***
Pov Антон Концерт начнется буквально через 20 секунд. Зал заполнен полностью. И вот этот момент. Играет музыка, сообщающая о начале концерта. Звучит приветствие, аплодисменты и наши имена. - Арсений Попов! – после этих слов Стаса, Арс выбегает на сцену под бурные аплодисменты, приветствует зрителя и садится на свое место. - Дмитрий Позов! – теперь уже выбегает Дима, также под аплодисменты приветствует зал и садится на свой стул. - Сергей Матвиенко! – Серёжа же решил просто спокойно выйти, что собственно и сделал, а после, поприветствовав зрителя, сел на свой стул. Дальше Стас должен назвать мое имя. Я не знаю почему, но я нервничаю так, будто мне 10 лет и я первый раз иду на сцену. Но ведь мне 29 и я выхожу на сцену наверное тысячный раз! Так почему же такой нервоз? Эти мысли пролетели в моей голове буквально за 10 секунд, потому что дальше я услышал свое имя, улыбнулся и начал выбегать на сцену. Конец pov Антон. Антон делает вдох, а после выдыхает и начинает выбегать на сцену. Вот только он не успеет добежать даже до деревянных стульев стоящих на сцене. Антон делает шаги... Раз… Два… Три… Ещё один шаг и он на сцене… Четыре… Пятый шаг Антон сделать не успевает… Зал оглушает звук выстрела… Антон падает… Люди кричат, а у парня под два метра ростом все плывет в глазах, чувствуется боль в районе живота, а во рту металлический привкус крови… - Антон! – в один голос кричат Дима, Сережа, Арс и Стас, а в зале визг и крик фанатов. Импровизаторы вскакивают со своих мест и подбегают к другу, который усердно старается находится в сознании. Антон изо всех сил пытается зажать кровоточащую рану длинными пальцами, но руки его не слушаются. Ребята уже сняли с парня микрофон, а Дима положил голову друга себе на колени, придерживая и помогая зажать рану. Арс и Сережа тоже рядом. Антон кашляет… кашляет кровью… Антон решается… Решается на те слова, которые хотел сказать давно, но сейчас парень понимает, что смерть его скорее всего неизбежна, поэтому говорит: -Р… ребят… спа… спасибо… Вам… за всё… и П… Паше… передайте… п… прост… простите После этих слов Антон прикрывает глаза и видит их… импровизаторов, Пашу и маму. Самые главные люди в его жизни. Одними губами парень шепчет «простите». Дальше Шастун просто не успевает подумать о чём-то ещё. Проваливается в темноту… Всё… Боли больше нет…***
Казалось, что скорая едет непозволительно долго. Медики прибыли лишь через примерно 15 минут после их вызова. За все это время ребята уже могли бы каждый раз по пять схватить инфаркт и лечь рядом с другом в лужу крови. Когда врачи были около Антона, Диму, Арса и Серёжу сразу разогнали, а Шаста погрузили на носилки и повезли к машине скорой помощи. Импровизаторы же в это время сели в машину Позова. Буквально через 20 минут все уже были около реанимации. Ребята, немного посомневавшись, всё же посчитали нужным, сообщить Воле об случившемся. Сделать это вызвался Дима Позов. Остальные пытались всячески его отговорить, потому что видели его разбитое состояние, но в итоге Позов просто встал и, достав телефон из кармана, вышел из реанимации. Мужчина вышел во двор больницы и набрал Паше. Гудок… Гудок… Ещё гудок… Ответ. - Павел Дон Воля́ на связи! Слушаю тебя Поз! – в трубке послышался бодрый голос Паши. - Привет… Паш, тут в общем такое дело… - Позов начал говорить и он просто не узнавал свой голос. Тут его перебил Паша: - Так, стоп, что случилось? По голосу слышу, серьезное что-то… Вы в Питере сейчас? - Да, в Питере… А с чего ты взял, что что-то случилось?- «Позов, ты дурак… На твоих глазах стреляли в твоего друга и ты ещё спрашиваешь Пашу с чего он взял, якобы что-то произошло!? Да он же чувствует Вас всех уже давно!»-подумал про себя Дима, а между тем слушал ответ Паши: - Ну как тебе сказать… Не верю я что вы так за один концерт вымотаться можете! Говори давай, что случилось и адрес называй. Я приеду. Так получилось, я тоже в Питере. – Пашу уже выводило молчание. Тем более, что судя по голосу Позова, случилось что-то очень плохое, если убрать всю нецензурную лексику. - В общем… Антона на концерте подстрелили… - Павел хотел было сказать что-то, но не успел. Дима ответил на все вопросы следующими фразами - В прямом смысле этого слова. Адрес: *адрес больницы*. Подробности по приезду. - Понял тебя.- Паша отключился и Дима поплелся обратно в сторону реанимации. Поз рассказал всё сидящим в реанимации и стали ждать Во́лю. Паша приехал примерно через полчаса и по приезду сразу «полетел» в сторону реанимационного блока. Там ему рассказали всё. В общих чертах, без конкретики, но рассказали. Паша же в свою очередь сообщил ребятам, что информация об Антоне проникла в прессу, что не есть хорошо. После этого ребята замолчали. Молчали они долго. До невозможности. Так прошли следующие несколько часов. Понимали только одно. Надо надеяться на лучшее. Мимо пробегали врачи, входя и выходя из операционной, а ребята их будто и не замечали. Каждый думал о своем, но все об одном и тоже... Об Антоне и его шансах жить... Их было немного... Всего два... Либо да, либо нет… И понимали это все… После того, как прошло ещё два часа, медсестры стали выгонять ребят из больницы, но когда поняли, что это бесполезно и они не уйдут без результата, сказали, что двое могут остаться, а остальные на выход. Бегло пробежавжись по всем взглядом, Стас решил оставить в больнице Пашу и Арса, как самых сопротивляющихся уходить и самых здравомыслящих в сложившейся ситуации, хотя на деле было не так. И Арсений, и Павел не имели понятия куда себя деть, лишь бы не было всего этого. Арс был для Антона другом, который всегда мог помочь и выслушать, им было легче всего работать вместе, из-за чего некоторым казалось, что эти двое любят друг друга. Как было на самом деле никто не знал. Паша же, можно сказать, заменил Антону отца, который исчез из жизни Тохи, когда тому было 14. Паша всегда как-то по особенному относился к Антону и видели это все: и импровизаторы и другие члены команды. Именно из-за этого сначала были сомнения, стоит ли Воле знать о произошедшем. Когда ушли остальные ребята и около реанимации остались только Арс и Паша, тишина, присутствовавшая и ранее, стала давить на уши. С уходом ребят стало только хуже. Паша встал с больничной скамейки и стал ходить взад-вперед. Через некоторое время Арс не выдержал. - Паш, сядь, а? Без тебя тошно… - Павел промолчал и сел. Повисла минутная тишина, а после снова голос Арса – Паш? -М? – собеседник дал понять, что слушает. - С ним же всё нормально будет? – вопрос Арсения выбил весь воздух из легких обоих. Хотелось верить, что всё будет нормально, но шанс был очень мал. -Не стану я тебе врать, Арс. Я не знаю… Честно… Я… я не знаю… Меня не было там, я… Я черт возьми даже не знаю, что там конкретно произошло, а ты спрашиваешь, будет ли всё нормально… Расскажи, а? Пожалуйста… - последние две фразы были сказаны тихо, так, чтобы услышал их только Арс. И ведь Арсений услышал и начал говорить: - Честно, я и сам не до конца понял как это случилось… Мы начинали концерт, выбегали на сцену… Потом выбегает Антон… и… и всё… зал оглушает звуком выстрела, а Тоха… Тоха падает… Мы срывается к нему, а зрителей в срочном порядке эвакуируют… Потом… - Арс сделал паузу, чтобы сглотнуть поступившие к глазам слезы, и набрать воздуха – потом, я помню, мы старались хоть как-то зажать Тохе кровоточащую рану, а он начал говорить… Говорит: «Ребят, спасибо Вам за всё и Паше передайте… Простите…» Он когда это сказал, я чуть не закричал, а он глаза закрыл. У меня тогда в горле комок такой был… Я… Я, честно не знаю, не помню, что было дальше… Очнулся кажется вот только здесь, когда ты приехал… У меня его слова в голове до сих пор крутятся… Господи, как же я хочу, чтобы это не было его последними словами… Паш… - в этот раз Павел не подал вообще никаких признаков, даже не шелохнулся. Он сидел прислонившись к спинке скамейки закрыв лицо руками. – Паш? Паша? – на третий раз Павел всё же откликнулся, но руки от лица убирать не спешил. Не хотел, чтобы видели его слабости. Его можно понять. Последующие 30 минут сидели в тишине, а потом наконец появился врач… - Вы к Антону Шастуну – кивки – так, тогда могу сказать, что состояние пациента тяжелое, сейчас он в реанимации и я вас не пущу. Попрошу Вас оставить свой номер телефона, чтобы звонить Вам, если что. – Врач протянул Павлу и Арсению ручку с блокнотом, а те в свою очередь написали там свои номера. После, их уже точно вывели из больницы и каждый поехал к себе домой.***
На следующий день Арс решил позвонить в больницу узнать, как там Антон. Новость от врача выбила весь воздух из легких Арсения. «Состояние пациента стало хуже, его подключили к аппарату жизнеобеспечения» Слова хирурга эхом отзывались в ушах Арсения, он не хотел в это верить. Если Антону хуже, неужели это значит, что это конец? Нет, не может быть такого, просто не может… Нет… Только не Шаст, только не он… Арсений сообщил обо всём ребятам и больше никаких вестей от ребят не поступало. Все провели этот день дома обдумывая дальнейшие действия… Вариант был только один: спасать Тоху… Время перевалило за полночь, когда в беседе импровизаторов появились сообщения. Поз 00:30 ✓✓ Ребзя, Тошика спасать надо. Не знаю как, но надо… Есть кто в сети? Паша 00:30 ✓✓ Согласен, спасать надо, но как? Кстати, к Вам полиция приходила по поводу дела говорить? Серый 00:30 ✓✓ Ни ко мне, ни к Арсу никто не приходит, на счет Поза не знаю. Поз 00:31 ✓✓ Ко мне тоже никого Арс 00:41 ✓✓ У меня опять плохие новости. Мне звонил врач, сказал, что состояние Тохи критическое. Это очень плохо ребят. Завтра может съездим к нему? Сережа 00:41 ✓✓ Да, согласен, надо съездить Паша 00:41 ✓✓ Я тоже за то, чтобы съездить Арс 00:42✓✓ Тогда завтра в 9:00 встретимся и выезжаем? Поз 00:43 ✓✓ Ок, до завтра. Там и у врача спросим, что Тохе нужно. *Следующий день 8:20* Паша 08:20✓✓ Где встречаемся? Около вашей гостиницы? Поз 08:21✓✓ Да *8:55* Ребята встретились и направились в сторону больницы, в которой находился Антон. По приезду врач сказал им не самые приятные новости и это совсем разбило ребят. До этого все были просто мрачнее тучи, а сейчас они были убиты изнутри… Шанс надежды оставался, но был слишком мал, чтобы импровизаторы в него поверили. Сейчас в их головах были слова врача, о критическом состоянии, о том, что нужны дорогостоящие лекарства, которых нет в России… Прошла минута… Минута абсолютной тишины, когда в голове каждого идет война… Сдаться или бороться до конца? Определенно бороться… Именно это понял для себя Павел, поэтому обратился к врачу: - В какой стране есть нужные лекарства.? - Я не знаю… - слова врача прозвучали, как гром среди ясного неба. Как он может не знать?! Как?! -Что значит ты не знаешь?! – заорал вдруг Сергей на врача – Что значит не знаешь?! – мужчина схватил медика за ворот белого халата и продолжал кричать – Там. .. Там умирает мой друг, а ты не знаешь, как его спасти?! Какого черта?! Ты – врач!!! Понимаешь ты или нет?! – мужчина в белом халате закивал головой, как китайский котенок лапкой в магазине. Он не понимал, как настолько разбитые люди могут не только не сдаться, но ещё и озлобеть так резко. Дима, Арс, Паша, Стас и Оксана смотрели так, будто сейчас вырвут из этого врачьишки всё, но спасут Антона, Сергей же держал медика до сих пор, сжимая воротник халата до побеления костяшек. - Нам можно к нему? – впервые слова Окси звучали так резко и грубо. Врач, видя этих людей, их взгляды и выражения лиц без слов впустил к Антону всех… Всех до единого… Зайдя в палату ребята увидели Антона, подключенного к аппаратам и лежащего под легким одеялом. На самом деле было страшно. Безумно, безумно страшно за Тоху… Он был самым болезненным из всех, от сознания этого становилось ещё хуже… Понимали, молчать нельзя, но ни слова вымолвить были не в силах… Тишину, звенящую в ушах, прервал звонок телефона Стаса… Тогда Стас вышел. За ним вышла Оксана, которая поняла, что не может находится внутри и держать эмоции в себе. Остались четверо… Паша, Дима, Арс и Сережа… Почему-то все 4 боялись к нему подойти также, как и боялись потерять. По инерции взялись за руки и пошли вместе. Отпустили. Сели рядом с Шастом и оглядели его пробежавшись глазами… Жутко… Слишком… После того, как они зашли прошло уже очень много времени, а не было сказано ни слова, хотя вроде бы так много надо сказать, надеясь, что Антон услышит, но нет, не хватает слов и воздуха, чтобы всё это сказать… Но вот, проходит ещё немного времени и Дима решается на слова. -Антон, я тебя давно знаю, ты это, ты хоть паренек и болезненный, но сильный! Прям, ну, очень сильный! -Да, а еще ты очень смешной! – поддержал Сережа и на его лице мелькнула улыбка. - И милый, особенно когда тебе холодно или ты хочешь есть – эти слова уже прозвучали от Арсения и улыбка на пару секунд озарила лица всех присутствующих. - А как за тобой интересно наблюдать в импровизациях! Ты весь такой особенный, простой и максимально свободный! Тебе хорошо в импровизации, ведь так? – Паша тоже подал свой голос. – Короче, Тох, ты знаешь, ты нам нужен! Ты мне нужен, Димке, – Позов кивнул – Арсу, - Кивнул Арс – Сереге – Серёга закивал, болтая хвостиком на голове – Стасу, Окси, фанам, а самое главное – маме! Ты. Нужен. Маме! Живой, Антон! Надеюсь ты слышишь... Только закончил Воля свои слова, в палату зашла медсестра, чтобы прогнать ребят из палаты. Немного посопротивлявшись и поняв, что сил ни на что больше нет, импровизаторы с Пашей вышли из палаты и направились в сторону выхода. Выйдя из больницы, все направились по своим гостиницам. Время было уже около 6 вечера.***
На следующий день Арсению позвонили. Позвонили из больницы. Арсений не хотел верить… Арсений не понимал, почему врачи без ведома близких Антону людей, отключили аппараты жизнеобеспечения… Арсений не верил, что Антон умер… После разговора с врачом руки тряслись, как никогда раньше… Этими самыми, трясущимися руками Арсений написал импровизаторам… Арс 10:39✓✓ Антона больше нет… Поз 10:40✓✓ Но… как? Аппараты жизнеобеспечения же были! Арс 10:41✓✓ Их отключили… Серый 10:41✓✓ Суки! Я убью этих врачьишек поганых!!!! Больше сообщений в тот день не было. Дальше были только скорбь, слезы, разбитые в кровь костяшки на руках Паши, мешки у всех под глазами, разборки с врачом Димы и Сережи, полный обрыв всех соц сетей после трагичной новости, запой Арса и Сережи, разборки с полицией, редкие улыбки, закрытость Димы, долгий перерыв в концертах, невозможность шутить, вновь перемотанные бинтами костяшки Паши и теперь уже вечно пустующий четвертый пуфик Антона, с лежащим на нем серебряным браслетом…