***
Наконец, они снова дома. Здесь было темно и все так же прохладно, но в то же время пахло им, из-за чего Маньяк дорожил каждым таким укрытием. Едкий запах машинного масла, вблизи раскрывавшийся для него сладковатым ароматом клубничного торта. Убийца обнял его сзади за шею, чувствуя, как влажные кончики растрепанных волос щекочут лицо, и потерся носом под его ухом. — Почему ты не вернулся один? На улице такой сильный дождь. — Тц…труп искать сложнее. Грубо бросил байкер, снимая жилетку и вешая ее на крючок у входа. Маньяк улыбнулся его словам. Несмотря на суровость, они звучали заботливо. — Хуху, я бы не умер из-за простого дождика. — От воспаления легких еще никто не был защищен, идиот! Он скупо посмотрел назад. Это ребячество иногда раздражало его. Но тут аметистовые глаза потускнели и опасно блеснули новым оттенком. Курьер почувствовал тяжесть его тела на своих плечах. — Мне холодно… Прошептал Маньяк, прижавшись к нему и заставив вздрогнуть от своей внезапной близости. Его щеки покрывались красным, сводящим убийцу с ума своим необычайно нежным оттенком. Никто прежде не заставлял его настолько желать увидеть каждый мельчайший переход красного. Курьер был таким одним, побуждающим его просить все больше. — Тогда, иди в душ первым. — Нет. Он не дал ему уйти, обнимая лишь сильнее. — Я не хочу идти туда один, Хако ~ Прошептал Маньяк ему на ухо, укусив краешек и заставив своего партнера покрыться мурашками от упоминания этого имени. Они оба знали, что не стоило разбрасываться подобными прозвищами направо и налево, как если бы он нарочно хотел поддеть его сейчас. Курьер посмотрел краем глаза назад, смутившись, и цыкнул, принимая безнадежность своего положения. Даже если он и откажет, то потом будет чувствовать себя виноватым, смотря на него. Не понимая, отчего чувствует к нему такую привязанность, байкер неосознанно поддавался его капризам. — Ладно, идем. — Хуху, спасибо, моя драгоценная роза. Прошептав, он мельком поцеловал его в щечку и улыбнулся, заглядывая в пурпурные глаза. Это выражение лица ему нравилось больше всего. Видя, как Курьер смущается сильнее, Маньяк чувствовал трепет в груди, как если бы тот запускал цепную реакцию, заставлявшую все клеточки в его теле до единой пробудиться. Столь важен для него — этот Акудама нашел к нему подход…***
— Мхааа… Хако ~ Он заводился очень быстро, как по щелчку, в тот же момент когда их губы соприкасались друг с другом под прохладными струями душа. Курьер надеялся, что вода остудит его голову, но нет. Маньяк не мог удержаться, снова начиная целовать его, будто жаждал этого так долго, что более не мог отступить назад, затягивая и его за собой в омут безумия. Спокойно закрывая глаза, байкер отвечал ему, пробуя его губы, отдающие сладким привкусом клубники. У него тоже был необычный запах. Смесь крови и сладости, будто испорченный праздничный десерт. Протянув руку к мылу на полке, он взял его и вручил убийце, поменявшись позициями и оттолкнув того к стене. — Мойся. Мы здесь не для подобных вещей. Сухо произнес Курьер и отвернулся, смывая с рук пену. — Хуху ~ Маньяк усмехнулся на его грубые слова и посмотрел ему в спину. Тот как будто манил его, бесстрашно поворачиваясь к нему задом. Знал же, что это разожжет лишь больший интерес. — Тебе не уйти от меня так просто… Он набросился на него, обняв за плечи и скользнув рукой с мылом к его паху. Курьер вздрогнул и оглянулся на него назад. — Заканчивай. — М? Но я ведь только начал ~ Прошептав это ему на ухо, Маньяк облизнул его и смазал еще мягкий ствол пеной, растирая по всей длине. Черт…никакой сдержанности и скрытности в собственных желаниях. — Тц… Байкер нахмурился в ответ и отвернулся от него снова. Придурок. Ни секунды не может без своих похотливых заигрываний. Пора было привыкнуть к подобному его поведению, но мозг безумного всегда находил, чем его удивить снова и снова. Тут со спины он почувствовал, как что-то уже гораздо тверже упирается в его пятую точку. Байкер вздернул голову и, наконец, окончательно оттолкнул Маньяка от себя. — Какого хрена?! — А? Ты пах так приятно и твое тело такое теплое, я хотел… — Стоп. Можешь не продолжать. Уж что-что, а это было ему вполне известно, и слышать подтверждения своим мыслям Курьер совершенно не хотел. — Идиот… — Хако?! — Мыться и в кровать! — В кровать? С недовольством он замечает, как аметистовые глаза загораются в восхищении, смешанном с ребяческим возбуждением. Сочетание до ужаса странное, но оно невероятно хорошо подходило его лицу. Он держит его рукой на расстоянии, не давая снова наброситься на себя сейчас. — Только один… — Один? А можно больше? — Тс…в другой раз… — Ха? Хако! Его глаза блестят лишь сильнее, давая ему осознать, что говорить это вслух было явно лишним. — Да…и чтобы раньше чем через час я твоей довольной рожи там не видел! Рявкнув ему напоследок, парень схватил полотенце и вышел из душевой, демонстративно захлопнув за собой дверь. — Хако…хуху ~ Смотря ему вслед, Маньяк расплылся в искрящейся улыбке, держа врученное мыло в своей руке. — Моя милая роза, как же ты очарователен… Шепчет он себе под нос. Через час значит? — Что же ты задумал, прекрасный ангел?***
Это было неправильно…то, как он чувствовал себя сейчас, совершенно противоречило его принципам. Сколько уже прошло времени? Ему понадобилось довольно много, чтобы собраться с мыслями, и вот теперь в его руках лепестки кроваво-красных роз, которые он приметил на пути назад после выполненного заказа. Даже за мутной завесой дождя они так явно бросались ему в глаза с витрины, не давая пройти мимо. Отчего же цвет крови стал так сильно притягивать его? Будто Маньяк проникал в его сознание, будто окутывал собой, заставляя так же сходить с ума, но с другой стороны ему даже нравилось это сумасшествие. Не так как раньше. Сейчас, будто в этом безумце было то, что дарило ему смысл жить дальше, и необычайный покой. Странно, а ведь у них даже нет ничего общего, кроме этой неопределенной связи. Пальцы отпустили оборванные лепестки бутонов и те разлетелись по белоснежной простыне, устилающей их кровать. Это сочетание — красного и белого — оно настолько прекрасно описывало его. Убийца с кровью множества людей на своих руках, скрывающийся за инфантильной личностью маленького ребенка. Курьер пытался не думать об этом много, не думать о нем… В пурпурных глазах вспыхнуло пламя свечи. Он поставил ее на тумбочку, приглушая в спальне свет. Так непривычно было для него действительно создавать романтическую атмосферу, но сегодня хотелось так. Ненадолго забыть о том, кто они такие, и просто быть собой. За окном все так же барабанил по асфальту ливень. Что Маньяк находит в нем, из разу в раз пытаясь окунуться в эту холодную пелену? Разве можно думать о чем-то, когда кожу пробирает иголками мороз, когда тело само тянется под ближайшую крышу? Серость улиц за окном. В ней не видно ярких неоновых вывесок города — вместо них он видел лишь свое отражение и темные глаза, поблескивающие от пламени еще одной свечи в его руках. — Ты сам не свой сегодня… Знакомый шепот у самого уха. Холодные от влаги руки обняли его за талию, а по шее пробежалась дрожь от прикосновения тонких губ. Курьер отвел взгляд от белесой тени в окне и поставил свечу на подоконник, обернувшись назад. — Тебя что-то не устраивает? Грубо ответил он, поймав на себе пристальный взгляд. Маньяк за его спиной расплылся в ласковой улыбке. — Нет, все прекрасно, но я готов выслушать, если тебя что-то беспокоит. Это ведь так? Беспокоится за него? С чего бы? — Тц… Просто закончи с этим быстрее, я устал. — Но ты явно не хочешь, чтобы мы закончили быстро, не так ли? Руки обняли его крепче. Он ощущает теплое дыхание на своей щеке, когда Маньяк целует его, и сразу отдергивается, чувствуя себя неловко. — Будь честнее с собой, хотя бы этой ночью… Быть честнее, он прав. Это ведь и значило быть собой, да? Тогда… — Как…как скажешь. Испытывая легкое раздражение, Курьер все же поднял на него взгляд и, вздохнув, подался вперед, прильнув к его теплым губам. Он должен был привыкнуть к этому уже давно, но все не находил в себе смелости сделать это. Тонкие пальцы Маньяка пробежались вниз по его оголенной спине, нащупывая небольшие шрамы, оставленные им. Может из-за того, что он поддается ему сейчас, тот не станет использовать ножи этой ночью? Тело все еще болело от прошлых порезов. Возможно, для этого он и принес розы — чтобы утолить его жажду красного безопасным для себя способом. Убийца делает пару шагов назад, утягивая его за собой и садясь на край кровати усыпанной лепестками роз и заставляя Курьера упереть колено между своих ног, чтобы не свалиться сверху. Он в ответ обнимает его за шею, прижимаясь сильнее к тонким губам и углубляя их поцелуй, но Маньяк отстраняется первым, ловя остатки его прерывистого дыхания. — Тут стало так красиво, мой ангел. Ты сделал это все для меня? Его руки лежали на спине байкера, не отпуская и, в то же время, давая ему возможность уйти, потому что убийца понимал — тот не намерен отступать назад сейчас. Слегка смутившись, Курьер вытер тыльной стороной ладони влажные от поцелуя губы. Лучше бы он не говорил этого вслух. — Не называй меня так. — Тогда, Хако? Щеки загорелись от вдруг повисшего в воздухе имени, но это явно было лучше. Ему хотелось иметь особенное прозвище сейчас, которым Маньяк не назвал бы больше никого во всем мире. — Сойдет… Прошептал он и наклонился, вновь целуя его. Их глаза одного цвета одинаково сильно загорались рыжеватым пламенем свечей в комнате, пока губы искали знакомые ощущения тепла и дрожи в теле партнера. Так было лучше — когда вокруг царила тишина, он мог сосредоточиться на своих действиях и ощущениях больше. Маньяк притянул его ближе к себе, усаживая на свои бедра и прижимая голову в поцелуе. — Мх… Почувствовав прикосновение к своему наполовину возбужденному стволу, Курьер морщится, прикусывая его язык. Убийца расплывается в легкой улыбке, позволяя ему сделать это. — Милый… Всегда так резко реагирует на прикосновения. Следить за его реакцией было интереснее всего. Он снимал бинты, когда Курьер давал прикоснуться к себе, чтобы почувствовать больше, не упустить ни одной мурашки, пробегающей по его коже, ни одного резкого вздоха, срывающегося с губ от возбуждения. Байкер в то же время позволял чувствам поглотить себя без остатка, принимая его любовь. Так он не ощущал более этого странного несоответствия и отрицания внутри себя, только тепло от прикосновений партнера. Грудь к груди. Они чувствовали учащающиеся сердцебиения друг друга так явно, что их ритмы отдавались в голове. — Тц…ты… Курьер сжался, цыкнув в поцелуй, когда почувствовал снизу, как сильно уже возбужден его партнер, а ведь они только начали. — Извини, я был готов к этому еще тогда- — Черт, просто помолчи. Маньяк усмехнулся, когда байкер прервал его слова, перекрыв губы рукой. В ответ он лизнул его пальцы, заставляя смутиться сильнее и убрать руку. — Твой красный такой необыкновенный, Хако. Он вызывает во мне странные чувства — я хочу, чтобы никто кроме меня не мог увидеть его. — Придурок…только тебя могут интересовать подобные вещи. — Именно поэтому… Курьер снова отвернулся от него, стараясь не смотреть в аметистовые глаза, подернутые сумасшедшей влюбленностью к нему. Они отражали его чувства внутри, будто обнажали то, что он обычно пытался скрыть от других. Ухватившись за этот момент, Маньяк толкнул его на кровать, усыпанную лепестками роз, и замер. Его взгляд застыл на мгновение. Чувствуя, что что-то не так байкер приоткрыл глаза. — Тц…прекрати так пялиться на меня…а?! Маньяк не двигался, но тут вскинул голову. Дождь за окном отражался моросящей тенью на его бледных щеках, горящих розоватым цветом от возбуждения и благоговения, а взгляд безумел в восхищении…в этот момент Курьер понял, что розы явно были лишними. — …это настоящее цветение. Мой ангел, сейчас, твое тело подобно опавшему бутону…хаааа Он издал томный вздох, положив руку на свою щеку. Пурпурные глаза в замешательстве не сводили взгляда — у него снова поехала крыша. Курьер отчетливо видел, как бледное тело Маньяка подрагивало в нетерпении. — Моя роза отдается мне без остатка… Его голос перешел на змеиный шепот, и вторая рука потянулась уже к щеке партнера, поглаживая ее тонкими пальцами. Тело пробрало холодом от испуга. — В твоих глазах горит красный расцвет — мой незабвенный ~ Уголки губ растянулись в сладостном наслаждении от вида загнанного в угол Курьера. Байкер понимал, что ему сейчас не сбежать…нет, более того, он не хотел убегать — это не было в его принципах. Здесь и сейчас он вернет все в нужное русло своими руками. — Тц…либо ты прекращаешь нести чушь и получаешь меня, либо идешь спать на диван. Бросив в него эти слова, он притянул убийцу за шею к себе и грубо поцеловал. Фиолетовые глаза, подернутые красным, открылись в изумлении. От его тепла сознание медленно возвращалось в норму, и Маньяк стал отвечать на поцелуй. С каждым разом эти приступы были все короче, будто Курьер лечил его своим присутствием рядом, своими прикосновениями. Из-за этого он лишь еще больше любил его — единственного, кто был способен приструнить пугающую сущность серийного убийцы внутри него. — Спасибо, Хако… Он прошептал в его губы, приобнимая за плечи и притягивая к себе. Его тонкие пальцы прошлись вниз по крепкому торсу и коснулись возбужденной плоти внизу. Маньяк продолжил его подготавливать, потираясь об него и выдыхая напряжение в губы. Безумие понемногу сходило на нет. Железный протез грубо схватил его белесые волосы, не давая сбежать из плена поцелуя, и снова сойти с ума. Курьер нахмурился от возбуждения и добавил свою настоящую руку к его, обхватывая их члены вместе и двигаясь быстрее. Слишком нежный… Это было не для него, но может лишь немножко он подпустит его желания ближе к своему сердцу. Маньяк оторвался от его губ, потираясь кончиком носа о мягкую щеку. — Хако… Будто специально шепчет ему так тихо. Убийца целует его шею, облизывая и кусая. Конечно, Курьер понимал, что на ней теперь останется заметный след, но сопротивляться не стал. — Черт… Он отвернулся, обнимая его второй рукой и запрокидывая голову назад, позволяя ему обследовать все уголки своего тела. Маньяк воспользовался этим, целуя в заметном нетерпении его краснеющую кожу. В аметистовых глазах горели огоньки возбуждения от вида формирующихся на теле партнера розовых «лепестков». Спускаясь по выгнутой груди, он прикусывает его соски, слегка посасывая, и отправляется ниже, посматривая наверх каждый раз, когда навостренный слух улавливает приглушенный рукой низкий стон. Он видел в нем отражение собственного желания, такого же сильного, как и внутри себя. За окном раздается гром. Тело под его пальцами вздрагивает от звука, но сразу расслабляется от следующего поцелуя, оставляющего за собой синевато-красный след на талии. Он любил его черты, его страхи и рычащие стоны, когда тот более не мог сдерживать своего жара. Его жертва готова быть съеденной им без остатка прямо сейчас, но он не посмеет откусить и кусочка, только попробует. Обнажив клыки, Маньяк впивается во внутреннюю часть его бедра. — Черт, больно! Курьер отворачивается, надеясь не увидеть красный блеск его хищного взгляда, но все еще не отталкивает, лишь возмущаясь. — Ангел… Убийца тщательно слизывает кровь, вытекающую из раны, не давая ей окропить белоснежные простыни под ними, а после окончательно стягивает с их бедер полотенца, открывая себе вид, доступный только ему одному. На губах расплывается игривая улыбка, а глаза суживаются в восхищении — он даже не сопротивляется ему сейчас. — Ты все так же боишься грома? — Заткнись! Услышав о себе нелестный комментарий, Курьер тут же обернулся и попался ему. Он увидел его — этот пожирающий взгляд, когда пути назад уже не было. Больше нет смысла скрываться — Маньяк увидел его таким и не отпустит теперь так просто. Убийца достал бутылочку со смазкой из прикроватной тумбочки и, соблазнительно улыбнувшись, нарочно прямо перед ним вылил вязковатую жидкость на свои пальцы. — Я знаю все твои слабые места. Поэтому ты только мой. Эти слова заставили его вздрогнуть. Холод жидкости, растекающейся по его промежности, пробежался мурашками по коже. — Тц…закончи с этим быстрее… — Нет…я хочу сделать это медленно. Его тонкие губы отдавали жаром, подарив легкий поцелуй в лоб. Черта с два это его успокоит. Курьер напрягся и дернулся, почувствовав, как палец скользнул внутрь него, размазывая жидкость по внутренним стенкам. — Хааа…ты такой теплый там. — Кх…тц… — Красный везде. Хаааах… От таких восхищенных подвываний казалось, что вовсе не он тут лежал, стараясь привыкнуть к пассивной роли. Боже…да почему он всегда так на все реагирует? Это слишком смущало. — Помол…чи…нх!.. Пробравшись внутрь, кончик пальца надавил на бугорок. Маньяк прекрасно знал его чувствительные места…черт. Курьер посмотрел на него, кусая руку, чтобы не сорваться на стон. — Мой Хако…мой незабвенный ангел ~ Он поцеловал его в висок и добавил второй палец, растягивая сильнее. — Такой мягкий, такой притягательный… Курьер почувствовал влагу на своем животе. Маньяк терся о его член, размазывая вдоль него свою предсеменную жидкость. Слова не были нужны — он и так чувствовал, как сильно тот сдерживался ради него. Байкер поморщился от этой мысли. Черт…почему такие мерзкие вещи начинали казаться ему милыми? От этих пальцев он начинал думать, как сам хочет почувствовать его внутри, чтобы тот перестал быть мягок с ним вот так и сорвался, окутав его своим безумным животным желанием. В какой момент его чувства стали настолько извращенными? Все это время ему казалось, что Маньяк один был психом. Больше…нет, он не хотел больше думать об этом и поддаться страсти и желаниям, разгорающимся внутри. — Черт! Просто возьми меня уже! Он оттолкнул его и сел сверху, поймав удивленный взгляд ярких аметистовых глаз. Почему они смотрят на него столь невинно даже в этот момент? Ему был приятен его пристальный взгляд. Пусть смотрит еще, пусть удивляется им больше… — Хако? — Замолчи… Курьер прильнул к его губам и прикусил, закрывая глаза. — Я сделаю все сам. — М?! Маньяк был удивлен подобной инициативой, но в то же время доволен. — Моя роза…я весь твой. Прошептав, он поцеловал его в щеку и погладил ниже поясницы. Нежное прикосновение его немного расслабило, потому байкер воспользовался этим моментом, чтобы приставить возбужденный ствол к своей промежности и опустить бедра, пытаясь закончить все одним движением. — Кх… Он стиснул зубы от режущего чувства давления изнутри. Это никогда не было так просто, пусть у них даже в этом месте были одинаковые размеры. — Тссс…не торопись. У нас достаточно времени, чтобы сделать все медленно… Маньяк прошептал ему в ухо, приставив палец к губам, и прикусил слегка мочку, поглаживая бедра и слегка надавливая вниз. Второй рукой он нежно проводил по спине, целуя его лицо и заставляя Курьера жмурится каждый раз от мурашек, что вызывали эти ласковые прикосновения. Черт, черт, черт… Ему начинало приносить наслаждение подобное обращение с собой. — Тебе не нравится, Хако? На его лице появилось сомнение с легкой грустью. Увидев это выражение, байкер отвернулся. — Прекрати! Все…в порядке. — Ха?! Восхищение снова возникло в аметистовых глазах… Чему он каждый раз так радуется, словно маленький ребенок? Будто это их первый раз… Его тело расслабилось, позволяя Маньяку полностью поместиться внутри. За окном по-прежнему шелестел дождь, сливаясь с его судорожным дыханием. Убийца не сводил взгляда. Эти искрящиеся желанием глаза… В них уже не было прежней хищности по отношению к нему, скорее… — Хако, я люблю тебя… Прошептал он, целуя краешек его губ. Курьер резко вдохнул влажный воздух, задержав дыхание на секунду. Сегодня явно что-то было не так, по-другому. Он чувствовал себя…на своем месте. Единственный, кто может контролировать его и спасти человечество от холоднокровного убийцы и единственный, кто не станет препятствовать ему. Мир мог обойтись и без его помощи, а этот сумасшедший взгляд казался до ужаса привлекательным. Он чувствовал необычный трепет в груди от вида его маниакальной сущности. Убийца поднялся, обняв его и прижавшись к нему торсом. Снова этот звук — звук его безумно колотящегося сердца. Как же приятно его слышать… Курьер положил руку на его грудь, прислушиваясь к ритму. — Этот красный совсем не такой… он завлекает меня сильнее других. Прошептал убийца, облизывая его щеку, горевшую от возбуждения и смущения. — Покажи мне больше своих чудесных цветов, незабвенный. Наконец, я снова чувствую тебя всего ~ Черт…он же говорил, не называть его так, но почему-то даже эти глупые прозвища возбуждали сейчас. — Хамх… Он прикусил свою руку, чтобы сдержать стон от резкого толчка, и закрыл глаза, не давая ему увидеть наслаждение в них, но все было бесполезным — убийца видел его насквозь. — Хако…я хочу услышать твой голос… — Прекра- Убийца убрал руку от его рта и нежно поцеловал, не давая ему закрыть рот снова. — Мх! Не имея возможности избежать этого больше, Курьер смирился и стал двигаться сам, отвечая на его порывы. Внутри все горело и жаждало ощущений, жаждало дрожи, которую он вызывал в нем с каждым движением. — Хах…че…рт… Его слова, обрывались, заглушаясь губами партнера. Курьер оперся о его плечи, стараясь не упасть. Убийца аккуратно подхватил его, продолжая целовать его губы и оставлять мелкие поцелуи по всему лицу. Под глазом, на щеке, потом снова поднимался к виску и спускался, покусывая его шею. — Хако, я люблю тебя. — Тц…при…ду…рок, не говори- Простонал он ему в рот и сильнее прильнул к губам, привыкая к скорости толчков, стараясь избежать прямых попаданий по чувствительной точке, но… — Извини, я немного побуду грубым. Шепот у самого уха и снова мурашки по спине от того, сколько в нем было нежности и ласки к нему. Его руки обхватили бедра партнера, и убийца повалил его на кровать, ускоряясь. — Кхах! Стон снова приглушился их переплетенными языками. Прямо в то место…он прекрасно его знал. Теперь тело дрожало как осиновый лист, возбуждаясь от каждого прикосновения сильнее. Курьер ненавидел себя за это, за то, что так легко отдается ему, за то, что эти глаза завлекали его своей безумной влюбленностью, а тяжелое дыхание Маньяка на пике заставляло сердце биться чаще. Движения стали резче и быстрее. Стараясь не издавать звуков, Курьер прижался к нему сильнее, посасывая и кусая его губы. Тело Маньяка начинало подрагивать в его объятиях. Он почувствовал, как рука убийцы продолжила возбуждать его потирая член и доводя до точки вместе с ним. — Я… Маньяк отстранился от поцелуя и прижался к нему лбом, прерывисто дыша. — Хако! Я сейчас… Он резко толкнулся в него и прикусил нижнюю губу. Курьер вздрогнул, чувствуя растекающуюся внутри теплую жидкость, и сам прижался к нему сильнее, кончая. Черт, черт, черт… почему это так приятно? — Мой драгоценный алый цветочек… Маньяк наслаждался тем, как краснело с каждой секундой тело Курьера под ним. Тот обиженно смотрел на него в ответ. Всегда смотрит вот так… но окруженный лепестками красных роз он действительно невероятно привлекал его — настоящий бессмертный цветочек. Маньяк погладил его по щеке, стирая выступившие в уголках глаз слезы. — Почему ты плачешь? — Ч…черт… — Ты боишься дождя? Но я рядом- — Нет! Курьер отвернулся, вытирая их сам, но тут убийца слизнул парочку капель с его глаз. — Хако, ты плачешь…от счастья? — Тц…замолчи! — Хако! — Прекрати! — Я… я тоже счастлив, Хако! Он улыбнулся и крепко обнял его за шею, осторожно разъединив их тела. По промежности пробежался неприятный холодок. — Черт, да свали уже! — Эй, Хако… ты любишь меня? — Я не буду говорить об этом со спермой в заднице! — А? Хуху, это доказательство, что ты мой. Хочу, чтобы ты еще немного побыл так, пока на тебе только мой запах. Томно прошептав, он стал обнюхивать его волосы, сладко улыбаясь и поглаживая по животу. — Хако…мой Хако. Только я имею право оставлять на тебе свои следы… — Х-хватит нести бред! Курьер отвернулся, закрыв рукой свое смущенное лицо. — Все хорошо, я буду беречь тебя. Он поластился кончиком носа к его ключице и оставил на ней еще одно красное пятнышко. — Только прошу, никому не показывай свои красные лепестки, моя прелестная роза. Его объятия были такими крепкими. Он чувствовал себя спокойно в них. Чертов собственник… Смущаясь сильнее, Курьер снова отвернулся от него. — Я…я тоже люблю тебя… — Хакоооо… — Эй, да отцепись ты! — Нет, ни за что. Ты даже не заметил грома пару минут назад. — А? — Ты был так увлечен процессом, что даже не заметил, Хако… Маньяк ласково улыбнулся и поцеловал его в кончик носа, ложась рядом. Это… Боязнь грома была у него с детства. Он правда не заметил этого? Убийца обнял его за талию и уткнулся носом в плечо. Курьер вздохнул, наблюдая за ним краем глаза. Так тепло и хорошо сейчас. Может иногда он будет ему поддаваться вот так еще. Может… — Все, я устал. — Не пойдешь в душ? — Тц…потом. — Хуху, дать салфетки? — …да… Ему до сих пор было непривычно говорить с ним о таких вещах, но понемногу даже это становилось обыденностью. Курьер старался не встречаться с ним взглядом. Тот на удивление был спокоен и лишь смотрел на него, наблюдая с легкой улыбкой на лице. — Если нужна помощь- — Нет, не нужна. Курьер резко поднял взгляд, возвращая салфетки обратно на тумбочку, но тут снова почувствовал внезапный поцелуй на своих губах. Он был коротким, но сладким, как никогда прежде. Маньяк закрыл глаза, прочесывая пальцами его густые волосы, и снова открыл, встречаясь с ошеломленным взглядом партнера. Его радужка красиво поблескивала в затухающем пламени свечей. — …я всегда буду твоим личным маньяком, мой ангел.***
В тот день дождь был необычайно сильным, но Курьер даже не заметил, как он закончился.