Так расставались.

(Забавно... ты писал мне, когда мы только познакомились... таким же способом извещал о своих чувствах... теперь моя очередь. Забавно, ты писал, когда предлагал выйти за тебя замуж, я -- когда расстаемся. Ирония судьбы? или с легким паром... что же, оба названия подходят.) Подымаюсь по до боли знакомой лестнице, в груди тягучее чувство. Раньше, намного раньше, ты мне говорил о любви. Просил быть с тобою всегда. Но это было раньше. Ты смирился даже с моими любовниками, а с этим не смог... В последнюю нашу встречу, ты сказал, что есть человек, который тебе очень дорог, которого ты любишь... забавно, а как же наше "навсегда"?.. Входная дверь, обитая коричневой кожей. Медленно проворачиваю ключ в скважине. Ты не слышал, когда я прихожу... никогда не слышал. Сейчас же хочется быть особо незаметным. Осторожно стягиваю кеды, ногой пододвигаю под стенку. Зима, а я в кедах? Впрочем, ты всегда называл меня дураком. Вешаю курточку на крючок, и, стараясь не скрипеть линолеумом, пробираюсь к комнате. Стучусь и осторожно открываю дверь. -- Котенок, можно? -- просовываю голову в отверстие. Ты сидишь и читаешь книгу. Уроки, наверное, одиннадцатый класс очень ответственный. Откладываешь ее и подымаешься мне навстречу. -- Конечно, можно, я скучал, -- обнимаешь меня. Сильно. Будто бы и правда скучал, а мне... так хочется верить. Обхватываю твою талию руками, пытаюсь прижаться теснее. Но куда уж теснее. Ты чуть выше меня, поэтому целуешь в макушку, а я, уткнувшись в шею, вдыхаю родной запах. -- Все будет хорошо, у нас все будет хорошо... -- шепчу тебе спертым голосом и да, я верю. -- Несмотря ни на что, я так тебя люблю. -- Подымаю голову, чтобы коснуться губ, перемещаю руки на шею, ибо мне так хочется. Ты коротко меня целуешь и прижимаешь к себе голову. -- И я тебя люблю... но скоро... все растает. -- Говоришь почти спокойно, будто извещаешь прогноз погоды: завтра растает снег. Всего лишь снег. Сердце пропускает удар, и я испуганно от тебя отшатываюсь. На глаза наворачиваются слезы: сколько можно? ну, сколько можно говорить, что для тебя это все так не важно? после того, как так привязал... после клятв и обещаний... после всего, что между нами было. И зачем тогда говорить о любви? Выворачиваюсь из рук, отступая на шаг. Я знаю, чего ты хочешь. -- Ты этого так хочешь... Ну что же. Я. От тебя. Ухожу. -- Слова давались с трудом, в горле стоит ком. Ты ведь любишь пафос? Ты ведь хотел быть мучеником? Ты ведь хочешь, чтобы я от тебя ушел? Именно я от тебя, а не наоборот. Потому, что тогда можно будет страдать, тебя будут жалеть, а я... я всегда был негативным героем, хотя именно с тобой мне не хотелось быть плохим. Ты встаешь и отходишь к окну, вытаскивая из кармана сигареты. Никогда не видел, чтобы ты курил. -- Как хочешь. -- Почти равнодушно. Смотришь в окно и открываешь раму. -- Я тебя люблю. -- Так, это мы уже проходили. Окно, пафосные слова и страх смерти. Подхожу и за руку оттягиваю тебя от темной бездны ночного города. Мне не нужно сцен. Это все уже было. Я не дам тебе умереть. -- Дурашка, я не собирался умирать. -- Говоришь, почти не дрожащим голосом, почти улыбаясь. Почти. -- Просто... душно. -- Выдыхаешь дым вверх. Не смотришь на меня. -- Ты, кажется, собрался уходить? Вали, скатертью дорога. -- От этих слов становится невыносимо больно, что-то разрывает внутри. Значит, я был прав. Значит, не любил. Это была просто страсть. На шее огнем горит цепочка, что ты мне подарил. Я ее с тех пор и не снимал почти. Золотая с аккуратными буковками "LO", у тебя такая же -- "VE" Две половинки одной английской любви. Скажи спасибо, что я не согласился за тебя выйти, это было бы намного сложнее. Осторожно снимаю и кладу на столик рядом. Это последнее, что у меня от тебя осталось. Псевдолюбовь мне не нужна. Но я же плохой парень, а плохие должны быть сильными. Отпускаю твой локоть, закрываю глаза и быстро выхожу из квартиры, по дороге, содрав свои вещи. Сильно хлопаю дверью и съезжаю по стеночке. Теперь можно... теперь никто не видит. Подтянув к себе колени, захожусь в рыдании. Так больно. Сильно сжимаю в руках волосы, может это отрезвит. В голове бьется только одна мысль "Зачем?.. " Зачем тебе было это все? Можешь радоваться -- ты сломал меня. Этого никому не удавалось. -- Черт! -- Ударяю стену кулаком. -- Ты же мужик... -- уговариваю сам себя. Злюсь из-за того, что так слаб. Что так больно. Остервенело натягиваю кеды, будто они в чем то виноваты и выбегаю на улицу. Зимний воздух впивается в разгоряченное лицо, царапает глаза, и они тут же высыхают, оставляя тонкий иней на щеках. Подымаю глаза вверх, на трясущуюся фигурку. Ты сгорблено сидишь у открытого окна... дурак, заболеешь же... Когда мы познакомились - ты был простужен. Ты такой нежный, мой мальчик... Вижу отблески чего-то у тебя в руках... даже догадываюсь чего. Так... нелепо. Вдруг ты как-то судорожно вздыхаешь и падаешь с подоконника... слава богу, внутрь квартиры. Сердце ёкает, плюнул на всю гордость и рванул к тебе. Забегаю, вижу, как ты пошатываясь бредешь, волосы в крови. Дурак. Разбил голову. Подхватываю тебя под талию, придерживаю, ты пытаешься меня оттолкнуть, почти вырвался, но пошатнулся и чуть не упал. Я прижимаю к себе и веду в ванну. Ты кричишь, чтобы я убирался. От твоего вида щемит в груди, от слов. -- Я уйду. Обещаю. Только помогу тебе, -- достаю ватку и перекись водорода. -- Сядь. -- Х-хорошо, -- ты садишься на бортик ванны, и закрываешь глаза. Я заставляю тебя прислониться к себе, видя, как ты неуверенно шатаешься. Осторожно промачиваю ранки. Ты шипишь. -- Тише-тише... -- Дую на затылок, чтобы чуть-чуть унять боль. -- Все хорошо... Меня уже почти нет... -- и помнишь, что ты сделал? Ты прижался ко мне. Сам. Я... это было так больно. Зачем ты меня опять испытываешь? Я ведь так тебя люблю... Не в силе противиться желанию, обнял тебя обеими руками за плечи, прижимая сильнее, и задрожал в немом рыдании. "Я так не хочу уходить... Пожалуйста, не прогоняй меня". Но я обещал. Обещал, что уйду. А ты ясно дал понять, что хочешь этого. Наклонился и в последний раз поцеловал макушку, зажмуриваясь, от чего по щекам все же потекли слезы. Медленно отстранился. Хотел бы я поцеловать родные губы, но знаю, что ты не захочешь, да и я... не смогу сдержаться. Но ты опять меня удивляешь. Будто бы прочитал мои мысли, притягиваешь к себе за руку, разворачиваешь лицо и целуешь. Не долго. Больно. -- Ты хотел уйти? Дверь там! -- Отстраняешься и указываешь мне на дверь. А я... я говорил, что не сдержусь. Что же ты со мной делаешь... Не слушаю. -- Я... уже ушел... -- снова целую, отчаянно сминаю губки. Приподымаю тебя на руки и прижимаю спиной к стене. Хоть ты и выше меня, я -- сильнее. Я всегда любил тебя носить на руках. Ты был моим сокровищем. Но приходится поставить тебя на ноги из-за сильной дрожи в руках. Сначала ты мне отвечаешь, но придя в себя, с силой отталкиваешь. -- Прекрати! Перестань! Ушел - значит ушел. -- Ты пытаешься вывернуться, я тебя не слушаю, а когда отворачиваешься -- целую шею. Ты снова меня отталкиваешь, сильно дрожишь. Смотришь своими большими зелеными глазами в мои и выбегаешь из ванны, хлопаешь дверью своей комнаты. -- Ты... ты ведь ушел. -- Слышу, как ты начинаешь рыдать, кричишь, глотая слова. -- Ты достал делать так больно! -- Ты говоришь что-то еще. Я упираюсь лбом в закрытую дверь и слушаю. Ты опять говоришь, чтобы я уходил. Бью кулаком в дверь. -- Ты меня убиваешь, когда говоришь, что все растает. Когда подчеркиваешь, что я тебе не нужен. Понимаешь? Но хорошо, если ты так хочешь... Прощай, малыш. -- Отталкиваюсь от двери и бреду из квартиры. Из дома, где было так хорошо... где был счастлив. Бросая напоследок короткое "люблю" тихо прикрываю за собой дверь. Спускаюсь по лестнице, спотыкаюсь и падаю. Отлично! Дрожащими пальцами достаю сигареты. Пытаюсь прикурить и обо всем подумать... Слышу твой голос в голове, повторяющий "люблю". Если так любишь, зачем отпустил? А может быть... это очередные глюки. И ты, утерев слезы, сидишь и радуешься, что избавился. Может... В сердце пустота... не могу думать ни о чем. Будто кусок души вырвали с потрохами. Судорожно затягиваюсь, пропускаю какого-то мужика вверх по лестнице. Он пьян, и чуть не заваливается на меня. В голове рождается безумная мысль... но я решаю повременить. Беру телефон и набираю твой номер. Слушаю долгие гудки, а потом автоответчик извещает меня, что абонент занят... Делаю еще пару попыток, но в ответ только мерзкий звук автомата. -- Блять! -- С силой бросаю телефон в стену напротив, от чего тот разлетается по деталькам. Закрываю глаза. -- Сука. -- Встаю и, ссутулившись, иду на улицу. Так плохо. Мерзко. Пусто. Но я знаю, где мне помогут... В нашем городе, как в Париже, есть своя... "улица красных фонарей". Прохожу мимо расфуфыренных "красоток" и становлюсь под красной вывеской. Они меня даже не трогают, хотя я прекрасно знаю, что все места здесь разделены. Облокачиваюсь на стену и упираю правую ногу в стену. Профессиональная поза. Закрываю глаза. Не думаю, что ждать мне придется долго. Все таки... я не дурен собой. Да еще и эксклюзив... мальчик. Минут через десять из состояния комы меня выводит машинный гудок. -- Эй! Парень... -- В окно высунулось потное, раскрасневшееся лицо. Отлично. Чем гаже - тем лучше. Мужичок подзывает стодолларовой купюрой. Да будь там хоть десять рублей - я бы пошел. Но меня оценили выше. Хоть на этом спасибо. Сажусь на заднее сидение. Оу. Нежданчик. Там сидит еще одно хмельное тело. Но в прочем, мне все равно. Мы куда-то едем. Безразлично смотрю в затылок первому - он за рулем. "Сосед" решительно пододвигается и пытается поцеловать. Мне мерзко от него пахнет водкой. Я отворачиваюсь. Тогда он кладет руки на ширинку, поглаживает. Закрываю глаза и пытаюсь представить, что это ты... твои руки. Это плохо получается и, я морщусь. -- Хей, что ты делаешь? -- Спрашивает у него первый, останавливаясь на обочине. Второй не отвечает, разрывает на мне рубашку. На несколько секунд замирает. Да, любуйся, тварь, пока можешь. Затем опускается и начинает целовать. Ну... хотя бы не губы. Он пыхтит и проводит руками по ребрам, бокам, стискивая и комкая, будто я плюшевая игрушка. -- Ты... совсем не похож на шлюху... -- говорит он, стаскивая облегающие джинсы. Я ничего не отвечаю. Поговорить захотелось, пьяная тварь? Второй подходит и открывает дверь машины у моей головы. Наблюдает, поглаживает свой пах. Первый стягивает белье, видит, что я совсем не возбужден и злится. Ну конечно! Ты же так старался. Он рывком переворачивает меня и ставит раком. Медленно доходит, что они собираются делать. Пытаюсь вырваться чисто рефлекторно. Куда дальше? В поле? Но он крепко держит меня за бедра, разводя ягодицы в стороны. Задумчиво выдает. -- Ты точно не шлюха. -- Достает свой член и растирает по нему слюну. Конечно, чтобы самому было не больно. Приставляет головку к анусу и подмигивает первому: смотри, Джо. Джо подымает мою голову за волосы, одновременно с этим чувствую как в меня, без подготовки проталкивается толстый член. ---- Аааа... -- Кричу от сильной боли, прогибаюсь, сильно расширив глаза. Пытаюсь соскользнуть, но он крепко держит меня за бедра, входя до конца. -- Ну как, Эш? -- очевидно второго спрашивает Джо. -- Узкий, -- пыхтит Эш и шлепает меня по заднице. Почувствовав, что меня чуть отпустили, пытаюсь вырваться, дергаюсь вперед. Ах, ай, как больно... Дергаюсь. Они только хохочут. Джо подымает выше мою голову и просовывает в рот член. -- Теперь, можешь, дергаться, -- хохочут они, а Эш начинает неспешно двигаться. Как же больно... обидно. Глаза начинают щипать. Но за что боролись - на то и напоролись. -- Ммм.. мм... -- пытаюсь как-то протестовать. Очень больно, а когда не возбужден -- это почти невыносимо. Просто разрывает со средины. Кусаю член во рту, что бы хотя бы вздохнуть. Это мерзко. Но он истолковал этот жест по своему. -- Хочешь по-жесткому, сученыш? -- а, блять, это тогда как? Он вытаскивает член и я, кашляя, падаю на сиденье грудью. Пытаюсь отплеваться - во рту вкус мочи. Он это видит и опять бьет меня по голове. Кусаю губы до крови. Пытаюсь руками оттолкнуть бедра Эша, на что он только пьяно смеется и толкается глубже. К несчастью, в который раз поменяв угол - он находит то, что искал, я удивленно вскрикиваю, а он довольно стонет: -- дааа... Нет, нет, я не хочу. Жестче пытаюсь вырваться. Джо, стискивает мои запястья и подымает все тело. -- Малыш хочет по жесткому, ты слышал Эш? -- в ответ я опять слышу хохот и к моему удивлению, он из меня выходит, я уже успел порадоваться. Но рано, всего лишь смена позы. Я дергаюсь, мне мерзко и больно. Джо, прижимает меня к себе спиной, крепко удерживая запястья, и кусает за плечо. Не могу придумать, что может быть хуже этого. Эш ложится на спину, кивая напарнику. Тот заставляет меня лечь к нему на живот и насаживает, надавливая на бедра. Хоть бы это быстрее кончилось. Опять кричу. Не могу сдержатся. Он меня сильно прижимает за талию, обхватив обеими руками, и останавливается. Чувствую, на ложбинку, между ягодиц течет что-то вязкое... Смазка? Странно. Почему только сейчас?.. Меня начинает трусить от догадок и, они подтверждаются, когда к анусу приставляют второй член. -- Нет, пожалуйста, не надо! -- Начинаю дергаться и усилено вырываться, в который раз уже посылаю гордость и прошу. -- Умоляю, пожалуйста! -- В ответ только мерзкий хохот. Меня зажимают между двумя большими телами. И чувствуя толчок в себя, срывая голос, кричу. До этого - я не знал, что такое боль. Перед глазами темнеет, я понимаю, что сейчас потеряю сознание. Он давит, глубже входит, я чувствую, что что-то рвется и теряю таки сознание. Пришел в себя я все на том же поле. Все болело. Я попытался подняться, но зад прострелила жуткая боль. Я обернулся и увидел кровь. Вещи лежали рядом. Сил не было. Холодно. Мерзко. Противно. Я перевернулся на бок и просто заплакал. Теперь меня хотя бы заслужено будут называть шлюхой. Но, я хотя бы на время забыл тебя... Эл.