История одной болезни

События вокруг омег завертелись с ужасающей скоростью. После вечеринки Димка ужасно смущался и злился на себя. Он не знал, как говорить с альфой и решил, что самым простым и взрослым способом будет игнор. Шаст даже был уверен, что это должно сработать. Упёртым Матвиенко особо не назвать — тот никогда в особых ухаживаниях не был замечен. Однако всё пошло не по плану. Само появление альфы в аудитории с цветами было из ряда вон выходящим событием. Если раньше тот просто обжимался с омегами без особых ухаживаний, то за этой эпопеей развития отношений следила вся академия. Как-то быстро Сережа ворвался в размеренную и тихую жизнь омег. Как верный парень, Матвиенко встречал Диму после занятий и провожал до общаги. Там неизменно целовал чинно в щёку и сваливал. Каждое утро без напоминаний отвозил Диму с Антоном на пары. Хотя всем было сто лет известно, что Попов с Матвиенко никогда в жизни на первые пары не вставали. Теперь и сам Арсений стал появляться в жизни Антона. Иногда он приезжал с Матвиенко утром, развалившись на переднем пассажирском. Впрочем, если Серёжа был дружелюбным душкой, который старался поддержать разговор, то Попов пялился в телефон без интереса к общению. Он вообще пытался всеми силами игнорировать сидящих сзади омег, а по приезде на ультраскорости сразу сваливал. Серёжа же миролюбиво выслушивал Димку и шёл с ними до входа. Эта разительная разница между парнями каждый раз надламывала по крупицам сердце Антону. С Матвиенко получалось общаться, но все его друзья, судя по всему, не могли переварить это. И усиленно не замечали эти странно развивающиеся отношения. У каждого в голове, пожалуй, есть образ идеального бойфренда. У Шаста он тоже был, точное описание начиналось с голубых глаз и имени на букву А. Но Антон не мог не признать, что даже в его мечтах не было такого парня, каким неожиданно стал Матвиенко. Серёжа же всем своим поведением показывал какой-то пример идеального парня. Он честно стал интересоваться КВН, генетикой и скрипкой, хотя Антону было очевидно, как альфа от этого всего далёк. Тем не менее тот всегда спрашивал, как у Димы везде дела. Он даже припёрся на их репетиции. Это было так странно. Наверное, таким счастливым Антон Поза никогда не видел. Тот будто начинал светиться от его присутствия. Однако это всё вскружило Позу голову. В его поведении стал проскальзывать такой же типичный омега, коих сам он часто стебал. Дима подвисал на сообщениях и сидел с мечтательной мордой на парах. Не хватало только мультяшных сердечек в глазах. И Матвиенко ходил с Позом за руку прямо по коридорам перед всеми! Нет, Шаст такого не представлял. Вот идёт он, несуразный неловкий дрыщ, вот рядом весь красный от смущения Димас, а с ним за руку на глазах у всех шагает Матвиенко. Антону казалось, что он спит или это параллельная вселенная. Или просто Дима в прошлой жизни отдал миллиарды на благотворительность, и теперь ему судьба послала альфу-ангела. Антон был уже почти взрослым и не был сельским дурачком. Все омеги чудесно и прекрасно знают, чего от них хотят все альфы. Жесты Серёжи были очевидны, все омеги знают про эти истории соблазнения. Однако на честь Димки он, к полному удивлению, не покушался вообще. После их свиданий смущённый и донельзя довольный Поз неизменно мычал что-то про то, как они мило держались за руки. Шаст думал, что Матвиенко стоит поставить памятник, раз тот попёрся с Позом в оперу, смог высидеть представление, после чего всё так же легко поцеловал в щёку и отвёз домой. — Тох. Он меня не хочет, да? — разбито спрашивал Дима вернувшись в общагу. Шастуну очень хотелось бы разуверить друга, но вся эта ситуация была слишком странной для Матвиенко. — Тогда он бы так за тобой не ухаживал, — неуверенно протянул он. Причины, по которым Матвиенко вообще всё это делает, крайне беспокоили. — Думаешь есть кто-то кроме меня? — нервно продолжил допрос Дима. Честно, было на это не похоже. Антон вспомнил вчерашний день. Серёжа, как обычно, встретил Диму после пар, припёр его любимый кофе, на что тот капризно протянул, что хочет такой же, но с сахаром. Альфа же умилённо пообещал, что «мятный раф, да-да, запомнил, Дим!» привезёт в следующий раз. По дороге он разрешал включить "Дешёвые драмы брошенных омег". По мнению Антона Серёжу следовало бы возвести в ранг святых. По сравнению с циником Арсом тот был сокровищем нации. Успевал бы Матвиенко быть с кем-то ещё? Вряд ли. — Вряд ли, — медленно протянул Шаст и решился наконец спросить, то что становилось всё очевиднее с каждым днем. — Всё, влюбился, да? — в вопросе была лёгкая надежда. Димка рухнул на кровать, зарылся лицом в подушку и недовольно пробормотал оттуда: — Походу. Мне кажется, знаешь, будто теперь я летать могу. Ванильно, да? — Ага. Но я рад за тебя. Он, кажется, всё-таки не такой мудак, как все говорят. — Шаст тяжело вздохнул и постарался убедить себя, что Серёжа и правда хороший. Вряд ли сомнения и слухи Позу сейчас уже помогут. А через две недели после начала их отношений Димка вернулся в общагу ужасно счастливым и улыбающимся по уши. Там, жутко стесняясь, он рассказал, что альфа его наконец поцеловал. При этом Поз ужасно краснел и отводил глаза. Антон решил молиться всем богам, чтобы всё это закончилось хорошо.