Mint-green

Знаешь, часто во всяких книгах, фанфиках, сериалах и вообще в медиа люди знакомятся очень романтично - в кафе, может быть, или столкнувшись в университетском коридоре, начав неловко улыбаясь собирать разбросанные книги, пока на них очень выгодно падает солнечный свет из окон, которые обязательно рядом. У нас все было... слегка необычно. Ты был кондуктором в Питерском трамвае, а я - студентом-художником по костюмам. Не было долгих голодных взглядов, никакой химии во время нашей первой встречи. Просто холодный ветер, продувающий насквозь, одинаково уставшие взгляды и толкучка в утренний час пик. Помню только, что удивился, увидев такого молодого кондуктора. Мы виделись регулярно - по утрам, неделю через неделю. Неудивительно, ведь мне всегда к первой паре, а у тебя, как я узнал позже, чередовались смены. Иногда мы пересекались и вечером, но редко. Именно в эти редкие вечера мы и начали хоть как-то взаимодействовать, а все из-за книги, которую я начал читать по пути домой. Разговорились, я пропустил свою остановку, забил и доехал с тобой до депо, мы прогулялись, а на следующее утро я проснулся на твоих зелёных простынях. Остальное история... Оказалось, ты учился в моём университете, но на два года раньше - я тогда был на четвёртом курсе, а ты уже выпустился. Про факультет я из тебя долго вытягивал, ты очень упрямый. Но я упрямее. Ты у нас несостоявшийся писатель. Ну, точнее, ещё не состоявшийся. Почему же ты всё-таки пошёл работать кондуктором для меня все ещё загадка, как и для тебя, в принципе. «Захотелось» - сказал ты мне, пожав плечами, как будто нет в этих спонтанных порывах ничего необычного. Только потом я понял, что это действительно так. Это твоя повседневность, твоя реальность - делать то, что «захотелось». Теперь она и моя, и это все, что связывает нас. Я все ещё помню, как пахли твои мятные простыни, какие книги ты держал у кровати, какие из них украдены из университетской библиотеки, а какие написал ты сам. И я правда слушаю те пластинки, что позаимствовал у тебя, они не лежат без дела. Я почти не вспоминаю о тебе, по крайней мере стараюсь не вспоминать, но в книжных магазинах я всегда ищу твою фамилию в новинках. Кто знает, может быть, когда-то я продам копии первых рукописей мирового бестселлера и разбогатею, а пока спасибо и за то, что ты успел мне дать. Правда спасибо.