Гензель и Гретель.

Гензель и Гретель бредут по опавшим листьям. Бредут, не ведая куда, гонимые голодом и холодом. Поздняя осень дает о себе знать, и прозябшие тельца брата и сестры прижимаются друг к другу в надежде согреться. - Сестричка, давай отдохнем! Дорогая Гретель, я так устал, замерз, что ноги мои меня не держат, - дрожащим голосом проговорил Гензель. - Но братец, если мы будем отдыхать, то замерзнем совсем, хотя... ты прав, я тоже очень устала. Пожалуй, мы сядем и отдохнем, а потом пойдем вдвое быстрее! Дети прошли еще чуть чуть и наткнулись на целую кучу превших листьев, там они и устроили свой привал. От счастья брат и сестра сразу упали в листья и прижались друг к другу, прижались и стали делиться своим теплом. - Дорогой мой Гензель, надеюсь мы поступили правильно, что устроились отдохнуть, надеюсь, что мы доберемся до отца и матушки засветло, пока крошки, которые ты разбросал, видны, - с надеждой сказала Гретель. - Не волнуйся сестра, мы успеем много чего сделать, - с коварной улыбкой молвил Гензель. - На что ты намекаешь, мой дорогой брат? - настороженно спросила девочка. Но Гензель нечего, не говоря, приник к горячим губам своей сестры, передавая холод со своих уст. Гретель в шоке замерла, ей было приятно новое ощущение, но, в то же время, жалкий червячок сознания кричал, что это неправильно. Пока Гретель размышляла как ей поступить, Гензель уже проник холодными ладошками под теплый плащ сестры и сжал ее в своих объятьях, углубляя поцелуй. Гретель и не сопротивлялась и не отстранялась, она ожидала, что же будет дальше. Конечно, такая близость с братом ее пугала, но и тепло родных губ заставляло сердце биться чаще, а руки братца, которые гладили хрупкий стан, вызывали томящее чувство в низу живота. Наконец, Гретель не вытерпела и обняла своего брата за шею, ее нежные ручки гладили его по волосам. Гензель покрывал легкими поцелуями щеки, глаза, губы сестры, словом, все до чего мог дотянуться. Их захватила такая щемящая нежность и тоска по теплу, что уже остановиться было невозможно. Но вдруг Гретель отстранилась от Гензеля и в ужасе прошептала: - Что же мы делаем?.. Что же мы делаем? - гонимая своим страхом, она хотела тут же побежать куда глаза глядят, но руки Гензеля, обнимающие ее, не дали ей и шелохнуться тут же увлекая за собой в кучу опавших листьев. Золотистые волосы Гретель разметались по земле, вид ее сделался настолько невинным, что Гензель, уже не сдерживаясь, впился в аккуратные губки своей сестры и начал развязывать ленты на ее платье. Гретель уже не пыталась бежать и принялась за рубаху брата. Когда оба лежали обнаженными они не могли насмотреться друг на друга. - Гретель ты такая красивая..., - восхищенно прошептал Гензель. - Ты тоже Гензель, ты тоже. - девушка рассматривала крепкую грудь брата, нежные плечи, и была в восторге от его еще детской красоты. Гензель осторожно прикоснулся к соску своей дорогой сестрички, нежно провел пальцем по груди. Потом взял обе груди в руки и легонько сжал. Гретель возбужденно ахнула и вцепилась в пригоршню листьев рукой. Гензель хотел доставить своей сестре как можно больше удовольствия, поэтому провел влажную дорожку от ложбинки между грудью до низа живота, влажная кожа тут же покрылась мурашками, затем юноша опустился до промежности сестры и лизнул красный бугорок, а Гретель задрожала, желая чего-то большего. - Ох, Гензель, молю тебя, продолжай, не останавливайся, - она вцепилась в плечи своего брата и нежно поцеловала того в шею. Гензель уже не мог терпеть простых, ничего незначащих ласк. Его возбужденная плоть уже начала ныть от нетерпения. Он легонько провел головкой своего члена по возбужденной промежности сестры. Гретель в страхе посмотрела на него. - Братец, мне страшно.- прошептала она. - Не бойся, моя родная Гретель, тебе будет хорошо. И вошел в теплое лоно сестры. По изящной ножке Гретель побежала струйка крови, Гензель собрал ее пальцем и слизнул. - Моя Гензель, до чего же ты вкусна, - сказал он. Теперь брат и сестра стали одним целым, их больше никто не разлучит, ни матушка, ни кто либо еще. Гензель осторожно сделал первый толчок, затем еще, и еще, и еще... Две фигуры сплетались словно змеи, их одурманило чувство наполненности. Так глаза в глаза, душа в душу, два родных человека доводили себя до исступления. Гензель последний раз толкнулся и в изнеможении упал рядом с сестрой. Разомлевшие от накативших их чувств, брат и сестра лежали на куче разноцветной листвы, держались за руки и думали, как же все-таки хорошо иметь такого человека с которым можно соединиться и телом и душой. ...Проснулись они — а в лесу уже тёмная ночь. Стал Гензель утешать сестрицу: — Погоди, Гретель, вот скоро луна взойдёт, мы и отыщем дорогу по хлебным крошкам. Когда взошла луна, отправились они искать дорогу...