Wolven Storm

Путь пальцем проложи Средь шрамов, ран суровых Чтоб наши слить пути судьбе наперекор Открой те раны, вылечи их снова Пусть сложатся они в судьбы узор.

В Каэр Морхен наконец-то пришла весна. Природа вокруг замка снова начала расцветать, из-за чего замок перестал выглядеть настолько мрачно. Снег во внутреннем дворе почти растаял, из-за чего площадка стала похожа на маленькое озеро. Весемиру это естественно не понравилось, поэтому он все время бурчал, даже пуще прежнего. Солнечный луч попадал в окно комнаты, останавливаясь на светлой коже девушки, которая спала на кровати. На удивление, в комнате было тепло, что было очень не свойственно для вечно холодного замка. Солнце поднялось выше, из- за чего лучи светили прямо девушке в лицо. Несс тихо что-то пробубнила и провела руками по смятым простыням, все еще чувствуя тепло двух тел, исходящее от кровати. Девушка подтянула к себе первую подушку и уткнулась в нее носом, осторожно вдыхая такой родной запах. Подушка пахла хвоей, выпечкой и запахом книг. Такой уютный запах имел только один ведьмак. Это подушка Эскеля. Перевернувшись, Несс уткнулась лицом во вторую подушку, которая пахла абсолютно иначе. От нее исходил резкий запах костра, кедра. Ещё отдалённо чувствовался запах спелых яблок. Этот запах, безоговорочно, принадлежал Ламберту. Единственное сходство в этих абсолютно разных ароматах — это запах металла и масла для мечей. Несс только сейчас осознала, что лежит в кровати абсолютно одна, а обладатели этих запахов куда то смылись с утра пораньше. Судя по тому, что простыни еще хранили теплоту тел, ушли они недавно. В другой раз она бы непременно подорвалась с кровати и пошла бы их искать, но сейчас она была слишком усталой, так что, окружившись подушками, она снова провалилась в сон, надеясь что её волчата скоро вернутся. Выдернули её из сна голоса. В другой ситуации она уже бы вскочила с кровати со своим кинжалом наготове, но она знала, что в Каэр Морхене все свои, к тому же посторонних тут быть не может. До сонного разума с трудом доходили обрывки фраз, но парочку она все же разобрала. — Она уже спит почти двенадцать часов, а потом будет ходить и проклинать всех из-за того, что у нее болит голова, — судя по голосу полному ехидства — это был Ламберт. А кто же еще будет придираться абсолютно ко всему. — Она устала, дай ей выспаться, — как всегда заботливый и чуткий Эскель, который всегда делал ей поблажки, чем значительно отличался от засранца Ламберта. — Мгм, только потом сам будешь ее тренировать. После долгого сна она до жопы неуклюжа. Когда она проткнет сама себя мечом, знай, я предупреждал, — судя по всему, Ламберт ходил туда сюда, но потом сел на кресло около балкона. — Ну и мудак же ты. Знаешь ведь, что она в любом состоянии владеет мечом не хуже нас. — Лучше тебя, но точно не лучше меня. — До сих пор удивляюсь, как она тебя терпит, — Эскель вздохнул и медленно подошел к кровати. — Аналогично. Кстати, наша пташка уже не спит, — в голосе Ламберта проскользнула усмешка. Несс тихо простонала, пытаясь отогнать сонливость. Она ловко перевернулась на спину, жмурясь от солнечных лучей, которые падали на лицо. Ее волос коснулась рука, которая легким движением убрала упавший локон за ухо, параллельно проходясь по щеке. — Доброе утро, — Эскель с улыбкой смотрел на Несс, которая жмурилась от солнца, потягиваясь на кровати. — Доброе, волчата, — девушка наконец-то отогнала сонливость и уже более осознанно осматривала комнату. Ламберт и правда сидел около балкона, закинув ноги на стол, с ухмылкой смотря на нее. Поймав взгляд Несс, его оскал в миг сменился на ласковую улыбку, которую так редко можно было увидеть на его всегда суровом лице. Он плавным красивым движением поднялся с кресла и в два шага подошел к кровати, садясь около Эскеля. Несс снова потянулась, и улыбнувшись поцеловала Эскеля, параллельно с этим поглаживая Ламберта по шрамам около около глаза. Оторвавшись от губ Эскеля, она поцеловала второго мужчину. — Вот теперь точно доброе утро, — Несс ухмыльнулась и посмотрела им в глаза. Ламберт нахмурился и, обиженно выдохнув, взял ладонь Несс и положил ее себе на макушку, потираясь об нее. Тоже самое сделал Эскель под тихий смех Несс. — Теперь у меня еще больше вопросов. Может вы вовсе не из Школы Волка? А из Школы Кота? Судя по вашим кошачьим повадкам, — Несс осторожно начала поглаживать темные волосы обоих ведьмаков, внутри чувствуя настоящий покой и радость от того что ведьмаки так сильно ей доверяли. Ведьмаки вообще славятся своим недоверием. Они редко кому позволяют приближаться к ним слишком близко, к тому же в жизни не покажут никому свою уязвимость, а тут они буквально млели от поглаживаний по волосам. От этого где-то в груди защемило. Несс тихо ойкнула от того, что Ламберт укусил ее за ладонь, за что сразу же получил шлепок по лбу. Девушка продолжила поглаживать их загривок, переходя на шею, сдерживая смех от того, что они начали мурлыкать. Руки осторожно начали поглаживать их за ушами, чувствуя, как сильно они эманируют, от чего по телу пробежались мурашки. Несс уже собиралась отнять руки, но их глаза открылись и осуждающе посмотрели на нее. — Ну вот что вы смотрите? Я только проснулась и вообще-то хочу есть, а вы мне даже встать не даете. Грустно выдохнув, Эскель отодвинулся от Несс, на последок легко ткнувшись в ладонь носом. Ламберт не хотел так быстро сдаваться, потому еще какое то время возмущался, но потом отодвинулся, вставая с кровати. — Пока ты тут слюну на подушку пускала, мы сбегали в город и купили тебе завтрак, — Ламберт упер руки в бока, будто был очень горд собой. — Ну как сходили, — Эскель почесал затылок, — Йеннифэр открыла нам портал, так что то заняло пару минут, ай, — Эскель айкнул от книги, которая прилетела ему в голову, больно ударив корешком. — Ну вот и нахрен ты это сказал? — Ламберт смешно взмахнул руками и поднял брови, вопросительно смотря на Эскеля. Несс в голос захохотала, хлопая в ладоши. Она пару дней назад наконец-то вернулась в Каэр Морхен и только сейчас осознала как ей их не хватало. Она безумно скучала за милым и обходительным Эскелем, за грубым, саркастичным, но в то же время нежным и заботливым Ламбертом. Скучала за веселыми буднями в замке, когда они бесились во дворе под недовольное бурканье Весемира. Скучала по жарким утрам и ночам. — Спасибо вам. А что купили хоть? А то я сейчас настолько голодна, что сейчас сьем одного из вас или сразу обоих, — Несс попыталась встать с кровати, но Эскель ласково толкнул ее обратно, так что Несс села по-турецки и склонила голову к плечу, жмурясь от солнечных лучей. — Кто-то обмолвился, что в Оксенфурте открыли маленькую пекарню, так что мы решили, что тебе понравиться, ты же с ума сходишь по сладкому, — Эскель сново провел рукой по ее волосам и встал с кровати, подходя к тумбочке. Ламберт в это время стоял около окна и подставлял лицо солнечным лучам, жмурясь от этого. Сейчас его не отличишь от кота, который грел брюхо на солнце. — Это так мило. С чего такие нежности? Что уже натворили пока меня не было? -Мы не можем сделать приятно своей пташке? Несс, за кого ты нас принимаешь, — Ламберт отвернулся от окна и драматично схватился за сердце. Это выглядело так комично и в тоже время по настоящему, что ему прямая дорога в театр мадам Ирен. — Ламберт, в лапочке Эскеле я точно не сомневаюсь, а вот в тебе есть немного, не оббесудь, — Несс прищурилась и с легкой ухмылкой смотрела на мужчин, который теперь внимательно смотрели на нее. — Иди в пизду, Несс, знаешь ведь, что около тебя я становлюсь ручным волчонком. Ради тебя я готов носить эти блядские булки хоть каждый день прямиком из Оксенфурта. — Не обижайся, волчонок, я же тебя люблю, — Несс притянула не сопротивляющегося Ламберта к себе, нежно его целуя, проведя рукой по шее под довольное урчание. — Веревки ты из нас вьеш, — Эскель отодвинул их друг от друга. Он откуда то достал серебряный поднос и выложил выпечку на него. Поставив поднос на кровать, он сново уселся на нее, опираясь плечом об Ламберта, — Ешь давай, а то потом снова будут уморительные тренировки. Несс согласно угукнула и принюхалась, оглядывая содержимое подноса. Чуткого ведьмачьего носа коснулись запахи малины, яблок и черники. — Ммм, мои любимые. Спасибо, волчата. Берите себе что-то, — Несс уже поедала булку с черникой, закатывая глаза от удовольствия. — Нет-нет, это все тебе, — Эскель и Ламберт во все глаза смотрели на Несс, радуясь, что снова могут видеть её улыбку. — Не пиздите, а то потом на тренировке отмудохаю, — Несс с набитым ртом пыталась выглядеть устрашающе, что в итоге выглядело комично. — Меня два раза просить не надо. Только не говори с набитым ртом, а то удавишся, — Ламберт уже выхватил булку с яблоком и с удовольствием ее уплетал. Эскель наблюдая за этим, только закатил глаза, но взял малиновую булку. Они шутили и смеялись, параллельно пытаясь не удавиться. В последствии чего Ламберт попытался удушить Несс подушкой за последнюю булку с черникой. Эскель пытался их разнять, но в итоге получил подушкой по лбу. — Блин, обожаю сладкое и вас, — Несс тихо мурлыкнула и снова улеглась на кровать, прикрывая глаза от удовольствия. Около нее кровать прогнулась, и шею обожгло горячее дыхание, а потом прижались теплые губы, вместе с этим царапая щетиной. — Мы хорошие волчата? — мурлыкнул Ламберт, утыкаясь носом ей в шею. На ее живот легла тяжелая голова, щекоча кожу волосами. Несс улыбнулась и снова уложила руки на темные макушки, легко царапая кожу ногтями. — Да, вы мои прекрасные волчата. Глаза сами по себе начали закрываться, а в груди снова защемило. В голове почти не укладывалось, как в жестоких убийцах-чудовищах помещалось столько любви и заботы. Глаза предательски заслезились от того что они всю жизнь провели в ужасных условиях, к ним относились как к животным, а им просто нужна была забота и обычное человеческое тепло. Хотелось прижать их ближе и больше никогда не отпускать. Она продолжила гладить своих волков, утыкаясь взглядом в потолок, осознавая, что больше не сможет от них уйти. Они связаны и это что то намного сильнее Предназначения. Тишину прервал тихий голос: — Больше не уходи, Несс. Ты нужна нам, — Эскель оторвал голову от ее живота и посмотрел на нее своими волчьими глазами, пытаясь передать то все, что он чувствовал. — Больше не уйду, волчата, больше не уйду. По следу волка я пойду в метели И сердце дерзкое настигну поутру Сквозь гнев и грусть, что камнем затвердели И разожгу уста, что мёрзнут на ветру

 — Wolven Storm