Всегда держитесь за руки

      Путь маленьких детей вёл их снова к Сигнальной Башне. И видят тучи Бледного Города, по собственной воле Моно отправлялся туда в последний раз. Это узкое, возвышающееся над всеми домами, стоящее ото всех поодаль, но в то же время кажущееся пугающе близко здание стояло в эпицентре происходящего вокруг кошмара. Она и была эпицентром.       Свет на её шпиле, мертвенно холодный и всепоглощающий, завораживал зрителей, словно глупых мотыльков. Мальчишку он пугал. От него по коже проходили мурашки, всё тело сковывало странным напряжением, а голова неприятно гудела, будто кто-то или что-то пыталось настойчиво дозваться до него, захватить и утянуть с собой куда-то очень глубоко. Но не теперь.       Теперь Моно не боялся. Слишком сосредоточенный на своём плане, ему попросту было не до того. Не до страха, не до ноющего тела, не до больной головы. Он отметал в сторону все свои возможные опасения и слабости и двигался вперёд на чистом упрямстве и желании помочь подруге. "Добраться до Башни не сложно, - размышлял мальчишка, выходя из тоннелей метро наружу и глядя вверх, ненавистное здание можно было увидеть из любой точки города, - но что делать, когда мы окажемся внутри? Как я пойму, что именно поможет Шестой?" Он обернулся к своей спутнице. Переваливаясь с ноги на ногу, она шла прямиком за ним и старалась не отставать. Моно чуть улыбнулся, но улыбка эта быстро пропала с его лица. Наивно было полагать, что отыскать "спасение" для Шестой будет легко. Начиная от того, что мальчик даже предположить не мог, как именно должен выглядеть невероятный спасительный предмет и являлось ли это предметом вообще, и заканчивая тем, что она точно будет ему в этом препятствовать. Моно до сих пор до конца не мог понять, кто эта она, но точно знал, что это нечто крайне могущественно, раз даже Тощий был в её власти.       Точно. Тощий. Конечно, мальчик больше не верил в его желание помочь, в его "свои причины", но ещё с самого начала уверенно осознавал одно: "Он действительно знает больше, чем мы". И, скорее всего, он с самого начала знал, как помочь Шестой. Знал и попросту дурачил бедного ребёнка, который хватался за любой, даже самый тоненький, лучик надежды, что вернул бы ему его подругу. От понимания этого Моно становилось паршиво на душе, ведь, правда, даже всякой наивности есть свой предел! Но слишком долго предаваться этому чувству он себе уже не позволял. Нужно было направить все силы на достижение цели, а не на рассуждение где, когда и насколько сильно он ошибся.       Жестокая ирония судьбы! Слишком взрослые размышления для такого крохотного мальчонки. Но он никогда не сможет этого понять.       "Это будет долго, но если то, что поможет Шестой, находится в Башне, рано или поздно мы это найдём, - думал Моно, шлёпая босыми ногами по грязным лужам, - или найдём Тощего. И тогда я...я добьюсь от него ответов!" Ведь один раз он уже вступил с ним в бой. Один раз он уже уничтожил его. Правда, было в этой ситуации пара нюансов. Например, то, что тогда он использовал свою силу, которую пообещал теперь больше не применять. И то, что в конечном счёте Тощий Человек оказался жив. Моно нахмурился. Это всё усложняло их и без того незавидное положение. Неужели, у них совсем не было никаких шансов против него? Ребёнок замотал головой: "Мы победили уже ни одного взрослого, и без моих способностей! С этим тоже справимся!" Тонкий силуэт в костюме уже не так сильно казался угрозой, скорее, преградой, которую преодолеть было вполне реально. Возможно, мальчик слишком расхрабрился, но в его случае, пожалуй, такая уверенность даже шла ему на пользу.       До Сигнальной Башни однако дойти и правда было не так уж трудно. Все грязные улицы, все узкие проулки Бледного Города вели к ней, а потерять её из виду попросту было невозможно. Касаясь зрителей, что ж, когда сам Тощий Человек перестаёт быть таким уж страшным, задача обойти пару-тройку мерзких взрослых уже не вызывает никаких проблем. И так вскоре гигантское бетонное здание возвышалось уже прямо в нескольких метрах от детей. Лишь несколько шагов да гигантская тёмная дверь отделяли малышей от того, что ждало их внутри. И ничто и никто из "ждущих" там, Моно знал наверняка, не было чем-то хорошим.       Мальчик поднял голову, пробегая взглядом по угрюмым стенам. Бесполезно было пытаться приметить, сколько в Башне этажей, ведь внутреннее убранство могло уже давно кардинально поменяться. Так произошло, когда он с Шестой вышли из той комнаты, так явно должно было произойти и сейчас. Глубоко вздохнув, Моно слабо хлопнул себя по щекам. Отступать уже было нельзя, да он, впрочем, и не собирался. Просто подготавливал себя к тому, что мог увидеть там, внутри. Однако нужно было подготовить ещё кое-что. Точнее, кое-кого.       Подойдя ближе к своей спутнице, он осторожно взял её за руку. Её ладонь сейчас была чуть больше взрослой, но оглядываясь назад и вспоминая, как приходилось водить её за собой, касаясь лишь одного пальца, Моно оставалось считать это не иначе как чудом, что всё же дарило ему маленькую, но надежду.       - Шестая, слушай меня внимательно, - неожиданно серьёзным тоном заговорил мальчик, - я не знаю, что именно нас ждёт в Башне, но нам всегда нужно будет быть настороже. Поэтому, пообещай мне, что внутри ты будешь во всём меня слушаться.       Девочка не издала ни звука, лишь непонимающе наклонила голову на бок.       - Мы будем идти вместе, - продолжал он говорить без всяких запинок, будто до этого прокрутил свою маленькую речь в голове десятки раз, - но если я скажу тебе прятаться — ты спрячешься, скажу бежать — ты побежишь, и не будешь думать, что случится со мной, хорошо?       Её безопасность всегда была для него превыше всего. Сейчас уж тем более, когда он так отчаянно пытался всё исправить, пытался вернуть настоящую Шестую. И также отчаянно и настырно из раза в раз он повторял про себя, что сможет один защитить их обоих.       Выслушивая мальчика, спутница опустила взгляд и провела пальцами свободной руки по грязной брусчатке.       - Шестая, пожалуйста, кивни, если ты всё поняла.       И она послушно кивнула.       - Хорошо, отлично, - облегчённо выдохнул Моно, - и ты обещаешь меня слушаться?       На этот раз кивать девочка не спешила. Похоже, часть про то, что ей придётся если что прятаться и бежать одной, без своего друга, её не очень устраивала. Моно слабо поджал губы. Предполагал, что так будет.       - Шестая, я..понимаю, что тебе это не нравится. Мне тоже, если честно, я не хочу в случае чего разделяться, - он осторожно накрыл её руку своей ладошкой, нежно поглаживая, - но так я буду уверен, что смогу защитить тебя. И потом вернуться. Я же всегда возвращался к тебе, верно?       Немного помедлив с ответом, Шестая всё же кивнула. Моно слегка ей улыбнулся.       - Вот видишь! Так что ничего страшного в этом нет! Если что-то случится такое, когда тебе придётся убежать, я разберусь со всеми монстрами и приду обратно! И снова буду рядом с тобой.       Мальчик замолк и внимательно взглянул на подругу. Она явно колебалась, посматривая то на здание, то на него. В ней было куда меньше решимости и куда больше страха, чем в нём, и с рассудком, который до сих пор не до конца принадлежал ей самой, эти чувства было куда сложнее контролировать. Однако...Моно же вернётся. И в этот раз тоже точно вернётся. Она хотела в это верить. И, пожалуй, она верила.       - Ну что, ты обещаешь? - осторожно переспросил её Моно.       И после его слов последовал неуверенный короткий кивок. Мальчик даже не пытался сдержать улыбки.       - Спасибо, - тихо поблагодарил он, оглядываясь на дверь зловещего здания.       Пора. Закрыв глаза, Моно глубоко вздохнул и чуть крепче сжал пальцы девочки.       - Ты готова? - произнёс мальчик, вскоре получив в ответ молчаливое согласие. - Тогда идём.       Он зашагал вперёд, уверенно поведя спутницу за собой. Немного усилий, и тёмная потрескавшаяся то ли от сырости, то ли от старости, то ли от ещё чего похуже дверь с жутким скрипом отворилась.       Башня встретила малышей облаками пыли и странным блёклым светом, от которого всё помещение казалось серым. Стены её медленно покрывались трещинами, и Моно мог поклясться, он видел, как одна расширилась прямо у него на глазах. Несмотря на это здание, похоже, пока обрушиваться не собиралось. Обломки мебели, старые бумаги, что-то, что на памяти ребёнка называлось "микрофонами" и "камерами", всё поломанное, валялось вокруг. Узкая металлическая лестница неизменно вела ввысь, и не было конца уходящим куда-то в вышину этажам. Также как и не было конца тёмным проходам по их периметру. Что скрывалось в глубине дверных проёмов, рассмотреть было невозможно. Лишь непроглядная тьма, и больше ничего. А вокруг никаких парящих в воздухе игрушек, никакой зовущей вглубь мелодии. Когда за спинами малышей захлопнулась главная дверь, мёртвая тишина, прерываемая лишь редким треском медленно разрушающихся стен, окутала всё пространство.       По спине Моно прошёл холодок. Он нервно сглотнул и оглянулся по сторонам, не имея даже и малейшего понятия, куда им дальше идти. Но нужно же было хоть с чего-то начинать. Он подошёл к одному из дверных проходов. Затем к другому, и к следующему. Они ничем не отличались друг от друга. Из их тьмы не доносилось никаких звуков, не видно было никаких силуэтов впереди и никаких даже самых слабых запахов не выходило почувствовать. "Похоже, нет особой разницы, с какого конкретно прохода мы начнём", - заключил Моно, касаясь рукой дверного косяка. Не переступая порога, он осторожно наклонился вперёд и оглянулся, всё ещё надеясь понять, что представляло из себя помещение, скрытое в темноте. Была ли это бездонная яма? Снизу не тянуло холодом, так что мальчик решил, что вряд ли. Но была ли это комната или, может, коридор, оставалось неясным. Мальчик недовольно сморщил нос. Будь у него хоть какое-то подобие осветительного прибора, узнать что там, наверное, было бы куда проще, но, к сожалению, для такой нужды он не смог найти вокруг ничего полезного. Присев на корточки, он опустил руку. Маленькая ладошка коснулась гладкой поверхности. Что ж, по крайней мере, у этого некого помещения был пол. Сложно, правда, было судить, насколько далеко он простилался, но по нему явно можно было пройти внутрь, куда-то глубже, пусть и с крайней осторожностью.       Подозвав подругу к себе ближе, Моно крепче взял её за руку и маленькими шажками стал продвигаться вперёд. И под ногами ему не встречалось ни камушков, ни острых осколков, ни щепок. Просто гладкий пол, которому по ощущению не было конца. Они всё шли и шли, шаги мальчишки становились смелее, но кроме темноты вокруг так ничего и не обнаруживалось. И Моно бы уже счёл этот коридор — если это, конечно, являлось "коридором" — бесконечным, как вдруг где-то в десятке метров от них показалось залитое светом окошко. Оно же по мере приближения становилось всё больше и больше и переформировалось вскоре в очередной полноценный проход. На мгновение мальчишка даже обрадовался, наконец-то они хотя бы до куда-то добрались! Но его радость была недолгой. Когда дети шагнули за порог и их глаза вновь смогли видеть ясно после яркой белой вспышки, их взорам предстали всё те же серые стены в трещинах, всё те же чёрные проходы и всё тот же разбросанный по полу хлам.       "Мы вышли оттуда же, откуда и заходили", - хмуро отметил Моно, пиная неровную стопку бумаг и тем самым заставляя её обрушиться. Мальчика злила больше даже не сама неудавшаяся попытка, а, скорее, осознание того, что до тех пор, пока он не поймёт как отличить коридор, ведущий хоть в сколько-то иное место, от остальных "зацикленных", в своих поисках им придётся проходить через них всех. А времени на это должно было уйти немало, не говоря уже о том, что она могла объявится в любой момент. Впрочем, как и Тощий.       Мысль об этом заставила Моно скорее перейти от размышлений к действиям, и в ту же секунду он решительно шагнул через порог следующего прохода. Но даже обойдя каждый тёмный коридор на этаже, ничего не поменялось. Они неизменно возвращались к тем же серым стенам и к тому же хламу.       Выходя из последнего коридора, Шестая, недолго думая, села рядом с высокой стопкой старых журналов, которую Моно ещё не успел обрушить, и сделала это за него.       - Устала, да? - с лёгкой улыбкой произнёс он. - Отдохни, я похожу поблизости, может всё же что-то найду.       Пройдя пару шагов, он упёр маленькие кулачки по бокам и осмотрел помещение вновь. По левую и правую стороны, сверху и снизу, мальчишка уже успел осмотреть чуть ли не каждую пылинку, по крайней мере, настолько, насколько ему хватало взора, но не находил ровным счётом ничего, что выбивалось бы из устоявшейся картины. "Ну должно же быть хоть что-нибудь, - не собирался сдаваться Моно, - хоть какая-то лазейка". Но лазейки всё не было. Он ещё раз вскользь прошёлся взглядом по уходящим вверх этажам и не заметил ничего необычного. Вроде бы.       Глаза отчего-то стало неприятно жечь, стоило ему посмотреть на один из проходов на третьем этаже. Моно спешно протёр их рукой и сощурился, сосредоточившись на том же дверном проёме. Ему начинало казаться, что он еле заметно мерцал. Что-то это да должно было значить.       - Эй, пс, Шестая, - позвал её друг, ручонкой указывая вверх, - Я схожу туда кое-что проверить. Не бойся, без тебя я в коридор не зайду, и ты сможешь меня видеть отсюда если что! Я быстро, хорошо?       Девочка посмотрела в указанном направлении, а затем на него, тихо промычав, тем самым выказывая своё согласие. Моно с благодарностью кивнул и помчался вверх по лестнице, совсем скоро оказавшись на нужном этаже и помахав рукой Шестой, чтобы она точно если что не потеряла его из виду.       Встав ровно, он медленно, но верно пошёл вдоль дверных проёмов к тому самому, отличающемуся. И чем ближе мальчик подходил, тем сильнее убеждался в том, что странное мерцание не было злой шуткой его измученного разума. Мерцание было. Были и голубоватые телевизионные помехи вокруг, которых снизу, похоже, не было видно из-за странного освещения. "Вот, вот она, лазейка! - воспрял духом Моно и быстро подбежал к краю, глядя оттуда на свою спутницу. - Хэй, Шестая, поднимайся сюда! Похоже, я нашёл нужный проход!" Откликнувшись на его воодушевлённый возглас, девочка толкнула ещё одну "бумажную башню" и стала неспешно взбираться вверх. Подъёмы по лестницам всё ещё давались ей с некоторым усилием из-за искорёженных ног. Моно же тем временем решил стандартно осмотреть коридор, как он делал до этого с остальными. Этот же отличаться должен не только мерцанием! И он был прав. Проход значительно отличался. Невидимой преградой, об которую по незнанию мальчик стукнулся лбом. От неожиданности он отскочил назад, шипя и потирая ушибленное место. Голова неприятно загудела, а по ушам прошёлся странный гул, будто тонкий звук при выключении телевизора. К счастью, длилось это не дольше пол минуты и мальчик успел полностью прийти в себя до прихода Шестой.       - Тут какой-то барьер или что-то вроде того, - начал объяснять он подруге, - может, его удастся разбить или..       Моно замолк, оставив фразу недосказанной. Стоило его ладошке коснуться прозрачной поверхности, ненароком чуть плотнее прижимая к ней пальцы, как вдруг помехи вокруг зарябили и даже как будто на пару секунд стали распространяться дальше по стенам. Он почувствовал, как медленно вверх по руке стало подниматься нечто щекочущее сродни лёгкому разряду тока, от которого не было вреда, но тело всё ещё могло вздрогнуть. Испуганно отдёрнув руку от барьера, Моно уставился сначала на него, а потом на свою ладонь. "Похоже, он реагирует на мою силу, - осознал мальчик, - и если немного сосредоточиться, то так я смогу его сломать, но.." Он посмотрел на Шестую. Девочка явно чувствовала себя некомфортно из-за распространившихся помех, слабо покачиваясь из стороны в сторону и настороженно оглядываясь.       "Нет, не могу", - со вздохом заключил Моно. Он дал обещание — больше никакого применения способностей. Он будет верен ему до конца.       Эта его преданность данному слову всегда поражала Шестую. Поражала и иногда злила. Пусть Моно толком ей ничего и не объяснил, лишь со слабой улыбкой сказал, что пойдёт поищет что-то, что поможет разрушить барьер, она всё же примерно осознавала что к чему. Осознавала, что он не прибег к своим силам только из-за этого обещания. Хотя ведь мог. И это явно бы стало решением проблемы. И это злило, очень злило, ведь всё же зачем он всё так усложнял! Досадно промычав, девочка слабо ударила кулаком по полу. Она, впрочем, понимала и то, почему это обещание существовало. Из-за неё. Ведь эти способности, настолько схожие с теми, коими обладал тот страшный человек в шляпе, под властью маленького мальчика уже однажды ужасно испугали её. Они и сейчас её пугали. Она видела, что эти силы могут сделать с бездушными монстрами, она сама прочувствовала, что эти силы могут сделать с живыми. Будь на то её воля, она бы больше никогда и ни за что не пересеклась бы с ними. Но всё же...Эти способности были неотъемлемой частью Моно.       "Бояться того, что Моно умеет, - тихий голос, её собственный, прорывался сквозь пелену в разуме, - значит, бояться Моно?" Шестая посмотрела в сторону друга. Нет, девочка его не боялась, она дорожила им. Она знала, что Моно всегда успокоит, всегда защитит и просто никогда не причинит вреда, что уж говорить о применении на ней способностей — он ни за что на такое не пойдёт! Так почему же эту часть мальчика Шестая не принимала? Неужели, только из-за схожести с тем высоким тёмным силуэтом? Очевидно, так и было. "Глупо, глупо!" - злилась девочка, вновь ударяя кулаками по полу. Моно не был страшным человеком в шляпе. Единственный раз, когда он всерьёз применил свои способности при ней, было ради её же защиты, что категорически отличалось от того, в каких целях использовал их Тощий. Так стоило ли бояться этих сил, когда они исходили из ладошек маленького мальчика? Её друга. "Могут делать одинаковые вещи, но в их головах разные мысли. Обладатель важнее, - голос в разуме становился отчётливее и сильнее, - а Моно — хороший обладатель..Весь хороший". С этой мыслью она поднялась со своего места и поплелась в сторону мальчика. Прежде чем он успел хоть что-то спросить, она схватила его за запястье и потащила обратно к нужному проходу. С её подачи ладонь мальчишки легонько коснулась гладкой поверхности барьера.       Моно удивлённо захлопал ресницами, смотря на проход, но потом его взгляд обратился к Шестой. Она же в свою очередь лишь что-то промычала да спокойно уселась рядом. Страх перед этими странными силами, конечно, не испарился в ней словно по волшебству, но она, по крайней мере, теперь понимала главное — в руках Моно они не были для неё опасны. Поэтому девочка хотела принять и эту часть своего друга. Хотя бы попытаться, ради них обоих.       Моно же никак не мог произнести и слова. Посыл Шестой был ему предельно ясен, и оттого казался ещё более фантастичным. Он помотал головой, словно в попытке отвести от себя столь странный морок, но тот всё не пропадал. Его ладонь всё также покоилась на невидимой преграде, а спутница всё также сидела рядом и, похоже, ожидала, когда он начнёт действовать. Заставлять её ждать было очень не вежливо. Мальчишка вдруг почувствовал, как к глазам подступили непрошенные слёзы, а в груди разлилось маленькое благодарное тепло. Всё же приятно было осознавать, что дорожили тобой больше, чем боялись таящихся внутри сил. Они всё-таки не делали его монстром?..       Быстро утерев навернувшиеся слёзы рукавом, Моно глубоко вздохнул и собрался с духом. Раз ему предоставили возможность действовать, он будет действовать. Вторая ладонь коснулась барьера и в то же мгновение мальчик вздрогнул то ли от накатившего волнения, то ли от лёгкого разряда тока. Ситуация стала повторяться. Помехи замерцали, зашумели и, подобно трещинам на стенах, стали расползаться повсюду. Моно взглянул на Шестую. Девочка всё ещё немного нервничала из-за происходящего вокруг, и он в моменте даже было подумал, а стоило ли к этому прибегать, однако только мальчик решил опустить руку, как она тут же перехватила её и вернула обратно. Моно стыдливо поджал губы. Верно. Куда уже отступать? Отступать было поздно. Он плотнее прижал пальцы к барьеру и закрыл глаза, сосредотачиваясь на силе, которая отчего-то странно знакомо откликалась на его собственную. И тогда невидимая преграда стала прогибаться под его ладонями. Её поверхность всё сильнее начинала походить на белый шум на экране, который то появлялся, то исчезал с учащающейся периодичностью. Моно нахмурился. Он попытался вспомнить то чувство, которое возникало, когда он искал путь в телевизорах, старался сделать его чётче. То ещё ощущение, конечно, однако это ведь должно было быть схоже с тем, что нужно было делать сейчас, разве нет? И стоило Моно только об этом подумать, стоило звону в ушах раздаться громче, как вдруг помехи запестрили пуще прежнего и барьер, на мгновение побелев, вдруг исчез, заставив мальчика свалиться вперёд. Он упал на руки и даже толком не ударился головой, зажмурился и то больше от неожиданности. И затем он медленно поднял взгляд.       Перед его взором предстал очередной коридор и, что ж, мальчика радовало уже то, что нечто скрытое за барьером не оказалось ещё одним бескрайним чёрным пространством. Потёртый, пыльный, он мало чем отличался от коридоров обычных домов, обследованных малышами раннее. Единственное, что его, пожалуй, выделяло среди остальных, так это странный голубоватый свет повсюду, который стал стремительно сереть, как только барьер оказался разрушен. И будто ему вдогонку в узком помещении раздался треск, ознаменовывающий появление трещин в этом на удивление ещё не затронутом месте.       - Получилось! - радостно воскликнул Моно, подрываясь на ноги, - Шестая, ты представляешь, получилось же!       Спутница в ответ лишь промычала да легонько толкнула его в плечо, намекая, что она с самого начала знала, что так и будет. Мальчишка хихикнул.       - Да-да, я тебя понял! А теперь идём, не будем терять времени!       Взяв девочка за руку, он повёл её вперёд по коридору. Пусть настроение у него после случившегося было явно приподнятым, было и одно "но". И Моно совсем не желал придавать ему значения, пустившись в активное исследование открывшегося пространства.       Шаг за шагом, дети заходили всё дальше. Они двигались мимо плотно заколоченных дверей, что даже топору вряд ли бы поддались, и мимо настежь раскрытых, которые вели в простенькие комнатки, в большинстве своём обставленные столами со стульями, тусклыми лампами да широкими пыльными экранами на стенах. Многие из них, кстати, были включены, но, на счастье малышей, в Башне им ещё ни разу не встретились зрители или какие монстры похуже, и, на счастье самого Моно, работающие телевизоры на него никак не влияли. Наверное.       Однотипные помещения со временем становилось всё проще обследовать. Уже запоминалось и количество стульев, и экранов, и вещи, которые явно выбивались из составленной картины, было всё легче замечать. Были бы они ещё хоть сколько-то полезными! Моно не упускал из виду ни одной из них, да только толку ото всех найденных было мало. Наверное, не упускал.       На это всё же становилось всё сложнее не обращать внимание. Мальчик совсем не хотел этого признавать, но кое-что всё-таки менялось в нём самом. Шум в его голове становился всё отчётливее.       Это началось ещё с первых его шагов в коридоре, но тогда Моно быстро отмахнулся от этого чувства, наивно посчитав, что оно скоро пройдёт, ну или, по крайней мере, не будет сильно мешать ему в поисках. Но чем глубже в коридор они ступали, тем громче становился шум. И, впрочем, шумом это было уже сложно назвать. Скорее, скопище голосов, которые наперебой пытались дозваться Моно. Верно. Незнакомые детские голоса в его голове раздавались всё яснее. Плакали. Кричали на него.       "Это не честно!"       "Ты такой же как они! Ты чудовище!"       "Умри!"       Моно чуть крепче сжал ладонь спутницы. Он не понимал, кого сейчас слышит и почему, и ему становилось страшно. Но нужно было продолжать двигаться вперёд.       "Ненавижу тебя!"       "Почему выжил ты, а не я? Чем я был хуже!?"       "Умри!"       Коленки стали подкашиваться, но нужно было продолжать идти. Маленькое сердечко набирало обороты.       "Твои силы ужасны! Ты ужасен!"       "Ты навсегда останешься один!"       "Умри же!"       Дрожь прошибало всё тело. "П-пожалуйста, перестаньте", - шептал Моно, жмурясь, пока противный ком медленно подступал к горлу.       "Хэй, Моно."       Он распахнул глаза и обернулся. Все голоса мигом замолкли, и отчётливо прозвучал только один. Её.       А вокруг уже не было коридора. Он стоял посреди серой, лишённой всяких красок, комнаты. Горы игрушек, наваленные то тут, то там, большая музыкальная шкатулка — всё это Моно уже было знакомо. Здесь он нашёл Шестую, обращённую в странное искорёженное существо. И сейчас Шестой рядом не было, мальчик оказался один. По крайней мере, ему так показалось сначала.       Тень девочки в дождевике стояла в паре метров от него и, казалось, так и ждала, когда он обратит на неё внимание. С ней Моно тоже уже был знаком. Искрящаяся помехами, она медленно покачивалась, ступая с пяток на носочки, и слегка, будто даже издевательски, улыбалась.       - Здравствуй, - произнесла она, и от этого, такого родного голоса в груди мальчишки всё сжалось, - мы давно с тобой не разговаривали вот так, правда?       Нахмурившись, Моно отвернулся от неё. Маленький силуэт озадаченно склонил голову на бок.       - Мм? Не хочешь со мной говорить? Почему?       - Ты не сможешь меня обмануть, - твёрдо заявил мальчик, - ты не Шестая.       - Э-эй, это грубо, - девочка хмыкнула, убирая ручонки за спину, - а вдруг я та самая "настоящая Шестая", которую ты так отчаянно пытаешься вернуть?       Мальчишка вздрогнул и рефлекторно обернулся, застывая, когда тень возникла прямо перед ним. В чёрных помехах он смутно мог различить её черты лица. Она всё ещё улыбалась.       - Ты такой наивный, - говорила она безучастно, - Правда думаешь, что у тебя получится?       - Я хотя бы попытаюсь..       - Попытаешься, - повторила за ним тень с усмешкой, - нужно было раньше пытаться!       Девочка протянула руки к нему, намереваясь толкнуть, но те прошли сквозь. И всё же толчок оказался ощутим, от него в груди стал разливаться холод, медленно сковывавший всё тело.       - Всегда.. Каждый раз от твоих действий становилось только хуже, - она обошла его кругом и зашагала вперёд. - Каждый раз мы попадали во всё большие неприятности из-за тебя, и ты думаешь, что хоть что-то способен исправить?       Моно поджал дрогнувшие губы. Это не так! Она не права! Не права..       Тень подошла к музыкальной шкатулке и тонкими пальчиками провела по её рукоятке.       - Спасибо, конечно, что не разбил шкатулку, но думаешь, ты мне этим помог?       Мальчик поднял на неё взгляд, и та вдруг рассмеялась. Больно. Смотреть на неё, слышать её было больно. И убеждать себя в том, что это не настоящая Шестая сейчас разговаривала с ним, становилось всё сложнее.       - Не смотри на меня так! Ты что, думал, что если оставишь мне игрушку, то я тебе сразу всё прощу?       Она всё ещё улыбалась. Улыбалась как будто самому наивному и глупому человеку на свете, который искренне поверил в то, что сам и выдумал, и теперь на её глазах его самообман медленно, но верно рушился. И ей очень нравилось это зрелище.       - Знаешь, - тень зашипела, будто предвкушая восхитительный финал поставленной ею же пьесы, и посмотрела в потолок, - ты помог бы мне больше, если бы вовсе не появлялся в моей жизни.       Мальчик сжал кулаки до появления красных болезненных отметин на ладонях. Дрожа всем телом от переполнявших его чувств, он из последних сил старался их сдерживать. А речи тени были так складны, лились жуткой дурманящей мелодией. Она будто знала, что Моно боялся услышать больше всего. Знала и собиралась этим воспользоваться в полную меру.       - Правда в том, Моно, что мне не нужно было твоё спасение, - безразлично и издевательски чётко произнесла тень, - и ты сам мне никогда не был нужен.       Непрошеные слёзы скатились по перепачканным щекам мальчишки. Сил уже не было всему этому противиться. Хотелось просто кричать от отчаяния и молить, чтобы всё это наконец закончилось. Его боль, его страх, его чувство вины перед ней — чтобы всё это исчезло вместе с ним самим. Всё это время он запирал где-то в глубине своего маленького худого тельца все эти поистине ужасные, гнетущие чувства. И Моно устал держать их под контролем. Он понимал, что происходящее вокруг было не более чем очередной злой иллюзией этого мира, но она казалась ему слишком правдивой, а мальчик уже слишком отчаялся и оттого позволял ей поглотить его с головой.       Послышался металлический лязг, и цепь вдруг сомкнулась на его шее. Под её тяжестью он рухнул на колени, упираясь ладошками в пол, и сгорбился от ужасной боли. Мальчик с трудом мог поверить в происходящее. Его тело, медленно увеличиваясь в размерах, деформировалось. Руки и ноги становились длиннее и костлявее, взгляд затуманивался, взлохмаченные волосы стали лезть в глаза, а его собственный голос теперь, вырываясь из глотки, раздавался по комнате вместе с шумом телевизионных помех. Тень всё также стояла рядом и молча наблюдала.       Больно было. Страшно было. "Так вот, что ты чувствовала тогда, - проносилось в голове Моно, пока он отчаянно пытался приподняться, гремя опутавшими его ржавыми цепями, - вот на что я тебя обрёк". Он чувствовал, будто стал существовать в чужом теле. Он видел, он слышал, он пытался что-то сделать, но каждое его действие отдавалось волной боли по всему телу и оказывалось совершенно не тем, что он хотел. Всё было бесполезно. Осознав это, мальчик или то, чем он стал, смиренно рухнуло обратно на пол. Перед его глазами вместо музыкальной шкатулки появился старый телевизор с зажжённым экраном. Мальчик медленно протянул к нему руку и стукнул пальцем по стеклу. Ещё раз. И ещё. Ничего не менялось, на экране всё также рябили помехи, однако сам процесс, похоже, приносил ему успокоение. Так всё и должно было быть, да?..       "Шестая через это прошла. Вот, как всё это было, - голос мальчика всё ещё шептал в его разуме, и, наверное, вскоре бы затих, если бы вдруг не наткнулся на мысль поважнее. - Она же сейчас одна, ещё не до конца пришла в себя, стала собой. Неужели, я оставил её вот так?" Палец завис у экрана, останавливая монотонное действо. Разве это правильно? Да, он совершал кучу ошибок. Да, зачастую из-за него они попадали в неприятности. Да, порой казалось, что лучше бы его вообще рядом не было, но разве сейчас всё бросить, бросить её, перестать за что-либо бороться и остаться здесь наедине со старым зомбоящиком, будет верным решением? Нет, не будет. В голове мальчика этот вариант звучал ещё хуже, чем идти дальше и продолжать ошибаться. Нет, так всё не должно быть.       Взревев, мальчишка захотел в ярости снести старый телевизор, и на этот раз тело его послушалось. Экран с грохотом опрокинулся и разбился. Тень в дождевике вдруг стала выглядеть озадаченной, поглядывая то на Моно, то на сломанную электронную игрушку. Однако больше она так и не произнесла ни слова и, прежде чем исчезнуть, лишь странно всколыхнулась, когда на стенах комнаты стали появляться светящиеся голубым трещины.       Когда Моно открыл глаза, первым, что он увидел, оказалось смутное очертание удалявшейся от его лица узкой бледной ладони. Затем ярко-жёлтое пятно, оно мельтешило совсем рядом. Затем тот самый коридор, где они шли ещё буквально несколько минут назад.       - Ты всё же справился, - прозвучал знакомый мужской голос тонкого силуэта. - Стоит признать, вытащить тебя из её ловушки было бы тяжелее без твоего содействия. Похоже, вы серьёзно действуете ей на нервы, раз она самостоятельно решила прибегнуть к подобному.       Голова казалась тяжёлой, отчего Моно мало что понимал из его слов. Сейчас он осознавал лишь то, что только что проснулся от ужасного сна и что спутница крепко держала его за руку. Мальчик слабо ей улыбнулся.       - А твоя спутница удивительно осмелела, - признавать это мужчине явно не нравилось, но и отрицать действительность он не мог, - когда я появился, даже на шаг от тебя ни отошла.       Медленно сев, Моно поднял взгляд на Тощего. Он постепенно приходил в себя, расставляя всё по полочкам в своей голове и получая полное представление о сложившейся ситуации.       - Но есть кое-что поважнее..       Моно нахмурился, будто улавливая настроение силуэта, которое явно можно было расслышать в его шипящем помехами, раздражённом голосе. Да, кое-что поважнее было.       - Я же велел вам скрыться в городе! - возвышаясь над детьми, угрожающей фигурой он навис над ними и пробасил.       - Ты просто хотел избавиться от нас! - выкрикнул мальчишка, подрываясь на ноги и будто не видя в человеке перед ним никакой существенной угрозы.       Их голоса, которые должны были противостоять друг другу, в моменте слились воедино, словно части чего-то целого, разные звуки из единой мелодии.       Тощий на мгновение опешил, всматриваясь в фигурку храброго мальца, сжимавшего кулаки и явно готового сражаться, если всё пойдёт не так.       - Что? Ты ещё о чём?       - Ты ведь с самого начала не собирался нам помогать, - уверенно заявил Моно. - Ты просто обманул меня! Заставил уйти отсюда, чтобы мы ничего не нашли!       - Самостоятельно у вас бы ничего не вышло отыскать, я объяснял, - прошипел мужчина.       - Ты просто хочешь заставить меня так думать!       - Нет, мне это незачем. Почему ты вдруг вообще решил, что мне есть смысл тебя обманывать?       - Потому что тебе нет смысла нам помогать! - топнул ногой мальчишка.       - Я уже говорил, у меня есть на то свои причины, - Тощего явно не радовала перспектива повторно озвучивать все свои объяснения, напряжение в висках становилось всё ощутимее.       - Так скажи, что это за свои причины! Скажи, почему ты на самом деле хочешь нам помочь? - настаивал ребёнок, всё также бесстрашно глядя в глаза тонкого силуэта. - Зачем скрывать нечто подобное, если ты не думаешь вредить нам?       Вредить? Нет, он не хотел им вредить. В тот раз Тощий уклонился от ответа "своими причинами", потому что не желал тратить время на ещё большую кучу объяснений, сейчас же ему, на самом деле, ничего не мешало рассказать. Он просто не был уверен, поймёт ли мальчишка, настоящая причина может прозвучать для него неубедительно. Стоило ли быстро что-то придумать? Какую-нибудь безобидную, но правдоподобную ложь. Тощий задумался: "Что бы я пожелал услышать сейчас?" Ответ нашёлся быстро — правду. И не было выхода лучше.       - Я хочу обрести покой, - спокойно и тихо произнёс силуэт в шляпе.       Моно вздрогнул. Это выражение всегда казалось ему таким странным. Особенно когда он узнал, что в старых записях некоторые взрослые так говорили о людях, что засыпали навсегда: "Они обрели покой".       Склонив голову, Моно уже не сжимал кулаки, лишь слабо сминал пальцами край своего пальто да поглядывал на рядом стоящую Шестую. Она спокойно ждала, наблюдая за их разговором, не хныкая и не пытаясь спрятаться. Видимо, чувствовала себя в безопасности.       - Только и всего, - уставшим голосом Тощий продолжил, - но до тех пор, пока вы не покинете этот город, она мне этого не позволит.       - Она, она...ты и тогда говорил про неё, - мальчик, утерев нос рукавом, стал говорить спокойнее, - но кто эта "она"?       - Она? Она - это то, что ты видишь вокруг. То, что живëт в каждом уголке этого города, в каждой телевизионной помехе и заедающей картинке. В каждом разрушенном доме, в каждом изувеченном взрослом, в каждой детской тени, спрятанной по округе — ты можешь увидеть её всюду.       - Она настолько могущественна? - с опасением спросил Моно; он предполагал, что её силы крайне велики, но всё же до последнего надеялся, что не настолько.       - Да, и до недавних пор я думал, что ничего не может пойти против её сценария. Но я ошибся. Ты смог.       Некоторое время мальчик даже и не знал что ответить. Он сконфуженно ссутулился, наблюдая за медленно расходящейся трещиной на стене коридора.       - Мы..мы можем как-нибудь её остановить?       - Лучшим вариантом для вас будет сбежать от неё, сбежать отсюда навсегда.       - Но как же ты? Ты же останешься здесь!       Тощий усмехнулся. Как быстро он стал проявлять к нему сочувствие. Такое большое сердце могло бы сыграть с ним злую шутку однажды, но, к счастью, не в этот раз.       - Возможно. А возможно и нет. Главное, когда вы уйдёте, она больше не сможет властвовать надо мной.       - Почему? Что произойдёт, когда мы уйдём?       - Кто знает, - Тощий безразлично пожал плечами, - может, она вовсе исчезнет, а может просто заснёт в ожидании новых героев для её телепрограммы. Для меня это уже будет не важно.       От последней фразы мужчины по спине Моно прошёл холодок. Из уст Тощего многое звучало странно, не так, как должно было. Даже у обретения покоя, казалось, был какой-то свой особый смысл, отличный даже от вечного сна у взрослых.       - Но..мы всё равно не сможем уйти, пока не будет найдено лекарство для Шестой, - опечаленно пробормотал мальчик. Думать о способе помочь подруге как о некоем "лекарстве", похоже, помогало ему держаться на плаву.       - На самом деле, я его уже нашёл.       - Ты нашёл? - воодушевлённо воскликнул Моно.       - Да, есть один способ. Я сомневался в его действенности, но сейчас думаю, что он сработает, учитывая, что твоя спутница...значительно уменьшилась.       - Ох, это? - он взглянул на Шестую. - Да, это просто начало происходить в какой-то момент. Я не знаю, с чем это связано.       Тощий задумчиво потёр пальцами подбородок. Он почти не верил, что подобное может случиться.       - А где шкатулка?       - Она стала слишком тяжёлой для неё, пришлось оставить в городе.       - Вот как. Хах, интересно, - с любопытством усмехнулся мужчина.       - Ты знаешь в чём дело?       - Предполагаю. В отличие от порождения новых чудовищ из сгнившей плоти процесс обращения всё-таки достаточно долгий и затрачивает много её сил, - Тощий ненадолго замолк, будто сказанное затронуло его собственные, не очень приятные воспоминания, - а её целью было сделать из девочки монстра быстро и с минимумом её собственных стараний. Думаю, она сделала шкатулку небольшим источником своей искажающей энергии. Чем сильнее твоя подруга привязывалась к игрушке, тем глубже и серьёзнее таящаяся в ней сила уродовала её. Но когда шкатулка вдруг стала терять свою ценность в её глазах..       - Она стала терять над Шестой своё влияние, - завершил за него фразу Моно.       - Верно.       - То есть..это не ты превратил её в это?       - Это не так важно. Я в любом случае помог этому случится, можешь считать, начал процесс.       Моно не нашёл, что ему ответить. Он лишь ещё раз убедился, что эта некая она не знала жалости ни к кому, и вообще вряд ли что-то умела чувствовать. Но всё же важнее сейчас было другое, и мальчик быстро об этом вспомнил, замотав головой.       - Ладно, это..это оставим сейчас. Ты сказал, что знаешь, как помочь Шестой? Что нужно сделать?       - Тебе понадобится это.       И после этих слов из сгустка помех в руке Тощего появился небольшой и уже давно знакомый мальчику прибор.       - Фонарик? - недоумённо произнёс Моно, - У меня уже как-то был такой, но..как он поможет?       - Он уничтожит созданную ею тьму, - наклонившись, мужчина передал его в руки малыша.       - Уничтожит тьму? Но..но как? - щёлкнув выключателем, мальчик взглянул в потолок, куда устремился луч. - Я не понимаю, это же просто свет от фонарика!       - Этот свет остался здесь с прошлого мира, который ещё не знал о её существовании и не был ею поглощён.       Моно сконфуженно поджал губы. Объяснение казалось ему туманным. Это не то, что он предполагал увидеть в качестве спасения для Шестой. Что уж врать, это совсем не выглядело как что-то, что может помочь. Его..всё ещё пытаются держать за дурака?..       - Неужели, я мог просто взять любой фонарик и всё бы так просто решилось?       - Если бы всё было так просто, я бы не потратил столько времени на поиски незагрязнённых остатков прошлого мира, - с горькой усмешкой проговорил мужчина.       - Незагрязнённые остатки, прошлый мир, - пробубнил ребёнок, - я не понимаю ничего из того, о чём ты говоришь.       Над собеседниками раздался грохот. Стенки коридора задрожали и с потолка местами посыпалась старая штукатурка, но уже через пару мгновений всё прекратилось. Кроме звуков сверху, оттуда всё ещё временами доносился странный рокот, чем-то напоминавший рёв. Тощий с прищуром взглянул вверх, будто бы видел сквозь обветшалый потолок, что там происходило.       - Боюсь, у нас осталось не так много времени на разговоры, - со вздохом озвучил он.       - Но..       Так и не окончив фразу, Моно замолк. Он отряхнул капюшон Шестой от осыпавшейся на неё пыли, потом — своё пальто. Осталось ещё столько непонятных ему вещей. Может, если бы он разобрался в них получше, то и веры в правильность всего происходящего у него бы прибавилось. Но времени у них и правда уже было мало. Башня медленно, но верно рушилась, только какая-то неведомая сила до сих пор пыталась удерживать её целой, замедляла процесс. Может быть, её сила. Мало того, заставлять Шестую ждать ещё дольше мальчик не мог себе позволить. И всё же всё это выглядело уж слишком просто. Просто настолько, что казалось где-то точно должен был быть подвох. Будто что-то обязательно должно было пойти не так. Чем больше Моно об этом думал, тем заметнее становилось то, как дрожали его руки.       Тощего однако не прельщало долго наблюдать за метаниями ребёнка.       - Моно.       Мальчик вздрогнул, незамедлительно подняв голову. Он в первый раз назвал его по имени. И ощущалось это крайне странно, отдавалось непонятным сдавливающим чувством в груди.       - Я знаю, что тебе страшно, - голос Тощего вдруг приобрёл те мягкие нотки, которые он уже слышал однажды, но теперь в нём звучало ещё что-то нечто иное, более живое и человечное. - Я знаю, что ты боишься больше никогда не увидеть свою настоящую подругу. Но вы проделали такой огромный путь, остановиться сейчас из-за сомнений — разве это будет правильным решением для вас обоих?       Он говорил точно о том, о чём думал Моно. Это настораживало и успокаивало одновременно. Он будто разговаривал с человеком, который полностью понимал ход его мыслей. Будто разговаривал с самим собой, только старше и умнее. Странное чувство.       - В конце концов, ты сам сказал, что это просто свет от фонарика. Даже если он ей никак не поможет, он и никак не навредит, верно?       Моно не собирался отвечать ему сразу же, но всё же неосознанно кивнул. В то же мгновение грохот сверху раздался громче и тумба, стоявшая неподалёку, рухнула со свойственным ей треском. Для мальчика это послужило важным сигналом — нужно было предпринимать уже хоть что-нибудь.       - И..что я должен делать? - ответа на вопрос не требовалось, он просто был не в силах выразить свою готовность действовать иначе.       - Думаю, ты и так понимаешь.       Вздохнув, Моно посмотрел на Шестую. Девочка мало предавала значения происходящему — её друг же был рядом, значит, всё в порядке. Значит, ей просто нужно ждать, только и всего. Лёгкая улыбка коснулась его лица и быстро исчезла. Попятившись назад, он отступил от неё на пару метров. Шестая недоумённо наблюдала за действиями мальчика, и вскоре, тихо замычав, уже собиралась двинуться за ним.       - Нет-нет, стой на месте, пожалуйста, - быстро предупредил её Моно, - Всё..будет в порядке. Просто постой там, хорошо?       И Шестая послушалась. Глубоко вздохнув, мальчишка щёлкнул переключателем фонарика несколько раз, так отгоняя от себя сомнения — в последний момент отчего-то в душу закралось нехорошее предчувствие, но Моно уже толком не мог понять, оно действительно было или из-за всего произошедшего с ними он просто уже искал подвох во всём.       На шестой щелчок он направил луч желтоватого света на Шестую. Мгновение она никак не реагировала, но потом вздрогнула и стала испуганно закрываться руками. Ещё через мгновение она жалобно заскулила. Мальчик испуганно дёрнулся, но продолжил держать фонарик подрагивающими руками. Сгорбившись ещё сильнее, фигурка рухнула, будто притянутая к полу, как бы она ни сопротивлялась, подняться у неё не выходило. Тихие завывания становились всё громче, перерастая в вопль. Она дёргалась под лучом света, но никак не могла ни отползти, ни скрыться от него. Под ужасные крики её силуэт стал неестественно подрагивать, подобно теням детей, что они когда-то встречали по пути.       Сердце Моно испуганно пропустило несколько ударов, а потом вдруг заколотилось как бешеное. Что-то не так, да? Что-то ведь точно идёт не так! Он ведь должен помочь ей, спасти её, а не сделать хуже! Нет, это было неправильно.       И только он пожелал опустить фонарик, как Тощий присел рядом с ним на одно колено. Его длинная холодная ладонь медленно легла на плечи мальчонки, и в ту же секунду Моно почувствовал, как более не может пошевелиться.       - Не отводи свет, - скомандовал мужчина.       - Он причиняет ей боль, это неправильно!! - воскликнул ребёнок.       Но Тощий, похоже, совершенно не придал значения его словам, внимательно и напряжённо наблюдая за процессом. Тело расплывалось в шуме образовавшихся вокруг неё помех, двоилось, словно заедающая телевизионная программа. Шестая завопила громче, и Моно не мог этого выдержать. Он пытался сопротивляться, пытался вырваться из под власти человека в шляпе, но каждый раз его сила обращалась против него же самого.       - Нет, хватит! Перестань! Ей больно!! - молил его Моно со слезами на глазах.       - Ей придётся через это пройти, если она хочет вернуться, если ты хочешь, чтобы она вернулась!       Тощий сжал ладонью его тельце, и маленькое сердечко вот-вот норовило выскочить из груди от страха и ужаса. Мальчик ничего не мог сделать, только смотреть за страданиями подруги, который приносил ей, казалось бы, самый обычный свет.       Странный двойственный силуэт стал вдруг показываться за её спиной. Тёмная фигурка то появлялась, то исчезала, будто тоже пытаясь спрятаться, но шансов у неё было ещё меньше, чем у самой Шестой. С каждым разом, когда неясный образ показывался им на глаза, он становился всё бледнее и бледнее, трескаясь и исчезая по маленьким осколочным фрагментам.       И тут произошла вспышка. Послышался треск стекла, разлетелись в стороны яркие искры, и странная сила толкнула Моно назад, заставляя упасть, будто до этого никто его и не держал. От удара головой первые несколько секунд перед глазами всё было черным-черно, но затем окружение стало медленно вырисовываться обратно. Мальчик медленно сел, касаясь рукой затылка. Тощего по близости уже не было, в стороне валялся разбитый фонарик, а перед ним — маленькая худощавая фигурка девочки. Она лежала не двигаясь первые пару мгновений, но потом через скованные и неестественно размашистые движения, будто она заново старалась привыкнуть к своему настоящему телу, осторожно приподнялась.       - Шестая? - с надеждой позвал её мальчик, замерев.       Девочка обернулась. Сквозь черноту неаккуратно постриженных, и оттого ещё более лохматых, прядей волос, сквозь густую чёлку виднелись её глаза. Быстро подорвавшись с места, не думая ни о чём, Моно кинулся к ней, заключая в крепкие объятия.       - Это ты! Это правда ты! - радостно восклицал он. - Я так счастлив, что ты в порядке! Я..       Послышался рассерженный рык, и девочка с силой оттолкнула его от себя. Поднявшись на ноги, она отступила в сторону, пока Моно остался сидеть на коленях.       - Это за то, что бросил меня тогда! - громко рявкнула Шестая, быстро отворачиваясь и сжимая подрагивающие от напряжения кулаки.       Застывший от неожиданности, Моно недолго пребывал в состоянии шока. Он опустил голову, горько улыбнувшись и из последних сил стараясь сдерживать слёзы. Это было ожидаемо. Он понимал, что так будет.       - Шестая, я.., - начал мальчик, заикаясь. - П-прости..Прости, я очень виноват, я..из-за меня всё это случилось, из-за меня тебе пришлось пройти через всё это. Я п-правда очень сожалею! Прости меня, пожалуйста!!       Он бы продолжал извиняться перед ней тысячи и тысячи раз, но маленькой особе, видимо, этого было не нужно. Пока мальчик спешно утирал лицо рукавом грязного пальтишка, она тихонько подошла к нему и, быстро ухватив за запястье, рывком подтянула к себе. Мгновение спустя Шестая уже обнимала своего друга, уткнувшись носом в его плечо. Моно так и замер, держа руки по швам и совершенно не понимая, куда их девать.       - Дурак, - тихо пробормотала девочка, - я просто испугалась, что ты больше не вернёшься. Что в этот раз точно..       Голос начал дрожать, и тогда она решила посильнее стиснуть Моно в объятиях. У Шестой однако куда лучше выходило сдерживать свои эмоции.       - Т-так значит..ты меня прощаешь? - неуверенно и с крохотной, если слышимой мольбой в голосе спросил мальчик.       - Давно простила, - призналась Шестая. - Думаешь, иначе бы я последовала за тобой снова? Думаешь, ушла бы из той комнаты?       Руки Моно дрогнули. Он зажмурился и, всхлипнув, наконец-то обнял спутницу в ответ. Он так давно хотел её обнять. Ему так не хватало этого, этих удивительно тёплых и таких родных объятий. Мальчик попросту не мог поверить своему счастью, и оттого слёзы лились и нещадно обжигали его бледные щёки. Всё это время ему было так страшно, так больно, и вот теперь, когда он, маленький и чумазый, в синяках и царапинах, обнимал такую же крохотную, как и он сам, подругу, Моно наконец-то почувствовал покой. Она наконец-то была рядом с ним, настоящая, с ясными мыслями и чистым взглядом. Со своим тонким тихим голоском. Как же Моно скучал по её голосу!       - Ну всё, перестань, - сконфуженно пробубнила Шестая; она пыталась добавить нотки недовольства в свои слова, но при всём старании у неё не вышло, - разве можно быть таким плаксой?       Мальчик хихикнул сквозь слёзы и затих, шмыгая сопливым носом. С глубоким вздохом он сделал шаг назад, чтобы вновь посмотреть на неё. Ещё раз убедиться, что это правда. Не сон и не иллюзия, которая тотчас развеется, стоит ему только отвернуться. Хотя, даже если так, отпускать он этот чудесный мираж не хотел. Моно осторожно взял её за руки. Она точно здесь, она не растворится, не исчезнет. Ему будто было мало одних объятий, чтобы точно поверить в то, что его Шестая вернулась. Всё же сквозь пережитое ты теряешь надежду на хоть какое-то счастье, что уж говорить о таком, кажущимся даже слишком ярким. И Моно был рад, что крохотную частицу надежды он всё же сумел сохранить в своём сердце.       У Башни однако были свои планы на "счастье" маленьких детей. Грохот раздался третий раз, более раскатистый и тяжёлый, и в то же мгновение в нескольких метрах от них разрушился потолок и часть стены. Моно закрыл собой Шестую, защищая от мелкой бетонной крошки и щепок, их чудом не сшибло чем побольше. Обернувшись, мальчик обомлел от ужаса. Сквозь поднявшиеся в воздух облака пыли виднелось что-то странное. Неясная масса, своим видом больше всего напоминавшая гнилую плоть, с множеством широко распахнутых глазниц двигалась прямо на них.       "Бежим!" - только и успела воскликнуть Шестая, понесясь вперёд. Моно быстро последовал её примеру. Чем бы ни являлось то, что они только что увидели, оно было в сотни раз больше всех предыдущих монстров, с коими им пришлось столкнуться. Двери и мебель, стены, пол и потолок — оно поглощало всё на своём пути. Бесформенная субстанция наступала с клокочущим звуком, стараясь то ли удержать все разваливающиеся осколки и склеить их обратно воедино, то ли встать на их место, оказаться новыми стенами, полом и потолком и попутно захватить детей. Может быть, сделать их частью новой Сигнальной Башни.       Малышам же ничего не оставалось кроме как бежать и не оглядываться. Против подобного пробовать бороться было глупо — тут уже надеешься просто унести ноги! Всё тело ныло, а воздуха явно не хватало, но останавливаться было нельзя. Моно был рад уже тому, что яркое жёлтое пятно очень сложно было потерять из виду. Он двигался прямо за ней, перепрыгивая через живую склизкую плоть и уворачиваясь от летящих со всех сторон обломков. Где-то впереди, в ещё чудом не развалившемся дверном проёме, показался свет. Шестая ускорилась, Моно — за ней. Стоило детям достигнуть прохода, как вдруг грохот, — хотя нет, не грохот, — нечеловеческий рёв раздался вновь, сопровождаемый толчком, от которого и без того ходящее ходуном здание сильно содрогнулось. Если же Шестой повезло быстро подняться на ноги, продолжив бег, то Моно рухнул как только переступил через порог. Холодная плоть успела коснуться его пяток, но мальчишка с усилием, рывком подорвался с места, не желая становиться частью этой массы.       Узкий каменный мост рушился, и впереди уже дорога обрывалась. Была лишь пропасть, неминуемо ведущая в тёмную бездну, и Шестая, ждущая друга на иной стороне, готовая поймать. У Моно не было возможности рассчитать прыжок, взять разбег получше — мост развалился прямо у него под ногами! Была лишь одна попытка, лишь одна. И он не должен был её потратить впустую.       Вложив все свои оставшиеся силы в последние пару метров, он оттолкнулся от каменной поверхности и прыгнул. Перехватило дыхание, и было чувство, что он вовсе не долетит, но цепкая маленькая ручка в последний момент успела схватить его за запястье. Безвольной куклой Моно покачнулся над пропастью, непроизвольно устремив свой взгляд вниз. Он был на волоске.       - Получилось, Шестая! Теперь мы точно выберемся!       Адреналин играл в крови мальчишки, и он с улыбкой, свойственной чудом спасённому, взглянул на спутницу. Не спеша поднимать друга, она пристально смотрела на него, а её лицо не выражало совершенно никаких эмоций. В её глазах, кажущихся пустыми и безучастными, отдалённо виднелось странное тёмное желание, которое мальцу не суждено было понять.       - Шестая? - с лёгким страхом и непониманием происходящего позвал её мальчик, надеясь, что она всё ещё его слышит.       И, видимо, она услышала. Зажмурившись, девочка быстро замотала головой и явно испуганная их шатким положением скорее затащила его к себе на платформу. У детей появилась пара секунд на то, чтобы перевести дыхание.       - Прости, я...не знаю, что на меня нашло, - в явном смятении произнесла Шестая, она была обеспокоена ситуацией не меньше самого мальчишки.       Но тогда Моно осторожно взял её за руку, ласково погладив. У них ещё будет время подумать над этим, но не сейчас, когда всего пара шагов отделяла их от того, чтобы навсегда покинуть Бледный Город.       За их спинами всë ещё раздавался грохот и клокочущие звуки гниющей плоти, но достигнуть их она больше не могла. Моно встал на ноги и затем помог подняться подруге. Перед ними телевизионными волнами сверкал проход, и впервые за долгое время он не вызывал у мальчика никакого отторжения и страха. Портал тихо гудел, будто зазывая, пока тонкие серые полосы пробегали по его мерцающей белизне.       Что ждало их по ту сторону никто не знал, но всё было лучше, чем оставаться в разрушающемся здании. Моно только задавался вопросом — готовы ли они к тому, что увидят там? Смогут ли преодолеть новые преграды, что преподнесёт им судьба?       Шестая крепче сжала испещрённые царапинами пальцы мальчика, тем самым вынуждая его поднять на неё свой взгляд. Она смотрела благодарно и уверенно и улыбалась. Впервые за долгое время она улыбнулась ему, и Моно наконец-то смог улыбнуться ей в ответ. Они смогут.       Девочка сделала короткий шаг, ещё один и смело повела друга за собой. Странное чувство заставило Моно на мгновение обернуться. На противоположной стороне обрушенного моста стоял он. Тощий Человек. Стоял, убрав руки за спину, и смотрел вслед уходящим детям, и, кажется, на его лице сияла безмятежная улыбка. Мужчина закрыл глаза и в тот момент исчез. Растворился словно чей-то ночной кошмар под утро, который никогда не воплотится в жизнь. Только серая шляпа, оставшаяся одиноко лежать на краю платформы, свидетельствовала о том, что здесь, в Бледном Городе, он когда-то существовал.       Он наконец-то обрёл покой.       Теперь это место покидали и последние невольные жители, в чьих телах бились настоящие живые сердца. И в ту самую секунду, когда Моно вместе с Шестой шагнул в портал и тëплый белый свет окутал их обоих с головы до пят, в последний раз мальчик услышал в своей голове его голос.       Я дам тебе несколько советов перед тем, как ты навсегда покинешь этот город.       Помни, часть тьмы навечно останется в душе твоей подруги. Она будет пытаться сломить её, будет пытаться изуродовать, и тебе придётся столкнуться с этим ни раз и ни два. Не отвернись от неё в тяжёлый момент, будь рядом. Ты нужен ей не меньше, чем она тебе.       Этот мир коварен. В нём всё не то, чем кажется на первый взгляд. Он будет желать вашего проигрыша, он будет желать вашей гибели и оттого будет испытывать вас на прочность всеми возможными способами. Не верьте одним лишь своим глазам — на вид всё будет обманчиво.       Последнее и самое важное: помните, вы друг у друга — это всё, что у вас есть. Это ваша самая большая слабость, но также и самая большая сила. Вместе вам будут не страшны никакие ужасы этого мира. Поэтому всегда слушайте и доверяйте друг другу. Берегите друг друга. И главное...       Всегда держитесь за руки.