Прямо как в счастливых сказках

Иллуми уже за двадцать. Он независим, перспективен и умён. У него есть деньги на то, что бы жить почти полноценной жизнью, еда и крыша над головой. Правда, эти деньги могут закончится в любой момент, ведь работы, а следовательно и зарплаты, у него (пока что) нет. Сегодня будет собеседование на новом месте, обсуждение и вынесение приговора по работе для Иллуми с заголовком «Вы приняты или нет». Окончив универ и получив должное обучение по специальности архитектора, Зольдик решил, что будет лучше устроиться в оффисе, а не в частную компанию или к частным лицам. Конечно, работал Иллуми не покладая рук, но частые зависания мешали долгому сосредоточиванию на работе. А задумывался Зольдик чаще о детстве, нежили о том «куда теперь вывести эту чертову трубу», а следовательно «господи, я забыл про туалет». Оставшись в восемь лет без родителей, части сиблингов и должного присмотра, Иллуми рос вместе с братом в детском доме. Их родители, братья и сестра погибли в автокотострофе, выживших оказалось двое — он и Киллуа. Младший братишка, озорной, но всегда спокойный, когда дело касалось брата или своих прямых обязанностей. Сохранились все документы ребят, а потому их фамилии были занесены в список детского дома в соответствии с правилами о праве получения именного бейджика, с именем и фамилией. Если же никаких данных о семье ребенка не было — беджик выдавали только с именем, которое носитель мог знать, но в случае незнания — давалось временное имя. Братья росли дружно, вместе играли, спали и ели. Большую часть времени проводили в библиотеке, где происходило много всякого, от чего Иллуми до сих пор смеется или, наоборот, «пускает слезу». Например, однажды, Киллуа спросил: «Нормально ли, что мне нравится этот актер?» и ткнул в лицо напечатнного на обложке прошлогоднего журнала парня. «В каком таком смысле?», — улыбнулся старший. «В самом прямом», — пожал плечами блондин. Иллуми ничего не ответил, но запомнил этот момент надолго. Просто так. Отношения у Киллуа к Иллуми были полностью противоположны отношениям Иллуми к нему. Бескорыстная, счастливая и яркая любовь Зольдика младшего заглушалась постоянными ласками и опекунством старшего, что вполне было бы нормой для него, но так же можно было назвать и гиперопекой. К несчастью, в силу своего маленького возраста Киллуа смутно понимал, что есть плохо, а что — хорошо, а Иллуми не привык давать своим чувствам название. Потому он продолжал говорить Киллуа о том, что дороже и роднее его малыш в целом свете не сыщет и пусть не пытается, они вырастут вместе и умрут в один день. «Прямо как в счастливых сказках?», — на этих словах у Киллуа глаза горели ярче обычного. «Конечно», — мягко целуя брата, говорил Иллуми. И в последствии это укоренилось в сознании малыша на долгие годы. Один яркий эпизод, в последствии перевернувший весь маленький, крутящийся вокруг братишки, мир — Иллуми запомнил надолго. Спустя несколько месяцев после случая в библиотеке, когда оба брата уже отпраздновали свои дни Рождения, в детский дом пришла женатая пара: красивая девушка с таким же привлекательным парнем. Они заявили, что хотят усыновить «этого милого мальчика», ткнув в Киллуа пальцами. Слышать же об Иллуми, который выглядел гораздо «неказистее» своего младшего, пара не желала. Как бы не старалась ради Иллуми воспитательница, как бы не уговаривала молодых взять в придачу и старшего из Зольдиков — пара была непреклонна. И Иллуми ничего не оставалось, как смириться. Он несовершеннолетний, что же можно сделать? — Прости, Килл, нам придется расстаться, — под взглядами их воспитательницы и новых опекунов брата, грустно улыбнулся старший. «Какого хрена?», — мысленно проклинал весь белый свет Иллуми. Вещи, которых у Киллуа было не так уж и много, мальчишка собрал бы быстрее, если бы не хотел подольше побыть со своим братом. Просто рядом. Пока есть эта крохотная возможность. — Но я не хочу к ним без тебя, братик… — на глаза блондина стали наворачиваться слезы, он вцепился маленькими кулачками в футболку Зольдика-старшего, повиснув на ней и немного зацепившись за его длинные волосы. — Так нужно, Килл… — зашипел парень. Иллуми никогда особой сентиментальностью не отличался, но сейчас такой момент, что сдерживаться больше нет сил. Только бы брат не увидел слабости в глазах. Только бы… — Быстрее, малыш, — бесцеремонно прервала их личный диалог дама, а мужчина нетерпеливо постукивал пальцами по подлокотнику кресла, в котором разместился, и сверлил братьев взглядом. «Скотина», — мысленно выплюнул старший. — Да-да, простите, — Иллуми присел на корточки перед братом и стал шептать, — Мы встретимся, Килл. Я думаю, так и случится. Ты вырастешь, похорошеешь, да так, что я тебя не узнаю! — Но я не хочу расти без тебя, — обняв парня за плечи, мальчишка прижался всем телом, задрожал и всхлипнул. Иллуми сглотнул. Не сейчас. — Киллуа, — тихо, стараясь придать голосу твердость и строгость, произнес он, — Не вынуждай меня… — и Зольдик тут же собрался с силами, клюнул брата в щеку и, вырвавшись из объятий, убежал на улицу. Мокрый след от слез остался на футболке в районе плеча. И где-то в районе сердца. — Простите его, он еще мал, что бы понимать всю серьезность ситуации, — поднялся с корточек Иллуми, гадко ухмыляясь. «Что ж, надеюсь, с ним вам придется не сладко», — он мысленно пожелал удачи, прекрасно зная, что если его рядом с Киллуа не будет — контролю со стороны новых родителей он вряд ли подастся. — Ничего. Бумаги все уже подписаны, вещи собраны. Мы пойдем, — и, легко качнув головой, мужчина и его супруга удалились из дома вслед за мальчиком. — Как думаешь, — вдруг задала вопрос воспитательница, смотря уезжающей машине вслед, — Через сколько лет вы вновь увидетесь? Опешив и немного смутившись, Иллуми задумался: «Ведь и правда, неизвестно, встретимся ли мы вообще…» Но вслух сказал только лишь: — Поживём — увидим, — И, извинившись, вышел из комнаты на лестничную площадку. Глубоко вздохнув, он спустился к себе в комнату, подвальное помещение, в котором стояла одна лишь кровать и пара тумбочек по бокам — они с Киллуа спали вместе, потому что младший боялся темноты. Боялся. Теперь Иллуми понял, что Киллуа действительно пропал. И, возможно навсегда. Пройдя в комнату, Иллуми лег на подушки, лицом в низ, и решил, что как следует поспать не мешало бы. Вот только отключиться ему удалось к утру следующего дня — мысли роем копошились в голове, не давая и на секунду сомкнуть глаз. . . . Чуть качнув головой, Иллуми попытался сосредоточиться на настоящем, внимательно смотря на бумаги у себя в руках. Медицинская карта, паспорт, свидетельство об окончании института… — Мистер… Зольдик, верно? — милая секретарша вышла из-за стойки и подошла к задумчивому парню, — С вами желает побеседовать директор компании. Прошу за мной, — и не дав возразить, девушка прошествовала к кабинету генерального директора. Тяжело встав с неудобного стула и потянувшись, Зольдик прошел вслед за милой дамой по коридору. Волосы, что были крепко забраны в пучок на голове, развивались длинным шлейфом за ним, но сейчас это мало его волновало. Спустя несколько поворотов и коридоров, они оказались у темной двери с табличкой и выгравированным на ней именем. Но Иллуми не имел желания отрывать глаз от носков своих ботинок, потому покорно брел за секретаршей, мечтая, чтобы это поскорее закончилось. — Я не смотрела ваши документы, мистер, их посмотрит директор. Наша политика такова, что всех новеньких директор лично проверяет. По всем параметрам. Так что желаю удачи… Добрый день, мистер Зольдик, — секретаршамило улыбнулась, не забыв постучаться и открывая дверь, — Можно войти? Я привела вам новенького. Документы при нем и… Но Иллуми больше не слышал слов терпеливой и вежливой девушки. «Что значит, его зовут Зольдик?» Он и ушам своим поверить не мог. Действительно, человек с его фамилией… Нет, чистое совпадение. Они просто похожи. Не может же быть, чтобы… — Оставь нас, — низкий голос разнесся по кабинету, отлетая от стен. Иллуми вздрогнул, а секретарша, поклонившись, поспешно закрыла за собой дверь. «Так…», — медленно Иллуми начал волноваться, — Добрый вечер. Я директор этой компании, можете обращаться ко мне «мистер Зольдик», — в полумраке помещения Иллуми наконец разглядел силует мужчины, правда, больше ничего. Тот встал и направился к гостю, обходя стол для совещаний. Неспешная походка, растрепанные волосы и изящные руки — это все, что успел разглядеть парень, прежде чем из его рук выхватили все документы. Лицо было в полумраке комнаты. — Хм… Посмотрим… — последовала пауза, а затем… Иллуми поднял глаза с подошв своих ботинок на сидящего на краю стола директора. Он внимательно и неподвижно держал в руках паспорт нового (и хотелось бы потенциального) работника, рассматривая фото, перелистывая страницы медкарты и аттестата. — Что-то не так? — Иллуми нутром чуял, что что-то не так, только вот что именно… Ему очень нужна эта работа, ему нужны деньги… — Всё в порядке, Иллуми, — вдруг сказал директор и поднял глаза. В них плясали отблески света одной единственной лампы, а ну губах играла улыбка, и брюнет сглотнул. Что происходит? — Мистер Зольдик?.. — Я скучал, — холод в голосе вдруг пропал, смягчилась интонация. Директор отложил бумаги на стол рядом с собой, и оттолкнувшись от него, подошел к ошарашенному резкой сменой настроения Иллуми, заключив в крепкие объятия. — Простите?.. — застыв, словно истукан, парень не мог даже вздохнуть, а вот директор, наоборот, уткнувшись носом в плечо Иллуми, вдыхал его легкий аромат одеколона, каким брюнет пользовался вот уже шесть лет. — Как же долго я ждал этого дня, мать твою, — шептал мужчина, а Иллуми просто поверить не мог во всё, что сейчас происходило. Этот человек, обнимающий его с такой силой, говорит о том, что ждал этого дня? Что? Но вдруг, озарение, словно раскат грома, снизошло на парня и он удивлённо выдохнул: — К-Киллуа? — Да! Иллуми, неужели ты меня узнал? — кажется, счастью Киллуа не было предела, и Иллуми вдруг подумал, что они вернулись в детство, потому что такого радостного блеска в глазах взрослого просто быть не может. — Господи… — всё еще ошарашенный, Иллуми обнял брата в ответ, прижавшись сильнее и боясь, что если сейчас он отпустит его, то снова лишится, потеряет и теперь уж точно навсегда. Слёза счастья скатилась по щеке, — Ты так сильно изменился, Килл… Я же говорил, что не узнаю тебя, а ты не верил! В ответ младший лишь сильнее обнял Иллуми, промычав что-то в плечо. Наконец этот момент настал. Как же оба его ждали! С нетерпением, тоской и сладостным ожиданием чуда, и вот!.. Два самых родных друг другу человека на земле наконец встретились спустя много лет и чувства просто переполняют их разумы и сердца. — Иллуми… Я… — Киллуа запинается, и старший брат ощущает некое дежавю, когда в детстве, что-то натворив, малыш начинал заикаться, при этом краснея. Вот, как сейчас. — Киллуа? Всё хорошо? — Иллуми, кажется, догадывается, в чём дело, но… Делать поспешные выводы он не привык. И, дожидаясь ответа брата, запрыгивает на тот самый длинный стол для совещаний. Успев мельком оглядеть комнату, в которой они находились, брюнет подмечает про себя, что помещение до жути скучно обставлено, но, собственно, чего еще ожидать от зала для совещаний всяких напыщенных бизнесменов? — Вообщем, я долго думал о том, как бы сказать это так, чтобы не ошарашить тебя еще больше, но… Ты мне… Нет. Я тебя… Люблю. Да, именно так… И не в том смысле как брата, а как… Ну ты… Я понимаю, что это бред и… — «Черт, да он же сейчас меня пошлёт…», — в мыслях у Киллуа вертелась одна единственная фраза. До этого момента он и не подозревал, насколько сильно любил своего брата, но сейчас новое чувство закралось под сердце. Кажется, такого парень никогда еще не испытывал. — Килл… Я… — старший замер, пальцами уцепившись за край стола так, что костяшки побелели, и немного болтая ногами. Ожидая ответа брата, Киллуа закрыл глаза руками. Он уже взрослый, двадцатилетний мужчина, так почему он трясётся перед родным братом как девчонка? — Долго же ты соображал… — раздался голос Иллуми, а в следующую секунду Киллуа оказался притянут за ворот пиджака к тёплому брату. Он неровно выдохнул в губы блондина, дожидаясь хоть какой-то реакции, но какая к черту реакция, когда твоя голова пуста, лишь стук сердца слышен? Неужели это произошло? Наконец, Зольдик отмирает и наклоняется ближе, сокращая расстояние между лицами со скоростью не света, но и не улитки. Мягко накрыв чужие губы, Киллуа почувствовал, как язык старшего проникает к нему в рот, сплетаясь с собственным. Вкус мятной жвачки, какую Иллуми пробовал перед собеседованием, и клубничного молока, какое Киллуа выпил за полчаса до этого, смешались. Тишина оглушала, но сильнее оглушал стук сердец двоих. — Прости, что оставил тебя так надолго, — отстранившись и обвивая шею брата руками, грустно улыбнулся Иллуми. До сих пор не верилось, что он перед ним, жив и здоров. Судьба-злодейка, но только сейчас она на удивление благосклонна. — Ты не виноват, — в ответ, обнимая за талию брюнета, сказал Киллуа. Старший всё еще сидел на столе, в потому их лица были на одном уровне. Рассмотрев каждый миллиметр прекрасного лика брата, Зольдик переключился на глаза. Тёмные, большие и прекрасные. Через несколько минут любования друг другом, Иллуми задал вопрос: — Что с твоими родителями? — Теми, что усыновили меня? Ничего, они просто выставили из дома, когда мне исполнилось восемнадцать. Знаю, я был еще мал, но они думали, что я смогу о себе позаботиться. Ну я и устроился в эту компанию. Каким-то чудным образом, через год, стал директором. А вот каким, я точно не помню. Знаешь, всё это время меня мало волновало, кем я буду в этой жизни. Я просто желал увидеть тебя… — И твоё желание сбылось, — мягко улыбнулся брюнет. Иллуми уже за двадцать. Он независим, перспективен и умён. А ещё теперь у него вновь появился самый дорогой и любимый человек. Наверное, на работу его примут без проблем, но сейчас парня это волнует меньше всего. Поклявшись однажды оберегать брата от всех невзгод, сейчас Иллуми намерен сдержать своё слово.