Иллюзия, ставшая реальностью

Лежавшее посреди дороги кроваво красное месиво биомассы, что ранее именовалось человеком, было оцеплено со всех сторон чёрно-желтыми ленточками. Двое стоящих неподалеку представителей правопорядка смотрели на тело, или точнее то что от него осталось, довольно странными взглядами. — Честер, прошу, скажи мне что это не то что я думаю. — Нет, всё как раз таки как ты и думаешь. Личность мы уже выяснили. Постоянного места работы нет, друзей и семьи тоже. Соседи и хозяйка квартиры говорят что парень очень тихий и из квартиры выходил по минимуму. Короче тоже из «этих». Мы нашли неподалеку осколки наушников так что парень мог и не услышать, но водитель грузовика говорит что парень спокойно стоял на переходе и явно заметил его хотя бы по свету фар, а потом просто выскочил прямо перед ним. Вон, бедного мужика до сих пор трясёт. Вздохнув первый мужчина походил взад вперёд снова взглянул на то что осталось от тела и махнул рукой ответил. — Через три дня закрываем дело. Сам ведь понимаешь что это ещё один долбанутый самоубийца. Блять и какого хера так неймётся лезть под колеса? Все из-за этих дебильных японских мультиков.— Раздраженно сказал всё ещё сонный детектив которого разбудили посреди ночи. И уже далеко не в первый и скорей всего не в последний раз… *** Тем временем умерший летал в собственных фантазиях представляя как через миллион лет, как в тех фанфиках, он встретится с богом и тот дарует ему с десяток желаний и по итогу станет самой величайшей версией Годжу Сатору, которым он не просто восхищался, а идеализировал и боготворил считая что если ты мужчина и ты не Годжо, то ты полный ноль, без палочки и таким он быть не хотел, так что принял решительные меры… Но разве всё бывает так как задумывалось? Может и бывает конечно, но в это раз всё пошло не по плану сего безумца, что сам прыгнул под колеса, а через всем известную пятую точку. Через пару мгновений, попаданца ослепил свет, что начал чуть-ли не выжигать сетчатку и приносил огромную боль. На этом все не остановилось, ведь окруживший его тело и кожу воздух и свет тоже начал приносить тому огромную боль от чего он налив свои лёгкие первым в своей новой жизни вдохом попытался закричать, но и здесь его ждали две… неожиданности. Лёгкие, которые посетил дающий жизнь газ, чуть на месте не порвались, по крайне мере так показалось их владельцу и если он думал что это было только из-за того что это был его первый вдох, ему пришлось хорошенько так разочароваться со вторым который он совершил сразу после своего крика, а если точнее его попытки ведь голосовые связки не дали ему издать звука, а лишь позволили беззвучно выдохнуть углекислый газ. Он думал что хуже уже быть не может, но явно забыл о том, что его кожа всё ещё продолжает болеть причём не только от света и воздуха, но и от того что его просто держат руки акушера. В этот момент можно было с уверенностью сказать, что родись он мертворождённым ему бы повезло больше… гораздо больше. Акушер, видя что мальчик на его руках дышит, плачет и брыкается, но не кричит заставил его сразу провести исследование тела младенца чакрой и от полученного результата ужаснуться. Заметившая изменения в лице и взгляде доктора, мать, что быстро вернулась в более-менее нормальное состояние, сразу забеспокоилась за своё дитя что выглядело как то, через-чур уж бледно, хотя очень быстро на его коже начали появляться отчётливая краснота как после ожогов первой степени. — Я боюсь что ваш сын не доживёт до завтра, в его теле просто безумное количество генетических дефектов и даже медицина тут бессильна.— говорил акушер пока полностью укутывал того в пелёнку с головой и чуть замешкавшись взял ещё пару из них и ещё более надежно обернул тело младенца. — О чём вы? — Беспокойство о своем «чуде» так и сквозило в её голосе. — Я объясню очень просто, ему больно, причём постоянно и эта боль идёт к нему отовсюду — буквально каждый болевой рецептор в его теле кричит об этом, и так оно и есть, его органы как внешние так и внутренние неполноценны хотя при более ранних ваших обследованиях всё было абсолютно нормально, к этому же добавляется деформация голосовых связок из-за которой он то хоть и кричит, но мы не можем услышать звук. К тому же его кожа невероятно чувствительная и нежная так что даже обычный свет и окружающее тепло наносят ему ожоги. Мой вердикт — гораздо гуманнее убить его прямо сейчас. Мать была ошарашена такими новостями, да и какая бы нормальная мать не была бы? Но даже не смотря на шок она уже знала какой дать ответ. Она сама не знала, почему не хотела соглашаться с логичным выводом акушера, а приняла совершенно иррациональное и даже жестокое по мнению многих решение, но её только что проснувшийся материнский инстинкт, а может и что-то иное заставило сказать следующие слова: — Я хочу чтобы он жил, столько времени, сколько вы сможете ему дать. Акушер лишь на миг посмотрел на маму ребенка думая о чём-то своем и со вздохом взял тело младенца. Аккуратно держа столь хрупкое тельце он направился в самое подходящее по его мнению место для содержания этого младенца — морг. Понятно что в этот момент он уже руководствовался возможностью не далеко уходя подготовить младенца в прощальный путь ведь не верил что даже с профессиональной помощью лучших медиков тот проживёт хотя бы 14 часов. Сам попаданец в это время уже настолько сильно переполнился болью, что просто отстранил своё сознание от всех чувств оставшись на едине с собой и своими мыслями в кромешной темноте собственного разума. Безумец, а по другому его назвать было-бы сложно, просто воспринимал это как очень страшный кошмар, испытание, после которого он, может быть и без дополнительных желаний, но все же воплотиться в Сатору Годжу. Надежда и самовнушение иногда бывают самым страшным оружием человека, но в этот раз пожалуй случилось нечто неимоверно удивительное и одновременно с тем ужасающее, по силе превзошедшее абсолютно все что было известно этому миру доселе и созданное на основе этих двух аспектов человеческого разума. С момента рождения прошло уже восемь часов. Акушер понимал что стоять над уже почти трупом нет более никакого смысла. Приняв решение немного отдохнуть после столь длинной ночи и вернуться уже только для того чтобы подтвердить смерть неполноценного дитя он покинул морг. Тем временем попаданец все дальше и дальше погружал самого себя в грёзы, начав неосознанно использовать врожденные таланты своего тела переданного ему клановой генетикой, от чего лично для него все эти грезы стали обретать всё большую и большую реалистичность, ведь он начал не только видеть и слышать, но и чувствовать запах, прикосновение, появилось чувство равновесия и остальная часть людского восприятия что отличала обычную, любимую фантазию от реальности. Но насколько бы идеальной не была иллюзия, попаданцу что-то в ней все ещё не нравилось и достаточно быстро он понял, в чем же была проблема. Пожалуй это можно было назвать кульминацией безумия и безрассудства его сознания покорёженного собственным слабым характером, бесконечными издевательствами, что преследовали его даже в взрослой жизни, опыта смерти и приправленное неимоверным разочарованием от рождения в теле которое только и могло что давать ему бесконечные потоки боли окончательно уничтожившие остатки здравомыслия и его веры в жизнь. Как я могу быть Годжу если не имею его невероятной личности?! Я должен стереть самого себя чтобы на моё место пришла личность самого Годжо! Ха-ха-ха! Эта мысль стала ключом открывшим последний замок, что сдерживал рвущуюся наружу силу, принявшую его мысли как одну из самых сильных форм жертвоприношения, питаемую его бесконечной верой и восхищением персоной Сатору Годжо. Через миг сердце младенца остановилось и дыхание утихло, но само тело было ещё не до конца мертво. Через миг кожа внизу груди начала натягиваться и должна была бы порваться под натиском ребра что рвалось наружу, но через секунду полностью игнорируя плоть и пелёнки пролетев сквозь них словно бы их и не существовало, кость добралась к середине тёмной, прохладной комнаты. Словно библейская история о создании Евы воплотилась в жизнь, рёбрышко младенца стало стремительно расти в размерах и обретать плоть. За пару минут и практически из ничего на свет явилось тело мальчика четырёх лет. Если бы кто-то взглянул на мальчика и младенца никто бы не смог сказать что один был создан из ребра другого хотя бы потому что у младенца был каштановый цвет волос, а у мальчика были белые. Хотя всё же было то в чем они были одинаковы — в них обоих был мутировавший ген клана Курама, что дал попаданцу возможность, инстинктивно использовать гендзюцу которое он смог, хоть и с кучей условий и жертв воплотить в реальность. Конечно и в этом у них было различие ведь передайся новому телу ген в полном объёме он бы тоже долго не прожил уже вскоре заболев, а позже и умерев из-за начавшейся деградации генома, но в более слабой форме ген не представлял для него никакой опасности хотя и сила его так же несколько упала. Когда тело мальчика было полностью сформировано, из тела младенца вырвался синий сгусток и быстро влетел в мальчика, но за доли секундного полёта, сгусток, что был душой попаданца, изменился практически до неузнаваемости. Цена столь высокой силы была выплачена жертвой которую попаданец сам же и преподнёс как часть процесса формирования идеального Сатору Годжо. *** Медленно прекрасные светло голубые почти светящиеся глаза мальчика открылись. Осмотревшись по сторонам, мальчик заметил только полумрак и небольшой зазор от приоткрытой двери откуда шёл свет. Медленно и немного неуверенно подойдя к ней он медленно поднял руку и легонько дёрнул её. Посмотрев ввысь он заметил что там есть свет и инстинктивно знал что ему нужно туда — к свету. Выйдя из морга он прикрыл дверь обратно, после чего направился наверх. Прибыв в пустой коридор первого этажа он начал гулять по нему с любопытством осматриваясь вокруг и очень быстро наткнулся на человека — медсестру, которая с удивлением посмотрел на голого мальчика, что гулял по территории больницы. Эта женщина с черными волосами и такими же черными глазами обладала потрясающей красотой и довольно объёмной фигурой. Она практически олицетворяла образ идеальной девушки в самом расцвете сил. Сперва она подумала что он пациент, но потом сразу отметила очень необычную внешность мальчика, что обещал вырасти главным красавцем деревни особенно с этими глазами и дополняющие их черты лица что вместе создавали лицо маленького Сатору Годжо. О таком пациенте она бы скорей всего узнала-бы если не первой, то точно одной из первых ведь была одной из главных сплетниц в данном заведении. Подойдя к мальчику который замер не отрывая ни на секунды от неё взгляд она присела рядом с тёплой улыбкой. — Привет я Саяка, но называй меня просто старшей сестрёнкой. Как тебя зовут? Ты потерялся? — Зовут?.. Моё имя?.. Сатору Годжо… наверное. — Э? Ты не уверен? — Я ничего не помню, а в голове всплывает только это имя. — Вот как… — Такая информация сразу же насторожила опытную медсестру, что всего три года назад прошла через первую мировую войну шиноби, и такое не могло не оставить свой след на её характере. Решив не начинать впадать в паранойю раньше времени она взяла мальчика за нежную ладошку и сказав «пойдём со мной» повела его к человеку что решает здесь все важные вопросы, а вопрос присутствия здесь этого странного мальчика она посчитала очень важным. *** В своём кабинете откуда открывался прекрасный вид на всю деревню, сидела третья по счету "тень" Деревни Скрытой в Листве. Хирузен, что уже два года занимал этот пост, привычно разгребал документы количество которых отнюдь не становилось меньше с течением времени. Внезапно позади него припав на одно колено появился человек в сером бронежилете и маске что олицетворяла зверя. — Можешь говорить. Привычно набивая трубку поговорил хокаге. — Хай, Хокаге-сама. Три часа назад в больнице был обнаружен ребёнок который помнит только собственное имя, главврач провёл некоторые исследования, но не обнаружил никого кто мог-бы, хоть отдалённо быть тому родственником. Также он блестяще прошёл тест техникой полиграфа, и через проверку сознания главой клана Яманака. На миг затянувшись едким дымом Хирузен размеренно выдохнул его, давая себе немного времени подумать. — Итак вы не можете решить что с ним делать ведь хоть его результаты и полностью прозрачны, но его прошлое тьма для нас. — Да. — Какое у тебя сложилось о нём мнение? — Все то время что я успел за ним понаблюдать я не увидел ни грамма фальши в его поведении, хотя в нём есть что-то такое… даже не знаю как это объяснить. — Скажи как есть. — Он будто не может испытывать страха и паники, мне просто кажется что в такой ситуации как у него, он должен хотя-бы быть грустным или плакать, но вместо этого он просто радостно съел рамен, что принесла ему медсестра и с любопытством рассматривал все вокруг. Будто-бы это всё и вовсе не с ним происходит. — Новорождённый телёнок не знает что такое страх. Ты ведь сам сказал что у него отсутствуют воспоминания. Хотя наверно в чём-то ты тоже прав. И раз вы не можете до конца определиться с его судьбой значит у него есть потенциал стать шиноби. — Да, это основная причина наших противоречий. Во время обследования главврач становился всё более удивлённым, ведь он как минимум обнаружил две мутации генома, понять что это такое пока не удалось ведь ничего аналогичного он ещё не видел, но уже смог подтвердить что они не несут ему вреда. Так же у него хорошее телосложение и довольно крупный запас чакры. — Очень хорошие задатки, да? Хмм… Что ж тогда поступим следующим образом. Взяв чистый лист он начал писать на нём сообщение, после чего сложил его вдвое и отдал в руки члена АНБУ. — Это отдашь Лисе и позови мне Джирайю. Кстати, как зовут паренька? — Сатору Годжо. — Годжо значит… ясно. Выполняй. — Хай! Через миг в кабинете остался только третий. Вновь вдохнув дым, смотря несфокусированным взглядом в стену напротив, он задумался о настоящем, прошлом и будущем, что ждёт его и деревню под его руководством с теми бесчисленными решениями которые ему приходиться принимать ежедневно. *** Сидевший, на высоком для его маленького тельца стуле, Годжо насвистывал неизвестный, но от того не менее приятный мотив и мотал ногами, ожидая пока вернётся добрая старшая сестра что не так давно вкусно его накормила. Через некоторое время она действительно вернулась, а вместе с ней пришел и мальчик лет семи с волосами белого цвета как и у него. — Это он? — Да. Сатору-кун познакомься с Джираей, он будет помогать тебе осваиваться в деревне, чтобы ты смог начать жить самостоятельно. — Хорошо. Встав со стула он подошел к Джирайе с любопытством смотря на него. Видя взгляд младшего извращенец искренне улыбнулся и довольно громко сказал. — Меня зовут Джирайя! Я позабочусь о тебе и твоем обучении в течении следующего месяца, так что можешь называть меня старший брат или Джирайя-сенсей! — Сенсей? — А? Ах точно ты же не помнишь ничего. Это форма обращения к человеку который тебя учит. — Так получается что старшая сестра тоже сенсей? — Нет я лишь отвечала на твои вопросы и почти ничему тебя не учила. Да и мне больше нравиться когда ты зовешь меня старшей сестрой. Кстати можешь не называть его сенсеем, старшого брата или Джирайи будет достаточно. — Эй! — возмутился Джирайя, но мгновенно получил взгляд от которого даже у не понимающего Сатору появились странное покалывание на коже. Через миг добрая старшая сестра «вернулась» и Сатору перестал ощущать это чувство. — Джирайя я предупрежу тебя сразу. Я не одобряю решения Хокаге, так что я буду приходить к вам очень часто и внезапно. И не дай Ками если я пойму что ты учишь его своим извращениям. Ты испытаешь очень страшные муки. Ясно? — Да, Саяка-сан, — понурив голову ответил он ей. — Ладно, идём Годжо-кун. Покинув кабинет они направились за пределы больницы где попрощавшись с медсестрой ушли. Как только они прошли пару улиц Сатору задал вопрос. — А про что именно говорила старшая сестра? — Э? Ты действительно хочешь узнать о моем великом пути? Неизвестно была это просто природная харизма мальчика или ещё какая-то причина, но он очень быстро мог располагать к себе людей и Джирайя, что ранее думал о том насколько несчастна его судьба из-за доверенного ему сенсеем задания, незаметно для себя уже совершенно перестал ныть по этому поводу относясь к Сатору не к как надоедливому ребенку, а младшему брату который ещё многого не знает и его святой долг это исправить. — Ну что ж тогда я объясню тебе всю прелесть моего пути извращенца! — встав в пафосную, по его мнению, позу проговорил он. Весь путь до квартиры Джирайи, прошёл за его рассказом о том насколько велик он сам, и его «путь». Изредка он прерывался вопросами Сатору о самом пути или о увиденных местах и предметах, которые не всплывали в его памяти на что Джирайя отвечал либо не отвечал в силу недостатка знаний. Зайдя в небольшую однокомнатную квартиру принадлежавшую извращенцу они престали вести разговор что был по большей части монологом. Теперь они перешли к прямым обязанностям Джирайи по его заданию. — Итак! Это моя квартира. Здесь ты будешь жить со мной весь следующий месяц, пока тебе не дадут свою собственную и ты начнёшь жить уже сам. Моя задача подготовить тебя к этому. Начнём с простого. На входе нужно снимать обувь для того чтобы поддерживать чистоту пола в квартире. Далее… Джирайя рассказывал практически без остановки приводя где нужно примеры, или показывая предмет который имел ввиду. Сатору всё впитывал в себя как губка и проявлял инициативу уточняя непонятные моменты. Закончив экскурс в правила, малолетний изврат решил научить его бытовым вещам по типу уборки и готовки, совмещая сразу два полезных дела. Мальчик оказал большую помощь генину, удивительно быстро учась всему показанному или рассказанному. Так и закончился первый во многих смыслах день для уже не то попаданца не то простого мальчика с очень необычным прошлым и настолько же великим будущим.