам и, я бы сказала, немного удивилась, увидев нас под одним одеялом. В тот раз я была в полноценной пижаме. Мы предложили ей присоединиться к нам. Присоединится, чтобы просто поспать. Да бы мы никогда даже не заикнулись про секс втроём, мы-то и вдвоём никогда не занимались этим. Она отказалась, аргументировав это тем, что её парень не поймёт такого поступка. Пролежав 60 минут без сна, мы спустились вниз. До трёх часов ночи, сидя на кухонной столешнице, мы успели выкурить по пять сигарет, выпить по чашке чая и адресовать друг другу бесконечное количество поцелуев. В губы, шею, щёки, виски, ключицы, плечи и запястья. Последний поцелуй был самым длинным. Французским. Нет, это была не любовь. Иногда я называла его «Х. man», но он говорил, что он не из Людей Икс. Славный мальчик так и не понял, что это значит. Ох, мой наивный «Х. man»… Это была не любовь — таким образом мы выражали свои чувства.